15 архитектурных стилей XX века в фотографиях Нижнего–Горького–Нижнего

— Скажьите, пожьалуста, почьему у вас в стране часто меньаются стили архитектуры, был один, потом второй, потом снова один? — спрашивает иностранный турист на городской экспедиции.

— Потому что в нашей стране архитектура ХХ века – это политика ХХ века, наша художественная культура полностью зависела от личности вождя. Так было в советский период: сначала менялись настроения Сталина, потом не менялись настроения у Хрущёва и Брежнева, и теперь мы все живём в архитектуре эпохи застоя.

Словосочетание «советская архитектура» в первую очередь ассоциируется со сталинками. Ещё можно вспомнить достижения короткого периода конструктивизма и закончить тем, что потом архитектуры не было, были одни панельки.

Досоветский период обычно обозначают стилем модерн, то есть говорят о начинающихся поисках в культуре, о модернизации художественных форм.

Если приглядеться, можно выделить гораздо больше эпох. Сталинки довоенные и послевоенные – это совершенно разные вещи: вторые несут в себе идею имперского стиля, а первые только строят иллюзии.

Эпоха застоя, на самом деле, это время свободных художников, и диссидентов, и шестидесятников, и архитекторов-западников. С началом 60-х появилось не только типовое в архитектуре, но и современное. У современного было два периода: модернизм (когда оно началось) и постмодернизм (когда оно заканчивалось). К тому же, Советский Союз закончился раньше, чем ХХ век, и для полной картины мы, нижегородцы, были рады добавить нашу школу 90-х во главе с местным гением.

В целом, советская архитектура и общественная идеология ходила «туда-сюда-обратно», три раза металась между крайностями минимализма и пафосного декора. Кстати, можно не согласиться с утверждением, что метания были чертой только советской «архитектурной политики». Два неполных десятилетия до революции тоже успели совершить такое сальто: от традиционализма эклектики рвануть в лихой модерн, а затем снова вернуться к самым истинно-классическим формам.

Неоклассика 1910-х называется по-другому «поздним модерном» – надо же такое придумать, классическая модернизация! И такой разлад идей вовсе не кажется нам пёстрым, даже наоборот, разные микроэпохи, полярные друг другу, сливаются в целостные стили: дореволюционный, советский, сталинский.

«Городские экспедиции» предлагают вам периодизацию архитектурной истории нашего города. Минимум две из этих эпох есть только в нашем городе.

1. Эклектика

В ХХ веке это уже ретро-стиль, так строят купцы «старого поколения» и устоявшихся вкусов. В столицах уже с 1895 года начинаются модерновые настроения в искусстве — в нашей провинции настоящее обновление начинается примерно с 1903 года. По датам эклектика существовала на периферии столетий, а в мещанской архитектуре чуть ли не до 1910 года, то есть почти до «Черного квадрата» в искусстве.

Выглядит эклектика как среднестатистический «старинный дом». На ровном фасаде окна украшены лепными обрамлениями, стена разделяется поясками, карнизами и плоскими колоннами-пилястрами, – в общем, украшательство. Дословный перевод с греческого прилагательного «эклектикос» — выбранный. По сути, взяли из словаря архитектурных терминов понравившиеся и смешали. Этот стиль — логичное продолжение классических традиций, когда хотелось украсить строгую классику многообразием известных мастеру форм. Иногда в эклектике встречаются здания из красного кирпича, не украшенные лепниной, — это так и называется, «кирпичный стиль».

Дома в стиле эклектики, как и все дореволюционные, которые мы будем рассматривать, — это не типовая застройка города, а жилища самых богатых людей. Ну, или общественные здания, на которые тоже тратились деньги и талант.

Эклектика, 1830-1910, период-долгожитель.

Дом георгиевского братства, 1904 год. Раньше здесь учились, и теперь продолжают — церковное сооружение переоборудовано под спортзалДом Зайцева на перекрёстке Б. Печёрской и СемашкоДом Иконникова, 1900-е. Кремовая эклектика, дом-торт, удачно приспособленный под ЗАГС
Фотография Димы ЧетыреРомодановский вокзал, 1904 год. Отличный пример современной реконструкции
Фотография Анастасии Голиковой

---

2. Модерн

Чтобы не путаться: modern architecture — это во всём мире архитектура модернИЗМа, то есть ХХ века. В России модернизмом называется другая эпоха в позднем СССР, а модерн — это гидра, которая во всем мире имеет разные названия: ар-нуво, югендстиль или сецессион.

Провинциальный модерн похож на эклектику, но отличается от неё, например, тем, что в нём арки окон не циркульные, а трёхциркульные, то есть составлены из трёх радиусов. В модерне появляются смелые башенки, причудливые цветочные узоры. Самый яркий архитектор модерна в Нижнем — Вернер. Единственный, кто оставил на здании свой автограф. Приглядитесь к необычным домам на чётной стороне Большой Покровской!

1895–1916

Дом Березина на ул. Маслякова, бывшей Прядильной. Самый яркий пример деревянного модернаДом Прядилова, 1910 год. На нем спрятались работы уличных художников, вписавшиеся в знание как будто так и было.
© Bestalex, Wikimedia CommonsИгорный дом Троицкого, примерно 1907 год. ‘Дом с подковой’ и легендами о хозяине-шахматисте. Фигуры над дверью-подковой — это авгурыДом трудолюбия (для неимевших работу), затем — Нижполиграф, 1905 год
Фотография Димы ЧетыреКрестьянский поземельный банк, начат в военном 1914м, открыт в начале 1917 и почти сразу переделан в клуб пионеров и разного детского творчества
Фотография Димы Четыре

---

3. Неоклассика, или историзм

Неоклассика — это поздний модерн, время, когда архитекторам немного надоело экспериментировать, и они стали искать вдохновения в совсем древних зданиях. Обращались к европейским постройкам: копировали украшения готики и романского стиля. Немного заимствовали из древнерусского зодчества, хотя этот период славянофильства прошёл в XIX веке и частично выразился в архитектуре кирпичного стиля, упомянутого выше.

Модерн — последний большой стиль, говоривший на языке эстетики. Потом пришла революция, и владельцы только что выстроенных зданий эмигрировали.

1913-1916

Госбанк, 1913 год. Строился он не к приезду императора, конечно, но и не без учёта юбилея династии Романовых, получлся царский подарок городу
Фотография Димы ЧетыреДоходный дом Рукавишниковых на Нижне-Волжской набережной не особняк, не банк и не доходный. С самого начала здание приспособлено для швейного производства фабрики Маяк. Архитектор — знаменитый Федор Шехтель

Фотография Димы ЧетыреДом Сироткина, первый крупный проект конструктивистских архитекторов Весниных, выполненный ещё в неоклассике. 1913 годОсобняк Каменских, 1916 год, чистейшая неоклассика, почти эталонная вилла Палладио с колоннами и портиком
© Wilwarin, Wikimedia CommonsПорт, 1912 годСлужебные сооружения для речного порта, 1912 год. Очень щедро со стороны порта строить диспетчерский пункт в стиле европейского замка романики или готикиМедицинская академия на Верхне-Волжской (здание правления пароходного общества «Волга», построенного по проекту московских зодчих братьев Весниных в 1913—1916 гг. )

---

4. Эпоха кооперативов

В начале 1920-х не то что с архитектурой, с жизнью было плохо. Архитекторы ничего не строили, люди ничего не ели. Говорят, некоторые жертвы перераспределения собственности жили в сараях-землянках, сделанных из чего придётся. К сожалению, фотографий не сохранилось.

С 1924 года в стране разрешили жилищную кооперацию. Это время НЭПа, люди получили право сложиться деньгами и построить свой дом. Причём не усадьбу, не дом какого-нибудь гражданского инженера Иванова, а дом для нескольких семей. Это двухэтажные деревянные здания, похожие на мещанские домики XIX века на окраине города. Почти без декора, но как будто с остатками привычки украшать по-старому. За неимением денег некоторые строили такие дома и позже.

1924-1928, до начала подготовки к индустриализации.

Ленгородок в Канавино, 1925 год
Фотография Димы Четыреул. Власть Советов, 14
Фотография Димы ЧетыреФотография Димы Четыре

---

5. Ар-деко

Спорно выделять эту эпоху, ведь до Нижнего вроде бы не дошли французские изобретения 1925 года, однако у нас было что-то подобное несколько лет, в

1926-28 годах. В это время появляются первые проекты конструктивистов, но пока только на бумаге. Несколько домов не выглядят как ранний конструктивизм, но и не похожи на дореволюционный «большой стиль» модерн. Они высокие, уже на несколько семей, а не на одну, и по-прежнему красивые, пока ещё без конструктивистского минимализма.

Это элитные дома, настоящий социализм — хорошее жильё для рабочих. Таких построек не набралось семи штук, как по всем остальным стилям. ДК Ленина — вообще особенное здание, к юбилею революции его построили в стиле, которого ещё не изобрели. Ограда автозаводского парка из более поздней эпохи, но как будто копирует наивность середины 20-х.

ДК Ленина, 1927 год
Фотография Димы ЧетыреДом для работников и руководителей завода Красное Сормово, 1927 год
Фотография Димы ЧетыреЧернопрудский небоскрёб, 1926 год, самый-самый элитный дом 1929-х
Фотография Димы Четыре

---

6. Конструктивизм

Очень короткий период. С 1923 года архитекторы-авангардисты экспериментируют с новыми формами для нового государства, участвуя в конкурсах, но только с 1929 года к ним начинают поступать большие заказы от государства. Некоторые робкие примеры конструктивизма — это 1927-28 года, но ярче всего стиль проявил себя в первую пятилетку, с 1929-го.

Здание конструктивизма выглядит чётко: дом сложен из прямоугольников и цилиндров. Отказ от эстетики — это манифест полезности. Важна функциональность, и эстетика заключена в гармонии функций здания. В доме большой зал — он будет полуцилиндром, в доме ряд одинаковых комнат — он будет с ленточным остеклением.

Конструктивизм — он как будто для рабочих, для инженерно-технических, научных, для железнодорожников. В 1929 году даже хотели строить дома-коммуны, но на следующий год партия передумала. Достроить успели, но поддерживать коммунальный быт не стали.

Эпоха конструктивизма была материальным выражением распределительной системы, которая действовала все 1920-е годы: распределять стали людей — каждого в дом по своей профессии.

Гостиница Волна в Соцгороде, предназначавшаяся для американских специалистов
Фотография Иры МасловойДом железнодорожников, или дом-утюг на пл. Революции
Фотография Димы ЧетыреДом общества Красного Креста
Фотография Димы ЧетыреДом Советов, новый храм коммунизма на месте кафедрального собораДом-коммуна работников НКВД, или Дом Чекиста, затем клуб им Дзержинского, затем памятник, который мы теряемДом-коммуна Культурная революция, первый дом с лифтами

---

7. Постконструктивизм

В данном случае «пост» обозначает «анти». Дело вот в чём: конструктивисты были очень смелыми реформаторами, и в какой-то момент (а именно в конце мая 1932 года) Сталину это не понравилось. Он разогнал все творческие группировки и объединил архитекторов в один союз под своим негласным контролем.

До этого решения некоторые здания уже начали строиться в стиле конструктивизма, и, чтобы скрыть это, им в процессе «достройки» навешали маскировки, как будто это уже «сталинки». Сталинский стиль ещё не сложился в 1932-м, но пафос украшений уже был понятен. Это архитектурный шаманизм — пытаться украсить здание, для того чтобы изгнать из него идеи автора.

1932-1936, шаманский антиконструктивизм.

Автозаводский универмаг, долго проектировался и к 1937 году был построен с изменениямиДом Связи, запроектирован в 1932 году, построен к 1936-му с дополнениями в виде рельефа и отделки стен
Фотография Димы ЧетыреКинотеатр Мир на Автозаводе, проект 1934 года — здесь уже не было здания, которое дополняли украшениями, архитектор Гринберг сразу вынужден был предложить такое решениеОперный театр, бывший народный дом. Здание построено в 1903 году, в основе — не конструктивизм. В 1035 году перестроено так, как будто это тоже обогащённый конструктивизм, дом-загадкаПолитехнический институт, в 1929 был построен, в 1935 дополнен скульптурами, балконами и отделкой стен под каменьРадиусный дом на Автозаводе, введён в строй в 1937 году, но запроектирован явно раньше, автор — два архитектора из мастерской Весниных. Не знаменитые Веснины, а люди их кругаЦУМ — здание 1938 года, обогащённое уже в 1954-м. Очень странная история конструктивистский проект эпохи борьбы с конструктивизмом, обогащён во время начала борьбы с излишествами

---

8.

Довоенные сталинки

По-научному это называется «эпоха освоения классического наследия». Народ, однако, предпочитает называть архитектуру по имени собственному — сталинками. «Довоенные» значит скромнее и немного похоже на конструктивистские чёткие объёмы. Почему-то у нас дома довоенной сталинской архитектуры обычно серого цвета: например, дом-квартал «серый бусыгинский».

Квартиры в сталинках давали только элите, но представляли их как жильё для лучших рабочих, передовиков и стахановцев. К началу 1930-х в города приехали все, кого выгнала из деревень коллективизация и кого заманила городская индустриализация. И для всех них, конечно, строилась совсем другая архитектура, далёкая от элитного жилья. Период барачных конструкций начинается в конце 20-х и заканчивается или 60-ми, когда их начали сносить, или 80-ми, когда закончили. Так что сталинки — это скорее бараки, чем дома для элиты, которые мы видим.

---

9. Военная архитектура

В войну тоже строили. Например, потратили огромные средства на строительство Лестницы Героев (Чкаловской) в честь победы в Сталинградской битве. Есть сведения, что в Волжском откосе планировалось сделать бункер Сталина, ещё до Сталинградской битвы. Лестница, в таком случае,  послужила бы красивым прикрытием, но документальной связи лестницы с бункером не обнаружено.

Летний кинотеатр «Родина» был построен в Автозаводском парке тоже в военные годы.

Стилистически эти объекты не выделяются в особый стиль, да и по смыслу мало чем отличаются от пафоса до и пафоса после. В то время как один объект показывает, что жизнь могла идти своим чередом и в нашем далёком от фронта городе, то другой говорит об обратном: нам нужна героическая лестница. Для сравнения: «Родина-мать зовёт!» в Волгограде появился уже после Сталина, который вообще-то не праздновал победу и не ставил в её честь памятников, кроме как жилых домов в стиле победившей империи.

Дом с бывшим книжным магазином на площади Горького, в помещении которого теперь находится Макдоналдс
Фотография Димы ЧетыреДом с легендарным названием Серая лошадь, вероятнее всего, из-за находвшегося здесь студенческого кафе-бара с духом американского трактира Grey HorseДом со шпилем на улице Октябрьской революции.
Фотография Димы ЧетыреУлица 50 лет Победы с типичными для послевоенного времени широкими и уютными тротуарами.
Фотография Иры МасловойЧкаловская лестница, или Волжская, или Лестница героев, 1943 год
Фотография Димы Четыре

---

10. Сталинский ампир

Начнём с того, что ампир бывает ордерный и безордерный. Ордерный — как в настоящей классике, с колоннами, а безордерный — только с классическими декорациями. Проблема, которой страдал каждый архитектор данной эпохи, — это «невзаправдошность». Применительно к ордерам она состоит в том, что колонны почти всегда не несли нагрузку, а только «отмечали парадный вход». Даже если колонны что-то держали, то сделаны они были всё равно больше для помпезности.

Впрочем, к позднему сталинскому времени в этой эпохе тоже сложились гармоничные идеи. Позднесталинские здания выглядят как нарядный торт: их украшают балясины, портики, колонны, лавровые венки, щиты-гербы с мечами, гроздья фруктов, лепные цветы. И покрашены сооружения в тёплые сталинские цвета, солнечный жёлтый или розовый.

Большинство домов было построено в период с 1951-го, так как до этого страна занималась восстановлением экономики. Датирование архитектурного периода при этом не совпадает с годами жизни Сталина: он умер 5 марта 1953 года, а на 1954-56 годы пришлось окончание огромного числа строек, начатых вождём.

Дом железнодорожника архитектора Д. П. Сильванова на Верхне-Волжской, 1937-38
© Artem Korzhimanov, Wikimedia CommonsДом Нефтегаза, то есть, для работников завода Нефтегаз, 1935 год, известный нижегородский архитектор Александр Яковлев
© Сергей КасаткинЗдание ФСБ, которое спроектировал в жутком 1937 году архитектор Александр Тюпиков, находясь под надзором у НКВДСерый бусыгинский, дом-квартал на Автозаводе, 1936-38 годы, знаменитый автор — архитектор Илья Голосов
Фотография Димы ЧетыреСтанция детской железной дороги Родина, 1939 год, архитектор Александр Яковлев
© Смолов Илья, Wikimedia CommonsЭлитная гимназия №1 на площади Минина

---

11.

Народная стройка, или горьковский метод

Наше изобретение! В 1955-м году один начальник цеха на Автозаводе решил сам построить себе и своей бригаде дом, используя заводские материалы. Сэкономили немного железа при выплавке деталей, взяли ненужные материалы с автогиганта и возвели двухэтажный домик. Возможно, это сказка. Но с 1957 года подобный метод активно продвигал другой нижегородский начальник – первый секретарь обкома Игнатов. Продвигал, оказывая сильное давление на рабочих, чтобы те «добровольно» захотели строить. К тому же партия форсировала, и рабочим просто не осталось выбора.

Жилищный кризис — это не послевоенная проблема, это ещё с первой пятилетки до сих пор некоторые живут по несколько семей даже в однокомнатных квартирах.

Дома для «народной стройки» спроектировал Государственный проектный институт «Гражданпроект». Это были двухэтажные или позднее трёхэтажные дома из дешёвых материалов: шлакоблоков, деревянных щитов с засыпкой мусором, спрессованного с гипсом камыша («камышит»). Строили сами, не будучи строителями, слесари и токари, женщины и дети. Так продолжалось два года, с 1957 по 1959, и закончилось переходом к пятиэтажкам.

Из архива, народная стройка на АвтозаводеИз архиваНародная стройка на Автозаводе
Фотография Мити МорововаНародная стройка на улице Орбели в микрорайоне МончегорскийПоселок народный в СормовоПоселок народный Сормовоулица Орбели, с гуглстритвьюФото из газеты 1957 года, из архива Иры Масловой

---

12. Модернизм

С 1960-го начинаются не «хрущёвки», а модернизм. Хрущёв действительно объявляет о борьбе с излишествами, ещё в 1955 году. Но вместе с этим он вообще перестаёт считать архитектуру за искусство. Это значит, что архитектура освобождается от всякого рода пропаганды через искусство. Только мозаики на зданиях остаются героически-советскими, а архитектура встаёт на западные рельсы давно развившегося там модернизма. Одни переживали, что нужно стирать с чертежей украшения, другие радовались, что теперь можно проектировать, а не копировать.

Хрущёвки — это экспериментальное жильё, растиражированное до невозможности. Типовое представляет интерес в том, какими были типы и стандарт: как экономично проектировали мебель, как высчитывали минимальные размеры лестницы.

Более интересны в модернизме общественные здания. Они не просто серые и брутальные, но ещё смелые и необычные: как правило, у них нет окон в привычном виде, а есть плоскости остекления. Это снова означает возврат к минимализму и наследию авангарда. Снова красивым становится то, что полезно и оригинально!

Автоматическая телефонная станция, 1971 год и творческий подход к отделке в эпоху отсутствия отделочных материалов
Фотография Иры МасловойБывшее кафе Чайка 1967 года
Фотография Алексея ФаддееваОдин из мостов на набережной Федоровского, 1966 год
Фотография Паши БритвинаРадиусный дом с бывшим магазином Синтетика, самая необычная хрущёвка, 1966 год
Фотография Димы ЧетыреРечной вокзал, фото из старого путеводителя, 1964
Фотография Димы ЧетыреТЮЗ 1978 года, остекление и ровные бетонные плоскости — самый пик стиля в Горьком
Фотография Димы Четыре

---

13.

Постмодернизм

В чём разница и почему появляется приставка «пост»? Несмотря на схожесть, есть маленькая и незаметная черта: от модернизма этот стиль отличают бóльшая человечность и более мелкие детали. Граница условная, но некоторые здания конца 80-х очень не похожи на своих брутальных предков. Новый стиль определяет такое качество, что его можно в чем-то противопоставить предыдущему стилю: постмодернизм строился для людей. Он подчёркивал индивидуальность, а не коллективность.

Снова к термину «постмодернизм» и приставке «пост»: в данном случае мы говорим о позднем модернизме, а не об антимодернизме, поскольку 80-е не слишком кардинально отличались от двух предыдущих десятилетий. Границы: примерно с 1983 до 1991 или чуть позже, если не достроили.

Бывшее кафе Бригантина, а до этого — студенческая столовая с первым в городе окном для продажи уличной еды
Фотография Алексея ФаддеваГостиница октябрьская, самая стильная в 80-е
Фотография Димы ЧетыреЖилой дом на Мещере
Фотография Константина АнтипинаСудейская вышка на Гребном канале, 1988 год, самая стильная модернистская постройка в Горьком
© Сергей КасаткинЭЖК Мещерское озеро, 1985-1991 гг.
Фотография Константина Антипина

---

14. Школа 90-х

В 1991 году Государственный проектный институт, который проектировал «народные стройки» и все жилые дома, перестал быть обязательным местом работы для архитектора: появилось право открыть частную мастерскую. Тогда в нашем городе случился взрыв талантов.

Сообщество объединилось вокруг Александра Харитонова. Его заслуга в том, что он создал профессию главного архитектора города. Из должности она превратилась в работу личности, которая согласовывает интересы разных городских сил. Главный архитектор в 60-е являлся скорее диктатором, потому что никаких других сил вокруг него не было, всё подчинялось плановому градостроительству.

В первые годы после распада Советского союза у нас появилась не цыганская архитектура, а чёткая региональная школа со своим стилем. Выглядело это как разнообразие форм на фасаде, как богатство и цельность композиции, которая, правда, часто страдала из-за реализации и визуального мусора.

Харитонов разбился на машине в 1999 году.

Банк Гарантия, 1997 год, здание-символ эпохи качественной архитектуры
Фотография Димы ЧетыреДеревянный дом, отстроенный полностью заново на улице Студеной с пристроенными к нему дополнительными помещениями
Фотография Иры МасловойДом-пила в глубине квартала между Студеной и Решетниковской, самый оригинальный в плане дом 1990-хНалоговая инспекция на Фрунзе с высоты
Фотография Димы ЧетыреНалоговая инспекция на Фрунзе, узнаваемый стиль мастерской Харитонова и Пестова
Фотография Димы ЧетыреПрестижная поликлиника номер 1, заслужившая особенное здание на Нижневолжской
Фотография Димы Четыре

---

15. Инвестиционная архитектура

С 1999 года начинается «смутное время» без главного архитектора.

Закон не запрещает строить некрасиво и дёшево, да и по закону у нас часто не запрещается ни организация парковки, ни её отсутствие. Открывается истинный смысл профессии архитектора — проектировать то, что заказывают. Как и сто лет назад, заказчики — это богатые купцы нашего времени или государство.

Стилистически архитектура превратилась в настоящий постмодернизм, то есть коктейль из любых эпох и идей, новаций и реноваций. Обозначилось несколько тенденций в современной архитектуре. Первая — строить «под старину», ориентируясь на контекст, сильно не сомасштабный современному и не похожий на современное. Вторая — это снова модернизм, минимализм, незаметность архитектуры, новая «коробочность». И третья — это всевозможность.

Центр Международной торговли, получивший в 2010 году премию за лучшую архитектуру на Всероссийском конкурсе
Фотография Татьяны ГлазуновойОфисный центр на Фрунзе напротив Налоговой, кстати, того же автора, но совсем в другом стиле
Фотография Татьяны Глазуновой

 

Ира Маслова

---

Материал подготовлен экскурсионным сообществом «Городские экспедиции» в рамках проекта ПопАрхАрт специально для «Нижегородских Новаций».

Архитектура советского модернизма — что это? — Журнал

Архитектурный модернизм — это не просто стиль, но масштабное явление, в середине прошлого века завоевавшее весь мир. Вне зависимости от идеологий и культур, архитекторы всего мира «заговорили» на общем языке. Не зря на западе, где под термином модернизма понимают вообще всю современную архитектуру, стиль принято называть интернациональным. Днем рождения же советского модернизма неформально считают 4 ноября 1955 года. Тогда в СССР приняли постановление «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве», жестко раскритиковавшее насыщенную декором сталинскую архитектуру. Некоторые архитекторы, ранее получившие за свои работы высокие премии, были с позором лишены их. Но постановление — не единственное событие, определившее рождение нового стиля в стране Советов. Еще в 1954 году было начато активное развитие заводов железобетонных изделий, определившее курс на индустриализацию и типизацию строительства. Тогда же Хрущев провел Всесоюзное совещание, на котором напрямую озвучил архитекторам и строителям свои идеи и претензии. 

В целом они заключались в недостаточности темпов строительства жилья. За несколько десятилетий его дефицит лишь увеличился, и все больше людей жили в бараках. Поэтому решение жилищного вопроса было поставлено во главу угла, и символом новой архитектурной эпохи на первых порах, безусловно, стала хрущевка. Если раньше архитекторы создавали фасады зданий, комбинируя окна, стены, арки, колонны и прочие элементы декора, то теперь масштаб проектирования изменился: из отдельных типовых зданий, как из кирпичиков, архитекторы складывали «фасады» целых районов.

Индивидуальные проекты стали ужасной редкостью и были доступны лишь узкому кругу архитекторов. Но даже при их реализации строители часто настаивали на изменении отдельных ключевых деталей, искажая общий замысел и обесценивая все старания автора. И все же чудеса случались, появлялись заказы и конкурсы на проектирование зданий, в которых изголодавшимся по творчеству архитекторам позволяли переступить через принципы сборности и типизации. Именно такие проекты стали настоящими символами эпохи советского модернизма, в последние годы завоевывающими внимание публики по всему миру.  

Конец 1950-х — начало 1960-х — время покорения космоса, развития науки, техники, автомобилизации… Появился запрос не просто на новую архитектуру для привычных объектов, но на разработку с нуля сооружений для ранее не существовавших институций. Подобные эксперименты были своеобразной территорией свободы, цена ошибки на которой была очень высока. Например, проектирование дворца бракосочетания требовало создания сценария для будущих торжеств, которые будут происходить в его стенах в течение долгих лет. При этом опираться на храмовую архитектуру, которая являлась единственным прообразом для подобного сооружения, было по идеологическим соображениям опасно.

Вычислительные центры были еще более неведомой планетой для архитекторов, ведь раньше им приходилось заниматься проектированием зданий для людей, исходить из их особенностей и размеров. Здесь же стояла задача создания дома не для людей, но для машин. То же можно сказать и об инфраструктуре для автомобилей, массовость производства которых стремительно наращивалась в те годы. Станции техобслуживания, АЗС, и даже такие привычные сооружения, как надземные и подземные паркинги — требовали от архитекторов отступления от привычных принципов мышления. Советским первопроходцем в этих областях архитектуры стал Леонид Павлов, начинавший творческий путь еще в эпоху авангарда 1920-х.
© Константин Антипин Тогда в Москве было создано училище ВХУТЕМАС, в стенах которого, как единое целое, сосуществовали все виды искусств, взаимодействуя и проникая друг в друга. Архитекторы вдохновлялись «архитектонами» Малевича, художники восхищались графикой Чернихова. Но под нарастающим в 1930-х давлением власти многие выпускники ВХУТЕМАСа были вынуждены изменить свои творческие принципы: вместо создания передовой архитектуры, обращенной в будущее, следовало осваивать «классическое наследие»; вместо отвергавшей прежние догмы живописи супрематизма и кубизма, нужно было создавать произведения, понятные пролетариату, не погруженному в актуальные проблемы искусства. И вот спустя несколько десятилетий у отвергнутого искусства вновь появился шанс… Наследие авангарда наряду с современной зарубежной архитектурной стало источником вдохновения для архитекторов-шестидесятников. 

Запрещенная после посещения Хрущевым выставки в Манеже абстракция незаметно для власти проникает на самое видное место — фасады зданий. «Синтез искусств» в эпоху модернизма набирает новые обороты и активно пропагандируется в прессе. Художники-монументалисты становятся активными участниками архитектурного творчества, внося ключевые акценты в знаковые объекты именитых архитекторов или придавая индивидуальность типовым постройкам, но иногда и полностью подчиняя здания своим замыслам. К последней категории можно отнести мозаичные панно на фасадах ташкентского телецентра и библиотеки института имени Пирогова в Москве.
© Константин Антипин Но в эпоху модернизма создавались не только отдельные здания и комплексы — это время строительства с нуля целых городов. И советские архитекторы не были одиноки в необходимости и желании решения подобных задач, поэтому у них была возможность черпать вдохновение не только в наследии авангарда, работах Леонидова и Ладовского, но и в современной зарубежной архитектуре, ушедшей вперед за время поворота СССР к освоению классики. Тольятти, Набережные Челны, Старый Оскол — при проектировании промышленных гигантов советские архитекторы с завистью любовались фотографиями построенных по проектам Оскара Нимейера общественных и административных зданий в Бразилиа. И по аналогии с ними особое положение отводили комплексам центров. Но шло время, города застраивались типовым жильем, а на строительство дорогих индивидуальных объектов их центров так и не находилось средств.
© Константин Антипин Подобное развитие событий на закате СССР стало заурядным, и потому те редкие случаи, когда архитекторам все же удавалось перенести свои замыслы с бумаги в реальность, обретают особую ценность. Локальная часть экспозиции выставки «Город завтрашнего дня» как раз посвящена тем проектам, которые были реализованы не в богатой Москве или столичных городах союзных республик, а в регионах России. Но, как ни странно, иногда именно там, вдали от взоров центральной власти, архитекторам удавалось преодолевать сковывающие их рамки и создавать интересную самобытную архитектуру. И именно она окажется в центре внимания посетителей выставки, на которой будут представлены архивные фотографии около ста зданий со всех концов страны: от Архангельска до Поволжья, Кубани и Ставропольского края, от Тулы до Урала, Сибири и Дальнего Востока. В каждом из них можно увидеть свои уникальные черты, связанные с почерком их авторов, климатическими, сейсмическими и другими особенностями мест, для которых проектировались. Но все они объединены желанием создавать качественную современную архитектуру — желанием, не имеющим идеологического окраса и географических границ.
 

Ар-деко и стилевой параллелизм в архитектуре 1930-х

Советская архитектура 1930-х гг была стилистически крайне разнообразна и терминологический аппарат в ее описании еще находится в стадии становления. Однако ряд отечественных исследователей готов обозначить в качестве одного из направлений эпохи 1930-х – советскую версию ар-деко, подчеркивая близость художественных проявлений в СССР и за рубежом. Таков подход, высказанный в монографиях и статьях – И.А. Азизян, А.В. Бокова, А.Ю. Броновицкой, Н.О. Душкиной, А.В. Иконникова, И.А. Казуся, Т.Г. Малининой, Е.Б. Овсянниковой, В.Л. Хайта и др. И именно использование термина «ар-деко» позволяет рассматривать советский стиль 1930-х в контексте зарубежной архитектуры. И первые примеры этого стиля, как представляется, возникают еще до Первой мировой войны. Однако каково было проявление стиля ар-деко в советской архитектуре 1930-х? Цель данной статьи попытаться кратко ответить на данный вопрос.

Межвоенное время стало подлинным расцветом искусства и архитектуры по всему миру – это была «эпоха джаза», «эпоха небоскребов» и «эпоха выставки 1925 г в Париже».[1] Так по наименованию «Международной выставки декоративного искусства и художественной промышленности», проведенной в 1925 в Париже, а точнее в связи с 40-летним юбилеем ее открытия, термин «ар-деко» с 1960-х вошел в искусствоведческую науку и принял на себя, в первую очередь, хронологическое обобщение памятников межвоенного времени.

Кульминацией развития стиля ар-деко стали высотные здания, выстроенные в городах Америки на рубеже 1920-30-х. Однако стилистически они были крайне разнообразны. Таковы были даже постройки одного архитектора, Р.Худа, Ф.Крета и др. Декоративность небоскребов могла принимать самые различные формы – от геометризации историзма и пластической фантазии, до аутентичной неоархаики или предельной, абстрактной аскезы. И тем не менее, небоскребы 1920-30-х предстают цельной, узнаваемой стилистикой. Общим для них было характерное сочетание неоготического «ребристого стиля» и неоархаических уступов.[2] И впервые эту ребристо-уступчатую стилистику продемонстрировал проект Сааринена на конкурсе Чикаго Трибюн 1922 г. Здание это было в итоге построено по проекту Р.Худа в аутентичной неоготике, восходящей к башням Руана. Однако после конкурса Худ следует за Саариненом, в 1924 г в Нью-Йорке он создает шедевр ар-деко – Радиатор билдинг. Оно стало первым, доступным нью-йоркским архитекторам, воплощением трансформации архитектурной формы. Это был отказ от аутентичного воспроизведения мотивов (в данном случае, готики), и одновременно новое понимание традиции. Эстетика геометризованного историзма (ар-деко) была предъявлена.

Варьируя ребристость и уступчатость, архитекторы ар-деко стремились воспроизвести один, поразивший всех образ – проект Сааринена на конкурсе Чикаго Трибюн 1922 г. Причем эта новая эстетика возникает в работах Сааринена еще в работах 1910-х, начиная со знаменитой башни вокзала в Хельсинки. В 1922 г Сааринен сенсационно соединяет неоготическую ребристость с неоархаическими уступами, таким будет архетип небоскреба ар-деко. Так были решены высотные здания в городах Америки и проекты Б.М.Иофана – Дворца Советов, Наркомата тяжелой промышленности в Москве, павильонов СССР на международных выставках 1937 и 1939 гг. Это был ответ мастера зданию Рокфеллер-центра, только что выстроенному Р.Худом в Нью-Йорке. И именно в ребристом стиле (ар-деко) была задумана целая серия работ отечественных мастеров 1930-х, таковы проекты и постройки 1930-х – А.Н.Душкина, И.Г.Лангбарда А.Я.Лангмана, Л.В.Руднева, К.И.Соломонова Д.Ф.Фридмана, Д.Н.Чечулина и др.

Московским шедевром ребристого стиля (ар-деко) должен был стать Дворец Советов по проекту Б.М.Иофана (1934). Так был решен и проект американского архитектора Г.Гамильтона (получивший одну из первых премий на конкурсе 1932 г), и итоговый образ, спроектированный в 1934 г группой Б.М.Иофана, В.А.Щуко и В.Г.Гельфрейха. Дворец Советов должен был стать самым высоким зданием в мире (415 м), и превзойти только что построенное здание Эмпаер-стейт-билдинг (380 м). Конкуренция в высоте требовала конкуренции в стиле. И именно ребристый стиль позволял эффектно и в короткие сроки решить фасад грандиозной высоты.[3] Проектирование Дворца Советов в виде ребристого небоскреба стало ярчайшим доказательством развития в СССР собственной версии ар-деко, и Дворец Советов стал вершиной этого стиля.

1. Проект Дворца Советов, арх. Б.М. Иофан, 1934

Предоставлено журналом Проект Байкал

2. Проект здания Чикаго Трибюн, арх. Э.Сааринен, 1922

Предоставлено журналом Проект Байкал

Архитектурные приемы ар-деко не просто проникали сквозь «железный занавес», но они намеренно импортировались (и так было и с автомобильной модой).[4] И потому термин «ар-деко», как синоним ребристого стиля небоскребов и Дворца Советов, позволяет обобщать и сопоставлять стилевые проявления 1920-30-х в США, Европе и СССР. Так в ар-деко, как отмечают исследователи, были созданы наиболее яркие и одаренные образы советского искусства середины 1930-х – павильон СССР на выставке в Париже, увенчанный скульптурой «Рабочий и колхозница» В.И.Мухиной и станции метро А.Н.Душкина, «Маяковская» и «Дворец Советов».[5]

Ребристый стиль высотных зданий 1930-х можно было бы анализировать и помимо вопросов этимологии и семантики термина «ар-деко». Уже конкурс на здание Чикаго Трибюн 1922 г, прервав монополию историзма, впервые показал все возможные варианты небоскреба – и ретроспективные, и решенные в ар-деко (фантазийно-геометризованные). И тем не менее использование стиля парижской выставки в декоративном оформлении американских небоскребов связало оба явления, и во множестве исследований дало башням 1920-30-х стилевое определение. Однако архитектура межвоенного времени предстает не единым стилем, но параллельным развитием нескольких течений, групп. Такова была стилевая картина в межвоенные годы и в США, и в СССР и Европе (Италии), ее можно представить, как своего рода «многожильный провод» различных тенденций и идей. И в этом период расцвета ар-деко напоминает рубеж XIX-XX веков, разнообразие течений эпохи модерна.

И впервые ключевые приемы стиля ар-деко – геометризация форм историзма и увлечение архаикой – заметны еще в целой череде памятников, созданных до выставки 1925 в Париже. Таковы постройки Л.Салливена и Ф.Л.Райта, ступообразные башни Э.Сааринена 1910-х и первые нью-йоркские небоскребы в стиле ар-деко – здания Барлай-Везье билдинг (Р.Уалкер, с 1923) и Радиатор билдинг (Р.Худ, 1924), а также известные работы Й.Хоффмана (дворец Стокле, 1905) и О.Перре (театр Елисейских полей, 1911) и др. Таков был круг памятников раннего ар-деко.

3. Юнити темпл в Чикаго, арх. Ф.Л.Райт, 1906

Предоставлено журналом Проект Байкал

4. Дворец Стокле в Брюсселе, арх. Й.Хоффман, 1905

Предоставлено журналом Проект Байкал

Высотные здания эпохи ар-деко воплотили в себе уникальный сплав неархаических и средневековых приемов, композиционных и пластических. И если в США их уступчатость была определена законом о зонировании 1916 г, то использование уплощенных барельефов было уже ответом искусству Мезоамерики и пионерам национальной архитектуры – Л.Салливену и Ф.Л.Райту, открывшему для ар-деко неоархаическую, неоацтекскую эстетику в уникальной по художественной силе церкви Юнити темпл в Оак парке (1906) и стиле особняков в Лос-Анжелесе начала 1920-х. И именно через призму собственного наследия – древнего и актуального, работ Салливена и Райта – был воспринят в США стиль парижской выставки 1925 г.

Ар-деко предстает не только ребристым стилем, но развитием нескольких течений.[6] И общим в этом разнообразии американских небоскребов был мощный неоархаизм, композиционный и пластический. И хотя в Европе и СССР подобных башен в 1930-е не возводили, тем не менее и здесь ключевые приемы ар-деко – геометризация форм историзма и увлечение архаикой – нашли свое архитектурное воплощение. Таково было, например, использование неоегипетского карниза-выкружки в работах И.А.Голосова, Д.Ф.Фридмана и Л.В.Руднева.[7] Подобный карниз в Москве можно было увидеть еще в доме А.М.Михайлова (арх. А.Э.Эрихсон, 1903), и его источником были древние храмы Египта и Древнего Рима (гробница Захарии). В Лондоне подобным неоегипетским карнизом было завершено здание Адалаида хаус (арх. Т.Тайт, 1924). Так так были решены и жилые дома И.А. Голосова на Яузском бульваре и Садовом кольце, здание Наркомата обороны Руднева на Арбатской.[8] Такие стилевые параллели способен зафиксировать термин «ар-деко».

5. Аделаида хаус в Лондоне, арх. Т.Тайт, 1925

Предоставлено журналом Проект Байкал

6. Здание Высшей школы профсоюзов, арх. И.А. Голосов, 1938

Предоставлено журналом Проект Байкал

Конкурс на Дворец Советов развернул поиски нового советского стиля в архитектуре, однако уводя их от авангарда, он не ограничил их аутентичной классикой. В мае 1933 года победа на конкурсе Дворца Советов была присуждена проекту Б.М.Иофана, выдержанному в ребристом ар-деко. И.А.Голосов выбирает для своего проекта Дворца Советов образ римского мавзолея Цецилии Метеллы, однако после конкурса он избегает неоклассических прообразов и создает некий новый стиль, он был декоративен и монументален. И потому близок эстетике ар-деко, знаковые памятники авангарда подобных мотивов не имели.

Поиск альтернативы классическому ордеру начался еще в 1910-е, и общеевропейский характер этого явления был обусловлен общим для мастеров классическим наследием и отказом от его канонов. Так в покрытых кессонами, монументальных творениях Л.В.Руднева можно было бы увидеть пример т.н. тоталитарной архитектуры. Однако подобные образцы можно обнаружить и в Европе, таково, например, здание Зоологического института в Нанси (арх. Ж.Андре, 1932). И пластические приемы этого стиля – геометризованный ордер и окна-кессоны возникают впервые в практике европейских мастеров 1910-20-х. Таковы были работы О.Перре (театр Елисейских полей, 1911) и предложения Дж.Ваго на конкурсах Чикаго Трибюн (1922) и Лиги наций (1928). Ставший характерным приемом И.А.Голосова 1930-х, мотив прямоугольного портала, рамы можно обнаружить в застройке и Лондона (здание Дейли телеграф, арх. Т.Тайт, 1927), и Милана (здание Центрального вокзала, У.Стаккини, 1915-31). Подобные геометризованные детали и фасадные приемы казалось были в СССР реализацией некой «пролетарской эстетики», однако их можно встретить и в европейской практике 1920-30-х. Так стиль Дома культуры издательства «Правда» в Москве (1937) вторил итальянским постройкам эпохи Муссолини, например, почте в Палермо (1928) или дворцу Юстиции в Латине (1936). Таков был феномен стилевого параллелизма между отечественной и зарубежной практикой 1910-30-х, и его можно проследить на целой череде примеров.

7. Здание Академии РККА им М.В. Фрунзе, арх. Л.В.Руднев, В.О.Мунц, 1932-37

Предоставлено журналом Проект Байкал

8. Здание Зоологического института в Нанси, арх. Ж.Андре, 1932

Предоставлено журналом Проект Байкал

9. Конкурсный проект здания Чикаго Трибюн, арх. Дж.Ваго, 1922

Предоставлено журналом Проект Байкал

10. Проект Наркомата обороны на Арбатской, арх. Л.В.Руднев, 1933

Предоставлено журналом Проект Байкал

Различные геометризованные детали, окна–кессоны и ордер без баз и капителей – все эти приемы стиля 1930-х возникают впервые еще до Первой мировой войны.[9] Но это были новации европейской архитектуры и мотивы их появления были абстрактны, визуальны. Это было воздействие общемировой стилевой тенденции – геометризации архитектурной формы. И потому стилевой параллелизм в 1930-е не удивителен, но логичен. Такова была общемировая мода на наследие архаики, новации 1910-х и мотивы раннего ар-деко.

Символом эпохи 1920-30-х стали небоскребы США, однако вовлечена была в орбиту ар-деко и ордерная архитектура. Так павильоны выставки 1925 в Париже были крайне разнообразны, и если первые из них повлияли на стиль американских небоскребов, то вторые воплотили в себе новую трактовку ордера. Лестница Гранд Пале на выставке в Париже 1925 г (арх. Ш.Летросне) была решена вытянутым антовым ордером и, восходя к новациям Хоффмана и Перре, безусловно сформировала стиль библиотеки им. В.И.Ленина. Барельефный фриз портика Щуко вторил и другому павильону выставки – Дому Коллекционера П.Пату.

Так, международный интерес межвоенного времени к ордеру 1910-х, воплощенный в павильонах выставки 1925 в Париже, позволяет рассматривать работы И.А.Фомина и В.А.Щуко, И.Г.Лангбарда и Е.А.Левинсона (и архитекторов Муссолини), не только как национальное явление, но как проявление большой волны стилевых изменений – геометризации архитектурной формы. И она начала свое действие до и помимо революции 1917 г, таков ордер в работах Й.Хоффмана, Г.Тессенова, П.Беренса и О.Перре. Геометризованный ордер 1910-30-х был аскетичен, то есть близок уже не к классической традиции, но к суровой архаике и абстракции модернизма. И именно эта двойственность подчеркивает его схожесть с методами ар-деко.

11. Театр Елисейских полей, О.Перре 1911

Предоставлено журналом Проект Байкал

12. Полиграфический комбинат имени В.М. Молотова., архитектор М.Л. Зильберглейт. 1939

Предоставлено журналом Проект Байкал

Основные признаки ар-деко в архитектуре – геометризация форм историзма, пластический и композиционный неоархаизм, двойственность (т.е. работа на стыке традиции и авангарда, декорации и аскезы), обращение к новациям 1910-х – были характерны и для стиля американских небоскребов, и для геометризованного ордера 1910-30-х.[10] Это позволяет рассматривать значительную часть ордерной архитектуры 1910-30-х не как упрощенную, изуродованную классику, но увидеть в ней некое новое содержание, понимая под ар-деко не только ребристый стиль высотных зданий, но широкий диапазон компромисса между полюсами аутентичной классики и абстракции авангарда. И примеры этой группы памятников – этой неоклассической ветви ар-деко – можно встретить в Риме и Париже, Ленинграде и Москве.

Эта трансформация в духе ар-деко была разнообразна – от роскошной (библиотека им. В.И.Ленина), до аскетичной (дом «Динамо»). Однако было у этой группы памятников и важнейшее объединяющее начало – отказ от классического ордерного канона и часто даже от самой монументальности, введение фантазийно–геометризованных деталей. Так были решены многочисленные здания в Италии эпохи Муссолини, павильоны, выстроенные в Париже к выставке 1937 г.[11] Вершиной ленинградского ар-деко стало творчество Е.А.Левинсона. Межстилевой геометризованный ордер позволил мастерам 1920-30-х выразить свое время и дать ответ новациям раннего ар-деко.

Стиль межвоенного времени широко применял новации 1900-10-х – восходящий к архаике ордер без баз и капителей, а также канеллированные пилястры Хоффмана 1910-х. В 1930-е подобная архитектура, созданная на стыке ар-деко и неоклассики, стала активно развиваться и в США, и в СССР. Достаточно сравнить корпус Лефковица в Нью-Йорке (арх. В.Хогард, 1928) с московским домом СТО (арх. А.Я.Лангман, 1934). Стиль же библиотеки им. В.И.Ленина в Москве (1928) вторил двум вашингтонским постройкам Ф.Крета, созданной в те же годы Шекспировской библиотеке (1929) и зданию Федерального резерва (1935).

Возведение небоскреба Дворца Советов было прервано началом Великой отечественной войны, и иных ребристых башен в 1930-е осуществлено в Москве не было. Однако и отрицать существование ребристого стиля (а значит и ар-деко) в СССР невозможно. Незадолго до и сразу после победы на конкурсе Дворца Советов стиль Гамильтона и Иофана был осуществлен в целой череде зданий, расположенных в самом центре Москвы.[12] Это напоминающие Центральное здание почты в Чикаго (1932) работы А.Я. Лангмана – дом СТО (с 1934) и жилой дом работников НКВД с канелированными лопатками, а также здание Госархива (1936) и Дома Метростроя (1934), причем Д.Ф. Фридман в 1930-е был автором целой серии проектов и построек в ребристом стиле.[13] Такими были остроконечные ребра корпуса НКВД (А.Я. Лангман, 1934) и АТС Фрунзенского района (К.И. Соломонов, 1934), уплощенные лопатки Наркомата Сухопутных войск (Л.В. Руднев, с 1939), и именно такие московские здания помогают реконструировать вероятное впечатление от Дворца Советов Иофана.

13. АТС Фрунзенского района К.И. Соломонов, 1934

Предоставлено журналом Проект Байкал

14. Гос архив РФ, Вохонский А.Ф. 1936-38

Предоставлено журналом Проект Байкал

Эпоха 1930-х гг предстает периодом острого архитектурного соперничества различных стилевых течений, так было и в СССР, и в США. Это требовало от мастеров искать и использовать самые яркие мотивы и впечатляющие художественные средства. И конкурировать Москве с архитектурными столицами Европы и США позволяли оба премированных на конкурсе Дворца Советов направления – и ар-деко, и неоклассика (историзм). В городах Америки это соревнование двух стилей продолжалось все 1920-30-е гг., такова, например, застройка Центр-стрит в Нью-Йорке. Монументы двух стилей вырастали рядом, и так же как в Чикаго высотное здание Биржи в ар-деко соседствовало с неоклассическим Муниципалитетом, так и в Москве для очного сопоставления заказчиком неопалладианское творение Жолтовского, дом на Моховой было возведено в 1934 году одновременно и рядом с ребристым домом СТО А.Я.Лангмана.

Советская архитектура 1930-50-х не была стилистически монолитна, так довоенная эпоха содержала значительный компонент ар-деко. Впрочем получала поддержку власти и неоклассика, неоренессанс. Стиль И.В.Жолтовского был академичен, и можно сказать старомоден, но современен, аналогичен неоклассическому стилю США, призванному достичь высот европейской культуры. Подобные мотивы были и в СССР, только Иофан должен был превзойти башни Нью-Йорка, Жолтовский – ансамбли Вашингтона.

Дом Жолтовского на Моховой был одним из самых заметных памятников московской неоренессансной школы. Однако в постройках мастера ощутима не только опора на мощную итальянскую культуру, но и знакомство с опытом США (например, грандиозным зданием Муниципалитета в Чикаго). И потому в контексте победы на конкурсе Дворца Советов варианта Иофана, как образца мировой архитектурной моды, Жолтовскому было необходимо подчеркивать не только палладианские корни своего стиля, но и заокеанские. Примером для московской неоренессансной школы становится американская архитектура 1900-10-х, застройка Парк авенью в Нью-Йорке, работы фирмы «Мак Ким Мид Уайт». Архитектура США провоцировала, убеждала заказчика в художественной эффективности его неоклассического выбора.

Архитектурное соперничество с небоскребами США оказало значительное влияние и на стиль Дворца Советов Б.М.Иофана, и на московские высотные здания рубежа 1940-50-х. И поэтому их фасадные приемы были призваны конкурировать не только с национальным наследием, но с мировым. Так высотное здание МИД стало наиболее выразительным и близким к стилю ар-деко. И проектируемое первоначально без шпиля оно в точности совпадало по высоте со своими заокеанскими визави – неоготическими небоскребами Галф билдинг в Хьюстене и Фишер билдинг в Детройте. О принадлежности здания МИД к ар-деко говорит характерное сочетание неоготической ребристости и неоацтекского тектонизма, гипертрофия фантазийно-геометризованных деталей. Так симбиоз разных традиций – мотивов допетровской Руси и неоготической ребристости, неоархаической уступчатости и неоклассических элементов, частично уже воплощенный в небоскребах США, сформировал стиль послевоенных высотных зданий.

15. Здание МИД на Смоленской площади, В.Г. Гельфрейх, М.А. Минкус, 1948-53

Предоставлено журналом Проект Байкал

Московские высотные здания стали кульминацией инициированного властью возврата к историзму, позволявшего конкурировать с дореволюционной архитектурой и зарубежной. И именно своеобразная, отличная от ордерной архитектуры эстетика ар-деко стала для советских мастеров 1930-50-х основным художественным соперником и формальным источником вдохновения. Ар-деко убеждало советских архитекторов и заказчиков в допустимости и успешности казалось бы рискованного, эклектического сочетания традиционных, классических и трансформированных, сочиненных приемов. Стиль Дворца Советов и московских высотных зданий напоминал заокеанские образцы, и потому ар-деко, можно сказать, оказалось стилистической основой т.н. сталинского ампира.[14]

Таким образом, именно термин «ар-деко» позволяет зафиксировать примеры стилевого параллелизма, наблюдаемого в советской и зарубежной архитектуре как до начала Великой отечественной войны, так и после ее окончания. И только в такой системе координат, не изолированно, а в широком мировом контексте ощутимы достоинства и преимущества предвоенной отечественной архитектуры. Выявленные стилевые параллели в архитектуре 1930-х не удивительны, но аналогичны тому, как в России получили свое воплощение мировые архитектурные стили иных эпох – барокко, классицизм, эклектика и модерн. Так отечественную версию обрела и стилистика ар-деко.

Два стиля – неоклассика и ар-деко – сформировали художественный диапазон 1920-30-х по всему миру, они главенствовали в международной архитектурной практике. Такова была стилистика выставок в Париже 1925-1937 годов, застройка 1930-х в Нью-Йорке и Вашингтоне, Риме, Ленинграде и Москве. И именно она позволяла советским архитекторам достичь и превзойти свершения дореволюционной и зарубежной архитектуры их же средствами – стилевыми приемами неоклассики и ар-деко.

 

---

[1] Триумфом ар-деко стали небоскребы Нью-Йорка и Чикаго, однако в годы своего расцвета их стиль получал иные, не прижившиеся наименования. Современники называли архитектуру ар-деко «зигзаг-модерном» и даже «джаз-модерном», [11:7][2] Термин «ребристый стиль» в данной статье понимается, конечно, не как «большой стиль», но как общность определенных архитектурных приемов группы проектов и построек. На смену классическому ордеру в 1920-30-х приходят каннелированные пилястры и плоские лопатки без баз и капителей, вытянутые, узкие ребра и другие остроконечные неоготические формы. Так наряду с уплощенными рельефами, ребристость стала основным архитектурным приемом ар-деко Америки.[3] И потому Иофан, работавший над проектом Дворца Советов, как самого высокого здания в мире, взял за основу стиль уже построенных американских высоток. Однако импорт архитектурных образов требовал и импорта технологий строительства. С этим была связана, осуществленная в 1934 г, поездка в США советских архитекторов, победителей конкурса ДС. Зарубежный опыт изучался и при проектировании московского метро. Как указывает Ю.Д.Старостенко, в начале 1930-х для ознакомления с опытом строительства метро за границу был командирован главный архитектор Метропроекта С.М.Кравец.[8:126][4] Напомним, что зарубежная архитектура 1920-30-х гг. была известна отечественным мастерам и по иностранным журналам, и по издавшемуся в СССР журналу «Архитектура за рубежом», отдельным статьям в «Архитектуре СССР». Уже в 1935 году из США возвращается В.К.Олтаржевский, в период с 1924 года он учился и работал в Нью-Йорке.[5] По мнению А.В.Бокова, к советскому ар-деко можно отнести станции московского метро, в том числе «Сокол», «Динамо», «Аэропорт», «Маяковская», «Дворец Советов» (ныне «Кропоткинская»). Схожую позицию высказывают И.А.Азизян, Т.Г.Малинина, Ю.Д.Старостенко [3:89, 6:254-255, 8: 138][6] В рамках архитектуры ар-деко можно насчитать несколько самостоятельных течений. В этом, как указывают Ш. и Т. Бентон и Г. Вуд, и состоит отличие ар-деко от традиционных исторических стилей. Как пишут Б. Хилльер и С. Эскритт, стиль ар-деко стремился быть «роскошным и аскетичным, архаичным и современным, буржуазным и массовым, реакционным и радикальным». (10: 112) (12: 16)[7] Советская версия ар-деко была также разнообразна. Так по мнению В.Л. Хайта «наиболее ярко московский вариант ар-деко проявился в работах В.А.Щуко, И.А.Фомина, Л.В.Руднева, Б.М.Иофана, Д.Ф.Фридмана, Д.Д.Булгакова, И.А.Голосова.» [9:219][8] Так авторы архитектурного путеводителя «Архитектура Москвы 1920-1960» отнесли к советской версии ар-деко следующие памятники – здание Библиотеки им. В.И.Ленина, Даниловский универмаг, кинотеатр «Родина», здания Академии РККА им. М.В.Фрунзе и Наркомата обороны на Арбатской пл., жилой дом Д.Д.Булгакова на Садовом кольце. См. [3][9] Отметим, что и ребра, каннелированные пилястры и плоские лопатки, и окна-кессоны, как приемы стиля ар-деко 1910-30-х, были популярны и после Второй мировой войны. И стали характерными фасадными мотивами монументов 1970-х и в США, и в СССР.[10] В этой двойственности и состоит сложность стиля 1920-30-х. Ар-деко, как отмечают Ш. и Т. Бентон и Г. Вуд, было эпохой широкого художественного спектра, включавшего в себя и примеры «модернизированного историзма», и «декорированного модернизма». [12:245][11] Эти стилевые параллели между отечественной архитектурой 1930-х и стилем выставки в Париже 1937 года отмечает и В.Л. Хайт. [9:221][12] Как пишет А.В. Боков, «Иофан и Гамильтон выглядят на конкурсе Дворца Советов как представители одной компании» [2: 89][13] Напомним, что новации 1910-х, опыт немецкого экспрессионизма и американского ар-деко А.Я. Лангман видел вживую, учась в 1904-11 гг в Вене и побывав в 1930-31 гг в Германии и США.[14] Отметим, что исследователи советской архитектуры 1930-х стараются уже не использовать такие обобщения, как «сталинский ампир» или «тоталитарная архитектура». Ведь, как пишет И.А. Азизян, термин «сталинский ампир» несет в себе заведомо негативную ценностную оценку архитектуры 1930-50-х гг. [1:60] В то время как, духовная и творческая атмосфера 1930-х была чрезвычайно сложна, драматична и, тем не менее, способна к созданию настоящего искусства. Предвоенная эпоха была полна стремления к самореализации и утопической мечты, возникавшей вопреки цензуре и репрессиям. Вот как это формулирует А.И. Морозов – «Революционная утопия дала стимул и искусству циничной пропагандист­ской агрессии, и искусству чистой веры, и искусству, по-своему как бы «заговаривающему боль».». [7: 83]
 

---

Литература:

1. Азизян И.А. Инобытие ар-деко в отечественной архитектуре // Архитектура сталинской эпохи: Опыт исторического осмысления М.: КомКнига, 2010.
2. Боков А.В. Про ар-деко. // Проект Россия. – 2001. — №19
3. Броновицкая А.Ю., Броновицкая Н.Н. Архитектура Москвы 1920-1960 «Жираф», М., – 2006.
4. Зуева П.П. Небоскребы Нью-Йорка 1900-1920 годов. // Архитектура и строительство РААСН. – № 4. -2006.
5. Искусство эпохи модернизма. Стиль ар-деко. 1910-1940 / Сборник статей по материалам научной конференции НИИ РАХ. Отв. ред. Т.Г.Малинина. М.:Пинакотека. 2009.
6. Малинина Т.Г. Формула стиля. Ар Деко: истоки, региональные варианты, особенности эволюции. – М.: Пинакотека, 2005.
7. Морозов А.И., Конец утопии. Из истории искусства в СССР 1930-х годов. – М.: Галарт, 1995.
8. Старостенко Ю.Д. Ар-Деко московского метро 1930-1940-х годов // Проблемы дизайна – 3. // Сборник статей НИИ Теории и истории изобразительных искусств Российской академии художеств. 2005 г.
9. Хайт В.Л. «Ар-деко: генезис и традиция» // Об архитектуре, её истории и проблемах. Сборник научных статей/Предисл. А.П. Кудрявцева. – М.: Едиториал УРСС, 2003
10. Хилльер Б., Эскритт С. Стиль Ар Деко – М.: Искусство – XXI век, 2005.
11. Bayer P. Art Deco Architecture. – London: Thames & Hudson Ltd, 1992.
12. Benton C. Art Deco 1910-1939 / Benton C. Benton T., Wood G. – Bulfinch, 2003.
13. Borsi F. The Monumental Era: European Architecture and Design 1929-1939 Rizzoli, 1987
14. Weber E. American Art Deco. – JG Press, 2004
 

---

Аннотация

Архитектура 1930-х годов была стилистически крайне многоообразна, и таковы были ключевые свершения стиля ар-деко – павильоны выставки 1925 года в Париже, высотные здания, выстроенные на рубеже 1920-30-х в городах Америки. Разнообразны были и исторические источники этого стиля. И тем не менее ар-деко предстает цельной, узнаваемой эстетикой. И ее примеры можно обнаружить и советском архитектурном наследии 1930-х, именно этому посвящены отдельные работы отечественных исследователей. Ар-деко предстает мировой архитектурной модой межвоенного времени. Данная статья призвана кратко описать феномен стилевого параллелизма, наблюдаемый в отечественной и зарубежной архитектуре 1930-х гг.

Советская архитектура 50-х, 60-х, 70-х, фото, история

Действительно самая недооцененная. И вот почему.

С 1955 года нужно было строить просто и без излишеств

Это изменилась политика партии. Архитектура должна была отказаться от «сталинской» философии в градостроительстве — в частности, избавиться от любых излишеств. Дома должны быть прежде всего функциональными и недорогими.

Отныне главная задача архитекторов — не создавать комплексный облик столицы, ее проспектов и набережных, а дать квартиры как можно большему числу советских семей, они это заслужили. Начинается строительство «хрущевок»: с пятью этажами и больше.

Но главное — и это, следствие идеи оптимизировать траты, — архитектура: жилая и нежилая — переходит на нормы стандартов. Дома либо строятся по типовым проектам, либо — используют типовые строительные и облицовочные материалы (например, архитекторам некоторых станций метро предстояло выбирать мраморные панели для колонн лишь из нескольких вариантов отделки). Эстетическая составляющая в установках заказчика (государства) уходят на третий план.

Однообразие всегда рождает неприятие. В народном сознании вторая половина XX века это время типовой архитектуры, а потому и в голову не может прийти, что хотя бы что-то, построенное в этот период, может быть красивым и хорошим.

Фото: archi.ru

Архитекторы находили способы делать шедевры!

Замечательная архитектурная школа, ученики замечательных учителей — лишенные выразительных средств и возможности «наводить красоту», они в совершенстве владели «ритмикой» в оформлении фасадов и пропорциями.

По сути, в это время в Москве появилось несколько десятков действительно выдающихся проектов — но они были выдающимися не столько по масштабу (чаще всего, именно не по масштабу), а по искусству простоты, и простоте в искусстве.

Сделать красивым здание на основе только пропорций и ритмики — это величайшее искусство.

Здание Госстандарта на Ленинском. Шедевр!

Фото: Юрия Пальмина

Или высотка Института Гидропроекта. Идеальные пропорции и ритмика.

фото: pastvu.com

Так где же эта красота?

Подавляющее большинство таких зданий пало жертвой не только предвзятого отношения к пост-военной архитектуре в целом, но и некачественных отделочных материалов — которые не «умели», как оказалось, красиво «стареть». Дома старели и делали это некрасиво. По сути, они поставили городу диктат: «мы будем выглядеть красиво, но требуем постоянного ухода».

(Помните, мы говорили про совершенство, которое раскрывается в простоте пропорций и ритмике? Такие дома еще больше требовательны к качеству материалов!)

Это были не изысканные доходные дома модерна из камня, которые, ветшая, получали свой какой-то особый изыск и благородство от старения. Это были сооружения, которые начинали отталкивать — становясь трущобами: огромными конструкциями, в которых ни жить, ни работать не хочется. На которые, даже, смотреть не хочется.

Вот, Дом нового быта. Интересный проект, один из самых радикальных экспериментов в строительстве советского жилья. Фото «сейчас» размещать не станем: на это невозможно будет смотреть.

Или жилой комплекс «Лебедь». Один из самых удачный проектов нетиповой жилой архитектуры. Упаси Бог увидеть его таким, каким он стал теперь.

Ни один архитектор в этом не был виноват

И ни один дом сам по себе не был в этом виноват — только строительные материалы.

Самые интересные задумки теряли себя со временем — и лишь немногие по воле случая или обстоятельств сохраняли и сохранили красоту — как например Дворец Пионеров (один из немногих проектов, когда архитекторам была дана полная свобода и при проектировании, и в выборе материалов):

или здание Академии ФСБ на Мичуринском проспекте, одна из самых ярких построек второй половины XX века в городе:

Или шикарный дом на улице Академика Сахарова:

фото: archo.ru

Или абсолютно совершенный дом ТАСС (хотя изначально он должен был быть в три раза выше 🙂 )

Но это — редкие примеры счастливой судьбы архитектурных шедевров: когда гениальная идея имела удачу быть качественно реализованной.

В основном же, Москва наполнена прекрасными по своей сути задумками, но которые за старостью материалов уже не разглядеть… Как например великолепный торговый комплекс Первомайский: в свое время один из интереснейших проектов по созданию общественного пространства в спальном районе.

Любите Москву! :)

Страница не найдена | Победитель

Страница не найдена | Победитель

• YoNas Käki
• Александр Бирюков
• Александр Каменяр
• Александр Рахметов
• Александр Титов
• Алексей Верховский
• Алексей Мицкевич
• Анастасия Кондратова
• Андрей Баркетов
• Андрей Красавцев
• Андрей Маргелов
• Беспартийные коммунисты
• Борис Беляев
• Василий Еремеев
• Василий Пламенев
• Владислав Огарин
• Гертруда Рихтер
• Денис Попов
• Дмитрий Данильченко
• Дмитрий Марьин
• Евгений Лаптев
• Евгений Марсов
• Иван Бертов
• Иван Каждый
• Иван Лизан
• Иван Марченко
• Иван Якутов
• Игорь Журавлёв
• Игорь Сергеев
• Любовь Данильченко
• Николай Гаврилов
• Николай Ломов
• Павел Комятин
• Павел Кочкин
• Павел Красильников
• Павел Филоненко
• Победитель
• Рауль Дюков
• Рустам Саидов
• Сергей Коротин
• Сергей Лапшин
• Эдуард Балаш
• Эдуард Нусс
• Яков Голядкин
• Ярослав Лапшин

Стиль конструктивизм в архитектуре: сделано в СССР

Нельзя сказать, что Россия или Советский Союз создавали новые течения в архитектуре, живописи или стилях оформления интерьеров. Скорее использовали уже существующие направления дополняя их собственными идеями и колоритом.

Но все же есть стиль установившийся с легкой руки советских художников и архитекторов. Конструктивизм. Характерный ярко выраженной геометрией, четкостью конструкций и форм стиль просуществовал недолго.

История развития конструктивизма

Стиль зародился в начале прошлого века как направление авангарда. Архитекторы и художники искали новые формы выражения своих идей, отказываясь от вариантов прошлого. На это влияло и стремительное развитие промышленных технологий. Теперь перед искусством стояла задача служить производству.

Большинство представителей конструктивизма пришли к нему после утилитаризма — искусства мануфактур. Они мечтали о моменте, когда человек сможет пользоваться практичными вещами, а города станут благоустроенными для жизни. Идея гармонии и функционала, пришедшая из утилитаризма преследовала конструктивизм.

Конструктивизм в советском плакате

Художник, фотограф и скульптор Александр Родченко стоит у истоков рекламы в СССР. Он оказал влияние на новую форму общения с народом — плакат. Он не только просвещал и агитировал советского человека, но и способствовал революционной перестройке сознания.

Это происходило благодаря исключению всяческих декоративных излишеств и простой понятной иллюстрации. Язык плаката повторял новаторские эксперименты в литературе, а используемые рисунки — элементы конструктивизма и других новых стилей.

Основатели конструктивизма

А. Родченко не только приложил руку к созданию советской рекламы, но и ко всему развитию конструктивизма в целом. Кроме него огромное влияние на становление новаторского стиля оказал архитектор Владимир Татлин. А Алексей Ган выпустил одноименную книгу «Конструктивизм», описав новаторские взгляды на фактуру, конструкцию и искусство.

Конечно конструктивизм нашел применение за рубежом. Вылился в немецкий стиль оформления интерьеров «баухаус». Стал основой для всемирно известной Эйфелевой башни. Хотя последняя была создана еще до того, как появился сам термин, но все равно является ярчайшим его примером.

Проект Башни III Интернационала В. Татлина

Монументальный памятник, которому так и не удалось сбыться, представлял две металлические спирали под наклоном, состоящие из зданий геометрической формы, расположенных друг над другом и соединенных между собой. Высота Башни Татлина планировала достигать 400 метров.

Благодаря механизации здания должны были вращаться по оси. Нижнее в форме куба оборачивалось бы один раз в года, а верхнее, в форме пирамиды, — раз в месяц. Третье, в форме цилиндра, оборачивалось раз в день. Четвертое — полусферическое — раз в час.

В зданиях должны были расположиться исполнительные органы Интернационала, проводились съезды и конференции, разместились телеграф, типография и издательство. Предполагалось, что место выделят и художникам. Ведь вся идея конструкции строилась на воссоединении разрозненных социальных слоев.

Есть мнение, что советское руководство охладело к авангарду в конце 20-х годов и великолепное сооружение, поражающее мощью и размерами, не увидело свет. От гениальной задумки остались только эскизы и чертежи.

«Летатлин» В. Татлина

Еще одна идея архитектора. Индивидуальный летательный аппарат без мотора. Идея орнитоптера зародилась у Татлина еще в юном возрасте, вероятно после прочтения книги К. Данилевского «управляемый летательный снаряд».

Было создано три идентичных орнитоптера, но ни один не был опробован в действии. Огромные размеры «Летатлина» не позволяли хранить его в мастерской и архитектор передал детища музеям и обществу изобретателей. До наших дней дошел только третий вариант, утративший несколько деталей.

Конструктивизм на советских архитектурных конкурсах

После революции в стране началось восстановление утраченных построек за счет всевозможных архитектурных конкурсов. Вот тогда конструктивисты и внесли огромный вклад в становление направления.

Жаль, но многие гениальные идеи остались лишь на бумаге. К примеру проекты В. Татлина, здания московского Дворца труда, братьев Весниных, и издательства газеты «Ленинградская правда», архитектора К. Мельникова.

Несуществующий Дворец труда Весниных

Грандиозный комплекс на железобетонных конструкциях представлял эллиптический зрительный зал соединенный с 20-этажной башней. Башню завершала мачта с растяжками. Программа конкурса изначально предполагала неосуществимость подобной задумки.

Проект здания московского филиала газеты «Ленинградская правда»

Для постройки отводилась небольшая площадь и перед архитекторами стояла сложная задача. К. Мельников предложил витую башню из 5 этажей с оголенным каркасом, лифтами и лестницами. Предполагалось, что сотрудники редакции смогут изменять положения этажей при необходимости.

Некоторые проекты содержали идеи впоследствии вложенные в основу новых творческих объединений. Но в то же время архитекторы разделились на два лагеря: одни стремились к конструктивизму, а другие — к рационализму.

Так конструктивисты выдвигали на первый план практичность и функциональность постройки или обстановки интерьера, а рационалисты — ее восприятие на психологическом уровне. Первые отказывались от декора ради расширения роли архитектуры в жизни общества, выбирали лаконичность форм, строгость линий.

Расцвет конструктивизма

Большое влияние на развитие направления оказали архитекторы Веснины, Константин Мельников, Илья Голосов и другие. Они боролись против того, чтобы конструктивизм перестал быть методом постройки став стилем. Важно было сохранить функционал здания поступившись эстетикой. Хотя красота все-таки крылась в их угловатых постройках.

Конструктивизм широко применяли для строения домов культуры, фабричных помещений, клубов и жилых зданий.

Дворец культуры ЗИЛ

Архитекторы Веснины создали уникальный памятник конструктивизма для московского автомобильного общества. Проект осуществлен на конкурсной основе, но не был завершен — отдельно стоящее здание большого зрительного зала не построили.

Клуб профсоюзов имени С. М. Зуева

Еще одна значимая постройка конструктивизма созданная по проекту архитектора И. Голосова. Голосов вложил в здание клуба сходство с мануфактурными помещениями. Так цилиндрическая форма центра напоминает корпус элеватора, а горизонтальное оформление третьего этажа — переход на заводе.

Институт библиотековедения им. Ленина в Москве

Проект И. Леонидова не реализовали, но он стал отправной точкой для прогрессивных направлений архитектуры прошлого столетия.

Дом Наркомтяжпрома в Москве

Еще один конкурсный проект И. Леонидова и снова оказавшийся лишь чертежом. Сам Леонидов считал, что здание НКТП — Народного комиссариата тяжелой промышленности — должно стать сердцем города. Три башни, разные по высоте и форме, должны были обозреваться из любой части Москвы и по вечерам башня со полностью застекленным фасадом создавала бы изумительное зрелище.

Харьковский Дом Государственной промышленности

В советское время Харьков являлся столицей Украины и стал одним из крупнейших центров конструктивистской архитектуры. Символом нового направления является ансамбль выполненный на площади Свободы, во главе которого здание Госпрома. На момент постройки небоскреб высотой в 63 метра считался самым высоким зданием во всем Советском Союзе. А по некоторым данным и в Европе.

Противники нового течения

Но кроме сторонников конструктивизма были и те, кто стремился вернуть привычные формы проектирования, напоминающие о величии античного искусства. Среди консерваторов сторонник ренессансного течения И. Жолтовский и И. Фомин — архитектор. Но не смотря на их сопротивление новшествам современности конструктивизм процветал.

Минский Дом правительства

Еще один памятник конструктивизма к тому же построенный вручную, без использования машинной техники — экскаваторов, бульдозеров. Они появились позже.

Дом культуры им. И. В. Русакова

Смена приоритетов

Но время шло, взгляды менялись, количество консерваторов росло и конструктивизм, вместе с другими новаторскими течениями, признали буржуазным, полностью запретив. Их сменили великолепные конструкции в духе неоклассицизма, барокко и сталинского ампира. СССР мощно и показательно противостояла пышным углам и функциональности, предлагаемой конструктивистами. Поэтому некоторые строения дополнили декоративными элементами или перестроили.

Типография журнала «Огонёк»

Единственное здание по проекту Эль Лисицкого сохранившееся до наших дней. Сегодня принадлежит ФСБ.

Дом Мельникова

Одноэтажный особняк в самом сердце Москвы выполненный архитектором К. Мельниковым в стиле конструктивизм. Часто называемый памятником советскому авангарду.

Но не смотря на немилость власти конструктивизм оставил широкий след в мировой архитектуре и архитектуре теперь уже России. А его идеи легли в основу других стилей.

Советская архитектура – HiSoUR История культуры

Советская архитектура охватывает период 1917-1991 годов. За это время он отразил ряд мировых архитектурных стилей – конструктивизм, рационализм, арт-деко, смесь арт-деко, империи и эклектики, сталинскую архитектуру и брутализм.

Периодизация

Архитектура периода революции и гражданской войны
Во время войны большинство архитекторов остались без работы и занимались «бумажной архитектурой». Некоторые сотрудничали со скульпторами, создавали памятники (Л. В. Руднев, памятник жертвам репрессий на Марсовом поле, 1917-1919).

Владимир Татлин создал свою знаменитую башню 1920 года, которая стала символом нового направления в искусстве, выражением мужества и решительности.

Архитектура 1921-сер. 1930-е годы
В течение этого периода, по сравнению с предыдущим десятилетием, возникла стабильность, экономическая ситуация была усилена, и архитектура открыла широкие возможности. Началось крупномасштабное строительство – запланированы жилые дома, заводы, фабрики, электростанции, новые города и поселки.

Был разработан и распространен стиль советской архитектуры. Его подпитывали разные традиции – ряд мастеров сохранил старые традиции, другие – инновации. Члены обеих этих групп могли придерживаться двух основных тенденций – рационализма и конструктивизма.

Главой рационалистов был Николай Ладовский. Это направление архитектуры сосредоточено на проблеме художественного образа. Поиски были основаны на широком использовании новейших строительных материалов и конструкций. Архитекторы этого направления придают большое значение рассмотрению объективных законов сложной конструкции архитектурной формы. Они считали, что нельзя забывать о объективных закономерностях формирования формы, а также о психофизиологических особенностях человеческого восприятия.

Школа конструктивизма была сформирована чуть позже. Конструктивистские архитекторы подчеркивали важность учета функционально конструктивной основы строительства, кроме того, они боролись против «восстановительных» тенденций в отношении старых архитектурных традиций, а также против «левого формализма», поскольку поиски некоторые современники часто назывались. Конструктивизм как самостоятельное явление впервые проявился в начале 1923 года, когда братья Веснины начали проект Дворца труда в Москве.

В результате общих устремлений рационалистов и конструктивистов возникло и развилось новое направление советской архитектуры в целом. Работы этого направления – конкурсные работы по проектам строительства московского филиала «Ленинградской правды», акционерного общества «Аркос» (архитектор Иван Фомин), советского павильона на Всемирной выставке в Париже (архитектор Константин Мельников), Московский телеграф (архитектор Иван Реберг) и т. Д.

В последующие годы творческие поиски в советской архитектуре определялись «преодолением полемической прямоты теоретических позиций и практики конструктивистов и рационалистов». Был синтез обоих направлений. С его использованием были построены жилые комплексы, которые во второй половине двадцатых годов активно развивались. Массовое строительство рабочих домов (3-5 этажных секционных домов), а также стандартное оформление жилища «трудящихся в социалистическом обществе» вызвало различные теоретические споры. Отдельный дом с прихожей и русской печью считался адекватным задачам строительства общества, с другой стороны, огромными коммунальными домами. Строится много рабочих и деревенских клубов, izb-chitalen, народные дома. Постепенно существует новый тип общественного здания. В этом смысле Константин Мельников был важным мастером. По его проекту в Москве было построено пять клубов: имя Русакова, имя Горького, имя Фрунзе, «Каучук» и «Буревестник». Он считал рабочие клубы как тип здания, которое, по его внешнему виду, должно отражать новые формы жизни и работы, то есть функциональные и пространственные проблемы должны сливаться в нем.

Инновационные тенденции в архитектуре 1920-х годов были настолько сильны, что они влияли на мастеров, которые раньше ориентировались на старые традиции. Таков, например, Мавзолей Ленина работы Щусева, хотя Жолтовский остается стойким в своих классических поисках и ищет новый язык.

Конкурс на строительство Дворца Советов был важным моментом в развитии творческих поисков. Несколько модернизированная идея традиционного памятника победила – в версии Иофана с множеством колонн и гигантской статуей.

Архитектура 1930-х годов
В 1930-х годах продолжалось активное строительство городов и деревень, потребовалось реконструировать многие старые города. Новые задачи того времени – строительство сельскохозяйственной выставки в Москве с павильонами для каждой союзной республики, канал для них. Москва, московский митрополит. Задачи традиционного жилищного строительства сочетались с необходимостью создания крупных архитектурных комплексов выставочного характера или транспортных средств, предназначенных для огромного пассажиропотока.

Тенденции стиля были расположены между двумя крайними точками – конструктивизмом и традиционализмом. Влияние конструктивизма все еще ощущалось сильно, кроме того, строительство зданий, начатых в этом стиле в 1920-х годах, было завершено: Государственной библиотекой СССР СССР. В. И. Ленин (1928-40, архитектор – Владимир Щуко, Владимир Гельфрейх), театр в Ростове-на-Дону (1930-35, тот же, взорванный нацистами, позже перестроенный), здание комбайтной газеты «Правда» ( 1931-1935, Пантелеймон Голосов), ансамбль площади Дзержинского в Харькове со зданием государственной промышленности (Сергей Серафимов и Самуэль Кравец). Эти поиски были продолжены некоторыми архитекторами 1930-х годов: Аркадий Лангман построил Дом СТО (1933-36, современное здание Государственной Думы в Охотном Ряде). Лев Руднев и Владимир Мунц воздвигли здание Академии. Фрунзе – строгий по форме, расчлененный и величественный. Очень успешный, созданный в 1936-38 годах. группа архитекторов Крымский мост.

Жолтовский в то же время возглавляет традиционалистское направление, опираясь на свой дореволюционный опыт неоклассического архитектора. В 1934 году он строит многоквартирный дом на Моховой улице, обращаясь к современному зданию и строит большой ордер, который не имеет конструктивного значения. В целом, в 1930-х годах колоннада стала любимым декоративным устройством, иногда за счет внутреннего строительства и удобств.

Существует ощущение возрождения старых стилей. Это заметно в национальных школах, в частности – это проявилось в строительстве павильонов будущего ВДНХ. Архитекторы пытаются совместить старое и новое. Таково, например, строительство правительственного здания Грузинской ССР в Тбилиси (1933-38), архитекторов Илья Лежава и Виктора Кокорина: здесь аркада нижнего этажа, относящаяся к архитектуре старого Тифлиса, связанный с простым составом здания. Александр Таманян создал ансамбль центра Еревана, добавив к традиционным чертам элементы стиля классицизма. Благодаря использованию розового туфа здания органично вписываются в окружающий ландшафт.

Московское метро было также создано мастерами, которые были под влиянием этих двух разных тенденций. Иван Фомин рисует «Красные ворота» (1935) и «Театральный» (1938, ранее площадь Свердлова), сосредоточившись на классике, строгой и ясной. Алексей Душкин создает Кропоткинскую (1935, ранее «Дворец Советов») и Маяковский (1938), стремясь преодолеть материал, облегчить строительство, легкость, рациональность. Для этого он использует современный архитектурный стиль и новые материалы.

Советская архитектура также испытала влияние основного мирового стиля тех лет – арт-деко.

Кремлевская бензозаправочная станция на Волхонке (1930-е годы) является единственным реализованным элементом Дворца Советов и одним из последних сохранившихся зданий советского арт-деко.
См. Также стиль египетского стиля # В Советском Союзе.
К концу десятилетия классические тенденции выигрывают конструктивно. Архитектура приобретает оттенок величия. Наступает эпоха Сталинской империи. Те же тенденции проявлялись во многих отношениях в других формах искусства, особенно в прикладном и декоративном искусстве.

Во время Великой Отечественной войны
Разумеется, в этот период, конечно, было мало, но проекты в области жилищного строительства и городского развития продолжали создавать. В 1943 году для улучшения качества архитектуры и строительства во время восстановления разрушенных войной городов и поселений СССР был организован Комитет по вопросам архитектуры. Перед ним стояла задача восстановить 70 тысяч поселений, от городов до деревень, уничтоженных немцами. В 1943-44 гг. началась работа по восстановлению. Главными задачами были первые Сталинград, Воронеж, Новгород, Киев, Смоленск, Калинин. Началась реставрация Днепровской ГЭС. Созданы генеральные планы городов и республик СССР.

Существует проект и создание памятников героям и жертвам войны. Весной 1942 года состоялось одно из первых соревнований, затем в 1943 году. В Государственной Третьяковской галерее проходит выставка архитектурных работ «Героический фронт и тыл».

Архитектура 1945-1960 гг.
В первый послевоенный период работы архитектора характеризуются особой интенсивностью. Они активно занимались восстановлением разрушенных зданий, создавая новые параллельно. Восстановив город, архитекторы попытались исправить свои старые недостатки. Так был перестроен Крещатик – центральная улица Киева, полностью разрушенная во время войны. В восстановление украинской столицы участвовали не только местные, но и московские и ленинградские архитекторы. В 1949 году был предложен проект по восстановлению Крещатика, который изменил его расположение, хотя и дал «дань поверхностному декоризму» (Александр Власов, Анатолий Добровольский, Виктор Елизаров, А. Захаров, Александр Малиновский, Борис Приймак).

Большое внимание было уделено новому генеральному плану для изношенного города Сталинграда (Волгоград). Архитектурные и эстетические идеи были предложены советскими архитекторами Алабяном и Симбирцевым. В плане города был представлен центральный ансамбль – площадь павших бойцов, аллея Героев, пропилея с гигантской лестницей к Волге. В определенной системе промышленные районы были объединены. «В новых чертах возрожденного города-героя выражается значение народного подвига».

Город Минска, который был полностью разрушен, также потребовал отремонтировать центр города в районе площади Ленина и Ленинского проспекта (современная площадь и проспект Независимости). Главная улица планировалась по принципу проспекта с одинаково высокими домами (архитекторы Михаил Парусников, Михаил Барщ, Михаил Осмоловский, Владимир Король, Геннадий Баданов). Старая и новая часть города была объединена круглой площадью с обелиском в память о героях Великой Отечественной войны. Новгород восстановил команду архитекторов под руководством Щусева. Главной особенностью плана восстановления города является слияние нового здания с древнерусскими шедеврами.

Как писали советские критики 1970 года: «В сложном процессе развития архитектуры регенерация города в целом, безусловно, позитивна, пивоваренная, тем не менее, опасная иллюзия грандиозности,« захватывает »из особенностей мании величия, свойственную ряду работ довоенной архитектуры. Разработана и имеет тенденцию к чрезмерному декоративизму, квалифицированному как более позднее украшение ». Эти гиганты были московскими высотными зданиями, наиболее успешными из которых были признаны здания Московского государственного университета (1949 – 1953 гг.), Архитекторы Борис Лофан (смещены с должности главного архитектора), Лев Руднев, Сергей Чернышев, Павел Абросимов , Александр Хряков, В. Н. Насонов. Скульптурный дизайн фасадов – работы мастерской Мухиной).

Одной из основных проблем оставалась проблема обычного жилья, усугубляемая разрушением войны. В эти годы начинается развертывание массового жилищного строительства. Однако сначала строительство развивается как малоэтажное – из-за отсутствия необходимой производственной и технической базы. Начните экспериментировать с квартальными зданиями Москвы (район Сэнди-стрит, архитекторы Зиновий Розенфельд, В. Сергеев). Позже этот опыт использовался в других городах. Многоэтажное строительство началось в Челябинске, Перми, Куйбышеве. Кварталы начинают появляться, строятся дома из крупных бетонных блоков, внедряются промышленные методы строительства, которые дешевле. Однако негативные тенденции также усилились: среди них украшение фасада с неполнотой дворов и внутриквартальных пространств. Последующая эпоха активно осуждала «передний» принцип стиля – обильное использование колоннад, лепнина, украшение. Окончание этого роскошного стиля было поставлено по решению ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об устранении излишеств при проектировании и строительстве» (4 ноября 1955 года). Чтобы заменить сталинскую империю после смерти лидера, появилась функциональная типичная советская архитектура, которая с некоторыми изменениями существовала до конца советского государства.

Архитектура 1960-х и 1980-х годов
В 1955 году была принята резолюция «Об устранении излишеств в дизайне и строительстве», положив конец сталинистской империи.

Индустриализация в первую очередь касалась жилищного строительства: необходимо было решить тип массового квартирного и многоквартирного дома. Началось строительство площадей с большими участками.

Согласно этому новому принципу, Химки-Ховрино (архитектор Каро Алабян) и кварталы юго-запада Москвы (архитектор Яков Белопольский, Евгений Стамо и др.), Район «Дачное» Ленинграда (архитектор Валентин Каменский, Александр Жук , Александр Мачерит, Г.Н. Николаев), микрорайоны и кварталы в Минске, Киеве, Вильнюсе, Владивостоке, Ашхабаде и других.

При типичном промышленном развитии возрастает роль крупных общественных объектов с индивидуальным лицом, что придает регионам идентичность. Соревнования по новому проекту Дворца Советов (1958 и 1959 гг.) Помогли выявить и сформировать принципы советской архитектуры. Хотя проекты не были реализованы, в конкурсе приняли участие ведущие архитекторы.

Затем была построена гостиница «Юность» (Москва, 1961, архитектор Юрий Арндт, Т.Ф. Баушева, В.К. Буровин, Т.В. Владимирова, инженеры Нина Дыховичная, Б.М. Зархи, И. Ю. Мищенко). Он выполнен с использованием больших панелей, которые используются в жилищном строительстве. Форма здания проста, формы геометрически различны. К тому же году принадлежит кино «Россия» (Пушкин) с выступающим козырьком. Государственный Кремлевский дворец (1959-1961) является примером лучших общественных зданий этого времени (архитектор Михаил Посохин). Он решил проблему сочетания современной структуры с историческими архитектурными ансамблями. Дворец пионеров в Москве (1959-1963) представляет собой комплекс из нескольких зданий разной высоты, объединенных пространственной композицией. Элементы расположены свободно, с различными формами декоративных украшений.

В 1960-1970-х гг. разработан новый стиль архитектуры – простой, экономичный, основанный на новой отрасли и выражающий возможности современных технологий. Важными объектами этого периода являются проспект Калинина (1964-9, архитектор М. В. Посохин). Он также с А. А. Мндоянцем, В. А. Свирским и инженерами В. И. Кузьминым, Ю. Рацкевич, С. Школьников и другие. построил трехточечное здание СЭВ (1963-1970), которое считалось «одним из самых выразительных в плане архитектуры сооружений последнего времени». Останкинская телебашня (1967) доказывает рост технических возможностей в эту эпоху. По типичным проектам начали строиться станции метро, ​​которые дифференцированы из-за различных отделочных материалов.

Для Олимпиады-80 в Москве было построено большое количество минималистских зданий, см. Олимпийские структуры Москвы.

Национальная архитектура союзных республик развивается по тем же принципам, но подчеркивает оригинальность благодаря интерпретации индивидуальных архитектурных деталей, декоративных свойств материала и т. Д. Дворец искусств в Ташкенте (1965, архитектор Ю. Халдеев, В. Березин, С. Сутягин, Д. Шуваев) сочетает простые архитектурные формы и красочную фресковую живопись. Форма здания оригинальна – она ​​похожа на горизонтальную канюлированную колонну. На фасаде администрации Каракумстрой в Ашхабаде (1967) архитектор. А. Ахмедов, Ф. Алиев, скульпторы В. Лемпорт, Н. Силис) сплетены с национальным орнаментом и обычными скульптурными образами. Этот синтез включает архитектуру и национальные традиции.

Стиль советской архитектуры этого времени развивается. Он отходит от рационализма, преодолевает сухость, присущую на ранней стадии, а затем поднимает новую проблему – соответствие органическим формам. Примером решения этих вопросов является Дворец художественных выставок в Вильнюсе (1967 г., архитектор В. Чеканеускас), павильон СССР на Международной выставке в Осаке (1967-68, архитектор М. В. Посохин, В. А. Свирский). Существует тенденция к изогнутым линиям, потоку форм, при сохранении ранее достигнутой строгости и осуществимости архитектурных конструкций.

Поделиться ссылкой:

• Нажмите, чтобы поделиться на Twitter (Открывается в новом окне)
• Нажмите здесь, чтобы поделиться контентом на Facebook. (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться записями на Pinterest (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться записями на Tumblr (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться на LinkedIn (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться в WhatsApp (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться в Skype (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться в Telegram (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться на Reddit (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться записями на Pocket (Открывается в новом окне)

9 исторических построек, олицетворяющих архитектурные традиции советской эпохи

В Советском Союзе все было огромно: территория, исторические подвиги, амбиции и ошибки. СССР распался, но смутное творчество, которое развивалось в коммунистической Европе (даже за пределами СССР) в то время, все еще остается в форме массивных бетонных зданий. Вот девять примеров больших, ярких и экстравагантных построек советской эпохи, которые выглядят как творения научной фантастики.

1. Монумент дружбы Россия-Грузия — Грузия

Фото: Михал Пец / Shutterstock

Созданный в 1983 году в ознаменование 200-летия Георгиевского мирного договора, согласно которому Восточная Грузия стала протекторатом Российской Империи, Монумент дружбы Россия-Грузия (также называемый Монументом мира) расположен прямо на единственной дороге из России. в Тбилиси. Арка стоит на смотровой площадке с видом на глубокие овраги и огромные горы Кавказского хребта.Внутри облицованного камнем полукруга, спроектированного архитектором Георгием Чахава (также создателем культового здания советского «Министерства дорог» в Тбилиси), находится огромная красочная мозаика в советском стиле, изображающая сцены из истории Грузии и России.

2. Национальная библиотека — Минск, Беларусь

Фото: БАДАНОВИЧ АЛЕНА / Shutterstock

Советские архитекторы Виктор Крамаренко и Михаил Виноградов спроектировали смелую новую Минскую библиотеку в 1989 году, но потребовалось 13 лет, чтобы построить гигантский многогранник, который сегодня возвышается над белорусской столицей.Необычная геометрия здания призвана символизировать необъятность мира и высшую важность знаний для тех, кто в нем живет. Его поверхность состоит из 18 квадратов и восьми треугольников, покрытых теплоотражающим зеркальным стеклом, которое красочно светится ночью.

3. Мемориальный дом Болгарской коммунистической партии — Болгария

Фото: Марианна Яновская / Shutterstock

В горах центральной Болгарии, на пике Бузлуджа, стоит заброшенный памятник, построенный в 1981 году в честь Болгарской социалистической партии.Памятник Бузлудже представляет собой здание в форме блюдца с башней со звездой. Внутри блюдца три огромных мозаичных панно площадью 510 квадратных метров изображают аллегорическую историю Болгарской коммунистической партии.

После распада Советского Союза и смены режима в Болгарии памятник был заброшен и оставлен уязвимым для грабителей и вандалов. В настоящее время он лежит в руинах, но люди до сих пор приезжают издалека, чтобы посетить этот пережиток прошлого СССР.

4. Крушево Македониум — Крушево, Македония

Фотография: roibu / Shutterstock

Македониум, также известный как Мемориал Илинден, представляет собой комплекс из нескольких скульптурных и мемориальных элементов, посвященных борцам и революционерам восстания Илинден 1903 года, а также солдатам Второй мировой войны, которые сражались за освобождение страны.Комплекс находится в Крушево и был построен в 1974 году. Самым значительным элементом является купол, который выглядит как морская мина. Белый бетонный памятник высотой 25 метров круглый с множеством выступающих окон, четыре из которых покрыты красивыми витражами. Если вы дойдете до Крушево Македониума, войдите внутрь купола. Это самая красивая часть всего комплекса.

5. Девятый форт — Каунас, Литва

Фото: MoLarjung / Shutterstock

Девятый форт был местом заключения и убийства 50 000 человек, большинство из которых были евреями, во время немецкой оккупации Литвы между 1941 и 1944 годами.После окончания Великой Отечественной войны в 1958 году крепость была преобразована в музей и мемориал. В 1984 году в честь жертв фашизма была воздвигнута скульптура высотой 32 метра, созданная А. Амбразюнасом и символизирующая «боль, печаль, пытки и вечную память».

6. Пирамида Тираны — Тирана, Албания

Фото: saiko3p / Shutterstock

.

Пирамида Тираны, посвященная бывшему албанскому и коммунистическому диктатору Энверу Ходжа, была построена в 1988 году дочерью и зятем Ходжи.В 1991 году, после краха коммунизма, здание использовалось как конференц-центр и выставочный центр, прежде чем пришло в упадок. В настоящее время это место заброшено и покрыто граффити, но голландская архитектурная фирма планирует оживить заброшенное коммунистическое здание и превратить его в центр технологий и культуры.

7. Институт робототехники и технической кибернетики — Санкт-Петербург, Россия

Фотография: Mihashi / Shutterstock

Футуристический дизайн Института робототехники и технической кибернетики, одного из крупнейших научных центров России, соответствует своему назначению.РТК участвовал в создании космических кораблей «Союз», роботизированной станции «Луна-16» и роботов, используемых для разведки и ликвидации радиоактивного загрязнения на месте аварии на Чернобыльской АЭС. 77-метровая башня имеет остроугольный фасад и выглядит как взлетающая ракета, но местные жители прозвали ее «Белый тюльпан».

8. Санаторий Дружба — Ялта, Украина

Фото: Питер Гуделла / Shutterstock

Санаторий «Дружба» стоит на холме над берегом Черного моря в Крыму.Эта икона советской архитектуры была спроектирована архитектором Игорем Василевским и построена в 1986 году. Согласно Los Angeles Times , странное здание было принято Пентагоном за стартовую площадку. Круглое здание с зубчатым фасадом «отрывается от земли» тремя колоннами, позволяя природе расти под ним и вокруг него. Дизайн также обеспечивает каждую комнату солнечным светом и видом на море. Согласно The New York Times : «Чтобы войти, посетители пересекают мост, заключенный в стеклянную трубу, а затем спускаются в комплекс, который опирается на массивные ножки, на которых расположены лифты и лестницы.«Если вы хотите осмотреть это необычное здание, вы можете забронировать номер в нем здесь; Внутренний дизайн и виды якобы такие же крутые, как и снаружи.

9. Памятник шахтерам — Митровица, Косово

Фото: knovakov / Shutterstock

В городе Митровица, на Шахтерском холме, стоит огромная бетонная статуя карьерной повозки в память о Горняках, группе сербов и албанцев, которые объединились, чтобы противостоять нацистской оккупации во время Второй мировой войны. Памятник должен был символизировать дружбу между сербским и албанским народами и до сих пор считается самым значительным памятником в городе.

югославских памятников, таких как Крушево Македониум и Памятник шахтерам, часто называют спомеников , или «мемориальные сооружения, построенные в 1950–1990-х годах во времена Социалистической Федеративной Республики Югославии Тито, основной целью которой было воздать должное борьбе ее народа за сопротивление во время Великой Отечественной войны». Национально-освободительная война (1941-1945) », согласно базе данных Spomenik.

Сталинская архитектура: стиль, особенности, постройки

Дом на Кудринской площади в Москве

Стиль и характеристики сталинской архитектуры

Когда Сталин пришел к власти Советского Союза, главной целью было превратить страну в мировую державу, поэтому новые здания были необходимы, чтобы показать рост и процветание.

В ранних постройках сталинской эпохи экспериментировали с разными стилями. Очень строгий конструктивистский стиль, разработанный в 20-е годы, вскоре оказался недостаточно хорошим, чтобы показать славу Советского Союза и поддержать пропагандистский образ процветания. Затем в здания были включены классические отсылки, а такие элементы, как колонны с замысловатыми капителями, арки и карнизы, использовались для прославления нации.

Городское планирование также было приоритетом для сталинского правительства.Нужны были новые, более широкие и прямые проспекты в качестве места проведения военных парадов, укрепляющих имидж власти и процветания. Большая часть городского планирования проводилась по указу, и целые районы города были снесены и отстроены заново в соответствии с новыми идеями.

Сталинская архитектура была отмечена сильным влиянием правительства в процессе проектирования и строительства. Личные предпочтения Сталина влияли на архитектуру, и было обычным явлением, что один проект отклонялся одним членом партии, а затем был отмечен наградой в следующем году.Эти тесные отношения между правительством и архитекторами приводят к единообразию характеристик проектов, независимо от архитектора, создавшего их. Новые конструкции были жесткие и строгие , с лишь несколькими орнаментами на фасадах. Архитектура была средством демонстрации силы, поэтому здания имели массивные пропорции и . На протяжении всей сталинской эпохи планировка зданий основывалась на симметрии .

Что касается строительных материалов, большинство зданий просто строили из кирпича, а затем покрывали штукатуркой и краской.Однако для небоскребов был использован железобетон, учитывая высоту зданий. Интерьер общественных зданий часто отделывался натуральным камнем и мрамором, а в оформлении использовались пропагандистские мотивы.

Жилые дома были сильно дифференцированы по социальному классу . Простые массовые конструкции для популярных классов сосуществовали с тщательно продуманными разработками для избранных. Здания для высокопоставленных чиновников включали дорогие элементы, такие как массивные колонны, тщательно продуманные капители, арки и балконы, что делало влияние арендаторов очевидным.С другой стороны, рабочий класс столкнулся с нехваткой жилья, и проводились эксперименты с различными методами и материалами, чтобы минимизировать затраты и удовлетворить спрос. Эти постройки были очень простыми и простыми, лишенными всякой роскоши и украшений, а иногда и неэффективными для удовлетворения основных потребностей жильцов.

После Второй мировой войны сталинская архитектура достигла своего расцвета, когда было построено семь массивных высотных зданий, ставших визитными карточками советской архитектуры.Эти сталинские небоскребы, часто называемые «Семью сестрами», обладают схожими характеристиками и были построены с использованием новоготических элементов , таких как арки, карнизы и сильное чувство вертикальности. Здания представляли собой более высокую центральную башню с заостренным концом, обычно увенчанную советской звездой. Вторичные башни часто строили по углам. Форме уделялось больше внимания, чем функции , и, как следствие, пространство использовалось неэффективно.В очень высоких зданиях часто было мало пригодных для использования этажей. На строительство большинства из этих построек потребовалось несколько лет, и они были закончены после ухода Сталина и даже после его смерти.

В 1955 году, через два года после смерти Сталина, был издан указ об устранении излишеств в постройках, положивший конец этому стилю. Сталинская архитектура использовалась в качестве ориентира для гражданских построек во всех других советских странах, а также коммунистическими правительствами Восточной Европы и Азии.

Примеры сталинских построек

Гостиница Москва (Москва, 1935)

Здание представляет собой образец ранней сталинской архитектуры с классическими элементами, такими как колонны, арки и лепнина на фасадах.У него массивные пропорции и жесткая симметричная композиция.

Гостиница Мсоква в Москве

МГУ (Москва, 1953)

Это самый высокий и наиболее представительный образец сталинских высоток. Он огромных размеров и, как и другие сталинские небоскребы, симметричен и имеет множество советских пропагандистских элементов. Это было самое высокое здание в Европе до последних лет 20 века.

Московский Государственный Университет

Министерство иностранных дел (Москва, 1953)

Это здание состоит из главной массивной башни и башен гораздо меньшего размера на каждом углу. Остроконечный купол довольно небольшой, а на верхней части фасада нанесена советская символика. Внутренние залы были сделаны очень роскошно, чтобы показать богатство нации.

МИД в Москве

Гостиница Украина (Москва, 1957)

У этого здания более высокая центральная башня с остроугольной отделкой, увенчанная советской звездой.На каждом углу были построены вспомогательные башни. Арки и орнаменты использовались для украшения различных башен.

Гостиница Украина в Москве

Краткое содержание урока

Сталинская архитектура развивалась в Советском Союзе при правительстве Иосифа Сталина в период между 1920 и 1950 годами. Ранние постройки следовали классическому стилю, а затем изменились на более новые готические формы при строительстве небоскребов .Целью сталинской архитектуры было показать мощь, поэтому здания имели массивные пропорции , , были , твердые, и , строгие, , с несколькими орнаментами, а планировка была основана на симметрии . Небоскребы, построенные в Москве, стали визитной карточкой этой архитектуры, сочетая в себе новоготических элементов и сильное чувство вертикальности. Эти здания имели на более высокую центральную башню , обычно увенчанную советской звездой, и большее значение уделялось форме , а не функции , поэтому в высоких зданиях часто было мало пригодных для использования этажей.Жилые дома дифференцировались по социальному классу , и простые простые конструкции для народных слоев сосуществовали с тщательно продуманными застройками для элиты. После смерти Сталина этой архитектуре пришел конец.

, как нам поступать с оставшимися позади бетонными гигантами

Бруталистские здания или «бетонные гиганты» теперь столкнулись с угрозой разрушения во многих странах мира.

По своей природе противоречивые, они до сих пор широко критикуются за «холодный» вид, полное игнорирование гармонии городского пейзажа и атмосферу городского упадка.Вдобавок ко всему, зданиям почти полвека и есть проблемы, которые, как считается, трудно устранить.

Идея сноса бруталистских достопримечательностей особенно актуальна для стран бывшего Советского Союза, которые стремятся разрушить символы своего коммунистического прошлого.

Что мы знаем о брутализме?

Бруталистские здания сложно определить, но легко распознать.Серые осыпающиеся бетонные конструкции с «бездушным» видом, которые обычно имеют действительно причудливые формы. Они могут напоминать вам инопланетный корабль, древний шлем, крылья птицы или тихое привидение, плавающее в тумане (в зависимости от того, насколько далеко может зайти ваша фантазия). Кажется, что эти «иконы» ничего не могут ни добавить к современному городскому ландшафту, ни отнять. Они просто парят в воздухе, застревая между эпохами, как безмолвные напоминания о давно минувших временах.

Исторический контекст

Брутализм появился в послевоенной Великобритании как недорогое строительное решение, которое каким-то образом превратилось в краеугольный камень (в прямом и переносном смысле), который сформировал угол для следующего поколения архитектурной философии.

Архитектурный стиль процветал с 1950-х до начала 1980-х годов в европейских странах и широко распространился по всему миру.

Влияние брутализма достигло советской архитектуры только в 1970-х годах, после реформ десталинизации, когда недорогая и функционально ориентированная архитектура снова стала актуальной. Советская постсталинская архитектура вобрала в себя самые выдающиеся черты движения брутализма: массивность, блочные формы, простые текстуры и однородный цвет, добавление элементов, отражающих советские достижения в области технологий и науки.

Одной из главных черт советского брутализма было использование другого сырья, в основном каменных плит и стали. По своим размерам «смешанные» бруталистские объекты полностью соответствуют мировым стилевым концепциям. Яркие образцы именно этого стиля можно найти среди советских построек на Украине 1970-х — начала 1980-х годов.

Советская бруталистская архитектура

Типичный советский бруталистский дизайн — это смесь авангардного художественного видения и сложного технического процесса.

Самые замечательные образцы советской бруталистской архитектуры можно найти в Киеве, Украина: Национальный музей истории Украины во Второй мировой войне (1975–1981), Дом мебели (1971), Гостиница «Салют» (1976 -1984), Национальная библиотека Украины им. Вернадского (1975–1989) и др.

Загрузите бесплатно: Топ-7 бруталистских достопримечательностей Киева, которые стоит посетить

Невозможно представить, как долго эти гиганты собираются там оставаться.Сегодня большинство восточноевропейских республик склонны отрицать какую-либо связь с Советским Союзом и тем самым разрушать советские символы. Кроме того, бетонные фасады со временем чернеют, на них появляются пятна от воды или ржавчины, и они требуют регулярного ухода, за который никто не хочет брать на себя ответственность.

Движения за сохранение бруталистского наследия

Как и любое другое искусство, у бруталистического стиля есть свои защитники.Это молодое поколение архитекторов, художников и энтузиастов считает, что такие реликвии уникальны и ценны, как и любые другие исторические постройки.

Основная цель всех кампаний по консервации — вызвать сдвиг в отношении к бруталистской архитектуре: от бельма на глазу к объектам новообретенного внимания. Активисты считают, что неизменный ландшафт является мощным напоминанием о нашем прошлом: он рассказывает нам о том, что произошло тогда и что все еще происходит с нами сегодня.

Более глубокий взгляд

В Украине движение в защиту наследия кажется чем-то действительно амбициозным. Различные проекты и кампании, подобные этому, показывают, как много украинских архитекторов, историков, художников и просто энтузиастов проявили глубокий интерес к архитектуре советского модернизма и решили внести свой вклад в защиту нашего модернистского наследия. В своих публикациях и интервью они описывают здания, требующие немедленного ремонта, и объясняют важность сохранения их первоначального вида.

Среди них Алексей Быков и Евгения Губкина, авторы книги « Советский модернизм, брутализм, постмодернизм — здания и сооружения в Украине 1956–1991» . Их сотрудничество привело к чрезвычайно ценным наблюдениям за архитектурой советской эпохи, принесшим в широкую общественность свежие идеи о том, что делать с «блеклым» советским наследием.

Авторы считают, что все архитектурные стили являются частью мировой истории и, таким образом, обладают культурной ценностью, которую следует ценить.«Модернизм и брутализм содержат очень сильную идеологическую составляющую. Сейчас мы видим много коммерческих проектов, которые не имеют ничего общего с обществом », — комментирует Сергей Пилипенко, генеральный директор Промышленно-строительной группы« Ковальская », поддержавшей книгоиздание.

Такие работы представляют собой более глубокий подход к проблеме разрушения исторических зданий и раскрывают истинные мотивы инициатив по сносу в постсоветских странах.

Заключение

Исторические здания наверняка сохранят вкус своего времени, которое не всегда бывает светлым и сладким.Однако отрицать или игнорировать свое прошлое означает лгать себе или скрывать то, кем мы являемся на самом деле.

Кроме того, такие достопримечательности представляют собой эстетическую и культурную ценность. Уродливое или красивое — не веский аргумент для дискуссий, потому что красота в глазах смотрящего.

Брутализм — выдающееся искусство, полностью передающее дух своего времени. Ни один другой архитектурный стиль не вызывает столько противоречивых эмоций. Как может здание быть таким необычным, если оно состоит из чистого бетона? Брутализм продолжает вызывать множество вопросов.

Уже потому, что этот стиль представляет собой ценную почву для исследований в области архитектуры и искусства. Кроме того, многих молодых людей вдохновляет брутализм — может быть, потому, что они не ставят на него так много ярлыков?

Фото — Алексей Быков

Как здания советской эпохи выступают в качестве визуальной хронологии СССР · Городское воображение

Москва Белый дом (1964-1981)

До Советского Союза русская архитектура характеризовалась уникальными цветами, структурными формами и общей эксцентричностью.Стереотипы зданий советской эпохи предполагают, что структуры являются совершенно противоположными, что определяется акцентом эпохи на эффективности и единстве, но советская архитектура оставалась творческим исследованием и визуальным представлением быстро меняющейся личности России (1). Архитектура развивалась вместе с культурой нации, и большой спрос на инфраструктуру позволил советской архитектуре эстетически передать индивидуальность нации в данный момент. Таким образом, экскурсия по советской архитектуре может выступать в качестве физической временной шкалы, с помощью которой можно исследовать социальные, политические и художественные изменения на протяжении всей эпохи.

Собрание планов советской архитектуры со всего СССР

Есть пять основных эпох Советского Союза (довоенная, послевоенная, оттепель, застой и конец), и каждая связана с определенными архитектурными тенденциями. Этот тур будет представлять собой визуальный анализ конкретных достопримечательностей Москвы, которые представляют основные архитектурные тенденции и, более того, социально-политические тенденции того времени. С каждым ориентиром можно глубже понять советскую идеологию, а также меняющиеся в то время школы визуальной мысли.Некоторые здания будут омрачены экономическим неравенством страны, но другие будут служить напоминанием о культурных взглядах той эпохи. В конце концов, невозможно по-настоящему понять политический режим только по зданиям, возникшим в определенный период времени, но, если углубиться в упражнение, можно получить понимание, которое может прийти только из изучения визуального ландшафта.

1. Ричардсон, Уильям и Уильям К. Брамфилд. «Преобразование русской архитектуры: западные технологии, утопические мечты.»Русское обозрение 51.2 (1992): 271-90. Интернет.

Посмотрите на разнообразие русской архитектуры в этих 18 зданиях

Магнитогорск был» сталинским Питтсбургом «. Образцовый промышленный город для производства стали, он был частью первой пятилетки Иосифа Сталина. Строительство города шло чрезвычайно быстро. Работы начались в 1929 году, когда на месте, изолированном форпосте в углу Южного Урала Богатый железной рудой, был домом для нескольких сотен рабочих, живущих в палатках.К 1932 году, когда была выплавлена ​​первая сталь, население составляло более 250 000 человек.На пике своего развития, в середине 20 века, в городе проживало 500 000 человек.

В конце 1920-х — начале 1930-х годов Советскому Союзу не хватало навыков и опыта, необходимых для строительства крупного сталелитейного завода, поэтому были привлечены иностранные специалисты. Сюда входила группа архитекторов и проектировщиков во главе с Эрнстом Мэем, немцем, ответственным за прогрессивные модели децентрализованного планирования и жилищного строительства во Франкфурте. Мэй рассматривал Магнитогорск как линейный город с рядами «суперкварталов» — системных жилых домов с зонами для производства, приема пищи, сна и общественной деятельности.Они должны были располагаться параллельно с длинными заводскими зданиями, которые включали доменные печи, сварочные цеха, ямы для выдержки, комбинированные станы и другие объекты, необходимые для производства стали в массовом масштабе. Идея заключалась в том, чтобы рабочие жили как можно ближе к промышленной зоне, соответствующей их навыкам, сводя к минимуму время в пути и увеличивая производительность. Жилую и производственную зоны планировалось разделить полосой зеленых насаждений.

Однако, когда наступил май, строительство уже велось; его видение было также скомпрометировано географией, особенно ориентацией реки Урал.При длине более 13 миль (21 км) город стал более вытянутым, чем планировалось изначально. В советский период тысячи городов основывались на принципах, применявшихся в Магнитогорске, и комбинаты пользовались большим успехом, хотя уровень жизни и качество жизни в них были очень низкими. (Адам Морнемент)

Советская архитектура: революция внутри революции | The Independent

Быть туристом в России — значит окунуться в славное имперское прошлое: огромный Эрмитаж в Санкт-Петербурге, луковичные купола Василия Блаженного на Красной площади в Москве.

Даже думать, что это может иметь место в 21 веке, было бы проклятием для российских революционных художников и архитекторов. Спустя сто лет Революция 1917 года — и рождение Советского Союза — породила множество выставок и мероприятий, направленных на понимание и интерпретацию Революции и ее последствий через ее искусство и архитектуру, и в этом есть элегическое качество. их.

В новом и улучшенном Музее дизайна в Лондоне скоро откроется выставка «Представьте Москву: архитектура, пропаганда, революция» — оглядываясь на все нереализованные послереволюционные планы воссоздать Москву в 1920-х и 30-х годах.В настоящее время Королевская академия демонстрирует «Революция: русское искусство 1917-1932 годов», а в ноябре над Бэнксайдом нависает «Красная звезда» Тейт Модерн, представляющая собой собрание «ранних экспериментов и разнообразных практик, которые сформировали новую визуальную культуру для нации, охватывающей одну шестую часть». Земля».

Борис Микаилович Кустодиев, Большевик, 1920

(© Государственная Третьяковская галерея)

Серьезный интерес к революционной архитектуре вышел из тени. «Этот период был признан в искусстве, но не в дизайне и архитектуре», — говорит куратор Эстер Штайерхоффер из Музея дизайна.«Это меняется, поскольку люди видят, что появились новые способы жизни, которые являются радикальными и актуальными сегодня». По мере развития революции старые дачи, дворцы и купола были вытеснены, поскольку государство-поколение приступило к преобразованию городов, чему способствовала серия мотивирующих «измов»: супрематизм, футуризм, продуктивизм и, что наиболее важно, конструктивизм.

То, что вы не видите, — Ленинская трибуна Эль Лисицкого и памятник Татлифлана Третьему Интернационалу, который был бы особенно грандиозным — предлагаемая 400-метровая башня, вращающаяся на четырех плоскостях: куб один раз в год, пирамида один раз в месяц, цилиндр в день плюс полусфера для радиооборудования (если вы ходили в Королевскую Академию на факультет строительства революции: советское искусство и архитектура… в 2011 году вы увидите модель).

Но кое-что все еще можно увидеть на месте. Самым примечательным является Шабаловская радиобашня Владимира Шухова — российская «Эйфелева башня» и технологическая веха. Коммунальный дом Наркомфина Моисея Гинзбурга в Москве все еще существует: здание, которое почти стоит сегодня, но когда-то было очень влиятельным элементом массовой коммунальной архитектуры с общими кухнями, яслями и прачечной — своего рода авангард «совместного проживания» la lettre. Это Зуевский рабочий клуб, ныне театр, и дом Константина Мельникова 1929 года, построенный в цилиндрах с шестиугольными окнами.

Модель башни, предложенной Татлиным, амбициозный проект, который так и не был построен.

И если это построенное наследие примечательно, тогда не построенная «бумажная архитектура» — это смелое проявление мышления «голубого неба» — с летающими городами, как вы называете это (вы увидите некоторые из этих вещей в Музее дизайна). Дворец Советов Бориса Михайловича Иофана надеялся стать самым высоким зданием в мире. Облачное железо Эль Лисицкого представляло собой восемь консольных горизонтальных небоскребов, основанных на идее о том, что люди хотят двигаться горизонтально (большое внимание уделялось массовому движению и транзиту).Все они были мотивированы советским Баухаусом: авангардным колледжем Вхутемас.

Действительно, по мере того, как заново открывают архитектуру, она проникает в сознание туристов. Недавно была выпущена Конструктивистская карта Москвы, включающая 50 советских построек, которые стоит отметить странствующим архи-ботаником. В конце концов, это соответствует вкусу к харизматическим руинам, к утопическим мечтам, к брутализму, к необычным коллективным мечтам. Просто не так уж много в самой России.

Джонатан Чарли, историк архитектуры из Университета Стратклайда и автор коллекции « Воспоминания о городах », является экспертом в области русского модернизма, и интерес к нему растет. «Я жил в Москве в 1980-х годах, и их больше интересовал хлеб и поддержание власти, чем поддержание этих революционных зданий», — говорит он. «Они по-прежнему не вызывают большого интереса».

Исаак Бродский, В.И. Ленин и манифестация, 1919

(© Государственный музейно-выставочный центр РОСИЗО)

Тогда был один ключевой защитник: Юрий Волчок из Московского архитектурного института.Затем последовала важная книга Селима Хан-Магомедова « Пионеры советской архитектуры » 1987 года и прозорливые документальные фотографии Ричарда Паре, создавшего визуальный архив русского модернизма за последние пару десятилетий. Однако в начале 1990-х эти здания мало интересовали пиратский новый капиталистический мир. Даже сейчас, говорит Чарли, интерес к охране природы исходит в основном с Запада. Шуховская башня, например, вошла в «список наблюдения» Всемирного фонда памятников архитектуры, находящиеся под угрозой исчезновения, как «икона современной российской истории» — на этот раз слово «икона» уместно.

Фонд Уилла Стронга из Калверта 22 — некоммерческая организация, основанная в 2009 году экономистом из Лондона Нонной Матерковой для улучшения понимания русского и советского искусства и культуры — в настоящее время проявляет глубокий интерес к послереволюционной архитектуре. «За последний год это даже стало модным», — говорит он. «Революционное наследие архитектуры особенно остро, поскольку многое не было построено, а многое было разрушено». Как руководитель программы Calvert 22 Foundation, Стронг наблюдает за сезоном русской революции и выявляет «ностальгию по будущему» и увлечение утраченным духом социального утопизма в эпоху рыночных сил.

Шуховская башня, Москва, в «списке наблюдения» Всемирного фонда памятников архитектуры находящихся под угрозой исчезновения зданий

(Getty)

Эта архитектура кажется новым открытием: изысканный вкус к городской моде и рост интереса к «историческому аванту» -гард », если использовать термин, употребляемый в музейных кругах. Но в то время это было очень влиятельно, — говорит Чарли. «Между Москвой, Берлином и Парижем был большой культурный поток». Действительно, Мельников спроектировал советский павильон на новаторской Парижской выставке декоративного искусства в 1925 году, а его залы были спроектированы Александром Родченко.Западные архитекторы, базирующиеся на западе, принимали участие в работе, включая Эриха Мендельсона, великим наследием которого в Великобритании является павильон Де Ла Варра в Бексхилл-он-Си, который создал текстильную фабрику Red Banner в Санкт-Петербурге.

Чарли обеспокоен тем, что нынешняя волна интереса может отделить эти здания от их контекста. «Это имеет тенденцию к деполитизации», — говорит он. «Иногда вещи, которые мотивировали этих людей, забываются. Это была взрывная и прогрессивная культурная революция — смесь эстетики и политики и революция, изменившая каждую часть повседневной жизни.

Коммунальный дом Наркомфина в Москве

Как добавляет Эстер Штайерхоффер: «Они пытались создать новый план жизни: новое общество, новую архитектуру и« нового человека »». И «женщина» — одной из тем оригинального Наркомфина было отсутствие домашней кухни, что было разновидностью женского крепостного права. «Еда была совместным занятием, а еда готовилась на« кухонных фабриках », — говорит она. «Дети воспитывались в коммунальных яслях». Гинзбург хотел выразить конструктивистскую идею: идею «социального конденсатора»: своего рода радикальный коммунализм.

Когда наступили 1930-е годы, конструктивисты и их авангардные идеи были фактически капутом. Принял сталинизм, и неоклассическая архитектура «свадебного торта», которую все еще можно встретить в советском мире, начала укрепляться, аналог социалистического реализма, который создавал изображения девушек с льняными волосами и улыбающихся пионеров, счастливо трудящихся в колхозах. «Это в основном гротеск», — добавляет Чарли, который предпочитает использовать термин «реализм социалистического обмана» для описания этой «идеологической помойки».Горожане уехали в свои «спальные районы», как они называют фотороботы, в которых проживают горожане России.

В сегодняшней России все еще есть определенная нестабильность в отношении столетия и его культурного расцвета.

Уилл Стронг недавно побывал в России и обнаружил, что в пяти крупных городах почти нет интереса к увековечиванию памяти Революции и ее культуры. Почему? «Я полагаю, это был недостаточно чистый перерыв», — говорит он. «Это политически сложно и болезненно.Последствия революции не закончились ни в 1989, ни в 91, ни в 93, ни когда каждый штат или регион падал ». Оказывается, Музею дизайна тоже нелегко было одолжить работы — хотя не уточняется, из-за ли это чрезмерной бюрократии, усталости или трудностей с предметом.

Дом Константина Мельникова, Москва

А в царстве Путина много ли заимствовано это архитектурное наследие с тех времен, когда Россия действительно лидировала? Не совсем.«Если вы думали, что архитектура неолиберализма в Великобритании плохая, то приезжайте в Москву», — говорит Чарли. Застройщики присматриваются к некоторым объектам — хотя в стране был большой интерес к сохранению Шуховской башни. Но по мере роста интереса к тому, что некоторые называют «Новым Востоком», и по мере того, как российские деньги все больше и больше связываются со своей историей в аукционных домах и торговых залах, вкус к революции может все же вернуться.

Представьте себе Москву: архитектура, пропаганда, революция в Музее дизайна, Лондон, с 15 марта по 4 июня: designmuseum.org

В сезоне 2017 года Фонда Калверта 22 «Будущее остается: возвращаясь к революции» представлен ряд мероприятий и выступлений. Следующая выставка «Русское искусство и ХХ век» в четверг, 9 марта, 19:00: calvert22.org

Революция: русское искусство 1917-1932 годов в Королевской академии до 17 апреля: royalacademy.org.uk

Красная звезда над Россией в галерее Тейт Модерн, Лондон, с 8 ноября 2017 года по 18 февраля 2018 года: tate.org.uk

Двадцать пять примеров советского модернизма в бывшем СССР

Советский модернизм — необычный и творческий жанр архитектуры.Я очарован этим, и даже Кирсти часто удивляется некоторым примерам, которые я тащил, чтобы увидеть! Но я подозреваю, что не все знают, что подразумевает советский модернизм, поэтому позвольте мне сначала объяснить, что это такое и как он возник.

Что такое советский модернизм?

Как следует из названия, советский модернизм, иногда сокращаемый до совмод другими авторами, представляет собой современный архитектурный стиль, который был заметен во всем Советском Союзе в период с 1955 по 1991 год.

Вышеуказанные даты значительны.До 1955 года основным стилем в России и советских республиках была сталинская архитектура (*). Этот амбициозный, пышный и часто помпезный архитектурный жанр, также известный как социалистический классицизм или сталинский ампир, просуществовал с 1933 по 1955 год и получил свое название, потому что он развивался в период правления советского диктатора Иосифа Сталина и находился под его влиянием.

(*) Сталинской архитектуре предшествовал конструктивизм, первый из трех основных архитектурных стилей в СССР, процветавших в 1920-х и начале 1930-х годов.

Сухумский вокзал в Сухуми Абхазия, которая находится в очень плохом состоянии, но все еще используется, является образцом сталинской архитектуры

Тогда как Госпром в Харькове (Украина) построен в стиле конструктивизма

Сталин умер в марте 1953 года, его сменил Никита Хрущев. Хрущев, как известно, продолжил осуждать Сталина и культ его личности в невероятно рискованной программной речи, которую он произнес на двадцатом съезде Коммунистической партии в феврале 1956 года.Но до этого, в декабре 1954 года, он выступил на ежегодном съезде Всесоюзных строителей и фактически положил конец продолжающемуся созданию архитектуры в сталинском стиле.

Сталинская архитектура была больше связана с формой, чем с функцией. Тесно связанный с социалистическим реализмом, официально разрешенной формой искусства СССР, он продемонстрировал мощь Советского Союза, и Хрущев и его соратники хотели это изменить. Они хотели нового стиля архитектуры, который был бы одновременно современным и функциональным.

Стоимость также была важным фактором. Сооружения, спроектированные в стиле сталинского ампира, были дорогими, и в одном из своих выступлений в середине 1950-х годов Хрущев раскритиковал здания той эпохи как преступную трату денег. Он указал, что экономический рост СССР является важным приоритетом, и что в будущем новое строительство должно быть более качественным, но с меньшими затратами (*).

(*) Обрезка углов и низкое качество использованных тогда материалов — одна из причин, по которым многие образцы советской современной архитектуры сегодня находятся в таком плохом состоянии.

Первоначально те же архитекторы, которые всего несколько лет назад проектировали неоклассические конструкции с щедрым бюджетом во время сталинского режима, боролись с новой концепцией. Но со временем и с доступом к образцам современной и новаторской архитектуры на Западе они с усердием взялись за поставленную задачу, и родился советский модернизм (*).

(*) Термин «советский модернизм» и период, который он определяет, были введены только в 2010 году. Согласно одному источнику (на русском языке), его приписывали французскому фотографу Фредерику Шубину, который в начале 2000-х проводил время в путешествиях. по всему бывшему Советскому Союзу фотографируют такие постройки.

Расцветая как архитектурный стиль чуть менее четырех десятилетий после этого, именно распад СССР в конце 1991 года положил конец возможной гибели советского модернизма. Тем не менее, за это время во всех уголках Союза было построено бесчисленное количество сооружений самого разного назначения (цирки, аэропорты, дворцы бракосочетания, отели, университеты и т. Д.). И, как видно из различных примеров в этом посте, даже несмотря на то, что архитекторы того периода работали под контролем тоталитарного руководства и почти всегда им мешала местная бюрократия и жесткие правила, каким-то образом они все же находили место для творческой свободы и экспериментов. .

Кинотеатры, дворцы бракосочетания, многоквартирные дома и цирковые здания всегда в повестке дня, когда мы посещаем новый постсоветский город

Наша охота за советским модернизмом

Поиск советской современной архитектуры часто разочаровывает. Во-первых, это не тот стиль, который так популярен, и, как следствие, информация в Интернете и т. Д. Довольно ограничена. Наше явное отсутствие русского языка, который до сих пор является общим языком, на котором широко говорят во всех странах, которые когда-то составляли СССР, также не помогает.Часто или нет, но после того, как мы определили здание, которое хотим увидеть, определить его точное местонахождение сложно, потому что, хотя спросить у местных жителей дорогу после того, как мы установили, мы находимся в нужном районе, достаточно просто (мы показываем фотографию из наш телефон!), понимание ответа неизменно нет. Мы можем провести целую вечность на небольшой территории, блуждая в поисках строения и не понимая, почему мы не можем его найти.

И это подводит меня к другой проблеме, с которой мы часто сталкиваемся.У нас часто нет указаний на возраст информации, которую мы собрали о конкретном здании той эпохи, и мы обнаружили на раннем этапе нашего интереса к этому предмету, что достаточно высокий процент этих построек был заброшен, реконструирован или к тому времени, как мы успели их посетить, уже снесены. Мягко говоря, обидно. По крайней мере, если здание было заброшено, мы все еще можем видеть его фасад, но если он был изменен, то, по нашему опыту, он часто неузнаваем и больше не похож на первоначальную структуру.Разрушенное место — это, естественно, самое большое разочарование для нас и огромная трата нашего времени.

Ресторан «Нарын» в Бишкеке (Кыргызстан) был заброшен, когда мы сделали это фото в 2016 году, а затем был снесен в 2017 году.

Существует правдоподобное объяснение того, почему многие из этих зданий находятся в таком уязвимом положении. Помимо экономии и ограниченного бюджета во время строительства, что привело к тому, что многие постройки того периода совсем не выветрились, есть еще один фактор, который следует учитывать.После распада Советского Союза в начале 1990-х новые правительства в большинстве из пятнадцати стран, которые когда-то входили в состав СССР, пошли на все, чтобы избавиться от этих напоминаний о своем советском прошлом, либо сбив их с ног. и заменяя их или обновляя и модернизируя их.

Также стоит учесть мнение, что для многих эти здания не очень привлекательны. Подобно брутализму, который я когда-то описывал как подобие мармита (вы его либо любите, либо ненавидите, но между ними нет), советский модернизм имеет плохую оболочку и часто описывается как уродливый и некрасивый.С точки зрения архитектуры, жесткие надстройки из чрезмерного количества бетона — не всеобщее достояние, и во многих из этих стран, как в государственном, так и в частном секторе, нет склонности тратить деньги на их содержание.

Нажмите здесь, чтобы увидеть, как этот бывший бальнеологический курорт (ныне аквапарк) в Друскининкай (Литва) выглядел до реконструкции

Нам, безусловно, нравится стиль, и с личной точки зрения все вышеперечисленное иногда делает поставленную задачу сложной задачей.

Это также вселило в нас чувство безотлагательности. Многие из этих советских пережитков, кажется, постоянно находятся в камерах смертников и ждут своей участи — брошены, перепроектированы или снесены. Посвятив большую часть нашего времени в регионе в течение последних трех-четырех лет поискам примеров советского модернизма, мы не так уж плохо справились, но, если мы хотим увидеть как можно больше, прежде чем будет слишком поздно, тогда нам нужно немного побегать.

Еще одним фактором, препятствующим нашему стремлению увидеть как можно больше советской современной архитектуры, является то, что некоторые из этих зданий изначально были построены для использования в качестве правительственных учреждений.Большинство из них сохранили свой первоначальный дизайн и поэтому являются наиболее интересными из них, но они также сохранили свою первоначальную функцию, и чувствительность к зданиям, связанным с правительством, по-прежнему очень важна в бывших советских республиках (*) .

(*) Я думаю, что это так в большинстве стран, но мы не так заинтересованы фотографировать их правительственные структуры!

Иногда это действительно усложняет их фотографирование, в частности, с помощью большой и довольно заметной зеркальной камеры, и в нескольких случаях мы испытывали трудности с приближением и фотографированием места, которое попало в наш список.Нас даже прогнали излишне рьяные охранники. Я подозреваю, что если бы мы говорили по-русски и могли бы объясниться, мы бы не получили такой враждебной реакции, но у нас нет, и несколько раз мы спешили с места преступления под крики слов, которые, я очень сомневаюсь, возникли бы в нашем русско-английском разговорнике!

Только однажды мы встретили сотрудника, который сочувствовал нашему пристрастию к советской архитектуре, и это было во Дворце пионеров в украинском городе Днепр.

Нам нечасто удается осмотреть интерьер многих искомых построек, но в Белорусском санатории в Юрмале (Латвия) никто не обратил внимания.

К этому моменту вы, возможно, задаетесь вопросом, почему мы не получаем еще один интерес, но в этом довольно зловещем облаке есть некоторая положительная сторона, что, опять же, как и в случае с брутализмом, наблюдается постоянно растущий признательность за советский модернизм в наши дни. Это, в свою очередь, привело к петициям и тому подобному, что в конечном итоге спасло горстку этих структур от ударов или, по крайней мере, отсрочки в последнюю минуту.

Возможно, социальные сети сыграли роль в повышении осведомленности о современной архитектуре в бывшем Советском Союзе. Например, существует несколько групп в Facebook (в том числе и эта), где люди с аналогичной оценкой обмениваются информацией и фотографиями на эту тему.

Instagram — еще одна полезная социальная сеть, которую мы в основном используем для демонстрации примеров советского модернизма (и другой связанной с ним архитектуры, памятников и мемориалов и т. Д.из эпохи), которые мы сфотографировали с течением времени.
Наша учетная запись @ArchitectonicTravels значительно выросла за последний год или около того, благодаря сообществу, которое искренне интересуется тем, что мы публикуем. Это также работает в обратном направлении, и мы находим много вдохновения для будущих посещений региона от людей и хэштегов, за которыми мы следим в Instagram. Instagram может быть ужасной платформой для фолловеров и подобных практик роста аккаунта, но этого не происходит, когда предметом обсуждения является нишевый.

Мы были не везде в бывшем СССР. На самом деле это далеко не так, ведь сама Родина, Россия, составляла самый большой недостающий фрагмент в нашей советской мозаике. Однако мы провели довольно много времени в соседней Украине, плюс мы искали образцы современной советской архитектуры в одиннадцати странах и трех спорных отколовшихся территориях, которые когда-то принадлежали самой большой стране мира.

Выбрать двадцать пять примеров советского модернизма для описания слов в этой статье было сложно и потребовалось столько же времени, сколько и на написание самого произведения.В конце концов, я отказался от попыток сбалансировать примеры из всех бывших советских республик, которые мы посетили, и вместо этого просто выбрал те, которые я лично считаю выдающимися образцами этого жанра. Если вы хотите увидеть больше, перейдите в раздел «Архитектура» на нашем сайте и / или просмотрите нашу ленту в Instagram по этой теме.

Некоторые из того, что мы считаем лучшими примерами советского модернизма в бывшем СССР

Бывшая диспетчерская вышка Международный аэропорт Звартноц

Ереван, Армения
Завершено 1980
Архитекторы Спартак Хачикян, Жорж Шехлян, Артур Тарханян и Левон Черкезян

Бывший диспетчерский пункт Международный аэропорт Звартноц, Ереван

Бывший диспетчерский пункт Международный аэропорт Звартноц, Ереван

Филармония (Кыргызская национальная филармония имени Токтогула Сатылганова)

Бишкек, Кыргызстан
Завершено 1980
Архитектор А.Печонкин

Филармония (Кыргызская национальная филармония имени Токтогула Сатылганова), Бишкек

Филармония (Кыргызская национальная филармония имени Токтогула Сатылганова), Бишкек

Кинотеатр Октябрь

Минск, Беларусь
Завершено 1975
Архитектор Валентин Малышев

Кинотеатр Октябрь, Минск

Кинотеатр Октябрь, Минск

Санаторий Сана

Гагра, Абхазия
Год постройки не известен
Архитектор не известен

Санаторий Сана, Гагра

Санаторий Сана, Гагра

Хмельницкий областной литературно-мемориальный музей Н.Островского

Шепетовка, Украина
Построен в 1975-1979 гг.
Архитекторы М. О. Гусев, В. М. Суслов

Хмельницкий областной литературно-мемориальный музей Н. Островского, Шепетовка

Хмельницкий областной литературно-мемориальный музей Н. Островского, Шепетовка

Башня коллективного жилья «Романита»

Кишинев, Молдова
Завершено 1986
Архитектор О. Вронский

Башня коллективного жилья «Романита», Кишинев

Башня коллективного жилья «Романита», Кишинев

Столовая Писательского пансионата (Гостевой дом Союза писателей Армении)

Севан, Армения
Завершено 1969
Архитекторы Геворг Кочар и Микаэл Мазманян

Столовая Писательского пансионата (гостевой дом Союза писателей Армении), Севан

Столовая Писательского пансионата (гостевой дом Союза писателей Армении), Севан

Vilnius Funeral House Ritualas (Вильнюсский дворец церемоний)

Вильнюс, Литва
Завершено 1986
Архитектор Ч.Мазурас

Vilnius Funeral House Ritualas (Вильнюсский дворец церемоний), Вильнюс

Казахский Государственный Академический Драматический Театр имени М.О. Ауэзова (Театр Ауэзова)

Алматы, Казахстан
Завершено 1980
Архитекторы О. Баймурзаев, А. Кайнарбаев и М. Жаксылыков

Казахский государственный академический драматический театр имени М.О. Ауэзова (Театр Ауэзова), Алматы

Казахский государственный академический драматический театр имени М.О. Ауэзова (Театр Ауэзова), Алматы

Белорусский национальный технический университет (архитектурно-строительный факультет)

Минск, Беларусь
Завершено 1982
Архитекторы И. Есман и В. Анакин

Белорусский национальный технический университет (архитектурно-строительный факультет), г. Минск

Белорусский национальный технический университет (архитектурно-строительный факультет), г. Минск

Украинский институт научно-технических исследований и разработок (Украинский институт научно-технической экспертизы и информации и дом «Летающая тарелка»)

Киев, Украина
Завершено 1971
Архитекторы Лев Новиков и Флориан Юрьев

Украинский институт научно-технических исследований и разработок, г. Киев

Украинский институт научно-технических исследований и разработок, г. Киев

Вильнюсский дворец концертов и спорта (Sporto Rūmai)

Вильнюс, Литва
Завершено 1971
Архитекторы Эдуардас Хломаускас, Йонас Крюкелис и Зигмантас Лиандсбергис

Вильнюсский дворец концертов и спорта (Sporto Rūmai), Вильнюс

Спортивно-концертный комплекс Карена Демирчяна (Демирчян Арена, Спортивно-музыкальный комплекс или Гамалир)

Ереван, Армения
Завершено 1983
Архитекторы А.Тарханян, С.Хачикян, Г. Погосян, Г. Мушегян

Спортивно-концертный комплекс Карена Демирчяна, Ереван

Спортивно-концертный комплекс Карена Демирчяна, Ереван

Спортивно-концертный комплекс Карена Демирчяна, Ереван

Центр международной торговли Рига (бывшее здание ЦК Коммунистической партии Латвии)

Рига, Латвия
Завершено 1974
Архитекторы Ю. Вильциньш, А.Эдрис, Г. Асарис и А. Станиславскис

Центр международной торговли Рига (бывшее здание ЦК Коммунистической партии Латвии), Рига

Центр международной торговли Рига (бывшее здание ЦК Коммунистической партии Латвии), Рига

Бывшая Центральная автобусная станция

Раздан, Армения
Год постройки 1976-1978
Архитектор Генрик Аракелян

Бывший Центральный автовокзал, Раздан

Центральная библиотека Тбилисского государственного университета имени Иване Джавахишвили

Тбилиси, Грузия
Завершено 1971
Архитекторы Б.Маминайшвили, Н. Мгалоблишвили, З. Копаладзе, С. Качкачишвили, Н. Микадзе, С. Ревишвили, А. Сабашвили, Д. Чопикашвили и Л. Медзмариашвили

Центральная библиотека Тбилисского государственного университета имени Иване Джавахишвили, Тбилиси

Центральная библиотека Тбилисского государственного университета имени Иване Джавахишвили, Тбилиси

Харьковский государственный академический театр оперы и балета им. Н. Лысенко

Харьков, Украина
Построен 1970-1990 гг.
Архитекторы С.Н. Миргородский, В. Елизаров, Н.В. Чуприна, Р. Гупало, А.П. Зыбина

Харьковский государственный академический театр оперы и балета им. Н. Лысенко, Харьков

Харьковский государственный академический театр оперы и балета им. Н. Лысенко, Харьков

Гостиница Салют

Киев, Украина
Построен 1982-1984 гг.
Архитекторы А. Милецкий, Н. Слогоцкий, В. Шевченко

Салют Отель, Киев

Салют Отель, Киев

Станция метро Еритасардакан

Ереван, Армения
Завершено 1981
Архитектор Степан Кюркчян

Станция метро Еритасардакан, Ереван

Станция метро Еритасардакан, Ереван

Автовокзал Стрийский

Львов, Украина
Завершено 1980
Архитекторы В.Сагайдаковский и М. Столиров

Автовокзал Стрийский, Львов

Автовокзал Стрийский, Львов

Vila Auska

Паланга, Литва
Завершено 1979
Архитектор Я. Шипалис

Vila Auska, Паланга

Vila Auska, Паланга

Дворец бракосочетания

Луцк, Украина
Завершено 1985
Архитектор Владимир Мороз

Дворец бракосочетаний, Луцк

Дворец бракосочетаний, Луцк

Дворец пионеров (Дворец детей и юношества)

Днепр, Украина
Завершено 1990
Архитекторы Ю.Амосов, Т. Солодовник, В. Гарсия Ортега, А. Клевер

Дворец пионеров (Дворец детей и юношества), Днепр

Дворец пионеров (Дворец детей и юношества), Днепр

Автовокзал

Ванадзор, Армения
Год постройки неизвестен
Архитектор не известен

Автовокзал, Ванадзор

Харьковский государственный цирк

Харьков, Украина
Завершено 1974
Архитектор В. А. Касьян

Харьковский государственный цирк, Харьков

Харьковский государственный цирк, г.