Возрождение история: Эпоха Возрождения и её периоды
|
ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ? |
⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 14Следующая ⇒ Возрожде́ние, или Ренесса́нс (фр. Renaissance, итал. Rinascimento; от «ri» — «снова» или «заново рожденный») — эпоха в истории культуры Европы, пришедшая на смену культуре Средних веков и предшествующая культуре нового времени. Примерные хронологические рамки эпохи — началоXIV— последняя четверть XVI веков и в некоторых случаях — первые десятилетия XVII века (например, в Англии и, особенно, в Испании). Отличительная черта эпохи Возрождения — светский характер культуры и её антропоцентризм (то есть интерес, в первую очередь, к человеку и его деятельности). Появляется интерес к античной культуре, происходит как бы её «возрождение» — так и появился термин. Термин Возрождение встречается уже у итальянских гуманистов, например, у Джорджо Вазари. В современном значении термин был введён в обиход французским историком XIX века Жюлем Мишле. Возрождение возникло в Италии, где первые его признаки были заметны ещё в XIII и XIV веках (в деятельности семейства Пизано, Джотто, Орканья и др.), но оно твёрдо установилось только с 20-х годов XV века. Во Франции, Германии и других странах это движение началось значительно позже. К концу XV века оно достигло своего наивысшего расцвета. В XVI веке назревает кризис идей Возрождения, следствием чего является возникновение маньеризма и барокко.Расцвет культуры Возрождения приходится на XV—XVI вв Рост городов-республик привёл к росту влияния сословий, не участвовавших в феодальныхотношениях: мастеровых и ремесленников, торговцев, банкиров. Всем им была чужда иерархическая система ценностей, созданная средневековой, во многом церковной культурой и её аскетичный, смиренный дух. Это привело к появлению гуманизма — общественно-философского движения, рассматривавшего человека, его личность, его свободу, его активную, созидающую деятельность как высшую ценность и критерий оценки общественных институтов.
В городах стали возникать светские центры науки и искусства, деятельность которых находилась вне контроля церкви. Новое мировоззрение обратилось к античности, видя в ней пример гуманистических, неаскетичных отношений. Изобретение в середине XV века книгопечатания сыграло огромную роль в распространении античного наследия и новых взглядов по всей Европе. Отличительные черты Возрождения — индивидуализм практический и теоретический, означающий, что в центр своего мировоззрения и жизненной практики деятели Возрождения поставили человеческую индивидуальность; — культ светской (т.е. нецерковной) жизни с подчеркнутым стремлением к чувственным удовольствиям; — светский дух религии с тенденцией к язычеству. — освобождение от власти авторитетов, означавшее иное отношение к авторам и учениям, признанным средневековой схоластикой. Деятели Возрождения смело критиковали, например, Аристотеля, чего, как правило, не могли допустить себе схоластические мыслители; — особенное внимание к прошлому, к древности. Античная греко-римская культура стала предметом самого внимательного изучения, преклонения и подражания; — чрезвычайный вкус к искусствам.
Возрождение в Италии. Термин «возрождение» указывает на связь новой культуры с античностью. В результате знакомства с Востоком, в частности с Византией, в эпоху крестовых походов итальянцы ознакомились с древними гуманистическими рукописями, различными памятниками античного изобразительного искусства и архитектуры. Все эти древности начали частично перевозиться в Италию, где они коллекционировались и изучались. Но и в самой Италии было немало античных римских памятников, которые также стали тщательно изучаться представителями итальянской городской интеллигенции. В итальянском обществе пробудился глубокий интерес к классическим древним языкам, древней философии, истории и литературе. Особенно большую роль в этом движении сыграл город Культура Возрождения обрела в эту пору небывалую мощь и широкое признание в итальянском обществе, активно воздействуя на весь ход процессов культурного развития страны. В немалой степени этому способствовали успехи гуманизма, достигнутые к концу XV в. Гуманистический идеал свободной и гармонической личности, обладающей безграничными возможностями познания мира и созидательной деятельности, в пору Высокого Возрождения был с особой наглядностью воплощен в изобразительном искусстве и литературе, нашел новое осмысление в философской и политической мысли. XVI в. (Чинквеченто) — последнее столетие в истории итальянского Ренессанса. Оно включает пору его ярчайшего расцвета, так называемое Высокое Возрождение (конец XV — 30-е годы XVI в.), время Позднего Возрождения (40 — 80-е годы) и период его постепенного угасания в условиях ужесточившейся католической реакции и ожесточенных Итальянских войн(1494-1559). Гуманизм и гуманисты Используя античную идеологию, созданную когда-то в наиболее оживленных в экономическом отношении и наиболее демократических по своему политическому строю городах древности, нарождавшаяся новая буржуазия не просто пассивно усваивала, но перерабатывала ее по-своему, формулируя свое новое мировоззрение, резко противоположное господствовавшему до этого мировоззрению феодализма.  Гуманисты возводят преклонение перед искусством слова на небывалую высоту. Особый восторг вызывают у них стиль и слог античных авторов, а вместе с этим латинский и греческий языки
Гуманисты придавали огромное значение этической проблематике, которую связывали с формированием нового мировоззрения и нового идеала совершенного человека. Практически все они затрагивали в своем творчестве вопросы моральной философии. Гуманистов не удовлетворяли дворянские представления о знатности происхождения как основе благородства человека, но в равной мере не оправдывали и безудержного обогащения. Они стремились к обоснованию светской этики, не порывающей с христианством, но сконцентрированной на проблемах земного бытия человека. Опираясь на богатое античное наследие, гуманистическая этика учитывала, особенно в постановке проблем, и средневековые традиции моральной философии. Этическая мысль этого периода стала прочным фундаментом всего ренессансного мировоззрения. Она переплеталась с экономическими, социально-политическими, антропологическими и эстетическими и прочими идеями итальянского Возрождения и оказала определенное воздействие на позицию церкви Язык становится предметом рефлексии (т.е. размышления, изучения), а не остается чем-то подобным воздуху, которым дышат, не замечая его, — так пользовались латынью средневековые схоласты. Работа с текстами, состоящая в их комментировании, толковании, изучение и усвоение языковых и речевых структур оказываются важнейшей частью ученых занятий гуманистов. Более того, такая работа — один из важнейших компонентов их образа жизни. Гуманисты Один из самых ярких представителей гуманизма – Лоренцо Валла(1407-1457). Автор многочисленных трудов по филологии, риторике, этике, философии и истории. На основе филологического анализа пришел к выводу о подложности так называемого «Константинова дара». Основой его этической концепции стали идеи Эпикура, его теория наслаждения. Проблемам этики посвящен его диалог «Об истинном и ложном благе» (другое название – «О наслаждении»). По Валле, наслаждение – естественное свойство человека и цель его устремлений. Пико делла Мирандола (1462— 1494). Еще в молодости он глубоко усвоил философию Аристотеля. Изучал и трактовал сочинения Платона и Плотина. Его интересовали учение перса Зороастра, древнегреческий культ бога Гермеса и орфические культы, Моисей, Магомет, арабский автор аль-Фараби, Авиценна, Аверроэс, иудейское средневековое учение каббала, а также схоласты, прежде всего Фома Аквинский. Франческо Петрарка Франческо Петрарка (итал. Francesco Petrarca, 1304—1374) — итальянский поэт, глава старшего поколения гуманистов, один из величайших деятелей итальянского Проторенессанса. Родился 20 июля 1304 года в Ареццо, позже его семья переселилась в Авиньон. Здесь, во Франции, Петрарка поступил в школу, научился латинскому языку и проявил интерес к римской литературе. Окончив обучение (1319), Петрарка по желанию отца начал изучать право, сначала в Монпелье, а потом в Болонском университете, где оставался до смерти отца (1326). Но юриспруденция совсем не интересовала Петрарку, который всё более и более увлекался классическими писателями. По выходе из университета он не стал юристом, а был посвящён в священники, чтобы найти средства к жизни, так как по наследству от отца он получил только рукопись сочинений Вергилия. Петрарка также известен первым официально зарегистрированным восхождением (со своим братом) на вершину Мон-Ванту, состоявшимся 26 апреля 1336 года. Покровительство Колонна и литературная известность доставили ему несколько церковных синекур; он приобрёл домик в долине речки Сорги, где с перерывами прожил 16 лет (1337—1353). Между тем письма Петрарки и его литературные произведения сделали его знаменитостью, и он почти одновременно получил приглашение из Парижа, Неаполя и Рима принять коронование лавровым венком. Петрарка выбрал Рим и был торжественно венчан на Капитолии лавровым венком (1341). Прожив около года при дворе пармского тирана Аццо ди Корреджио, он снова вернулся в Воклюз. Отклонив предложенную ему кафедру во Флоренции, Петрарка поселился в Милане при дворе Висконти; исполнял разные дипломатические миссии и, между прочим, был вПраге у Карла IV, которого Петрарка посетил по его приглашению ещё во время его пребывания в Мантуе. В 1361 . Петрарка оставил Милан и после неудачных попыток вернуться в Авиньон и переселиться в Прагу поселился в Венеции (1362—67), где жила его незаконнорождённая дочь с мужем. Отсюда он почти ежегодно предпринимал продолжительные путешествия по Италии. Творчество Произведения Петрарки распадаются на две неравные части: итальянскую поэзию („Canzoniere“) и разнообразные сочинения, написанные на латыни. Италоязычное творчество Если латинские произведения Петрарки имеют больше историческое значение, то мировая слава его как поэта основана исключительно на его итальянских стихах. Сам Петрарка относился к ним с пренебрежением, как к «пустякам», «безделкам», которые он писал не для публики, а для себя, стремясь «как-нибудь, не ради славы, облегчить скорбное сердце». Непосредственность, глубокая искренность итальянских стихов Петрарки обусловила их громадное влияние на современников и позднейшие поколения. Свою возлюбленную он называет Лаурой и сообщает о ней только то, что впервые увидел её в церкви Санта-Кьяра 6 апреля 1327 . Кроме изображения любви к Лауре в «Канцоньере» содержится несколько стихотворений разного содержания, преимущественно политического и религиозного, и аллегорическая картина любви поэта — Триумфы („Trionfi“), в которых изображается победа любви над человеком, целомудрия над любовью, смерти над целомудрием, славы над смертью, времени над славой и вечности над временем. «Канцоньере», выдержавшее уже до начала XVII века около 200 изданий и комментированное целой массой учёных и поэтов от Л. Марсильи в XIV веке до Леопарди в XIX веке, определяет значение Петрарки в истории итальянской и всеобщей литературы. Он создал истинно художественную форму для итальянской лирики: поэзия впервые является у него внутренней историей индивидуального чувства. Читайте также: |
Под «светским духом религии» следует понимать то, что, оставаясь религиозными людьми (христианами), представители Возрождения стали меньше придавать значения обрядовой и культовой стороне религиозной жизни, сосредоточив свое внимание на ее внутренней, духовной стороне. Для осмысления христианских ценностей они широко привлекали идеи, содержащиеся в дохристианских античных (т.е. языческих) религиозных учениях;
Петрарка. Гуманизм и гуманисты
Его «Божественная комедия», как никакое другое произведение того времени, впитала всю идеологию средних веков. Но в то же время в поэзии Данте уже чувствуются новые, глубоко реалистические мотивы
Тогда же обрела зрелые формы и ренессансная эстетика, которая складывалась преимущественно на неоплатонической основе, но испытала также влияние поэтики Аристотеля. Эстетика обогащалась новыми идеями, рождавшимися в творчестве великих мастеров —Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, в сочинениях Бембо, Кастильоне, других писателей, в многочисленных философских трактатах о любви. Идеалы красоты и гармонии всесторонне осмыслялись и даже становились своеобразной нормой, воздействовавшей на самые разные виды творческой деятельности: внутренняя гармония и совершенство формы произведений стали характерной приметой эпохи
Все богатство материальных и духовных благ должно служить человеку, удовлетворять его разносторонние потребности и в конечном счете доставлять радость и счастье в земной жизни.Будучи решительным противником религиозного противопоставления души и тела, он настаивает на необходимости гармонии двуединой человеческой природы. Он резко критикует институт монашества, ибо истинное благочестие заключается в радостной мирской жизни согласно природе. Стремление к наслаждениям есть порождение инстинкта самосохранения, присущего каждому человеку. Основной этический принцип – избегай страданий и ищи радостей. В этике Валлы наслаждение отождествляется с высшим благом, счастьем и пользой. К высшему благу, которое заключается в «удовольствии души и тела», стремятся все. Однако благо отдельного человека не должно достигаться в ущерб другим людям. Очень важен разумный выбор пути к счастью. Быть добрым или злым зависит от самого человека, правильно или неверно осознающего свою цель – счастье в наслаждении- и средства для ее осуществления.
Интересы человека, особенно когда идет речь о сохранении его жизни, вынуждают его порой совершать зло. Валла не оправдывает этого, поскольку полагает, что зло приносит страдание также и тому, кто его совершает, отдаляя от блага. Основная этическая норма, в конечном счете, заключается в гармоничных взаимоотношениях счастливых людей в обществе. 
Природа трактуется с пантеистических позиций как носительница божественного начала. Человек неотъемлемо принадлежит миру природы. Ответственность за моральное совершенствование лежит на самом человеке, причем это самосовершенствование имеет общественное значение. Выбор между добром и злом зависит от свободной воли человека. Основное предназначение личности есть творчество, которое понимается очень широко – от ремесленного труда до высот научной и художественной деятельности. В созидательной способности человека Альберти видит главное его отличие от животного. Труд это не наказание за первородный грех, как учила церковь, а источник душевного подъема, материальных благ и славы. Только жизненная практика раскрывает великие возможности, заложенные в человеке.
На основе столь разнородных идей и учений Пико делла Мирандола стремился создать целостную концепцию, объединенную основоположениями христианства. Христос представлялся ему тем, кто прямо или косвенно соединил в своем облике и учении все возможные мировоззренческие построения. Наиболее известное сочинение Пико делла Мирандолы — трактат «О достоинстве человека». В этом трактате доказывается, что человек есть максимальный синтез всех областей бытия — космической и земной. Здесь же развивается учение о творении человеком самого себя. Пико делла Мирандола пишет, что творец, ставя человека в центр мира, возгласив: «Не даем мы тебе, о Адам, ни определенного места, ни собственного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанность ты имел по собственному желанию, согласно твоей воле и твоему решению. Ты, не стесненный никакими пределами, определишь свой образ по своему решению, во власть которого я тебя предоставляю. Я ставлю тебя в центре мира, чтобы оттуда тебе было удобнее обозревать все, что есть в мире».
В этих словах выражена христианская мысль о свободе человека и его ответственности.
Поселившись в Авиньоне при папском дворе, Петрарка вступил в духовное звание и сблизился с могущественной фамилией Колонна, один из членов которой, Джакомо, был его университетским товарищем, а в следующем году (1327) впервые увидел Лауру, неразделённая любовь к которой составила главный источник его поэзии.
Мечтая о возрождении величия древнего Рима, он стал проповедовать восстановление римской республики, поддерживая авантюру «трибуна» Кола ди Риенци[1347], что испортило его отношения с Колонна и побудило переселиться в Италию. После двух продолжительных путешествий по Италии (1344—1345 и 1347—1351), где он завязал многочисленные дружеские связи (в том числе с Боккаччо), Петрарка навсегда покинул Воклюз в 1353 г., когда на папский престол вступил Иннокентий VI, считавший Петрарку волшебником, ввиду его занятий Вергилием.
Последние годы жизни Петрарка провёл при дворе Франческо да Kappapa, отчасти вПадуе, отчасти в загородной деревеньке Арква, где и умер в ночь с 18 на 19 июля 1374, не дожив одного дня до своего 70-летия.
и что ровно через 21 год она скончалась, после чего он воспевал её ещё 10 лет, разбив сборник посвящённых ей сонетов и канцон (обычно называемый „Canzoniere“) на 2 части: «на жизнь» и «на смерть мадонны Лауры».
Этот интерес к внутренней жизни человека проходит красной нитью и через латинские произведения Петрарки, которые определяют его значение как гуманиста.Православная библиотека Святых отцов и церковных писателей
В.П. Лега
Термин «Возрождение», или «Ренессанс», известен каждому человеку. Мы знакомы с наследием этого времени – живописным, литературным, музыкальным, знаем и о философском наследии. Эпоха Возрождения – достаточно сложный феномен западноевропейской культуры середины XIV – конца XVI в.
В западном Возрождении принято разделять три периода:
1-й период (гуманистический, или антропоцентрический): сер. XIV – сер. XV в.
2-й период (неоплатонический): сер. XV – нач. XVI в. 3-й период (натурфилософский): конец XVI – нач. XVII в.
Философия эпохи Возрождения представляет собой достаточно пеструю картину, набор разнообразных философских школ, часто несовместимых друг с другом, и не является чем-то целым, хотя и объединена многими общими идеями.
Эта философия представляется тем более сложным явлением, если мы обратимся в глубь веков и увидим, что многие идеи Возрождения зародились гораздо раньше, чем начался отсчет эпохи, – в XIII в., когда еще бурлили споры в средневековых университетах, основными были идеи Фомы Аквинского и только еще появлялись идеи поздних номиналистов. Но тогда же в Италии зародились идеи, оппозиционные господствовавшему в то время схоластическому мировоззрению.
Причины возникновения Ренессанса
В советской литературе основной причиной возникновения Ренессанса считалась причина экономическая, так как это было время бурного развития ремесел, возникновения и укрепления городов (недаром Возрождение начинается именно в Италии, где существовали такие города-полисы, как Рим, Неаполь, Венеция, Флоренция, наиболее развитые с экономической точки зрения). Экономически свободные люди для оправдания и обоснования своей деятельности требовали нового мировоззрения, отличного от того, какое давали оторванные от жизненной практики схоластические построения томистов и поздних номиналистов или аскетические трактаты католических священнослужителей, монахов и ранних отцов Церкви.
Требовалась другая, более деятельная и ориентированная на земные цели философия, каковая и не замедлила появиться. Очевидно, что кроме чисто экономических причин, которые, несомненно, действительно существовали, были и другие причины, иначе сложно будет объяснить, почему Ренессанс возникает именно в Западной, а не в Восточной Европе, именно среди западного, а не восточного христианского вероисповедания.
Можно предположить, что не последнюю роль в возникновении Возрождения играет та специфическая форма христианства, которая бытовала в Западной Европе. Не случайно именно Италия послужила центром первоначального Возрождения. Во-первых, чисто внешняя сторона католической жизни служила немалым толчком для возникновения свободомыслия ренессансных философов. Знаменитое Авиньонское пленение пап, появление разного рода антипап (когда папы спорили за власть и этот спор происходил с нарушением не только норм христианской морали, но и границ дозволенного юриспруденцией) порождали в умах людей сомнения в справедливости существовавших нравственных устоев и даже уход в свободомыслие и отрицание католических и вообще христианских идеалов.
С другой стороны, и само католическое миросозерцание во многом способствовало отходу от схоластической философии. Именно в католицизме, как известно, философия развивалась в большей стерени, чем в византийском или российском православии. Поэтому миросозерцание западного католического человека было более рассудочным, более направленным на решение онтологических и особенно гносеологических вопросов. При таком подходе часто понятие Бога отделялось от человека и Бог становился не центром мира, не смыслом и целью жизни, а объектом чисто теоретического познания, допускавшим разного рода сомнения. И такие сомнения не замедлили появиться; позднее они перешли в огульное отрицание Бога. Само схоластическое мировоззрение, таким образом, как бы подготовило то явление, которое мы называем Возрождением.
Данте Алигьери
Первым мыслителем эпохи Возрождения по традиции принято называть Данте Алигьери, хотя он и жил с 1265 по 1321 гг., в эпоху расцвета схоластической философии. Именно у Данте впервые появились идеи, не укладывавшиеся в русло традиционного схоластического философствования.
За эти идеи Данте и был изгнан из родного города (за выступление против папства). Известно его основное произведение – «Божественная комедия»; менее известны трактаты – «Пир» и «О монархии».
Даже из сюжета «Божественной комедии» видно, что для Данте проводником по аду, чистилищу и раю служит не некий ангел, святой или отец Церкви, как было бы логично предположить, а Вергилий – античный мудрец, оратор, поэт. Именно он для Данте является человеком, который лучше всего знает то, что творится в мире земном и неземном. Одно это уже свидетельствует о том, что для Данте основными являются ценности не только христианские. Сама картина мира у него вполне укладывается в рамки католического миросозерцания, но отдельные штрихи ее не вписываются в русло традиционного понимания: например, Сигера Брабантского, известного еретика, главу аверроистов, Данте помещает в раю рядом с Фомой Аквинским, всю жизнь боровшимся с аверроизмом. Античных философов (Демокрита, Сократа, Платона) Данте также помещает не собственно в аду, несмотря на общепринятое мнение, а в лимбе – самом первом круге ада.
Картина мира в этом произведении средневековая, чисто католическая, но сама иерархия небес рая во многом напоминает неоплатоническое построение. Данте не противопоставляет земную природу Божественному миру, а наоборот, указывает, что сама природа так же божественна, а человек как существо, имеющее тело и душу, причастен двум природам – земной и небесной, и потому предопределен к двум целям. Следовательно, человек стремится к двум видам блаженства. К земному блаженству ведет путь, как указывает Данте, философских наставлений, которые познаются разумом, а к небесному наслаждению ведет путь наставлений духовных, сообразующихся с учением Святого Духа.
Философия, таким образом, оказывается для устроения земной жизни гораздо более нужной, чем богословие, и это тоже не укладывалось в рамки католического и вообще христианского миросозерцания. Философия нужна для управления государством, а церковь – для того, чтобы вести людей в Царство Небесное. Поэтому монарх должен быть независим от церкви.
(Можно себе представить реакцию папы на такого рода умозаключение.) Поэтому и смысл жизни на земле Данте видит не в аскетизме, не в бегстве от земных благ, а наоборот, в жизни сообразно с природой, человеческими, земными целями и в совершенствовании земных условий жизни.
Франческо Петрарка
Данте Алигьери считается предтечей философии эпохи Возрождения. Собственно же первым ренессансным философом является Франческо Петрарка (1304–1374), может быть, известный больше как замечательный поэт, но тем не менее основавший гуманистическое направление в ренессансной философии – то самое, которое является первым этапом в общепринятой ее классификации.
Основные свои идеи он высказал в двух трактатах: «О своем и чужом невежестве» и «Моя тайна» («О презрении к миру»). В начале первого трактата Петрарка говорит, что он ничего не знает, что он невежда в философии. Эти слова – одновременно ирония и истина, так как Петрарка действительно не имел философского образования. А далее он делает вывод: о Божественных делах пусть рассуждают небожители, а человек как существо земное должен рассуждать о земных, человеческих делах.
Петрарка иронически замечает: мы живем в счастливое время, потому что раньше был один, два, самое большее семь мудрецов, теперь же их буквально толпы, стада, которые наполнили все университеты.
Он обличает университетское образование и кажущуюся мудрость, которая в устах Петрарки предстает псевдомудростью, которая оперирует различными терминами и словами, но ни к познанию Бога, ни к познанию человека не имеет никакого отношения. Схоласты взяли за образец для себя философию Аристотеля, однако аристотелизм в трактатах схоластиков во многом извращен. Поэтому Петрарка оговаривается, что, выступая против современной философии, он выступает не против Аристотеля как философа, жившего в Древней Греции, а против аристотеликов. Чтобы знать Аристотеля, нужно изучать самого Аристотеля и всю античную культуру. Петрарка впервые вновь поднимает интерес к такому гению античной философии, как Платон. Именно с Петрарки ведет свое начало платоническая линия в философии Возрождения. Петрарка возражает против «варварской латыни», на которой пишутся трактаты и ведутся диспуты в университетах.
Этой латыни, в которой нет ничего живого, он противопоставляет латынь, на которой писали Вергилий, Цицерон и другие древнегреческие поэты и философы. Главная проблема для Петрарки –познание не Бога, а человека, ибо познанием Бога должны заниматься небожители. Попутно он замечает, что если не все небожители преуспели в познании Бога, а некоторые, самые выдающиеся из них, даже отпали от Него, то что же говорить о человеке? Человек тем более не может познать Бога и поэтому должен изучать только сам себя. Поэтому акцент в философии Петрарка ставит на познании человеком самого себя, всего многообразия всех своих чувств такими, какие они есть. Именно в этом пафос всего творчества Петрарки и его философских трактатов, писем, стихов. В трактате «О презрении к миру» Петрарка рассуждает о смысле человеческой жизни. Это произведение построено в форме беседы трех действующих лиц – Августина, Франциска и Истины. Однако Истина, хотя и обозначена участницей беседы, ни разу не вступает в спор. Поэтому трактат является, собственно, диалогом между Франциском и Августином.
Иногда говорят, что существует аналогия между Франциском и Франческо, что здесь идет спор самого Франческо Петрарки с христианским мировоззрением, которое он представляет под именем Августина. Но скорее всего здесь беседа Петрарки с самим собой, и не случайно, что Истина все время молчит. Петрарка ищет истину, пытается разобраться в самом себе, именно в этом и заключается смысл диалога. Августин проповедует истины христианской веры, говорит о том, как следует жить, с чем Франциск соглашается, но при этом говорит, что у человека есть и земные дела, которым он должен уделять внимание, и дела эти настолько увлекательны, что далее идут пространные им похвалы.
Августин не возражает против такого понимания ценностей земной жизни и не осуждает его, так что в самом диалоге мы видим, что Петрарка пытается разобраться с самим собой и решить вопросы о смысле жизни и цельности земного человеческого бытия в рамках христианского миросозерцания. Насколько это ему удается, сказать трудно: Истина молчит, а сам Петрарка не дает окончательного ответа.
Естественно, сам Петрарка считает себя христианином, хотя и указывает на необходимость гуманизации существующего христианства, его направленности на человека. Именно Петрарка впервые вводит термин «гуманизм» и является основоположником гуманистического направления в ренессансной философии и – в более широком плане – основоположником гуманизма вообще.
Ренессансный гуманизм
Ренессансный гуманизм – это не совсем то, что обычно имеется в виду. Гуманизм – это не защита прав человека, а исследования человека таким, каков он есть. Гуманизм, с точки зрения Петрарки и других философов, означал перенесение человека в центр мира, изучение человека в первую очередь. Термин «гуманизм» в этом плане является в чем-то синонимом слова «антропоцентризм» и противостоит термину «теоцентризм». В противовес религиозной философии Западной Европы гуманистическая философия ставит своей задачей изучение человека со всеми его земными и не-земными нуждами. Взамен онтологических вопросов на первый план выдвигаются вопросы этические.
Гуманисты были в большинстве своем непрофессионалами и видели в этом свое достоинство. Центры гуманизма располагались не в университетах, а в частных домах, при дворцах вельмож; это были свободные кружки (часто их называли академиями). Гуманисты считали себя истинными философами в отличие от схоластов, преподающих на университетских кафедрах. Вторая их особенность (кроме непрофессионализма) состоит во внимании к античности. Именно в ней им видится идеал, который нужно возрождать. Средние века для гуманистов представляются неким «темным царством», наступившим после античной культуры. По мнению гуманистов, именно в подражании античной культуре, в возрождении античного миропонимания состоит задача истинных философов. Для этого они переводят с древнегреческого на латынь и современные языки практически все древнегреческие произведения; и все, что мы сейчас знаем о Древней Греции, за немногими исключениями, было открыто именно в эпоху Возрождения. Эти работы не просто переводятся, а комментируются, причем комментарии пишутся не с богословской точки зрения, а являются текстологическими, филологическими, так что возникают многие науки, в частности – филология в ее нашем, современном понимании.
Это комментирование было свободным от какого-либо догматического представления, и открытость, свобода также характеризовали гуманистов. Возрожденческих платоников, стоиков, эпикурейцев, аристотеликов – всех объединяла одна идея – гуманистическая идея интереса к человеку. В художественных формах гуманисты также пытались найти нечто новое, отказывались от распространенных в средние века «Сумм». Слагаются стихи, возрождается эпистолярный жанр, появляются художественная литература, философские трактаты – в противовес схоластическому псевдознанию. Социальные взгляды гуманистов также отличались от общепринятых феодальных; они считали равными все слои населения, ибо каждый человек есть образ Божий и потому все люди – и феодалы и вассалы – равны. Гуманисты всегда прибегали в первую очередь к христианским аргументам, так как никогда не противопоставляли себя Церкви. Более того, противопоставляя себя схоластическому философствованию, гуманисты считали, что возрождают истинную Церковь, истинную веру в Бога.
В том, что эта вера может быть сочетаема с античной философией, гуманисты не видели ничего предосудительного или странного.
Как уже было сказано, гуманисты проявляли главный интерес интерес к этическим вопросам, поэтому для гуманистической философии нехарактерна онтологическая и гносеологическая проблематика. Гуманисты были в первую очередь этиками, а не философами в том понимании, к которому мы уже привыкли.
Возрождается и философия эпикуреизма, пропагандирующая наслаждение, – в первую очередь духовное, а не чувственное. Достижению этого наслаждения служили многие художественные произведения философов-гуманистов и других представителей культуры Ренессанса. Восхваляя разум человека, гуманисты видели в разумной человеческой природе образ Божий, то, чем Бог наделил человека, чтобы человек совершенствовал и улучшал свою земную жизнь. Как разумное существо, человек является творцом и именно в этом подобен Богу. Поэтому долг человека – участвовать в мире, а не уходить от него, улучшать мир, а не аскетически отстраненно взирать на него как на нечто ненужное для спасения.
Человек и мир прекрасны, ибо созданы Богом, и задача человека – улучшать мир, делая его еще более прекрасным, в этом человек является соработником Богу. Таковы вкратце основные черты гуманистического миросозерцания. Попытаемся проследить, как развивался гуманизм, на примере отдельных представителей этого философского направления.
Лоренцо Валла
Самым значительным после Петрарки философом-гуманистом можно назвать Лоренцо Валлу (1407–1457). Основное его произведение – «О наслаждении». Уже из названия явствует, что Валла был философом, возрождавшим эпикурейское мировоззрение. Вторая часть названия этого произведения – «…или Об истинном и ложном благе». Кроме того, у него есть трактаты «О красотах латинского языка» (против современного ему варварского латинского языка), «О свободе воли», «О монашеском обете», «Сопоставление Нового Завета», а также знаменитая работа «Рассуждение о подложности так называемой Дарственной грамоты Константина». Согласно общепринятому в католическом мире взгляду, в IV в.
император Константин подарил в дар патриарху Сильвестру I в благодарность за свое чудесное исцеление и за победу в известной битве грамоту, в которой говорится о передаче папе всей власти над западными областями Европы, в первую очередь над Италией. Именно на этом документе римские папы основывали приоритет папской власти над властью императорской. Лоренцо Валла, используя филологический анализ, доказал, что эта грамота не могла быть написана в IV в., а является гораздо более поздней подделкой. С тех пор скептическое отношение к приоритету папской власти все более и более укрепляется. Лоренцо Валла был незаурядным лингвистом, что следует из названия и другой работы – «О красотах латинского языка», в которой он выступал как критик варварской латыни. Он возражает против терминов, вводившихся сторонниками Иоанна Дунса Скота («чтойность», «бытийность», «этовость» и т.п.), и призывает возвратиться к живому латинской языку, не уродовать его нововведениями. Валла делает также вывод о том, что реалистическое философствование также не может быть истинным, так как не может соответствовать нормальному человеческому языку.
Все те универсалии, которые необходимо выражать столь непонятными для человеческого уха словами, являются не чем иным, как выдумкой псевдоученых.
Философия Лоренцо Валлы видит свой идеал в фигуре Эпикура, но возрождает она не его атомизм, а отношение к жизни, трактовку понятия «наслаждение». Валла понимает наслаждение не так, как понимал его исторический Эпикур, который не был эпикурейцем в современном смысле этого слова. Валла же понимает эпикуреизм именно как предпочтение наслаждения всем остальным человеческим ценностям, и иногда даже сожалеет о том, что у человека всего пять органов чувств, а не 50 или 500, чтобы получать наслаждение в гораздо большем объеме.
Кроме такого рода преувеличений, Валла приводит и более серьезные аргументы, доказывая, что чувства, помимо того, что дарят нам способность испытывать наслаждение, служат еще и для познания мира. Благодаря чувствам живое существо сохраняет свою жизнь, а наслаждение является тем критерием, благодаря которому оно может избегать опасности или стремиться к тому, что помогает ему выжить.
Не случайно питание приятно и потому полезно для жизни, а яд горек и, как любая опасность, не доставляет наслаждения. Поэтому Валла делает фундаментальный вывод: жить без наслаждения невозможно (чего не скажешь о добродетели), поэтому наслаждение является истинным благом, истинной ценностью, и католики (да и вообще христиане) лукавят, когда говорят, что наслаждение не является истинным благом. Ибо чего боится христианин после смерти? Мучений в аду. А чего он ждет от рая? Вечного наслаждения. Валла считает, что его взгляд на наслаждение не противоречит христианству, а является более честным и последовательным.
Человек существует для наслаждения, и все высказывания типа «лучше смерть за родину, чем позор» Валла называет глупостью, ибо вместе со смертью человека умирает для него и его родина. Поэтому лучше предать родину (или кого угодно), но остаться в живых. Добродетель может пониматься только как полезность для человека, а критерием полезности для Валлы является наслаждение или не-наслаждение.
Флорентийская платоновская Академия
Подобная трактовка христианства не была распространенной в отличие от платоновских взглядов. Именно платонизму суждено было сыграть наиболее решающую роль в философии эпохи Возрождения и в том влиянии, которое эта философия оказала на последующую философию и науку. В этом аспекте следует упомянуть прежде всего так называемую флорентийскую платоновскую академию, среди представителей которых выделяются три мыслителя: Георгий Гемист Плифон, Марсилио Фичино и Пико делла Мирандола.
Георгий Гемист Плифон
Плифон (1355–1452) – православный священник из Константинополя, участвовал в знаменитом Флорентийском униатском соборе и после него остался в Риме, где проповедовал свои взгляды, которые не разделялись Константинополем. Трактат «Законы» Плифона был сожжен по приказу патриарха, до нас дошли только некоторые отрывки из него. Плифон отличался свободомыслием, несмотря на то что был православным священником и принадлежал к высшим слоям духовенства.
Он интересовался другими религиями, античной культурой (название трактата «Законы» явно навеяно платоновскими «Законами»). В своих работах Плифон отказывается от многих христианских положений в пользу платонических и неоплатонических. Так, креационизму он предпочитает эманационное видение мира (вневременное, вечное порождение мира из некоего первоначала путем мистического истечения энергии Божества). Свое учение Плифон именует эллинской теологией. Вселенная не может быть сотворена, ибо она божественна, следовательно, как и Бог, вечна; Бог всегда производит вселенную по принципу, описанному Плотином, а переход от Божественного единства к многообразию земного мира происходит через языческих богов. В «Законах» Плифона часто упоминаются имена этих богов, хотя сам он в них не верил и считал их всего лишь удобными именами: высшего бога он часто называет Зевсом (именно он является вневременным творцом природы и абсолютным бытием).
Марсилио Фичино
У Плифона нашлись последователи, среди которых обычно выделяют Марсилио Фичино (1433–1499).
Он считается фигурой уникальной не только в истории Возрождения, но и вообще в мировой культуре. Это был человек маленького роста, почти горбун, весьма некрасивый. Но влиятельный флорентиец Козимо Медичи проникся необыкновенной симпатией к Марсилио за его ум и трудоспособность. Видя его интерес к платоновской философии, Медичи купил виллу рядом со своим домом и подарил ее Фичино, чтобы всегда иметь удовольствие беседовать с мудрым философом. А для того чтобы Фичино лучше разбирался в платоновской философии, Медичи подарил ему полный кодекс всех произведений Платона на греческом языке (подарок не менее ценный, чем вилла, ибо существовал в единственном экземпляре).
На этой вилле Фичино и создал многие свои шедевры. Он перевел на латынь всего Платона, всего Плотина, Порфирия, Прокла, Ямвлиха, Дионисия Ареопагита, Гермеса Трисмегиста (Триждывеличавого; легендарного греческого философа-анонима). И перевел таким образом, что до сих пор эти переводы считаются классическими и почитаются наравне с самими оригиналами.
К слову сказать, на русском языке полного перевода Плотина до сих пор нет, хотя брались за эту работу многие философы и филологи. Фичино же перевел, кроме Плотина, всех неоплатоников, бывших гораздо более плодовитыми, чем Плотин. Он пишет и свои работы: «О христианской религии», «Платоновская теология о бессмертии души», «О жизни», толкование на «Пир» Платона и др. В частности, в первой работе Фичино высказывает мысль о том, что существует некая всеобщая религия, все остальные религии в той или иной мере причастны ей, а христианство является ее высшим и лучшим проявлением. Благодаря покровительству Медичи Марсилио Фичино стал католическим священником, что, впрочем, не мешало ему произносить проповеди о божественном Платоне и возжигать свечи в храме перед его бюстом, настолько велика была его любовь к этому греческому философу.
Философию Фичино рассматривал как сестру религии, а мир – по образцу платоников, считая его иерархически упорядоченным. Иерархия мира насчитывает, по мнению Фичино, пять ступеней: Бог, ангелы, душа, качества и материя.
Душа находится посередине этой иерархии и связывает все ее звенья. Таким образом, центром иерархии оказывается не Бог, а человек. Картина эта не пантеистическая, а скорее пенентеистическая, ибо все происходит из Бога и Бог объемлет Собою все. Качества – некая ступень перехода к множественности мира, то, что дает качественное многообразие предметам мира. Мир находится в постоянном движении, которое присуще лишь одушевленным существам, поэтому и мир – это движение души, являющейся связующим элементом мира. Душа находится везде в природе, все связано душой. Мир находится в единстве благодаря тому, что берет начало от Бога. Поскольку мир берет начало от Бога, он охватывается красотой; поскольку мир связывается Богом, он связывается любовью; поскольку мир в конце концов соединится с Богом, он связывается наслаждением. Такое необычное толкование Божественной Троицы Фичино часто сравнивал с тремя ипостасями Плотина, считая, что обоснование трех ипостасей у Плотина – это и есть обоснование христианской Троицы.
Таким образом, у Фичино мы видим полное слияние античной, в первую очередь неоплатонической, философии с христианством.
Пико делла Мирандола
Название «академия» за флорентийскими платониками укрепилось в силу их вольного характера; это было не официальное учреждение, а кружок гуманистов, объединившихся вокруг своих лидеров, одним из которых был Марсилио Фичино, и вокруг почитаемого ими великого античного философа Платона. Кроме Фичино, лидером Флорентийской платоновской академии был и Пико делла Мирандола (1463–1494). В отличие от Фичино, обладавшего неказистой внешностью и жившего затворнической жизнью на вилле, подаренной ему Козимо Медичи, Пико делла Мирандола был статным красивым мужчиной, биография которого была под стать его внешности: легенды описывают его страстную романтическую любовь, похищение возлюбленной, бегство, тюрьму и т.п. Пико делла Мирандола прожил бурную и недолгую жизнь. По происхождению это был богатый человек – граф Мирандолы и синьор Конкордии.
Он унаследовал огромное богатство и весьма рано проявил свою одаренность. Богатством он распоряжался со свойственным ему бескорыстием. Мирандола рано стал интересоваться античной и восточной философией (в том числе еврейской каббалой), заниматься языками, и древними и восточными, учился в Падуанском университете, побывал в Париже; для своей книги заказывал переводы с тех языков, которых он не знал (за переводы с арабского он расплачивался арабскими скакунами). В 1486 г. Мирандола пишет знаменитые «900 тезисов», рассылает их всем виднейшим мыслителям того времени и предлагает им собраться в Риме, чтобы устроить диспут по предложенным им тезисам. Впоследствии эти тезисы были опубликованы в работе под названием «Речь о достоинстве человека». В своих тезисах Пико делла Мирандола собрал все, что он знал о всех философиях, и создал свою философскую систему, которая претендовала на объединение различных философий на основе античного платонизма. Однако о готовящемся диспуте узнал папа римский, и диспут был запрещен, а тезисы осуждены.
Мирандоле угрожает арест, и он бежит во Флоренцию, где сближается с Марсилио Фичино. Здесь Мирандола пишет другие произведения, в частности «Гектапл» (толкование на шесть дней творения), «О сущем и едином», «Рассуждения против астрологии» и др.
В основе философии Мирандолы лежит неоплатонизм. Мирандола предлагает иерархическое построение мира, но в отличие от Плотина и других неоплатоников Пико говорит на христианском языке и утверждает, что мир имеет три уровня: ангельский, небесный и элементарный. Эти миры соподчиняются, они вечны (в том числе и материальный мир), ибо Бог, творящий его (а творит Он не из ничего, а эманатийно, в силу Своей необходимой сущности, как считал и Плотин), вечен. Сам мир прекрасен. Здесь Пико вторит многим своим современникам-гуманистам, но парадоксальным образом отвергает и отрицает наличие красоты в Боге, ибо красота, по его утверждению, предполагает в себе некоторую асимметрию, элемент безобразного. В Боге же нет никакой асимметрии, в Нем нет ничего безобразного, поэтому в Нем нет и никакой красоты.
Пико делла Мирандола не отрицает библейскую картину мира, однако считает, что в Библии даны лишь некоторые образы, которые философ должен аллегорическим образом истолковать. В Библии дано грубое, народное описание творения мира. Иерархия уровней связывается Богом, Который находится не над иерархией, а пронизывает Собою всю ее. Весь мир есть то, в чем находится Бог, т.е. Бог есть все во всем; Бог – это совершенство вещей, их сущность. Поэтому Пико делает вывод: вещь, избавленная от несовершенства, есть Бог. Если мы утверждаем, что Бог есть все во всем и в каждой индивидуальной вещи есть Бог, то, поскольку Бог есть сущность, основа бытия этой вещи, можно сказать, что каждая вещь, лишенная своей индивидуальности, своего несовершенства, и представляет собою Бога.
Большой вклад внес Мирандола в понимание природы в научном смысле, ибо он был, пожалуй, первым из философов, который стал утверждать, что Бог, понимаемый в неоплатоническом смысле, создает мир сообразно некоторым математическим законам. Бог, создавая мир, имел перед Собой геометрию, арифметику, алгебру и другие науки, и поэтому окружающий нас мир построен по этим же математическим законам. Впоследствии на основе этой мысли Галилео Галилей, Исаак Ньютон, Иоганн Кеплер и другие выдающиеся ученые нового времени разработали концепцию математического естествознания, т.е. фактически создали современную науку. А одним из первых философов, высказавших эту мысль, был Пико делла Мирандола – мысль, которую впоследствии афористично выскажет Галилей: «Книга природы написана языком математики». Пико этого не сказал, но впервые идея возникает именно у него. Идею о математическом устроении вселенной Пико высказывал в полемике против астрологов, о которых он написал целую книгу («Рассуждения против астрологов»). Астрологи, как считал Мирандола, не правы в том, что ищут некоторые вымышленные причины всех явлений. Пико высказывается против разного рода ошибок в истолковании естественных явлений как со стороны астрологов, ищущих причины всего в сочетаниях звезд, так и со стороны обыденного религиозного сознания, которое во всем старается видеть действие ангельских или демонических сил. Во всем имеется своя собственная причина, мир представляет собой цепочку взаимодействующих причин – именно в таком аспекте Мирандола возражал как против современного ему религиозного сознания, так и против астрологических воззрений, появившихся к тому времени в большом многообразии. Природа имеет каузальную (причинно-следственную) структуру, которая может быть описана языком математики. К тому же астрология принижает человека, показывая полное отсутствие у него всяческой свободы. Если все зависит от расположения звезд и планет, то свободы у человека нет, так зачем же говорить тогда о грехе, о наказании за грех? Человек, по мысли Пико, представляет собой четвертый мир – не ангельский, не небесный и не элементарный. Этот четвертый мир не находится ни на каком из этих уровней, человек абсолютно свободен и потому может поместить себя сам на любой из уровней этого мира. Он может стать выше ангелов и опуститься ниже животных. Человек пронизывает собою все миры и место в этой иерархии занимает по своей собственной воле. Он сам должен определить себя, ибо таким его создал Творец – полностью и абсолютно свободным. Человек сам себя формирует, и каким он будет, зависит не от сочетания звезд, не от воли Бога, а только от собственной свободной воли человека. Именно поэтому человек и является образом Божиим, но для того, чтобы стать действительно образом Божиим, человек должен направить свою свободную волю к Богу и достичь этого образа, стать им.
Таким образом, в мыслях Пико делла Мирандолы мы видим стремление сохранить христианство, понять его с точки зрения современного интереса к человеку на новых, гуманистических позициях, поставить в центр мира человека, а не Бога, и внести в христианство все истины из разных философских систем. Впрочем, Пико не отрицал наличия истинности и в других религиях, хотя и считал христианство высшей, наиболее совершенной формой религии.
Николай Кузанский
Младшим современником философов-гуманистов был Николай Кузанский (Николай из Кузы, городка на юге Германии недалеко от Трира). Он отличается от других философов эпохи Возрождения мощью ума и глубиной проблем, которые он ставил. Как мы видели, характер философских систем тех мыслителей, о которых мы уже говорили и которых еще будем изучать, отличался эклектизмом, поверхностностью, игнорированием некоторых философских проблем. В основном философов Возрождения интересуют этические вопросы, а онтологические и гносеологические проблемы отступают на второй план (если вообще появляются) или не включаются в круг философских проблем, как это было у Никколо Макиавелли, Эразма Роттердамского, некоторых итальянских гуманистов (например, Петрарки). Онтология у них если и присутствовала, то была заимствована из античной философии.
Николай Кузанский поразительно отличается от всех этих философов. Это действительно самобытный, гениальный мыслитель. Он больше философ, чем богослов, хотя сам он считал себя богословом. Николай Кузанский (1401–1464) родился в христианской семье, учился в так называемой школе «братьев общей жизни». Это была полумонашеская организация, противопоставившая себя официальной католической Церкви, но не порывавшая с ней и не уходившая в ересь мистицизма и иррационализма. Братья общей жизни старались возродить дух первоначального христианства, поставив себя в определенную оппозицию римо-католичеству; они хотели уйти от схоластических споров и вернуться к индивидуальному религиозному переживанию Бога. Понятно, что соответствующими в этой общине были воспитание и образование, и это отчетливо проявится у ее воспитанника Николая Кузанского (впоследствии у «братьев общей жизни» будет учиться Эразм Роттердамский). После окончания школы Николай Кузанский поступает в Гейдельбергский университет, а потом учится в Падуанском университете. Он изучает математику, медицину, астрономию, географию, юриспруденцию.
В 1423 г. Николай Кузанский становится доктором экономического права, затем поступает в Кельнский университет, где изучает богословие. В 1426 г. Кузанский рукоположен в сан священника, с этого времени начинается его быстрое восхождение по ступеням иерархической лестницы католической Церкви. Он идет на службу в папскую курию; в 1437 г. его посылают в Византию на переговоры по поводу объединения Церквей. Там он знакомится с Георгием Гемистом Плифоном. В 1448 г. Николай Кузанский становится кардиналом, но активная жизнь в рамках католической Церкви не мешает его философским, богословским и естественнонаучным занятиям. Он интересуется географией и впервые предлагает карту Европы, занимается изучением календаря (во многом по его инициативе готовится реформа календарного исчисления), математикой (вносит большой вклад в исчисление бесконечно малых величин). В 1450 г. Николай Кузанский назначен папским легатом в Германии, а в 1458 г. возвращается в Рим и становится генеральным викарием. Еще молодым (в 1440 г.) Николай Кузанский пишет свою основную работу «Об ученом незнании». У него есть ряд других работ: «О предположениях»; диалоги, объединенные участием в них действующего лица под именем Простец (написанные явно под влиянием Платона), – «Простец о мудрости», «Простец об уме», «Простец об опытах с весами»; некоторые богословские произведения – «О сокрытом Боге», «Об искании Бога», «О Богосыновстве», «О даре Отца светов».
После выхода работы «Об ученом незнании» на Николая Кузанского посыпались разные обвинения. Его оппонентом был католический священник Венк, работа которого называлась «Невежественная ученость». После выхода ее в свет Николай Кузанский выпускает «Апологию ученого незнания», где пытается защитить свои взгляды. Нападки на Николая со стороны многих священнослужителей совсем не мешали его успешному продвижению по иерархической лестнице римо-католической Церкви, что свидетельствует о специфике того времени, когда свободомыслие проникало даже в круги высокопоставленных и влиятельных людей.
Основное положение книги «Об ученом незнании» и всего творчества Кузанского состоит в возврате к богословию ранних отцов Церкви (ранних по сравнению с Фомой Аквинским и другими столпами католической Церкви). Николай Кузанский старается вернуться к духу Оригена и особенно Дионисия Ареопагита. В их философии, утверждает кардинал, заложено понимание истины и Бога.
О Боге нельзя ничего сказать; познать Бога можно лишь на путях апофатического (т.е. отрицательного) богословия. Поэтому чем больше мы познаем Бога, тем более мы убеждаемся в том, что мы Его не можем познать. Утверждать, что он знает Бога, может лишь полный невежда, а истинный мудрец и богослов, познавая Бога, все больше убеждается в своем собственном незнании. Поэтому истину (а Бог есть Истина) познать мы не можем. Чем больше мы познаем ее, тем больше убеждаемся в собственном незнании – именно в этом состоит основная мысль трактата. Этой идеей трактат начинается, ею же он и заканчивается. В начале книги Николай Кузанский дает определение того, что есть максимум: это то, больше которого абсолютно ничего не может быть. Но если максимум таков, то он не может быть меньше сам себя. Если максимум становится меньше максимума, он уже не является максимумом. Поэтому максимум есть и то, меньше чего ничто не может быть, – следовательно, максимум совпадает с минимумом. Но самое минимальное число – это единица; следовательно, максимум есть единица. Максимум есть всеобъемлющее, над всем возвышающееся; он выше всякого утверждения, о нем нельзя сказать, что он есть, он не больше есть, чем не есть. Существование этого высшего единого максимума провозглашается Николаем Кузанским как высшая истина. Этот максимум и есть Бог. Исследуя максимум, Кузанский обнаруживает, что максимум включает в себя также и равенство с самим собой и связь с самим собой. Именно таков смысл христианской Троицы. Кузанский даже дерзает утверждать, что слова «Единство», «Равенство» и «Связь» лучше показывают природу Бога, чем слова «Бог Отец», «Бог Сын» и «Бог Дух Святой». Правда, в скобках он добавляет, что было бы лучше, если бы богодухновенные авторы включили эту мысль в Священное Писание. Познать Бога можно лишь на путях аналогий. Аналогии с чувственными предметами не могут быть надежными, поскольку само чувственное достаточно шатко. Самыми надежными и несомненными являются сущности более абстрактные (здесь явно видно влияние платоновской традиции), но абстрактные аналогии не должны быть лишены материальной опоры, иначе их нельзя себе представить. Такими сущностями являются математические предметы, поэтому лучше всего приступить к познанию Бога через математические символы (т.е. знаки). Поскольку Бог есть Единство, Равенство и Связь, то лучше всего представить себе Бога в виде треугольника, а поскольку Бог есть максимум, то Бог есть бесконечный абсолютный треугольник. Бесконечный треугольник – это треугольник, стороны которого стремятся к бесконечности, т.е. это треугольник о трех прямых углах. Кроме того, Бог есть и бесконечная прямая линия, бесконечная окружность, и все это, собственно говоря, совпадает, ибо окружность, стремясь к бесконечности, становится все менее и менее кривой. Кривизна ее приближается к нулю, и бесконечная окружность совпадает с прямой. Поскольку окружность бесконечна, центр ее не может находиться в одном месте. Центр такой окружности находится везде, а граница – нигде. Поскольку Бог есть бесконечная окружность, центр которой везде, то Бог есть везде, в каждой части мира Он присутствует весь целиком. Будучи бесконечностью, Бог превышает все противоположности и включает их в Себя. Но кроме абсолютного максимума есть относительный максимум – это мир. Будучи бесконечным, Бог бесконечно содержится в каждой конкретной вещи, поэтому и мир является бесконечным. Мир, как и Бог, есть окружность, центр которой везде, а граница нигде. Николай Кузанский отвергает распространенную в то время аристотелевско-птолемеевскую картину мира замкнутой вселенной, на границе которой находится сфера неподвижных звезд, и утверждает, что вселенная имеет равномерную структуру. Земля не имеет никакого преимущественного места в этом мире; Земля есть такая же точка во вселенной, как и все другие ее точки.
Аргументы Кузанского идут от природы Бога и связи Его с миром. Поскольку связь Бога с миром мыслится именно таким образом, как сказано выше, то Николай Кузанский вынужден каким-то образом рассматривать и концепцию сотворения мира. Если Бог весь содержится во всем мире (и даже более того, как утверждает Кузанский, мир вечен, а не сотворен в определенный момент времени), то Николай Кузанский вынужден бороться с неоплатоническим эманативизмом, чтобы избежать вывода о сотворении мира Богом по некоторой необходимости (как мы помним, согласно плотиновской концепции, мир творится в силу эманации из Бога, и эманация есть некоторый момент необходимости, являющейся сущностью Бога и, следовательно, превышающей Его). Николай Кузанский не разделяет ни концепцию творения мира во времени, ни концепцию эманации. Он утверждает, что мир есть развертывание Бога – экспликация. Бог есть единство всего, Он есть бытие-возможность; Бог развертывается в некоторую актуальность, в действительность. Эта действительность не содержит в себе противоположностей, а является такой, какова она и есть, но развертывание не есть эманация, не необходимая, превышающая Бога сила, а есть развертывание Бога в силу Его собственной воли. Поэтому Бог представляет Собой весь мир в свернутом виде; то, что получается в результате развертывания, уже не есть Бог. Нельзя обвинить Николая Кузанского в пантеизме (отождествлении Бога и мира), нельзя сказать, что он целиком и полностью порывает с христианством в своей онтологии. Скорее всего его концепция, так же как и у Плотина, – панентеизм, хотя здесь сложно подобрать терминологию: не «все есть Бог» (пантеизм), а «все в Боге» (панентеизм), но в свернутом виде. Поскольку мир есть развертывание Бога, то мир вечен. Человек есть часть сотворенного Богом мира, причем часть наиболее совершенная, потому что человек включает в себя не только материальную, телесную природу, но и духовную, умственную. Поэтому человек действительно целиком включает в себя все; человек, по выражению античных мыслителей, есть микрокосм. Однако нельзя сказать, что каждый человек есть микрокосм. Говоря это, мы говорим лишь о сущности человека. Человек есть существо, пораженное грехом. Лишь один Человек включал в Себя весь мир – Иисус Христос. Воплотившись, приняв в Себя весь мир духовно и материально, став совершенным Человеком, Бог показал людям путь не только к спасению, но и к совершенствованию, к человеческой сущности. Поэтому каждый человек, по выражению Кузанского, есть Бог, но не абсолютно.
Весьма интересна и не совсем обычна для того времени теория познания Николая Кузанского. Человек – существо божественное, поэтому он может познавать. Однако Кузанский не считает, что все познание для человека осуществляется на путях его разума. Он пытается объединить платоновскую и аристотелевскую позиции, соединяя чувственный, рациональный и интеллектуальный элементы познания. Понимая, с одной стороны, что истина нематериальна и познание истины не есть познание материальных предметов, а есть познание Бога (и в конце концов познание истины есть познание того, что мы ничего не знаем), Николай, с другой стороны, утверждает, что познание конкретной, ограниченной, а не абсолютной истины возможно и начинается с процесса чувственного восприятия. Именно оно является тем толчком, который побуждает наши органы познания к началу действия. После чувств вступает в силу другая способность человеческого познания – воображение, которая, не выходя за пределы чувственного познания, обобщает данные, дающиеся в чувствах. Чувства и воображение – это низший уровень познания. На более высоком уровне начинает действовать рассудок, который различает и сопоставляет. Рассудок есть особая интеллектуальная деятельность, способность познания, и имеет свое собственное орудие. Рассудок не зависит от чувств, он имеет в себе идеи (или формы, говоря аристотелевским языком), которые вложены в нас при рождении Богом. Однако Кузанский не становится на позицию платоников, утверждавших, что знание в нас уже заложено до рождения. Знание появляется в нас, когда действуют органы чувств. Тем не менее разум содержит в себе в свернутом виде все эти идеи и формы, и рассудок сопоставляет и различает идеи и данные, которые поступают от воображения. Такова рассудочная деятельность нашего познания. Высшая ступень познавательной деятельности – интеллект, или разум, который не сопоставляет, не сравнивает, а соединяет воедино все данные. Рассудок, сопоставляя и сравнивая, действует на основании закона исключенного третьего и закона непротиворечия. Разум же действует на основании других законов – он как бы видит истину целиком, он схватывает ее во всех ее противоположностях. Это интуитивное схватывание истины. Рассудок не может познать бесконечность – а разум может. Таким образом, стремясь к бесконечности (а мы помним, что бесконечность есть Бог, максимум, обнимающий собою все противоположности), разум видит все противоположности. В результате такой деятельности ум созерцает все как бы в одной точке, так что все есть одно и одно есть все. Это Николай Кузанский называет интеллектуальной интуицией.
Никколо Макиавелли
Гуманисты были настроены, как мы видим, романтично и считали, что возрождение античного знания, античной философии, возвращение интереса к человеку позволят решить многочисленные проблемы того времени. Однако жизнь текла своим чередом, и гуманисты видели крушение своих идеалов. Это порождало более прагматические подходы к философии. Таким прагматиком эпохи Возрождения является Никколо Макиавелли (1469–1527). Он родился во Флоренции в семье бедного юриста, образование получил самостоятельно: сам изучал латынь, философию и в конце концов почувствовал огромный интерес к политическим наукам. Никколо в 30 лет начинает политическую карьеру, становится секретарем правительства Флорентийской республики, много ездит по Европе. Но в 1512 г. республика пала, Медичи попадают в опалу. Макиавелли оказывается в тюрьме, подвергается пыткам, а впоследствии его ссылают во Флоренцию. Последние годы жизни он проводит вдали от политики, пишет основные свои произведения, среди которых выделяются «Рассуждения на первую декаду Тита Ливия» и «Государь» (или «Монарх»). Интереса к философии и религии Макиавелли не испытывал, но, будучи человеком своего времени, он вынужден был обращаться к вопросам философии и религии. Свое отношение к Богу он сформулировал следующим образом: Бог есть не тот Бог, Которого в виде некоего высшего существа представляют себе христиане, а некоторая фортуна, судьба, направляющая мир в соответствии со своими законами. Как у мира вещественного есть свои законы, так есть они и у мира общественного. Бог создал эти законы в виде судьбы и более в них не вмешивается, поэтому данная закономерность в обществе всегда постоянна. Человек должен познать эту закономерность и действовать в соответствии с ней. Мир, следовательно, всегда в этой закономерности одинаков, в нем всегда есть добро и зло, есть политические интересы и т.п. Государства возникают и исчезают по законам фортуны, и человек, если будет познавать эти законы, будет успешен в своей деятельности. «Судьба – это женщина, – говорил Макиавелли, – если хочешь владеть ею, надо ее бить и толкать». Общество возникает вполне естественно из стремления людей к самосохранению. Люди объединяются – и возникает общество. Для управления обществом люди выбирают начальников. Таким образом, появляется власть, которая назначает для охраны общества армию, полицию и др. Характер функционирования и возникновения общества не имеет какой-то высшей религиозной или нравственной цели. Мораль возникает на более поздней стадии и представляет собой то, что полезно для каждого члена общества и для общества целиком. Для соблюдения морали создаются законы, для охранения людей создаются армия и власть, а для духовного единства общества создается религия. Христианство создавалось также для духовного единства народа, но это была ошибка – христианство есть религия несовершенная, поскольку основана на культе не тех человеческих качеств, которые нужны обществу. Христианство слишком уповает на потустороннее, на загробное воздаяние и не ценит действительность, ценит слабость, а не мужество. Макиавелли стоит на позициях греческого язычества – это именно та религия, которая могла бы действительно объединить общество. В силу того, что у нас господствует христианская религия, мир наш несовершенен и власть в нем принадлежит не достойным людям, а мерзавцам. Языческая же религия возвышает мужество, добродетели, храбрость, славу – именно те черты характера, которые нужны настоящему гражданину. Таким образом, по Макиавелли, политика абсолютно автономна; она есть порождение не морали и не религии – наоборот, мораль и религия есть порождение политики. Поэтому политическая цель есть высшая цель, для достижения которой годятся все методы. Если мы скажем, что какой-то метод безнравствен, а какой-то неприменим, потому что противоречит религиозным установлениям, то Макиавелли возражает: низшее не может быть аргументом высшему, мораль и религия сами есть порождение политики, поэтому от Макиавелли и ведет родословную знаменитая формула: «Цель оправдывает средства». Нравственность и религиозные нормы не могут служить аргументами против некоей политической цели. Критерием оценки могут быть только польза и политический успех. Политический успех для Макиавелли есть успех общества. Он был демократом, республиканцем, но совсем не монархистом, хотя одно из его произведений и называется «Государь». Смысл и дух этого произведения заключаются в том, что хороший государь должен служить на благо обществу. Высшая цель – цель общества, а не отдельного гражданина, даже если этим гражданином являетя монарх. Поэтому не нужно измышлять никакие идеальные государства, не нужно ничего строить, нужно просто познавать реальный общественный мир и жить в этом мире.
Пьетро Помпонацци
Еще один мыслитель этого времени – Пьетро Помпонацци (1462–1525). Биография его может уместиться в три фразы: родился в зажиточной семье в городе Падуя, учился в Падуанском университете, а потом преподавал там же. Правда, в конце жизни несколько лет преподавал в университете города Болонья. Это был типичный университетский преподаватель-схоласт, интересующийся философией Аристотеля и Фомы Аквинского. Однако больше он интересовался Аристотелем, прочитанным сквозь призму не Фомы Аквинского, а Аверроэса. Аристотелизм Пьетро Помпонацци был более еретическим, чем католическим, хотя и самого Аристотеля, и Аверроэса Помпонации достаточно вольно интерпретирует. От аверроистов Помпонацци заимствует концепцию двух истин: есть истина философии и есть истина религии, истина философии – это истина разума (а не истина Аристотеля, подчеркивает Помпонацци), а истина религии – не истина философская, потому что религия не содержит в себе ни истины, ни лжи, она служит для житейских нужд, ибо язык веры – это язык притч и морали. Поэтому концепция двойственной истины превращается в концепцию, согласно которой истина содержится только в философии. Философия, таким образом, полностью отделяется от религии, которая не занимается истиной.
Помпонацци принадлежит трактат «О бессмертии души». Бессмертие он трактует в духе Аристотеля, а точнее Аверроэса, хотя и с некоторыми замечаниями. В вопросе о бессмертии души следует выделить два аспекта: вопрос о познании и вопрос о морали. Поскольку познание, т.е. мышление, зависит от тела и душа ничего не испытывает без тела, то душа есть форма тела (в духе Аристотеля). Поэтому разум неотделим от тела, и душа материальна и смертна. Кроме человеческой души, есть нематериальные, интеллигибельные существа, которые способны к познанию без тела, и есть животные, низшие существа. Человек находится посередине между нематериальными существами и животными. Он может познавать и частное, как животные, и общее, как нематериальные существа. Человек может стать и тем и другим – и ангелом, и животным. Но все же душа остается зависимой от тела и смертной. Как быть с нравственностью, если душа оказывается смертной? Оказывается, по мысли Помпонацци, нравственность не только не исчезает с принятием смертности души, а наоборот, становится собственно нравственностью. Ибо нравственность, которая строится в надежде на посмертное воздаяние, является не нравственностью, а некоторой формой эгоизма, надеждой получить за свой поступок воздаяние. Нравственность может быть только тогда нравственной, когда она ни на что не рассчитывает. Нравственность есть поступок добродетельный, направленный на самое добродетель. Поэтому вера в бессмертие души не только не утверждает нравственность, а наоборот, отрицает ее, и Помпонацци, отрицая бессмертие души, считает, что утверждает высшую нравственность. Помпонацци ставит и вопрос об отношении Бога к миру. Для него является неразрешимой проблема оправдания существующего в мире зла. Он рассуждает так: Бог или правит миром или не правит. Если Он не правит миром, то Он не Бог, а если правит, то откуда такая жестокость? Если Бог сотворил все и является причиной каждого поступка, то почему за каждый конкретный греховный поступок отвечает человек, а не действительная причина – не Бог? Ведь именно Бог в конце концов склоняет человека ко греху. Помпонацци видит следующий выход из этого. Не надо представлять себе Бога как личность, ибо тогда Бог будет подобен, по выражению Помпонацци, «безумному отцу». Бог есть судьба, безличный фатум, природа, начало движения, поэтому Он не несет личной ответственности за существующее в мире зло. Бог не имеет свободной воли и потому не отвечает за зло в мире. Зло есть проявление противоречий в мире, а противоречия должны существовать, чтобы был порядок, чтобы была гармония. Поэтому зло существует для оправдания целого, оно есть необходимая часть существующего в мире блага. Религия если и нужна, то только для обуздания простого народа как некая форма самоутешения; для философа религиозная истина не имеет никакой ценности.
Философия возрождения на севере Европы
Северный гуманизм, северный Ренессанс имеет свои особенности по сравнению с южным, итальянским Возрождением. Во-первых, северное Возрождение гораздо менее представлено крупными философами. Во-вторых, оно более тесно связано с религией. Если в Италии философы зачастую просто порывали с Церковью, как бы не замечая ее, как это было, скажем, у Никколо Макиавелли, или просто увлекались платонизмом, стоицизмом, эпикурейством, то в Германии, Голландии и других северных странах философия была более тесно связана с христианским богословием.
В северном Возрождении в первую очередь выделяется Эразм Роттердамский. Это мыслитель, который оказал безусловное и огромное влияние на многих людей и на многие события своего времени.
Эразм Роттердамский
Эразм Роттердамский (1469–1536) родился в Голландии, в г. Роттердаме. Происхождения он был незнатного, более того – был незаконным сыном священника. Поэтому начинать ему приходилось, что называется, с нуля. Он поступил в школу братьев общей жизни в городе Девентере. Учеба дается ему легко, и в 1487 г. Эразм постригается в монахи, ибо для того, чтобы продолжить обучение, у него не было денег. В монастыре он пользуется богатой библиотекой, читает отцов Церкви и античных авторов. Его замечает местный епископ и берет к себе на службу. Через несколько лет епископ отправляет его в Париж, и Эразм учится в Сорбонне. Там он получает степень доктора теологии, а после этого преподает в одном из итальянских университетов. Часто ездит по Европе, в Англии знакомится со знаменитым философом и писателем Томасом Мором, автором «Утопии». Они становятся друзьями. Впоследствии Эразм будет сильно переживать казнь Томаса Мора. К тому времени влияние Эразма Роттердамского становится достаточно сильным. Многие пытаются привлечь его на свою сторону. Ему уготована блестящая карьера, согласись он служить на пользу государства или Церкви, но Эразм избирает другой путь – он остается свободным литератором. Когда разражаются события Реформации, Эразм уезжает в веротерпимый Базель, где и живет до самой смерти.
Эразм Роттердамский был одним из наиболее плодовитых писателей эпохи Возрождения. Он много переводил, занимался издательской деятельностью. В частности, он первым обратил внимание на тот факт, что к XVI веку уже были изданы печатным способом различные варианты Библии, в том числе и ее латинский перевод, и переводы на современные языки, и только греческий текст оставался неизданным. Эразм спешит восполнить этот пробел и в течение года готовит и выпускает греческое издание Нового Завета. Текст этот получил впоследствии название «Textus receptus», до XIX в. он был основным, по которому читали Новый Завет в подлиннике. Правда, позднее усилиями многих ученых были проведены научные изыскания, в результате которых появились новые новозаветные тексты. Ошибки перевода обнаружить было несложно, поскольку Эразм очень спешил и даже, не имея последних строк Книги Откровения Иоанна Богослова, перевел их с латыни на греческий. Но хотя издание это и было несовершенным, до сих пор многие пользуются именно им. Издал он и «Утопию» Томаса Мора, переводил античных авторов (одна из первых книг – «Пословицы», где он собрал высказывания из многих античных книг и из Библии), в частности Лукиана – язвительного римского писателя II века («Вольтера древности»). Кроме того, у него было множество и своих произведений, среди которых выделяется знаменитая «Похвала Глупости», где он в язвительной форме воздает хвалу госпоже Глупости, безраздельно правящей миром, которой все люди поклоняются. Здесь он позволяет себе поиздеваться и над неграмотными крестьянами, и над высоколобыми богословами – священнослужителями, кардиналами и даже папами. Выделяются и его книги «Антиварвары», «Цицеронианец», «Юлий, не допущенный на небеса» (памфлет против римских пап), «Разговоры запросто». Однако нас, конечно, интересуют прежде всего философско-богословские произведения Эразма.
Стоит отметить так называемый «Энхиридион, или Оружие христианского воина» и «Диатрибу, или Рассуждение о свободе воли». Первая работа посвящена, как говорил Эразм, философии Христа. Сам Эразм считал себя истинным христианином и защищал идеалы католической Церкви, хотя многое, конечно, ему не нравилось – распущенность нравов, беззаконие, злоупотребление разного рода католическими догматами, в частности – догматом об индульгенциях, и т.д.
Однако Эразм не разделял и многих положений, которые были само собою разумеющимися в эпоху средневековья. Так, он был по духу своему просветителем, считая, что все люди созданы Богом равными и одинаковыми, и благородство их зависит не от их принадлежности по рождению к дворянскому или царскому роду, а от их воспитания, нравственности, образования. Благородство может быть только духовным и нравственным, но никак не унаследованным. Поэтому главное для Эразма состоит в воспитании и образовании человека; невоспитанного и необразованного человека он ставит даже ниже животного, поскольку оно живет в согласии со своей природой, а необразованный человек живет хуже животного, не понимая, что он должен делать. Выступает Эразм и против особенно распространенных в эпоху Возрождения суеверий и псевдонаучных увлечений – алхимических, астрологических и т.п., причем иногда он даже перегибает палку, выступая против чудес, говоря, что чудеса возможны и необходимы, поскольку Бог существует, но они были во времена пророков, Иисуса Христа, апостолов, а сейчас тех людей, которые могли бы творить чудеса, уже нет, а потому и незачем их искать. Выступает он и против схоластической философии и богословия. Как выпускник Сорбонны, он прекрасно знал эти дисциплины. Против схоластики он выступал по всем пунктам – и против схоластического метода, и против диспутов, и против титулов и научных степеней. Подобная философия, по утверждению Эразма, совершенно бесполезна, так как не ведет к истине и добродетели, а именно к совершенствованию в добродетелях нужно прежде всего направлять усилия человека. Философия должна быть моральной, только такая философия может быть названа истинной философией Христа. Философия должна решать задачи человеческой жизни, проблемы человека, а этого не замечала схоластическая философия. Философия должна присутствовать во всей жизни человека, вести его по жизни – именно этой теме посвящено основное произведение Эразма «Оружие христианского воина» (1501). Главное для христианина, как указывает Эразм, это книги Священного Писания. Однако Библия написана таким образом, что не многие могут понять и правильно истолковать ее положения. Если даже святые отцы зачастую спорили друг с другом, толкуя то или иное место Библии, то что говорить о нас? Причина этого состоит в том, что Бог, снисходя к слабости человеческого разума, вынужден был говорить намеками, иносказаниями, притчами. Поэтому мы должны толковать эти притчи, чтобы правильно понять тот смысл, который Господь вкладывал в Свои слова. Нужно восходить от чувственного, т.е. от буквы, к умопостигаемому, к таинству.
Этот метод уже был разработан отцами Церкви, и Эразм совсем не претендует на то, чтобы считать себя его основоположником. По мнению Эразма, его разработали Августин, Амвросий Медиоланский, Иероним, Ориген, Дионисий Ареопагит. Но прежде всего он ценит умение апостола Павла правильно истолковать слова Спасителя и считает его первым среди всех философов. Эразм Роттердамский стремился систематизировать и изъяснить учение Христа таким образом, чтобы оно было понятным для любого человека. Он опирался прежде всего на Новый Завет. Ключом к его пониманию были произведения платоновской школы. Лучше всего, как считал Эразм, в применении этого метода толкования Нового Завета преуспел Ориген. Прибегать к методу античных философов не зазорно для христианина, поскольку, как пишет Эразм, для чистых все чистое. Мы не должны этого стыдиться и бояться, как и отцы Церкви не боялись применять языческую мудрость для понимания истин Священного Писания. Следуя мыслям апостола Павла, Эразм пишет, что началом любой мудрости является познание самого себя. Конечно, Эразм понимает, что этот тезис высказан Сократом и подхвачен всей дальнейшей античной философией, но он уверен, что апостол Павел также следовал методу самопознания. Апостол считал предмет познания самого себя настолько сложным, что даже не осмеливался сказать, что он решил эту проблему. Тем не менее человек в борьбе со страстями должен прежде всего познавать самого себя, свою душу, свое тело, свои страсти, чтобы уметь их преодолевать, ибо главное для христианина – это не не иметь страстей, но не давать им господствовать над собой. Человек, по мнению Эразма (а точнее, по мнению Оригена и апостола Павла), состоит из души, духа и тела. Тело – низшая часть человека, оно хуже даже, чем у животных. Дух – это тот свет, который осеняет человека: свет истины, свет добра, свет спасения. Душа связывает дух и тело, она может направлять свои усилия или к телу, или в сторону духа. Таким образом человек становится или безнравственным, или нравственным. В этом и состоит добродетель человека – в правильном направлении усилий собственной души. Душа может стать или хуже животных, или лучше ангелов – в зависимости от того, каким станет человек. Апостол Павел называл дух внутренним человеком, а страсть – телом, плотью, внешним человеком. Цель человека – стать духом, в этом плане и должно реализовываться стремление познать самого себя. В познании самого себя человеку мешают три зла: слепота незнания, затуманивающая разум; страсти, идущие от плоти; немощность человеческого естества. Поэтому и порядок направления усилий человека состоит именно в избавлении от этих трех зол. Сначала нужно знать истину, преодолеть слепоту незнания, затем преодолеть свою плоть, т.е. ненавидеть зло, а затем преодолеть свою немощность, т.е. быть стойким в преодолении своих страстей. Далее в «Оружии христианского воина» Эразм описывает способы реализации этого метода. На этом нет необходимости останавливаться, ибо Эразм зачастую повторяет обычные, тривиальные для любого христианина истины: веруй во Иисуса Христа, читай Священное Писание, слушайся Бога целиком, а не выбирай лишь некоторые положения, которые тебе нравятся, и т.д. Другая работа, которая интересует нас, непосредственно связана с общественной ситуацией в Европе в XVI веке – с Реформацией. Думаю, что учение Мартина Лютера вы наверняка будете изучать в курсе сравнительного богословия, но там лютеранство, кальвинизм и др. изучаются как целостные сложившиеся системы. Мы же затронем исторический аспект этой проблемы.
Мартин Лютер
Мартин Лютер (1483–1546) был сыном рудокопа, добившегося некоторого положения в обществе. С детских лет Мартин привык к тяжелому труду и лишениям и оставался всю свою жизнь грубоватым человеком, близким к простому народу. Учился Лютер в Эрфуртском университете (отец хотел видеть его юристом), там у него проявился интерес к философии и богословию. Он читает книги номиналистов и разного рода мистиков, в частности знаменитого немецкого мистика Мейстера Экхарта.
В 1505 г. Лютер поступает в августинианский монастырь в Эрфурте – как он сам говорит, из-за страха Божьего гнева. Этот страх перед Богом был главенствующей доминантой поведения Мартина Лютера. Он все время чувствовал себя виновным человеком, над которым вот-вот должен разразиться Божий гнев, так что настоятель монастыря даже вынужден был часто успокаивать Лютера, напоминая ему о том, что Бог может не только гневаться – Он любит нас.
Чтение мистиков укрепляет в Лютере веру в то, что спасение может быть достигнуто не благими делами, а верой в Иисуса Христа, личным общением с Богом. Так постепенно он приходит к мысли, что «только верою оправдывается человек». В эпоху европейского ренессанса было легко прийти к этому положению, ибо католицизм благими делами зачастую считал отнюдь не то, что считаем мы. Известный догмат об индульгенциях (о сокровищнице благих дел) приводил к порочной практике. Этот догмат вошел в практику католической Церкви достаточно поздно (во II тысячелетии) и гласил, что разные люди достигают в своей жизни разных результатов. Одни делают недостаточно благих дел для спасения и попадают в ад, а другие люди (святые) делают так много благих дел, что их остается в избытке и для других. Этот избыток хранится в так называемой сокровищнице благих дел, и любой человек своими делами на пользу Церкви может к нему приобщиться. Таким благим делом считалось и денежное вспомоществование. Если человек давал деньги Церкви, ему выдавали индульгенцию – подтверждение. На практике все выглядело просто: человек шел в церковь, покупал индульгенцию, и считалось, что он получил часть благодати от какого-нибудь святого – скажем, Франциска Ассизского или Фомы Аквинского. Такие «благие» дела не могут оставить равнодушным любого нормального человека. У Мартина Лютера это вылилось в вывод о том, что никакие добрые дела не нужны – достаточно лишь веры в Иисуса Христа, чтобы спастись.
Лютер чрезвычайно благоговел перед Эразмом Роттердамским, хотя, все более и более возрастая как мыслитель и богослов, он постепенно терял уважение к Эразму. Ибо, как сказал впоследствии Лютер, в Эразме больше человеческого, чем божественного. Нападал он и на Аристотеля, считая его язычником и потому неприемлемым для христианина, и на схоластику за ее метод, за уход от реальной человеческой жизни. В октябре 1517 г. Мартин Лютер выставляет у дверей дворцовой церкви в Вюртенберге знаменитые 95 тезисов об индульгенциях, с которых и ведет свое начало эпоха Реформации. Сначала к Лютеру относятся лояльно, пытаются его образумить, даже папа римский не сразу порывает с ним, вставая поначалу на его защиту. Но потом, когда начинаются народные волнения, и крестьяне громят католические храмы, отношение к Лютеру меняется. Выпускается папская булла об отречении его от Церкви. Сам Лютер пугается последствий, к которым привела его деятельность, и осуждает крестьян и вообще чернь за разрушение храмов. Но факт остается: началась Реформация с крестьянс
Эпоха Возрождения — Рефераты бесплатно
Реферат на тему: Эпоха Возрождения
Содержание
- Введение
- Проторенессанс
- Искусство Раннего Возрождения
- Архитектура
- Заключение
- Библиография
Введение
XV и XVI столетия были временем больших перемен в экономике, политической и культурной жизни европейских стран. Бурный рост городов и развитие ремесел, а позднее и зарождение мануфактурного производства, подъем мировой торговли, вовлекавший в свою орбиту все более отдаленные районы постепенное размещение главных торговых путей из Средиземноморья к северу, завершившееся после падения Византии и великих географических открытий конца XV и начала XVI века, преобразили облик средневековой Европы. Почти повсеместно теперь выдвигаются на первый план города. Некогда могущественнейшие силы средневекового мира — империя и папство — переживал глубокий кризис. В XVI столетии распадавшаяся Священная Римская империя германской нации стала ареной двух первых антифеодальных революций — Великой крестьянской войны в Германии и Нидерландского восстания. Переходный характер эпохи, происходящий во всех областях жизни процесс освобождения от средневековых пут и вместе с тем еще неразвитость становящихся капиталистических отношений не могли не сказаться на особенностях художественной культуры и эстетической мысли того времени.
Все перемены в жизни общества сопровождались широким обновлением культуры расцветом естественных и точных наук, литературы на национальных языках и, в особенности, изобразительного искусства. Зародившись в городах Италии это обновление захватило затем и другие европейские страны. Появление книгопечатания открыло невиданные возможности для распространения литературных и научных произведений, а более регулярное и тесное общение между странами способствовало повсеместному проникновению новых художественных течений.
Термин «Возрождение» (Ренессанс) появился в XVI веке древности. Рассматривая эпоху Средневековья как простой перерыв в развитии культ. Еще Джордано Вазари — живописец и первый историограф итальянского искусства, автор прославленных «Жизнеописаний» наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих (1550 г.) писал о «возрождении» искусства Италии. Это понятие возникло на основе широко распространенной в то время исторической концепции, согласно которой Эпоха Средневековья представляла собой период беспросветного варварства и невежества, последовавший за гибелью блестящей цивилизации классической культуры, историки того времени полагали, что искусство некогда процветавшее в античном мире, впервые возродилось в их время к новой жизни. Термин «Возрождение» означал первоначально не столько название всей эпохи, сколько самый момент возникновения нового искусства, который приурочивался обычно к началу XVI века. Лишь позднее понятие это получило более широкий смысл и стало обозначать эпоху, когда в Италии, а затем и в других странах сформировалась и расцвела оппозиционная феодализму культура. Энгельс охарактеризовал Возрождение как «величайший прогрессивный переворот из всех, пережитых до того времени человечеством».
Анализ памятников культуры Возрождения свидетельствует об отходе от многих важнейших принципов феодального мировоззрения. Средневековый аскетизм и презрение ко всему земному сменяются теперь жадным интересом к реальному миру, к человеку, к сознанию красоты и величия природы. Непререкаемое в средние века первенство богословия над наукой поколеблено верой в неограниченные возможности человеческого разума, который становится высшим мерилом истины. Подчеркивая интерес к человеческому в противовес божественному, представители новой светской интеллигенции называли себя гуманистами, производя это слово от восходящего к Цицерону понятия «studia humanitanis», означавшее изучение всего, что связано с природой человека и его духовным миром. При всей сложности и неоднозначности эстетики возрождения в качестве ее одного из основных принципов можно выделить абсолютизации человеческой личности в ее целостности. Для эстетических трактатов и произведений искусства Возрождения характерно идеализированное представление о человеке как о единстве разумного и чувственного, как о свободном существе с беспредельными творческими возможностями. С антропоцентризмом связано в эстетике Возрождения и понимания прекрасного, возвышенного, героического. Принцип прекрасной артистически творческой человеческой личности сочетался у теоретиков Возрождения с попыткой математического исчисления всякого рода пропорций симметрии перспективы. Эстетическое и художественное мышление этой эпохи впервые опирается на человеческое восприятие как таковое и на чувственно реальную картину мира. Здесь бросается в глаза также субъективистски-индивидуалистическая жажда жизненных ощущений, независимо от их религиозного и морального истолкования, хотя последнее, в принципе, не отрицается. Эстетика Возрождения ориентирует искусство на подражание природе. Однако на первом месте здесь не столько природа, сколько художник, который в своей творческой деятельности уподобляется Богу. В постепенно освобождающемся от церковной идеологии создателе произведения искусства больше всего ценится острый художественный взгляд на вещи, профессиональная самостоятельность, специальные навыки, а его создания приобретают уже самодовлеющий, а не священный характер. Одним из важнейших принципов восприятия произведений искусства становится наслаждение, что свидетельствует о значительной демократической тенденции в противовес морализаторству и схоластической «учености» предшествующих эстетических теорий. Эстетическая мысль Возрождения содержит не только идею абсолютизации человеческого индивида в противовес надмировой божественной личности в средние века, но и определенное осознание ограниченности такого индивидуализма, основанного на абсолютном самоутверждении личности. Отсюда мотивы трагизма, обнаруживающиеся в творчестве У. Шекспира, М. Сервантеса, Микеланджело и др. В этом противоречивость культуры, отошедшей от антично — средневековых абсолютов, но в силу исторических обстоятельств еще не нашедших новых надежных устоев.
Изобразительное искусство Возрождения во многих отношениях представляет контраст средневековому. Оно знаменует становление реализма надолго определившего развитие европейской художественной культуры. Это сказалось не только в распространении светских изображений, в развитии портрета и пейзажа или новой, иногда почти жанровой интерпретации религиозных сюжетов, но и в радикальном обновлении всей художественной системы. В эпоху Возрождения объективное изображение мира было увиденное глазами человека, поэтому одной из важных проблем, ставших перед художниками, была проблема пространства.
В XV веке эта проблема была осознана повсеместно, с той лишь разницей, что на севере Европы, в частности в Нидерландах, к объективному построению пространства шли постепенно, путем эмпирических наблюдений, в то время как в Италии уже в первой половине столетия была создана основанная на геометрии и оптике научная теория линейной перспективы. Эта теория, позволяющая построить на плоскости трехмерное изображение, ориентированное на зрителя и учитывающее его точку зрения, означает победу над средневековой концепцией изображения.
Связь искусства и науки составляет одну из характернейших особенностей культуры Возрождения. Правдивое изображение мира и человека должно было опираться на их познание, поэтому познавательное начало играло в искусстве этой поры особенно важную роль. Естественно, что художники искали опору в науках, нередко стимулируя их развитие. Эпоха Возрождения отмечена появлением целой плеяды художников-ученых, среди которых первое место принадлежит Леонардо да Винчи.
Искусство античности составляет одну из основ художественной культуры Возрождения. Известно, что античное наследие было использовано и в средние века, например, во времена каролингского Ренессанса, в живописи оттоновского периода в Германии, в готическом искусстве. Но отношение к этому наследию было различным. В средние века воспроизводились отдельные памятники и заимствовались отдельные мотивы. А представители Возрождения находят в античной культуре то, что созвучно их собственным устремлениям, — приверженность к реальности, жизнерадостность, преклонение перед красотой земного мира, перед величием героического подвига. Вместе с тем, сложившись в иных исторических условиях, впитав в себя традиции романского стиля и готики, искусство Возрождения несет в себе печать своего времени. По сравнению с искусством классической древности духовный мир человека становится все более сложным и многогранным.
Работы художников становятся подписными, то есть подчеркнуто авторскими. Все больше появляется автопортретов. Несомненным признаком нового самосознания является и то, что художники все чаще уклоняются от прямых заказов, отдаваясь работе по внутреннему побуждению. К концу XIV века ощутимо меняется и внешнее положение художника в обществе.
Художники начинают удостаиваться всевозможных общественных признаний, должностей, почетных и денежных синекур. А. Микеланджело, например, вознесен на такую высоту, что без боязни обидеть венценосцев он отказывается от предлагаемых ему высоких почестей. Ему вполне хватает прозвания «божественный». Он настаивает, чтобы в письмах к нему опускали всякие титулования, а писали просто «Микеланджело Буонаротти». У гения есть имя. Звание для него обуза, ибо сопряжено с неизбежными обстоятельствами и, стало быть, хотя бы с частичной утратой той самой свободы от всего, что мешает его творчеству. А ведь логический предел, к которому тяготел художник Возрождения, — обретение полной личной независимости, предполагая, понятно, в первую очередь свободу творческую.
В архитектуре особенно большую роль сыграло обращение к классической традиции. Оно проявилось не только в отказе от готических форм и возрождении античной ордерной системы, но и в классической соразмерности пропорций, в разработке в храмовом зодчестве центрического типа зданий с легко обозримым пространством интерьера. Особенно много нового было создано в области гражданского зодчества. В эпоху Возрождения получают более нарядный облик многоэтажные городские здания (ратуши, дома купеческих гильдий, университеты, склады, рынки и т.д.), возникает тип городского дворца (палаццо) — жилище богатого бюргера, а также тип загородной виллы. Разрешаются по-новому вопросы, связанные с планировкой городов, реконструируются городские центры.
В отличие от средневековья, когда главными заказчиками произведений были церковь и крупные феодалы, теперь значительно расширяется круг заказчиков и изменяется их социальный состав. Наряду с церковью нередко заказы художникам дают и цеховые объединения ремесленников, и купеческие гильдии, и городские власти, и частные лица — как знать, так и бюргеры.
Наряду с монументальными все более широкое распространение получают станковые формы — живопись на дереве и холсте, скульптура из дерева, бронзы, рерракоты и майолики.
Хронологические границы развития искусства Возрождения в разных странах не вполне совпадают. В силу исторических обстоятельств Возрождение в северных странах Европы запаздывают по сравнению с итальянским. И все же искусство этой эпохи, при всем разнообразии частных форм, обладает важнейшей общей чертой — стремление к правдивому отражению реальности. Эту черту в прошлом столетии первый историк эпохи Возрождения Якоб Буркхард определил как «открытие мира человечества». Искусство Возрождения делится на четыре этапа: Проторенессанс (конец XIII — I половина XIV века), Раннее Возрождение (XV век), Высокое Возрождение (конец XV века первые три десятилетия XVI века), Позднее Возрождение (середина и вторая половина XVI века). В литературе о Возрождении часто употребляют итальянские наименования столетий: дученто — XIII век, треченто XIV век, кватроченто — XVI век.
Проторенессанс
На рубеже XIII и XIV столетий итальянская культура переживает блестящий подъем. Вслед за возникновением поэзии «сладостного нового стиля» появляется колоссальная новая фигура — Данте. В изобразительном искусстве безличное цеховое ремесло уступает место индивидуальному творчеству. В архитектуре, скульптуре и живописи выдвигаются крупные мастера — Никколо и Джовани Пизано, Арнольфо ди Камбио, Пьетро Каваллини, Джотто, творчество которых во многом определило дальнейшее развитие итальянского искусства, заложив основы для обновления.
Культура Италии XIII-XIV веков сложна и противоречива. Многое в ней еще органически связано с общеевропейской средневековой культурой, но одновременно в ней появляются новые черты, предваряющие развитие Ренессанса.
Развитие проторенессансных тенденций протекало неравномерно. Их расцвет приходится на конец XIII и первые десятилетия XIV века. С середины столетия в итальянской живописи и скульптуре усиливается влияние готики.
Готический стиль возник в архитектуре Италии из Франции в XIII столетии. Он получил распространение в Северной Италии и Тоскане — области средней Италии, расположенной к северу от Рима. И держался здесь до XV века, существуя параллельно или переплетаясь с развивающимся новым стилем Проторенессанса. Однако итальянская готика существенно отличается от французской. Она ограничивается применением декоративных элементов готического стиля: стрельчатых арок, башенок-филиалов, пинаклец, роз. Особенностью итальянской церковной архитектуры является также возведение куполов над местом пересечения центрального нефа и трансепта. К числу наиболее прославленных памятников этого итальянского варианта готики принадлежит собор в Сиене (XIII-XIV вв.) У истоков итальянского Проторенессанса стоит работавший во второй половине XIII века в Пизе мастер Никколо. Он стал основателем школы скульптуры, просуществовавшей до середины XIV века и распространившей свое внимание по всей Италии. Конечно, многое в скульптуре пизанской школы еще тяготеет к прошлому. В ней сохраняются старые аллегории и символы. В рельефах отсутствует пространство, фигуры тесно заполняют поверхность фона. И все же реформы Никколо значимы. Использование классической традиции, акцентировка объема, материальности и весомости фигуры, предметов, стремление внести в изображение религиозной сцены элементы реального земного события создали основу для широкого обновления искусства. В 1260-1270 годах мастерская Никколо Пизано выполняла многочисленные заказы в городах средней Италии.
Новые веяния проникают и в живопись Италии. В течение некоторого времени значительная роль в этой области принадлежала художникам Рима. Римская школа выдвинула одного из крупнейших мастеров Проторенессанса — Пьетро Каваллини (ок. 1250-ок. 1330) Подобно тому, как Никколо Пизано реформировал итальянскую скульптуру, Каваллини заложил основу нового направления в живописи. В своем творчестве опирался на позднеантичные и раннехристианские памятники, которыми в его время был еще богат Рим.
Заслуга Каваллини состоит в том, что он стремился преодолеть плоскостность форм и композиционного построения, которые были присущи господствовавшей в его время в итальянской живописи «византийской» или «греческой» манере. Он вводил заимствованную у древних художников светотеневую моделировку, достигая округлости и пластичности форм.
Однако со второго десятилетия XIV века художественная жизнь в Риме замерла. Ведущая роль в итальянской живописи перешла к флорентийской школе.
Флоренция в течение двух столетий была чем-то вроде столицы художественной жизни Италии и определяла главное направление развития ее искусства.
Рождение проторенессансного искусства Флоренции связывают с именем Ченни ди Пеппо, прозванного Чимабуэ (ок. 1240-ок. 1302) .
Но самым радикальным реформатором живописи был один из величайших художников итальянского Проторенессанса Джотто ди Бондоне (1266/67-1337) . В своих работах Джотто подчас достигает такой силы в столкновении контрастов и передаче человеческих чувств, которая позволяет видеть в нем предшественника величайших мастеров Возрождения. Он работал как живописец, скульптор и архитектор. Но все же главным его призванием была живопись. Основной работой Джотто является роспись капеллы дель Арены в Подое.
Трактуя евангельские эпизоды как события человеческой жизни, Джотто помещает его в реальную обстановку, отказываясь при этом от соединения в одной композиции разновременных моментов. Композиции Джотто всегда пространственны, хотя сцена, на которой разыгрывается действие, обычно не глубока. Архитектура и пейзаж в фресках Джотто всегда подчинены действию. Каждая деталь в его композициях направляет внимание зрителя к смысловому центру.
Джотто заложил основу искусства Возрождения. Хотя он не был единственным художником своего времени, ставшим на путь реформ, однако целеустремленность, решительность, смелый разрыв с существенными принципами средневековой традиции делают его родоначальником нового искусства.
Еще одним важным центром искусства Италии конца XIII века первой половины XIV века была Сиена. Формирование его художественной школы происходило в одно время с флорентийской, но искусство этих двух крупнейших тосканских городов различно, как различны были их жизненный уклад и их культура.
Сиена была давней соперницей Флоренции. Это привело к ряду военных столкновений, оканчивавшихся с переменным успехом, однако к концу XIII столетия перевес оказался на стороне Флоренции, пользовавшейся поддержкой Папы.
Искусство Сиены отмечено чертами утонченной изысканности и декоративизма. В Сиене ценили французские иллюстрированные рукописи и произведения художественных ремесел. В XIII-XIV столетиях здесь был воздвигнут один из изящнейших соборов итальянской готики, над фасадом которого работал в 1284-1297 годах Джованни Пизано.
Искусство Раннего Возрождения
В первых десятилетиях XV века в искусстве Италии происходит решительный перелом. Возникновение мощного очага Ренессанса во Флоренции повлекло за собой обновление всей итальянской художественной культуры. Творчество Донателло, Мазаччо и их сподвижников знаменует победу ренессансного реализма, существенно отличавшегося от того «реализма деталей», который был характерен для готизирующего искусства позднего треченто. Произведения этих мастеров проникнуты идеалами гуманизма. Они героизируют и возвеличивают человека, поднимают его над уровнем обыденности.
В своей борьбе с традицией готики художники раннего Возрождения искали опору в античности и искусстве Проторенессанса. То, что только интуитивно, на ощупь искали мастера Проторенессанса, теперь основывается на точных знаниях.
Итальянское искусство XV века отличается большой пестротой. Различие условий, в которых формируются местные школы, порождает разнообразие художественных течений. Новое искусство, победившее в начале XV века в передовой Флоренции, далеко не сразу получило признание и распространение в других областях страны. В то время как во Флоренции работали Брунелесски, Мазаччо, Донателло, в северной Италии еще были живы традиции византийского и готического искусства, лишь постепенно вытесняемые Ренессансом.
Главным очагом раннего Возрождения была Флоренция. Флорентийская культура первой половины и середины XV века разнообразна и богата. С 1439 года, со времени состоявшегося во Флоренции вселенского церковного собора, на который прибыли в сопровождении пышной свиты византийский император Иоанн Палеолог и константинопольский патриарх, и особенно после падения Византии в 1453 году, когда многие бежавшие с Востока ученые нашли прибежище во Флоренции, город этот становится одним из главных в Италии центров изучения греческого языка, а также литературы и философии Древней Греции. И все же ведущая роль в культурной жизни Флоренции первой половины и середины XV века, бесспорно, принадлежала искусству.
Архитектура
Филиппо Брунеллески (1337-1446) — один из величайших итальянских зодчих XV столетия. Он открывает новую главу в истории архитектуры формирование стиля Возрождения. Новаторская роль мастера была отмечена еще его современниками. Когда в 1434 году Леон Баттиста Альберти приехал во Флоренцию, он был поражен появлением художников, не уступавших «кому бы то ни было из древних и прославленных мастеров искусств». Первым среди этих художников он назвал Брунеллески. По словам самого раннего биографа мастера Антонио Манетти, Брунеллески «обновил и ввел в обращение тот стиль зодчества, который называют римским или классическим», тогда как до него и в его время строили лишь в «немецкой» или «современной» (то есть готической) манере. Сто лет спустя Вазари будет утверждать, что великий флорентийский зодчий явился в мир, «чтобы придать новую форму архитектуре».
Порывая с готикой, Брунеллески опирался не столько на античную классику, сколько на зодчество Проторенессанса и на национальную традицию итальянской архитектуры, сохранившей элементы классики на протяжении всего средневековья. Творчество Брунеллески стоит на рубеже двух эпох: одновременно оно завершает традицию Проторенессанса и кладет начало новому пути развития архитектуры.
Филиппо Брунеллески был сыном нотариуса. Так как отец готовил его к той же деятельности, он получил широкое гуманистическое. Склонность к искусству заставила его, однако, свернуть с предначертанного отцом пути и поступить в обучение к ювелиру.
В начале XV столетия флорентийские правители, цеховые организации и купеческие гильдии уделяли большое внимание завершению строительства и декорировки флорентийского собора Санта Мария дель Фиоре. В основном здание было уже возведено, однако задуманный в XIV столетии огромный купол не был осуществлен. С 1404 года Брунеллески участвует в составлении проектов купола. В конце концов он получил заказ на выполнение работы; становится руководителем. Главная трудность, которая встала перед мастером, была вызвана гигантским размером пролета средокрестия (свыше 48 метров), что потребовало специальных усилий для облегчения распора. Путем применения остроумной конструкции, Брунеллески разрешил проблему, создав, по выражению Леона Баттисты Альберты, «искуснейшее изобретение, которое, поистине, столь же невероятно в наше время, сколь может быть, оно было неведано и недоступно древним». Купол был начат в 1420 году и завершен в 1436 году без фонарика, достроенного по чертежам Брунеллески уже после кончины мастера. Это произведение флорентийского зодчего положило начало строительству купольных церквей итальянского Ренессанса, вплоть до собора Святого Петра, увенчанного куполом Микеланджело.
Первым памятником нового стиля и самым ранним произведением Брунеллески в области гражданского строительства является дом детского приюта (госпиталя) Оспедале дельи Инноченти на площади Сантиссима Аннунциата (1419-1445). При первом же взгляде на это здание бросается в глаза его существенное и принципиальное отличие от готических строений. Подчеркнутая горизонтальность фасада, нижний этаж которого занимает открывающая на площадь девятью арками лоджия, симметричность композиции, завершенной по бокам двумя более широкими, обрамленными пилястрами проемами, — все вызывает впечатление равновесия, гармонии и покоя. Однако, приблизившись к классическому замыслу, Брунеллески воплотил его в полновесных формах античного зодчества. Легкие пропорции колонн, изящество и тонкость профилировки карнизов выдают родство творения Брунеллески с тем вариантом классики, который донесла до позднего средневековья архитектура тосканского Проторенессанса.
Одним из основных произведений Брунеллески является перестроенная им церковь Сан Лоренцо во Флоренции. Он начал ее с постройки боковой капеллы, получившей впоследствии название старой ризницы (1421-1428) . В ней он создал тип ренессансного центрического сооружения, квадратного в плане и перекрытого куполом, покоящимся на парусах. Само здание церкви представляет собой трехневную базилику.
Идеи купольного сооружения, заложенные в старой ризнице Сан Лоренцо, получили дальнейшее развитие в одном из самых прославленных и совершенных творений Брунеллески — капелле Пацци (1430-1443). Она отличается ясностью пространственной композиции, чистотой линий, изяществом пропорций и декорировки. Центрический характер здания, все объемы которого группируются вокруг подкупольного пространства, простота и четкость архитектурных форм, гармоническое равновесие частей делают капеллу Пацци сосредоточением новых принципов архитектуры Ренессанса.
Последние работы Брунеллески — ораторий церкви Санта Мария дельи Анджели, церковь Сан Спирито и некоторые другие — остались незавершенными.
Новые веяния в изобразительном искусстве раньше всего проявились в скульптуре. В начале XV века большие заказы по украшению крупнейших зданий города — собора, баптистерия, церкви Ор Сан Мекеле, — исходившие и от самых богатых и влиятельных в городе цехов и купеческих гильдий, привлекают много молодых художников, из среды которых вскоре выдвигается ряд выдающихся мастеров.
Донателло (1386-1466) — великий флорентийский скульптор, который стоял во главе мастеров, положивших начало расцвету Возрождения. В искусстве своего времени он выступил как подлинный новатор.
Созданные Донателло образы являются первым воплощением гуманистического идеала всесторонне духовной личности и отмечены печатью яркой индивидуальности и богатой духовной жизни. Основываясь на тщательном изучении натуры и умело используя античное наследие, Донателло первым из мастеров Возрождения сумел разрешить проблему устойчивой постановки фигуры, передать органическую цельность тела, его тяжесть, массу. Его творчество поражает разнообразием новых начинаний. Он возродил изображение наготы в статуарной пластике, положил начало скульптурному портрету, отлил первый бронзовый памятник, создал новый тип надгробия, попытался решить задачу свободно стоящей группы. Одним из первых он стал использовать в своих произведениях теорию линейной перспективы. Намеченные в творчестве Донателло проблемы надолго определили развитие европейской скульптуры.
Донато ди Никколо ди Бетти Барди, которого принято называть уменьшительным именем Донателло был сыном ремесленника, чесальщика шерсти. Первое обучение он прошел, как полагают, в мастерских, работавших в то время над украшением собора. Вероятно, здесь он сблизился с Брунеллески, с которым его в течение всей жизни связывала тесная дружба.
Уже в 1406 году Донателло получил первый самостоятельный заказ на статую пророка для одного из порталов собора. Вслед за этим он исполнил для собора мраморного «Давида» (1408-1409 гг. Флоренция, Национальный музей).
Уже в этой ранней работе проявляется интерес художника к созданию героизированного образа. Отказавшись от традиционного изображения царя Давида в виде старца с лирой или свитком исламов в руках, Донателло представил Давида юношей в момент торжества над поверженным Голиафом. Гордый сознанием своей победы, Давид стоит подбоченясь, попирая ногами обрубленную голову врага. Чувствуется, что создавая этот образ библейского героя, Донателло стремился опереться на античные традиции, особенно заметно сказалось влияние античных прототипов в трактовке лица и волос: лицо Давида в рамке длинных волос, прикрытых полями пастушеской шапки, почти не видно из-за легкого наклона головы. Есть в этой статуе постановке фигуры, изгибе торса, движении рук — и отзвуки готики. Однако смелый порыв, движение, одухотворенность уже позволяют почувствовать темперамент Донателло.
В своих произведениях Донателло стремился не только к объективной правильности пропорций и построения фигуры, но всегда учитывал впечатление, которое будет производить статуя, установленная на предназначенном ей месте.
В 1411-1412 годах Донателло исполнил для одной из наружных ниш церкви Ор Сан Микеле статую Святого Марка. Сосредоточенный взгляд полон глубокой мысли, под внешним спокойствием угадывается внутреннее горение. Все в этой фигуре весомо и материально. Чувствуется, как нагрузка торса ложится на ноги, как тяжело свисает плотная ткань одежды. Впервые в истории итальянского Возрождения с такой классической ясностью была решена проблема устойчивой постановки фигуры. Донателло воскрешает здесь распространенный в античном искусстве прием постановки, этот мотив выявлен в фигуре Святого Марка с предельной четкостью и определяет как положение слегка изогнувшегося торса, рук и головы, так и характер складок одежды.
Донателло, по словам Вазари, заслуживает всяческой похвалы за то, «что он работал столько же руками, сколько расчетом», не уподобляясь художникам, чью «произведения заканчиваются и кажутся прекрасными в том помещении, в котором их делают, но будучи затем оттуда вынесенными и помещенными в другое место, при другом освещении или на большей высоте получают совершенно иной вид и производят впечатление как раз обратное тому, какое они производили на своем прежнем месте».
Статуя Георгия — одна из вершин творчества Донателло. Здесь он создает глубоко индивидуальный образ и вместе с тем воплощает тот идеал сильной личности, могучего и прекрасного человека, который был в высокой мере созвучен эпохе и позднее нашел отражение во многих произведениях мастеров итальянского Ренессанса. «Георгий» Донателло — гибкий, стройный юноша в легких латах, небрежно наброшенный плащ покрывает его плечи, он стоит уверенно, опираясь на щит. Героический образ юноши-патриота, готового встать на защиту флорентийской республики, ярко индивидуален, почти портретен. Это типичная черта искусства раннего Возрождения, обусловленная стремлением художника освободиться от средневекового канона, нивелировавшего человеческую личность.
Последние годы жизни Донателло провел во Флоренции. Мрачное и тревожное настроение овладевает в эти годы художником. В произведениях его все чаще звучат темы старости, страданий, смерти даже в статуе «Марии Магдалины» (1445) он, вопреки традиции, представил святую не цветущей и юной, а в виде высохшей, изможденной постом и покаянием отшельницы, одетой в звериную шкуру. Старческое лицо Магдалины с глубоко запавшими глазами и беззубым ртом обладает потрясающей силой экспрессии.
Позднее творчество Донателло стоит особняком во флорентийском искусстве 50-60-х годов. В середине столетия скульптура Флоренции утрачивает монументальный характер и черты драматической экспрессии. Все более широкое распространение получают светские и бытовые мотивы, возникает и быстро распространяется скульптурный портрет.
Живопись Флоренции первой трети XV столетия богата контрастами. Как и в скульптуре, однако несколько позже, в ней совершается решительный перелом от отмеченного влияния готики искусства позднего треченто к искусству Ренессанса. Главой нового направления был Мазаччо, деятельность которого приходится на третье десятилетие XV века. Искусство Мазаччо опередило свое время. Его радикальные и смелые новшества произвели огромное впечатление на художников, однако были восприняты лишь частично.
Мазаччо (1401-1428) — человек, одержимый искусством, безразличный ко всему, что лежало за его пределами, беспечный и рассеянный, и за эту рассеянность его и прозвали Мазаччо, что в переводе с итальянского означает мазила.
Предполагаемый учитель Мазаччо — флорентиец Мазолино. Огромное воздействие на юного художника оказало искусство Джотто, а также творческий контакт со скульптором Донателло и архитектором Брунеллески. Видимо, Брунеллески помог Мазаччо в разрешении сложной проблемы перспективы. Мазаччо вместе с Брунеллески и Донателло возглавили реалистическое направление во флорентийском искусстве Возрождения.
Самой ранней из сохранившихся его работ считают «Мадонну с младенцем, Святой Анной и ангелами» (около 1420).
В 1422 году Мазаччо вступает в цех медиков и аптекарей, куда принимали и художников, а в 1424 году — в товарищество живописцев Святого Луки.
В 1426 году Мазаччо написал большой алтарный полиптих для церкви дель Карлине в Пизе. Написанная приблизительно в то же время (1426-1427) в старой готической церкви Санта Мария Новелла во Флоренции фреска «Троица» отражает новый этап в творчестве Мазаччо. В композиции фрески впервые последовательно использована система линейной перспективы, над разработкой которой в то время трудился Брунеллески. Первые планы ее занимают крест с распятым Христом и предстоящие Мария и Иоанн, во втором плане вверху позади Христа виднеется фигура Бога-отца.
Новизна фрески Мазаччо обусловлена не только искусным применением линейной перспективы и величественными ренессансными формами написанной им архитектуры. Новыми были и лаконичность композиции, и почти скульптурная реальность форм, и выразительность лиц.
Вершиной искусства Мазаччо являются фрески в капелле Бракаччи церкви Санта Мария дель Кармине, выполненные в 1427-1428 годах. Во фресках капеллы представлены эпизоды истории апостола Петра, а также два библейских сюжета — «Грехопадение» и «Изгнание из Рая». Начинаясь на высоте 1.96 метров над полом, фрески располагаются двумя ярусами на стенах капеллы и фланкирующих ее вход в столбах.
Одним из самых прославленных произведений Мазаччо в капелле Бракаччи является «Изгнание из Рая». На фоне скупо намеченного пейзажа четко вырисовываются фигуры выходящих из ворот рая Адама и Евы, над которыми парит ангел с мечом. Впервые в истории живописи Возрождения Мазаччо удалось убедительно выполнить нагое тело, придать ему естественные пропорции, твердо и устойчиво поставить на землю. По силе экспрессии эта фреска не имеет аналогий в искусстве своего времени.
Фрески Мазаччо в капелле Бракаччи проникнуты трезвым реализмом. Повествуя о чудесах, Мазаччо лишает изображаемые им сцены всякого оттенка мистики. Его Христос, Петр и апостолы — земные люди, лица их индивидуализированы и отмечены печатью человеческих чувств, действия их продиктованы естественными человеческими побуждениями.
Другая монументальная композиция «Чудо с динарием» передает евангелиевскую легенду, в которой рассказывается о том, что сборщик податей, остановив Христа, идущего с учениками, потребовал у него подать. Христос приказал своему ученику апостолу Петру выловить рыбу из озера, вынуть из нее динарий и отдать монету сборщику. Эти три эпизода представлены в пределах одной фрески: в центре — Христос в кругу учеников и преграждающий ему дорогу сборщик; слева — апостол Петр вынимает из рыбы динарий; справа — Петр вручает сборщику деньги.
Мазаччо не нагромождает фигуры рядами, как это делали его предшественники, а группирует их сообразно замыслу своего повествования и свободно размещает в пейзаже. С помощью света и цвета он уверено лепит формы предметов. Причем свет, как и в «Изгнании из Рая», падает соответственно направлению естественного освещения, источником которого являются окна капеллы, расположенные высоко справа.
За свою недолгую жизнь Мазаччо успел создать не очень много произведений, однако то, что было им создано, стало поворотом в истории итальянской живописи. В течение более столетия после его смерти капелла Бракаччи была местом паломничества и школы живописцев. «Все, кто стремился научиться этому искусству, постоянно ходили в эту капеллу, чтобы по фигурам Мазаччо усвоить наставления и правила для хорошей работы», — писал Вазари, приводя длинный список изучавших фрески Мазаччо, включая Леонардо, Рафаеля и Микеланджело.
Заключение
Идеи гуманизма — духовная основа расцвета искусства эпохи Возрождения. Искусство Возрождения проникнуто идеалами гуманизма, оно создало образ прекрасного, гармонически развитого человека. Итальянские гуманисты требовали свободы для человека. «Но свобода в понимании итальянского Ренессанса, — писал его знаток А. К. Дживелегов, имела ввиду отдельную личность. Гуманизм доказывал, что человек в своих чувствах, в своих мыслях, в своих верованиях не подлежит никакой опеке, что над ним не должно быть силой воли, мешающий ему чувствовать и думать как хочется». В современной науке нет однозначного понимания характера, структуры и хронологических рамок ренессансного гуманизма. Но безусловно, гуманизм следует рассматривать как главное идейное содержание культуры Возрождения, неотделимой от всего хода исторического развития Италии в эпоху начавшегося разложения феодальных и зарождения капиталистических отношений. Гуманизм был прогрессивным идейным движением, которое способствовало утверждению средства культуры, опираясь прежде всего на античное наследие. Итальянский гуманизм пережил ряд этапов: становление в XIV веке, яркий расцвет следующего столетия, внутреннюю перестройку и постепенные упады в XVI веке. Эволюция итальянского Возрождение была тесно связана с развитием философии, политической идеологии, науки, других форм общественного сознания и, в свою очередь, оказало мощное воздействие на художественную культуру Ренессанса.
Возрожденные на античной основе гуманитарные знания, включавшие этику, риторику, филологию, историю, оказались главной сферой в формировании и развитии гуманизма, идейным стержнем которого стало учение о человеке, его месте и роли в природе и обществе. Это учение складывалось преимущественно в этике и обогащалось в самых разных областях ренессансной культуры. Гуманистическая этика выдвинула на первый план проблему земного предназначения человека, достижения счастья его собственными усилиями. Гуманисты по-новому подошли к вопросу социальной этики, В решении которых они опирались на представления о мощи творческих способностей и воли человека, о его широких возможностях построения счастья на земле. Важной предпосылкой успеха они считали гармонию интересов индивида и общества, выдвигали идеал свободного развития личности и неразрывно связанного с ним совершенствования социального организма и политических порядков. Это придавало многим этическим идеям и учениям итальянских гуманистов ярко выраженный характер.
Многие проблемы, разрабатывавшиеся в гуманистической этике, обретают новый смысл и особую актуальность в нашу эпоху, когда нравственные стимулы человеческой деятельности выполняют все более важную социальную функцию.
Гуманистическое мировоззрение стало одним из крупнейших прогрессивных завоеваний эпохи Возрождения, оказавшим сильное влияние на все последующее развитие европейской культуры.
Библиография
1. Брагина Л.М. «Социально — этические взгляды итальянских гума нистов» (II половина XV века) Издательство МГУ, 1983 г.
2. Из истории культуры Средних веков и Возрождения. Издательство «Наука», М 1976 г.
3. История искусства зарубежных стран. Том 2. Издательство «Академия художников СССР», М 1963 г.
4. 50 биографий мастеров западно — европейского искусства. Издательство «Советский художник», Ленинград 1965 г.
5. Эстетика. Словарь. Политиздат, М 1989 г.
религиозных возрождений и возрождения в 1830-х годах Новая Англия
В первой половине XIX века в Америке возродился интерес к религии. Современники отмечали, что по всей территории Соединенных Штатов возрождение религии происходило регулярно. Признаками этого явления были рост числа членов в церкви, миссионерское рвение дома и за границей, а также увеличение количества религиозных встреч в течение недели. В частности, приграничные регионы были сценами самых эмоциональных возрождений.В самом деле, в Кентукки преподобный Джеймс Маккриди провел первое лагерное собрание в июле 1800 г. . » Однако, как и остальная часть нации, Новая Англия тоже засвидетельствовала свою долю религиозного возрождения во многих его формах.
Участники пробуждений приписывали их возникновение и успех действиям Святого Духа. Современные критики так же, как и современные историки.выдвинул другие объяснения. Эмоциональная потребность людей, живущих в суровых условиях фабричной или пограничной жизни, в обществе, которое начинает претерпевать глубокие изменения, является часто используемым объяснением популярности возрождения. Довольно часто амбициозный проповедник ухватился за внезапную смерть ребенка, спонтанное обращение какого-нибудь известного местного негодяя или другое недавнее драматическое событие, чтобы вызвать страх и трепет у людей, созревших для пробуждения. Осознанно или нет, но пробуждения также были для многих социальных мероприятий и развлечений.ii Один ирландский рабочий привел друга на служение пробуждения, заверив его: «Встреча прошла как театр». iii Большинство служителей, безусловно, были мотивированы преданностью Богу и заботой о спасении грешников; однако некоторые были движимы менее благородными силами. Из последних большинство стремилось к престижу и легкой жизни. Однако в крайних случаях проповедников обвиняли в том, что они вдохновлены похотью, жаждой власти, наркоманией и жадностью. Iv «Нет ничего нового под солнцем». V
Историк Уильям Свит увидел три основных типа пробуждений в начало 19 века.(Хотя эта конструкция ортодоксальных, неортодоксальных [например, методистов] и ортодоксальных пробуждений «новой меры» полезна, реальная ситуация была разнообразной и сложной. Возрождения привели к внутриконфессиональному и межконфессиональному разделению, а также к межконфессиональному сотрудничеству и синтезу. ) Первыми были пробуждения среди наиболее ортодоксальных кальвинистов. Безусловно, это привело к появлению новых членов церкви и увеличению участия общества в религиозных и благотворительных делах. Стурбридж стал свидетелем двух пробуждений конгрегационалистов: в 1826 г. было обращено 55 человек, а в 1831 г. — 44.vi Во время местного пробуждения такого типа к обычным субботним упражнениям обычно добавлялись ночные лекции по будням или молитвенное служение. При этом министры играли более активную роль и чаще навещали людей. Иногда эта работа выполнялась одним местным министром; в других случаях несколько местных священнослужителей объединили свои силы, чтобы способствовать пробуждению. Они разделили работу проповеди, молитвы и посещения, что также внесло разнообразие в их паству. Иногда это министерское сотрудничество пересекалось с сектантскими линиями, и баптистского проповедника можно было услышать в молитвенном доме Конгрегации.vii
Православное возрождение в целом было спокойным делом. Фаталистическое предопределение кальвинистской теологии было неудобно сопоставлено с виной и развратом грешников, нуждающихся в духовном спасении. Хотя, безусловно, были случаи обращения, волновавшие души, мрачное и хорошо образованное конгрегационалистское духовенство не одобряло экстравагантных эмоций и любых нововведений, имевших привкус неприличия. Известный конгрегационалистский возрожденец преподобный Асаэль Нетлтон, доктор медицинских наук, хотел так мало взволновать свою аудиторию, что, если собрание начинало проявлять признаки жестокости, он его разгонял.viii
Один наблюдатель на конгрегационалистском собрании в середине недели сообщил, что стал свидетелем духовно абстрактного тур де силы. учёным проповедником, что с учётом учения о предопределении было расчетливым, мрачным и почти безнадежным парадоксом.
«Проповедник [имел суровое лицо]; и вместо того, чтобы предложить лоно сочувствия и предложить бедному обеспокоенному грешнику опереться на него, он подносит меч к груди самого грешника; и его язык звучит так:« Я должен прощупай эту гноящуюся рану до живого; я должен отсечь эту фатальную гангрену.. . ‘
«Метафизическая часть этого дискурса, которая составляла четыре пятых его, была частью столь леденящего кровь рассуждения, какое я когда-либо слышал с математической кафедры в Оксфорде. Проповедник продемонстрировал свой метафизический аппарат, он вытащил свои самые острые инструменты и Хотя он и перерезал струны сердца людей, или думал, что это так, он делал это механически и холодно, как всегда с хирургическим аппаратом.Действительно, у него все было делом системы. Он превозносил кальвинизм как единственный план доктрины, с помощью которого грешники могут быть доведены до убеждения и полного отчаяния по отношению к себе. . . . »ix
На другом конце спектра протестантизма Новой Англии были более эмоциональные и« обнадеживающие »деноминации. Ортодоксы заклеймили арминианами из-за их неприятия предопределения, они были в основном представлены методистами и свободными. Будут баптисты.Эти группы верили, что люди могут по своей воле принять спасение от Христа. Хотя эти деноминации наиболее быстро распространились за пределами Новой Англии, даже здесь они добились большого успеха в привлечении новообращенных по сравнению с их более мрачными братьями-кальвинистами. С каждым годом они становились все более многочисленными и авторитетными, а их методы возрождения все больше влияли на ортодоксов. X
До 1830-х годов многие из этих групп, которые в основном, но не исключительно из числа бедняков, имели несколько молитвенных домов, которые можно было назвать своими.Хотя чаще всего они собирались в школах или частных домах, они также встречались в заимствованных молитвенных домах, на фабриках и даже в тавернах10. Благодаря высокоорганизованной епископальной системе методисты предоставляли странствующих проповедников, которые ездили по установленным кругам для обслуживания нескольких небольших общин. Многие из этих общин не могли поддержать своего служителя. Один баптистский преподобный вспоминал начало своей карьеры в 1820-х годах на юго-востоке Коннектикута: «Наша баптистская традиция, имеющая отношение к жизни служителей, заключалась в том, что служитель следовал некоторому благородному [светскому] призванию, чтобы оказать ему поддержку, а затем проповедовать.. . . «xi
К 1830-м годам, однако, эти группы все чаще имели свои собственные молитвенные дома и постоянное духовенство. Тем не менее, образовательные стандарты для этих служителей были значительно ниже, чем для ортодоксов. ничем не примечательная семинария или даже просто своего рода «ученичество» и испытательная проповедь — вот все те тренировки, которые могли пройти методистский или баптистский священник, придерживающийся свободной воли. Они, как и большинство их паствы, обычно были выходцами из скромных семей.Джабез Свон, проповедник, процитированный выше, однажды сказал: «Я никогда не смогу проповедовать в новом костюме, пока я не надену его во время ливня». Xii Такие люди обычно проповедовали спонтанно или только по грубым наброскам. Они использовали общий язык и покорили рабочий класс лучше, чем образованные кальвинисты. Их «библиотеки» часто были не более чем Библией, а иногда и книгой или двумя комментариями. Выступая за более общий подход к служению, евангелист Чарльз Г. Финни заметил: «Великие проповеди побуждают людей хвалить проповедника.Хорошая проповедь побуждает людей восхвалять Спасителя ». Xiii Служители из этого состава не боялись эмоций. Они« проводили молитвенное собрание на всю ночь и боролись с Богом до рассвета ». Xiv Это было замечено одним анонимом
Методистский божественный:
«Он увлекает душу до небес! Он воздействует на страсти. Среда, через которую он действует, — это социальная симпатия ». Xv
Более подробно о службах возрождения этих сект будет сказано позже. А пока отчет методистской службы возрождения, в 9:00 p.м. в будний вечер хватит.
«Когда я вошел, я заметил в дальнем конце часовни, в ограждении, вокруг которого было небольшое ограждение, человека со скрещенными руками, частично сложенными друг в друга, и с видом благочестивой абстракции в целом манера поведения, хождение взад и вперед и пение … очень успокаивающая музыка. Это была торжественная такта песнопения, или речитатива, и настроение хорошо согласовывалось с ее тоном, являясь приглашением для грешников, скорбные и обремененные, чтобы прийти к Иисусу.«Это бремя многих из их священных песен, о силе которых вы едва ли можете представить себе, не услышав их. . . .
«Музыка вскоре стихла, и служитель собрания вышел вперед и очень нежным и нежным тоном пригласил всех, кто беспокоился о своем спасении, подойти к алтарю, чтобы они могли получить его совет и молитвы своего христианина. Друзья, около тридцати, как я полагал, вышли из собрания и преклонили колени перед алтарем.Затем служитель рассказал им об их ситуации и чувствах в поистине отеческой манере. В его словах не было резкости, и он не использовал доносов. Он говорил с. . . много нежности и сочувствия. . . .
«Когда увещевание закончилось, он пригласил их присоединиться к молитве. Вокруг священника и в алтаре было несколько человек, которые вместе преклонили колени, и некоторые из них, как подсказывали их чувства, молились по очереди. Тон … в целом был мягким, и даже когда он доходил до крика, он выглядел как крик нежной и серьезной мольбы.. . . Не было никаких формальностей, никаких молитв по правилам или назначению. Это была серия молитв, или, скорее, одно продолжающееся ходатайство, и каждый, кто руководил молитвами других, казалось, делал это исходя из непосредственных побуждений своих чувств. Другие, в то же время, сопровождали наиболее интересные прошения восклицаниями «Аминь», или «Дай Бог», или «Умоляем Тебя!». . . . . То и дело, в короткие промежутки этой службы, милый певец. . . возвысил голос, обычно напевая одну или две строфы, какие приходили ему в голову в данный момент, и превосходно адаптируя свои выборы к тому, что было произнесено в молитве или наставлении.. . . »xvi
На полпути между холодными кальвинистами и сентиментальными« арминианами »стоял знаменитый возрожденец Чарльз Г. Финни. Финни и его коллеги, такие как Джедедия Бурчард, Горацио Фут,« отец »Нэш и десятки других, были рукоположен конгрегационалистской / пресвитерианской ортодоксией, но принял методы методистов и баптистов свободной воли. Начиная с 1820-х годов в «выжженном районе» в штате Нью-Йорк, Финни и другие проводили пробуждения в нескольких городах Новой Англии, как хорошо к 1830-м годам.Финней пытался избежать неприятного вопроса о предопределении и принес евангелизацию в лоно кальвинистов. Асаэль Нетлтон и Лайман Бичер, два поборника конгрегационалистского возрождения, сначала осудили методы Финни. «Новыми мерами, которые так взволновали консервативных сторонников возрождения, была его практика приглашения убежденных людей выйти вперед и занять …« встревоженную скамейку »; помолиться за людей по имени на общественных собраниях, особенно на молитвенных собраниях в загородных домах. ; в разрешении женщинам молиться публично.. . и использования. . . «недостойные средства» рекламы его встреч. 17xvii Тем не менее, когда Финни встретил Бичера в Бостоне, последний был покорен, и они стали друзьями. Хотя позже они ссорились по некоторым вопросам доктрины, в 1830-х годах они были в таких хороших отношениях, что Бичер пригласил Финни возглавить возрождение. Что касается Нетлтона, то он стал пастором недолгой возрожденческой Хартфордской свободной церкви (позже Четвертой конгрегационалистской церкви).
Финни оправдывал свои методы следующим образом:
«Посмотрите на методистов.Многие из их служителей необразованны, в обычном смысле этого слова, многие из них взяты прямо из магазина или на ферме, и тем не менее они собирают общины. . . и завоевал души повсюду. Куда бы методисты ни пошли, их простой, остроумный и простой, но теплый и оживленный стиль проповеди всегда собирал собрания. Немногие пресвитерианские служители собрали такие большие собрания или завоевали столько душ. Теперь нам нужно сказать, что мы должны придерживаться того же старого формального образа действий среди всех этих изменений.. .? Невозможно, чтобы общественное мнение удерживалось такой проповедью. У нас должна быть захватывающая, сильная проповедь, иначе дьявол будет иметь людей, за исключением того, что методисты могут спасти. . . . Многие служители уже понимают, что методистский проповедник, не имеющий преимуществ либерального образования, соберет вокруг себя паству, с чем не может сравниться пресвитерианский священник с, возможно, в десять раз более образованным, потому что у него нет серьезных манер. о другом и не изливает огня на своих слушателей, когда проповедует.»xviii
Джедедия Бурчард выразился более резко:
» Они [ортодоксы] настолько поглощены предрассудками, что им все равно, попадут ли все люди в ад, если они не будут спасены точно в соответствии с их понятий «. xix
Финни, Берчард, Нэш и другие заимствовали методы и манеры друг у друга. Их энергичная проповедь, в свою очередь, стала прототипом для растущего числа евангелистов:
» Подражатель Финни и Нэш должен бросить сам назад и вперед так же далеко, как и они; и должен, если он достаточно силен, ударить так же сильно по его стулу, помимо имитации их чудесной протяжности и близости с Богом.«Аплодисменты в ладоши, дикая жестикуляция и изменение голоса с крика на шепот добавили зрительные и слуховые ощущения театральному представлению. У евангелиста было время изучить манеры, поскольку в его круизе можно было часто повторять небольшую часть проповедей.
Еще одной особенностью проповедников этой породы было свободное использование ярких, мощных образов. Джедедия Бурчард, актер и артист цирка, прежде чем он стал священником, однажды спросил аудиторию:
«Вы знаете, что такое ад? Хорошо, я вам скажу; и я тебе тоже скажу, это реально.Океан жидкой горящей серы, которая ежедневно пополняется. Он окружен большими стенами, которые охраняют дьяволы, вооруженные вилами. Высоко на гребне огненных волн проклятая душа уносится к этой стене, где грешник думает, что сможет найти хотя бы временный отдых, но когда, наконец, ему удалось частично выбраться из этого огненного моря, он внезапно оказывается, что его раскололи вилами и унесло отступающим потоком «. xxi
Возможно, Новую Англию не охватило евангелическое возрождение, как это было в штате Нью-Йорк, но она определенно увидела свою долю харизматической религии.Бостон и Хартфорд были свидетелями возрождения Финни; Возрождения Берчарда хорошо проникли в Вермонт и Нью-Гэмпшир; Баптист по свободной воле Джейкоб Кнапп провел пробуждения во многих городах Новой Англии, хотя и не без проблем: в Бостоне на него напали толпы, а в Провиденсе арестовали. В маленьких городках жили десятки меньших имен, таких как преподобный Джабез Свон, который ходил по юго-востоку Коннектикута, проповедуя, крестя и изгоняя демонов.
Хорошо организованные методисты регулярно проводили различные религиозные собрания.Практикой, которая особенно возмутила ортодоксов, было активное участие женщин на квази-руководящих должностях. Хотя иногда они заходили так далеко, что проповедовали перед смешанной аудиторией или говорили на языках, они чаще были свидетелями, свидетельствовали, наставляли или возглавляли женские молитвенные группы. Xxx
Затяжные собрания были любимым инструментом возрожденцев. Один или несколько местных служителей, со странствующим евангелистом или без него, планировали и проводили эти мероприятия. Три, четыре, а иногда и тридцать дней подряд после полудня и вечера люди собирались для молитв, проповедей и увещеваний.Члены церкви «выходили на шоссе и изгороди и приводили людей послушать проповедь всякий раз, когда они были призваны сделать это … [L] ittle полоски бумаги, на которых было напечатано приглашение на службу, будут переноситься от дома к дому во всех направлениях … »xxiii Эти собрания чаще всего проходили в церковных зданиях, но также проводились в школах, на полях и на фабриках. Таким образом, конгрегационные возрождения приобрели черты несогласных сект.
«Новые меры» евангелистов часто особенно нравились молодым заводчанам.Когда оборудование ломалось или когда воды было слишком мало для работы мельницы, евангелисты часто приезжали искать новообращенных по приглашению владельцев мельницы. (Были ли владельцы действительно озабочены спасением своих рабочих или они просто понимали, что это было безобидным и даже полезным развлечением?) Обычно заводы, наполненные шумом промышленности, гудели «наставлениями, молитвами и криками». искупленных ». xxiv Мельничные пруды оказались удобными для крещения новообращенных, и участники почувствовали, что« Бог был в мельнице.«xxv Баптистский священник Стербриджа Зенас Леонард сам был агентом фабрики и зятем владельца текстильной фабрики. Он особенно интересовался проповедью работникам фабрики. Алван Бонд, служитель конгрегационалистов в Стербридже, вспоминал одно пробуждение в истории чердак склада мельницы, с грубыми сиденьями и грубой доской кафедрой.xxvi Еще одним местом, где многие работники фабрики, а также люди из всех слоев общества собирались для поклонения и общения, было лагерное собрание.
Лагерные собрания были для методистов , региональный эквивалент локальных затяжных встреч.Верные (и любопытные) с большой территории, иногда даже с расстояния пятидесяти или ста миль, собирались на лесном участке на три-восемь дней, чтобы участвовать (или наблюдать). (Хотя было необычно, что лагерное собрание длилось в субботу, но некоторые так и делали.) Многие спали в палатках либо семьей, либо местным обществом, но люди, живущие поблизости, также часто возвращались домой по ночам. И наоборот, некоторые местные жители ночевали на территории лагеря, даже если жили поблизости. Лагерные собрания пользовались особой популярностью у методистов, которые также проводили другие регулярные собрания: съезды, молитвенные собрания, собрания классов и так далее.К 1820-м годам лагерные собрания стали неотъемлемой частью методистской региональной практики в Новой Англии. Если местное продолжительное собрание, проводимое в церкви, хорошо подходило для долгих зимних вечеров (хотя отнюдь не исключительно), то лагерное собрание было летним явлением. Вызванные газетными объявлениями, распечатанными счетами, молва и особенно местными министрами, занятые механики, фермеры и работники заводов пришли на несколько дней, чтобы избежать мирских забот. Под кроной деревьев они общались, молились, пели, слушали проповедников, чувствовали силу Бога и часто дрались с «семьей Каина» xxvii (шумными посторонними) или с неодобрительными ортодоксами.
Комитет по организации лагерного собрания попытался арендовать лесную рощу и как можно большую часть прилегающих земель в качестве буферной зоны. Они расчистили подлесок, оставив высокие деревья величественным тенистым пологом. В центре они поставили ряды скамеек по обе стороны от широкого центрального прохода. Эти скамьи представляли собой доски, пришпиленные к пням, бревнам или сваям. Обычно мужчины сидели по одну сторону от прохода, женщины — по другую. Вокруг скамей стояли палатки — их насчитывалось до сотни или больше — принадлежавшие семьям или обществам.Перед сиденьями был алтарь, также называемый сидениями беспокойства.
Это была ограда площадью двадцать пять квадратных футов, полная скамей для «встревоженных», то есть осужденных, которые стремились к обращению. Наконец, перед этим ограждением, обычно с северной стороны, находился проповедник. Это была грубая дощатая платформа, примерно 12 на 16 футов, шесть футов в высоту, с крышей над ней. Именно отсюда дюжина или более служителей по очереди проповедовали, молились, увещевали и руководили пением.В раз на трибуне было место для ночлега для некоторых служителей, а пространство под трибуной служило тюрьмой для разрушителей. Xxxviii У нас есть одно упоминание о стоимости организации лагерного собрания: $ 200.xxix
Как люди Прибыв на лагерное собрание, верующие приветствовали друг друга и устанавливали свои палатки. xxx В первую ночь собрания служба обычно начиналась с пения . Проповедник начал песню, и собрание подхватило ее.Многие из этих песен были простыми, знакомыми гимнами легко запоминались. Однако были напечатаны гимны только для лагерных собраний. Более того, не было инструмента аккомпанемента: наставление в Бытие 4:21 было воспринято серьезно. В эту ночь проповеди тоже не было. Через некоторое время увещевания чередовались с пением, вызывая общее восклицание «Аминь!», «Слава!» Или «Иисус!» Когда кающийся подошел к встревоженным местам, наставления и пение стали одновременными. Служители и другие также вошли в этот алтарь, побуждая стремящихся молиться и отдавать свои сердца Христу.Многие были «убиты», то есть потеряли сознание от силы Духа; некоторые танцевали и кричали; некоторые плакали. Около 22:00. служба распалась. Посетители покинули землю, а прихожане удалились в свои палатки, где до ночи продолжались отдельные молитвенные собрания или консультации новообращенных.
В 5 или 5:30 утра люди поднимались, часто под трубные звуки. Затем пришло время для семейной молитвы, за которой последовал завтрак. Иногда перед завтраком проводилась краткая общая молитва. После завтрака колокол или труба созывали молящихся на утреннюю службу .Часто происходило спонтанное пение, пока все не собирались, затем служители переходили к трибуне или к алтарю, откуда они возносили молитвы, когда люди преклоняли колени на своих местах. Иногда тревожным давались увещевания и приглашения, или свидетельствовали новообращенные. Около 11:00 была прочитана основная проповедь. Это не всегда проповедовал рукоположенный служитель, но мог произнести старейшина или проповедник-мирян. Это был единственный раз на лагерном собрании, когда существовала вероятность, что вместо обычной импровизированной проповеди можно было прочитать заранее подготовленное обращение.Проповедь могла сопровождать песня, а затем люди ужинали около полудня или 12:30.
Примерно после 14:00 верные были вызваны на другую службу. Начиная с полудня и до вечера все больше посторонних появлялось на земле. Послеобеденное собрание было больше похоже на молитву и проповедь, иногда с пением и увещеваниями. Около 17:00. был перерыв, когда духовенство собиралось в отдельных шатрах и у алтаря с небольшими группами для молитвы, пения и ободрения.Чай был около 18:00.
Около 7:30 началось вечернее богослужение. Он был самым посещаемым, так как помимо тех, кто отдыхал в палатках, было много посетителей. К тому же эта услуга обычно была самой захватывающей. Как правило, он видел большинство новообращенных, а также вмешательство внешних элементов. Позднее они могли критиковать кальвинистов, возражавших против физически выразительной природы членов; они могли быть разносчиками, торгующими товарами; или они могли быть насмешниками и хулиганами. Некоторые верующие могли сражаться с этими элементами, либо изгоняя их, либо заключая в тюрьму под проповедником, либо организаторы митинга иногда привлекали гражданского констебля, чтобы арестовать нарушителей.Волнение молитв и проповедей привело к тому, что многие люди были «убиты», то есть падали ниц перед трибуной; или танцевать, кричать и хлопать в ладоши. Иногда люди говорили на языках. Увещевания стали более мощными:
«Иди, грешник; иди в ад и погибни навсегда, и я скажу: аминь! Продолжай, если хочешь, после всего, что было сделано для тебя умирающим Спасителем и живым». служение … «xxxi
« Трех хороших безупречных свидетелей было достаточно, чтобы повесить любого человека в собрании за шею, пока он не умрет, МЕРТВ, МЕРТВ, если он был виновен, и как всякий грешник был виновен, и приговоренные к смертной казни, они должны умереть, если только не обратился за помощью к посреднику, который хотел и мог спасти всех, кто обратился.»xxxii
Как и в первую ночь службы, люди уходили на покой около 10:00, хотя службы могли продолжаться в отдельных палатках до рассвета, если было достаточно волнения.
Остальные дни лагерного собрания повторяли эту схему. Если было в случае сильного дождя проповедь будет проводиться в нескольких отдельных палатках. По завершении лагерного собрания года в году новообращенные иногда крестились. Или же мог проводиться «пир любви», который был официальным призывом новых членов .Это мероприятие состояло из обычного пения и молитвы , после чего обращенные свидетельствовали. Встреча завершилась сбором имен только что спасенных и празднованием Вечери Господней. Наконец, все участники выстроились в очередь и попрощались с проповедниками. Затем старейший из присутствующих служителей благословил собрание, и все разошлись по домам. Кто был обращен этими пробуждениями? Обращенные были из всех групп, но многочисленные источники утверждают, что наибольшее влияние оказали молодые люди.Новые члены церкви все чаще оставались незамужними и были в подростковом возрасте или чуть больше двадцати лет. Тревога молодежи, зависимость от взрослого общества и желание подчиняться и быть принятыми были факторами этой тенденции. В большинстве возрастных групп женщины были более многочисленным полом. Набожные жены часто приводили ко Христу необращенных мужей. Алкоголики были особой целью возрожденцев. Торговые и промышленные лидеры также чаще других присоединялись к церкви во время пробуждения. Могло ли это быть ради респектабельности и «налаживания связей»?
Синтез традиционного конгрегационализма и возрождения «новых мер» был важным явлением. В конечном итоге это подорвало и разрушило доктрину предопределения. Это также привело к конфликтам внутри и вне церкви. Многие консерваторы не были привлечены «новыми мерами», и они серьезно поставили под сомнение подлинность быстрых, эмоционально заряженных преобразований. Их опасениям было какое-то оправдание: новообращенные часто впадали в греховное поведение и были отлучены от церкви или уходили в отставку.Некоторые церкви стали почти зависимыми от пробуждений, чтобы сохранить членство. Широко распространенное ожидание того, что пробуждения и обращения улучшат моральное состояние общества, привело к новому взгляду на грех. Церкви все чаще требовали от «истинных» верующих показывать почти идеальное поведение или подвергаться изгнанию. Таким образом, сплетни и суждения были более санкционированы обществом. Более того, приток множества новых эмоционально заряженных членов ослабил ценность членства в церкви в демократических общинах.
Вне евангельских церквей тоже были проблемы. На ранних стадиях пробуждения епископалы, универсалисты и унитарии были терпимы, а иногда и мягко поддерживали. Однако по мере того, как накалялись страсти, многие сторонники возрождения проявляли религиозный фанатизм и доктринерскую позицию, осуждая всех, кто не был «рожден свыше». Часто это были социально известные люди. Такое поведение оттолкнуло религиозных либералов, а также нехристиан, которые возмущались самодовольной презумпцией власти, продемонстрированной некоторыми возрожденцами.В церквях и за их пределами это часто становилось вопросом власти и контроля. Xxxiii
Религия в Новой Англии около 1830 года ни в коем случае не была монолитной. Для многих это означало разные вещи. Для некоторых, безусловно, это был жизненно важный, волнующий поиск утешения и спасения, разорвавший узы ортодоксальной кальвинистской традиции. Для других это было средством социального контроля. Для всех это был отход от традиций прошлого.
Сноски:
Сноски
i Уильям Уоррен Свит, Возрождение в Америке (Нью-Йорк, 1944) с.122.
ii Этот феномен особенно хорошо проиллюстрирован в книге Дэвида Кассермана, Fall River Outrage . (Филадельфия, 1986) .
iii Преподобный Ф. Денисон, изд., Евангелист, или Жизнь и труды преподобного Джабеза С. Свона (Уотерфорд, Коннектикут, 1873 г.) стр. 150.
iv Kasserman, повсюду, и Whitney R. Cross, The Burn-over District . (Итака, Нью-Йорк, 1950) стр. 187–8.
v Ecclesiastes , 1: 9
vi Эллен Миллер, «Алван Бонд.«Неопубликованная статья, Old Sturbridge Village, 1972, стр. 9
vii Denison, p. 185.
viii Bennet Tyler, Memoir of the Life and Character of Rev. Asahel Nettleton, DD, Hartford, Connecticut, 1844, стр. 237.
ix Аноним] Письма английского путешественника своему другу в Англию о «Возрождении религии»
в Америке (Бостон, Массачусетс, 1828 г.), стр. 43 — 46
x Денисон, повсюду; Хирам Мангер, Жизнь и религиозный опыт.Хирам Мангер . (Чикопи, Массачусетс, 1856 г.) стр. 77 — 8
xi Денисон, стр. 58
xii Денисон, стр. 35
xiii Джон Уэсли, Сборник гимнов для методистской епископальной церкви (Нью-Йорк, 1831 г.) с. 74.
xiv Денисон, стр. 170.
xv Letters, p. 43.
xvi Letters , стр. 47–50.
xvii Sweet, pp. 135–6.
xviii Чарльз Грандисон Финни, Лекции о возрождении религии. (первоначально опубликовано в 1835 году) переиздано (Кембридж, Массачусетс: издательство Гарвардского университета, 1960), стр. 252 — 3.
xix Джедедиа Бурчард, Проповеди, адреса ,. Увещевания (CG Eastman, comp., (Burlington, Vermont, 1836) p. 23.
xx Cross, p. 175.
xxi H. Pomeroy Brewster, «The Magic of a Voice», Rochester Historical Society Publication Fund Series IV (Рочестер, Нью-Йорк, 1925), стр. 273.
xxii Munger, стр. 107; Cross, p.178; Денисон, стр. 456; Ephraim Coleman, Diary, Newington, New Hampshire, 1835-41, Old Sturbridge Village Research Library, повсюду.
xxiii Уэсли, стр. 172.
xxiv Денисон, стр. 247
xxv Денисон, стр. 247.
xxvi Миллер, «Алван Бонд», стр. 6.
xxvii Munger, p. 25 и повсюду.
xxviii Munger p. 98.
xxix Munger, p. 47.
xxx Это описание было собрано на основе отчетов Мангера, Брюса, Горхэма и Коулмана.
xxxi Диксон Д. Брюс мл., И все они пели Аллилуйя . (Ноксвилл, Теннесси, 1974) стр. 77.
xxxii Munger, p. 69.
xxxiii Многие из этих выводов адаптированы из Рэндольфа А. Рота, Демократическая дилемма: религия, реформа и социальный порядок в долине реки Коннектикут в Вермонте, 1791–1850 . (Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1987.
Аннотированная библиография
Бейкер Джордж Клод младший Введение в историю раннего методизма Новой Англии .Дарем, Северная Каролина, 1941. В обширной библиографии перечислены источники проповедей и адреса.
Бакстер, Норман Аллен. История добровольных баптистов :. Исследование сепаратизма Новой Англии. Рочестер, Нью-Йорк, 1957. Включает описание из услуги.
Бичер, Лайман и Азахел Нетлтон . . . . О пробуждении . Нью-Йорк, Нью-Йорк, 1828. Два ведущих конгрегационалистских священника, которые смутно относятся к «новым мерам» в пробуждении.
Брэдли, Джошуа. Счета религиозных возрождений во многих частях Соединенных Штатов с 1815 по 1818 годы . Олбани, Нью-Йорк, 1819. Несмотря на очевидный энтузиазм автора, это серия банальных рассказов о возрождениях, лишенных интересных исторических деталей.
Брюс, Диксон Д. мл. И все они пели Аллилуйя . Ноксвилл, Теннесси, 1974. История собраний южных лагерей в начале 19 века, полезна как для национальной перспективы, так и для подтверждения счетов Новой Англии.
Бык, Лиза А. «Годы возрождения: баптистская церковь Стербриджа, 1810–1850». Неопубликованная статья. Старая деревня Стербридж. ND. Не так полезен, как следует из названия, он действительно исследует, кто и почему обратился.
Бурхард, преподобный Джедедия. Проповеди, обращения ,. Увещевания 900 18. (Составлено К. Г. Истманом.) Берлингтон, Вермонт, 1836. Отличный источник материалов для экспромта. Издатель нанял стенографистку, чтобы она присутствовала на возрождении и переписывала службы.Включает приложение, в котором подробно описывается, как Бурчард пытался не допустить публикации этого документа.
Коулман, Ефрем. Неопубликованный дневник: 1835–41. Исследовательская библиотека Олд Стербридж-Виллидж, Стербридж, Массачусетс. В дневнике методиста из Нью-Гэмпшира есть упоминания обо всех собраниях, которые он посещал.
Кросс, Уитни Р. Сгоревший район. Итака, Нью-Йорк, 1950. Хотя за пределами Новой Англии он действительно проливает свет на возрождение Новой Англии и включает информацию о Финни, Берчарде и других.
Денисон, Ред. Ф. (ред.). Евангелист, или Жизнь и подвиги преподобного Джабеза С. Свона. Уотерфорд, Коннектикут, 1873. Живой рассказ о баптистском проповеднике возрождения в Коннектикуте и Нью-Йорке с 1820-х по 1870-е годы. Очень информативно.
Финни, Чарльз Грандисон. Лекции о возрождении религии. Кембридж, Массачусетс, 1960 г. (1835 г.). Очень подробное и энергичное руководство по возрождению от выдающегося возрожденца 1830-х годов. Фостер, Карл I. Поручение … милосердия . Чапел-Хилл, Северная Каролина, 1960, . История американского евангелизма с 1790 по 1837 год, в основном трактатов и миссий. Не очень полезно для отечественных возрождений.
Gorham, Rev. B. W. Руководство для собраний в лагере . Бостон, Массачусетс, 1854 г. Горхэм опирался на свой опыт, чтобы написать эту подробную книгу «Как делать». Он переходит от оправдания лагерных собраний к планам шитья палаток. Хороший ресурс.
Humphrey, Rev.Он мужчина. Эскизы возрождения и руководство . Питтсфилд, Массачусетс, 1859 г. Интересно, но в основном православное и церковное, а также постпериод. Включает информацию о проповедях и наставлениях.
Фолл-Ривер Неистовство . Филадельфия Кассерман, Дэвид Ричард., Пенсильвания, 1986. Изучая историю вызывающего споры убийства с участием методистского священника, автор подробно рассказывает о методизме Новой Англии, включая его организацию и лагерные собрания.
Письма английского путешественника своему другу в Англию о «возрождении религии» в Америке . Бостон, Массачусетс, 1828. В основном размышляя о движении пробуждения, он также описывает несколько служб пробуждения. Маклафлин, Уильям Дж. Пробуждения, пробуждения и реформы . Чикаго, Иллинойс, 1978. Богословская и историческая интерпретация пробуждений и их социальных последствий.
Миллер, Эллен. «Алван Бонд.»Неопубликованная газета, Old Sturbridge Village. ND. Взгляд на мемуары служителя Конгрегации Стербриджа с 1819 по 1831 год. Подходит для местного колорита.
Мюллер, HN, III и Даффи, Джон Дж.» Возрождения «Новой меры»; Социальная адаптация и поиски единства. «Vermont History, Vol. 46 # 1 (Winter 1978). Pp. 5 20. Хороший, красочный отчет и анализ пробуждений Берчарда.
Munger, Hiram. The Life and Религиозный опыт.Хирам Мангер . Бостон, Массачусетс, 1856 г. Автобиография грубого методистского мельника из южно-центрального Массачусетса в 1830-40-х годах. Включает в себя лагерные собрания, чудеса и божественное вмешательство.
Майерс, Питер Д. (сост.). Сионский певец: сборник гимнов. и духовные песни, которые обычно поются на палаточных сборах и молитвенных собраниях и в пробуждении религии . . Нью-Йорк, Нью-Йорк, 1834 (1829). Триста семь гимнов и иллюстрация лагерного собрания.
Нил, преподобный Р. Х. Гимны возрождения (и мелодии возрождения Х. У. Дэя). Бостон, Массачусетс, 1842 год. Десятки гимнов с музыкой.
Рабинович, Ричард. «Возрождение религии». Неопубликованная газета, Old Sturbridge Village. ND.
Рот, Рэндольф А. Демократическая дилемма: религия, реформа и социальный порядок в долине реки Коннектикут в Вермонте, 1791-1850 . Кембридж, 1987. Глава 6 — превосходный отчет о возрождении Берчарда в Вермонте.
Скотт, Дональд М. От должности к профессии: министерство Новой Англии, 1750-1850 . Издательство Пенсильванского университета, 1978.
Свит, Уильям Уоррен. Возрождение в Америке. Нью-Йорк, Йорк, 1944. Краткая читаемая история возрождения.
Вайсбергер, Бернард А. Они собрались у реки . Бостон, Массачусетс, 1958. История возрождения с краткими очерками некоторых возрожденцев.
Wesley, Rev.Джон. Сборник гимнов для методистской епископальной церкви, Нью-Йорк, Нью-Йорк, 1831. Шестьсот семь гимнов с названиями предложенных мелодий.
Авторские права: Old Sturbridge Inc.
Живая история — Возрождение войны и мира
Многие преданные энтузиасты стряхивают свою униформу, выкапывают камуфляжную сетку и воссоздают некоторые классические сцены из мировых войн последних 100 лет. Сцены из «Живая история» дадут уникальную картину жизни в противоречии с изображениями времен Первой мировой войны до наших дней.Посмотрите на британцев, живущих в окопах, солдат во Вьетнаме, русских, отдыхающих с аккордеоном после тяжелого боевого дня, или немцев, планирующих свои следующие шаги! Наши реконструкторы всегда будут придерживаться строгого морального кодекса в своих представлениях. Поговорите с участниками демонстрации и по-настоящему оцените время и усилия, вложенные в каждый детализированный аспект дисплеев. Группы живой истории, диорамы и индивидуальные экспозиции, изображающие гражданскую жизнь с 1930 по 1960 год, получат специальную зону, чтобы показать, какой была жизнь вдали от казарм и поля битвы.Реконструкторы и демонстранты тыла покажут, какие невзгоды переживают как мужчины, так и женщины, оставшиеся позади. Гражданские автомобили, мирное время и реконструкция — все это объединится, чтобы создать видение социального фона, на котором велись несколько войн 20 века. Узнайте больше о HomeFront здесь
В этом году «Война и мир возрождение» с гордостью представляет ЭКСКЛЮЗИВНУЮ презентацию новой экспозиции «Живая история 360 History» — Project Black Sea. Сначала посмотрите на The War and Peace Revival 2018.
Rolling Thunder, вероятно, крупнейшая в Европе группа «Живая история» / реконструкция. Его члены собирают и владеют широким выбором транспортных средств, оборудования и личных вещей времен войны во Вьетнаме. Мы показываем это оборудование на различных выставках в виде передвижного музея. Наша цель — с полной точностью описать конфликт во Вьетнаме и просветить, всесторонне взаимодействуя с общественностью. Мы намерены показать лишения и повседневную жизнь комбатантов обеих сторон таким образом, чтобы почтить память ветеранов войны.
Rolling Thunder «Опыт Вьетнама» получил свое название благодаря нашей способности изображать широкий спектр юнитов, чтобы дать общественности более широкое представление о конфликте. Между нашими участниками мы можем передавать очень подробные изображения пехотных лагерей, патрулей морской пехоты, артиллерийских огневых точек, подразделений специального назначения и воздушно-десантных подразделений, австралийских полков, движения за мир / хиппи и не забывая о нашей недавно созданной французской секции Индокитая.
У нас есть большой ассортимент транспортных средств, начиная от небольшого, но практичного Механического Мула до больших бронированных копий Gun Trucks и грузовых автомобилей, а также артиллерийских орудий
.Считается, что на наших дисплеях самая большая концентрация вьетнамских автомобилей в Великобритании.
Члены RT помогали и поставляли оборудование, униформу и автомобили телекомпаниям, кинематографистам и создателям документальных фильмов, а также людям, пишущим книги и журнальные статьи.
Победители Большой выставки живой истории войны и мира 2015
Группа реконструкции Второй мировой войны — Красный бал Экспресс
Сторонники A.B.F.
Конкурс, основная деятельность ассоциации, — это прежде всего возможность обучить молодое поколение более «живым» видениям того периода истории.
Jeep Vexin Union представляет 1-ю пехотную дивизию 26-го пехотного полка США
Будь то презентации в школах, восстановленных организациях лагерей, реконструкция сражений или обмен мнениями с общественностью — это наш приоритет. Кроме того, мы регулярно участвуем и организуем частные мероприятия, чтобы заново пережить некоторые исторические эпизоды во время бивуаков или ступеней, а также в любое время года.
Но было бы невозможно реконструировать без чествования людей, которым мы одалживаем на короткое время униформу, оборудование…
Вот почему мы устанавливаем у каждого мемориала почетный взвод с оружием или без него, дань уважения от официальных лиц, солдат и гражданских лиц, жертв и выживших в различных конфликтах двадцатого века.
Кроме того, другой основной деятельностью ассоциации, не в последнюю очередь, является реконструкция и сохранение старинного оборудования… Мы будем говорить в основном как Jeep, Dodge и GMC, чтобы назвать самые популярные, но это также относится к палаткам, кухонному оборудованию. , прицепы, но также и более свежие автомобили, использовавшиеся французской армией в 2087 году в качестве армии Renault или Citroen Mehari.
U.J.V. ежегодно организует Праздник джипа, мероприятие, объединяющее поклонников этого легендарного автомобиля, который быстро стал символом освобождения.
Наконец, ассоциация время от времени участвует в различных местах, чтобы предоставить исторический материал или принять участие в оформлении.
Наша деятельность многочисленна и разнообразна, и каждый может быть на нашей стороне, главная из которых — желание делиться и обмениваться.
Университет Наланды | История и возрождение
История и возрождение
Создание древней Наланде как бесспорное место обучения является историческим следствие его контекста.Древняя Магадха характеризовалась интеллектуальным брожением, не похожим ни на одно известное человечеству. Способность объединять многочисленные беседы и принимать знания во всей их полноте — вот что сделало Наланду уникально привлекательной для всех искателей знания.
Исторические источники указывают на то, что университет прожил долгую и славную жизнь, которая длилась почти непрерывно в течение 800 лет с пятого по двенадцатый век н.э. Считается, что это был полностью жилой университет, в котором учились 2000 преподавателей и 10 000 студентов.Руины Наланды через свои архитектурные компоненты раскрывают целостную природу знаний, которые искали и передавали в этом университете. Это предполагает непрерывное сосуществование природы и человека, а также жизни и обучения.
Глубокие знания учителей Наланды привлекали ученых из таких далеких стран, как Китай, Корея, Япония, Тибет, Монголия, Турция, Шри-Ланка и Юго-Восточная Азия. Эти ученые оставили записи об атмосфере, архитектуре и обучении в этом уникальном университете.Наиболее подробные отчеты были получены от китайских ученых, и самый известный из них — Сюань Цзан, который принес много сотен писаний, которые позже были переведены на китайский язык.
Наланда был полностью жилым университетом, в котором, как полагали, было 2 000 преподавателей и 10 000 студентов. Архитектурные элементы руин Наланды раскрывают целостный характер знаний, которые искали и передавали в этом университете.
Таким образом, когда бывший президент Индии достопочтенный др.А.П.Дж. Абдул Калам обсуждал идею возрождения древнего Университета Наланда, выступая перед Законодательным собранием штата Бихар в марте 2006 г., когда был сделан первый шаг к реализации мечты о возрождении старой Наланды. Почти одновременно правительство Сингапура представило Правительству Индии
«Предложение Наланды», в котором предлагалось восстановить древнюю Наланду, чтобы она снова стала центром Азии. В том же духе правительство штата Бихар быстро приняло дальновидную идею и проконсультировалось с правительством Индии по поводу дальнейших действий.В то же время он начал поиск подходящего места для нового университета Наланда. Участок в 450 акров земли у подножия живописных холмов Раджгир (
) был выделен и приобретен для размещения его кампуса. Таким образом, высокая степень сотрудничества между государством Бихар и правительством Индии с самого начала ознаменовала создание Университета Наланда в его новой аватаре.
Поскольку отличительными чертами древней Наланды были ее разнообразие, экосистема знаний, процветающая благодаря совместному созданию новых знаний и международному мировоззрению, они также остаются сутью нового Университета Наланды.Так, лидеры шестнадцати государств-членов Восточноазиатского саммита (ВАС) поддержали предложение о восстановлении Наланды, когда они встретились на Филиппинах в январе 2007 года. Главным вдохновением, конечно же, была историческая Наланда. Тем не менее, это предложение было одновременно футуристическим, поскольку идеалы и стандарты древнего учебного заведения оказались универсальными как по своей актуальности, так и по полезности. Мы можем даже рассматривать это как возможные решения для общего и устойчивого будущего для всех, а не только для Азии.Это также говорит нам, почему региональная инициатива по возрождению Университета Наланда была единодушно и с энтузиазмом встречена во всем мире. Впоследствии эта идея получила большую поддержку. На четвертом саммите EA, состоявшемся в октябре 2009 года в Хуа Хине, Таиланд, большее количество членов подтвердили заслугу основания Университета Наланда и поддержали идею создания региональных сетей и сотрудничества между Университетом и существующими центрами передового опыта в Восточной Азии. Наконец, проект получил широкое распространение, когда в обеих палатах индийского парламента был принят Закон об университете Наланда 2010 года.В сентябре 2014 года университет открыл свои двери для первой группы студентов, что стало историческим событием после почти восьмисотлетнего перерыва!