Стиль китч в интерьере: описание и фото

Чтобы обставить квартиру в интересном и самобытном дизайне совсем не обязательно вкладывать много сил и финансов. Достаточно обладать художественным вкусом и быть готовым к экспериментам. Так стиль китч в интерьере позволяет смело сочетать между собой разные оттенки, модели мебели и декора. А порой кроме наполнения комнаты удивляет и ее планировка.

Китч — своеобразный шарж в мире интерьерного дизайна. Пародия на классику, сложность и художественность. Стиль отрицает всю знакомую рациональность и обыденность прочих стилей. Однако при этом китч притягивает внимание и набирает все большую популярность за свет своей индивидуальности.

С чего все начиналось…

Неудивительно, что китч зовут «шаржем дизайнов». В буквальном переводе с немецкого языка «kitsch» означает «халтуру», «пошлость» и «безвкусицу». Китч считается псевдоискусством прежде всего потому, что изначально рассчитывался на произведение внешнего эффекта за счет дешевых предметов.

Зарождение стиля пришлось на конец 19 века. Людям хотелось украсить свое жилище, но на подлинники рабочий класс попросту не мог раскошелиться. Тогда дома начали наполнять подделками. Имитацией дорогих, но не досягаемых вещей. А словом «китч» стали называть эти предметы — повторяющие роскошь и богатство домов аристократии.

Благодаря такому простому желанию привнести в помещение элемент культуры и красоты сформировался если пока не стиль то уже новое направление дизайна. Поначалу казавшийся смешным китч быстро начал наращивать интерес к себе.

Сочетание смелых красок, новых веяний и моды с элементами прошлого поначалу было выбором творческих людей. Музыканты и художники часто становились двигателями того или иного стиля благодаря своей тяге к экспериментам и особому тонкому взгляду. Они не стеснялись звать гостей в дом с грубыми стенами из кирпича, украшенными картинами, и мебелью ярких оттенков, соседствующей с предметами рококо или барокко.

До России китч дошел позже. Игра в мещанство. Претензия на богатство. Эти идеи претили СССР, поэтому их старались искоренить. Но китч существовал по собственным законам. Ковры на стенах соседствовали со строгостью мебели и фотографиями актеров в рамках. Керамические копилки и фигурки балерин помогали советским людям разбавлять серость и однообразие коммунальных квартир.

Это китч?

Стиль легко определить в интерьере и отличить от других благодаря странному, но гармоничному коктейлю того, что сложно даже представить рядом. Так если другие стили в дизайне помещений диктуют строго натуральные материалы, конкретные оттенки и аксессуары, минимализм или определенную мебель, то китчу все это не важно. Диван с резным узором украшают кислотно-желтые подушки в стиле пэчворк. Рядом стоит пластиковый стол и висит репродукция картины художника далекой эпохи.

Китч — это не про строгие правила и четкие особенности. Это про душу, индивидуальность, тонкое чутье. Пожалуй единственное словосочетание четко определяющее стиль — своеобразный фестиваль безвкусицы в обстановке.

Характерные черты стиля

И все-таки даже у противоречивого китча есть несколько главных особенностей. Он напоминает культуру хиппи. Такой же неординарный, яркий, отрицающий сформированные устои и правила. Цель стиля в том, чтобы сделать дизайн интерьеров доступным для любого класса.

Интересно, что китч человек может обустроить и сам, прикупив на ближайшем блошином рынке вазы, статуэтки, торшер с абажуром. Но существует дизайнерский подход к китчу. А создать продуманную небрежность гораздо сложнее. Вот несколько важных черт китча:

• в материалах мебели или отделки помещений присутствуют очевидные элементы других стилей;

• дисгармония в формах, оттенках и материалах. Так приглушенные матовые тона соседствуют с «кричащими» кислотными. Классические предметы мебели — с современными, порой невероятными, идеями. Натуральный камень — с блестящим пластиком;
• имитации — если другие интерьерные стили требуют натуральности и естественности то китч «отыгрывается» за них по полной, требуя имитировать все, что только можно. Стеклянные подвески на люстре напоминают хрусталь, линолеум в гостиной — древесину или мрамор, настенные панели из пластика — дорогое дерево. Позолота, искусственные звериные шкуры и кожаная обивка мебели из кожзаменителя тоже будут кстати;

• выставление на общее обозрение предметов разного времени. Так самые современные вещи сочетаются с вещами из далекого прошлого. И это тоже неотъемлемая часть китча;
• избыток аксессуаров — всевозможные безделушки, блестящие, «кричащие» оттенками и фактурами, наполняют интерьеры.

• Быстрый просмотр

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  35 536 ₽ 50 766 ₽

  -30%

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  39 425 ₽ 56 321 ₽

  -30%

  Цена за всю кухню

  Общие размеры
• Хит

  Быстрый просмотр

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

Цветовая гамма

Стоит несколько подробнее разобраться с палитрой. В основе китча эпатажные цвета, неоновые и кислотные. Чем ярче — тем интересней. Чаще используют красный, голубой, желтый, розовый, фиолетовый и белый.

Даже ковры в стиле китч яркие. С геометрическим или леопардовым принтом, пестрым чередованием элементом, витиеватыми узорами.

Материалы

И все-таки в стиле китч более популярны синтетика и атлас, искусственные мех и бархат, пластик и стекло. В отделке стен вместо декоративной штукатурки применяют обои с рельефным рисунком или без него. Натуральный камень на полу заменяет плитка. А потолок окрашивают, белят или создают многоуровневую конструкцию с эффектом 3D.

Но дизайнеры не рекомендуют мешать в одну кучу натуральное с искусственным, а дешевое с еще более дешевым или слишком дорогим. Торжество безвкусицы китча тоже знает предел. Стоит заранее продумать план прежде чем отделывать комнату и наполнять предметами.

Мебель в стиле китч

Изящный кофейный столик на гнутых ножках будет отлично смотреться рядом с современным диваном радужной расцветки. А антикварный сервант — с бытовой техникой последних лет. В оттенках тоже нет ограничений. Допускаются любые цвета.

Дизайнеры советуют смело приобретать мебель и декор в магазинах старинных вещей или на блошиных рынках. Именно там часто находятся стоящие предметы в стиле.

Декор

Старинные безделушки, старые и новые книги, картины уличных художников и постеры. Статуэтки причудливых форм. Антиквариат. Китч богат на мелочи и аксессуары для украшения интерьера. Он не требует остановиться на определенном количестве. Но слишком много декоративных элементов могут превратить комнату в барахолку.

Обстановка в стиле китч

И все-таки при всей сочетаемости разноплановых предметов озорной стиль соблюдает некоторую гармонию в обстановке. Так обстановка гостевой комнаты, кухни или спальни имеют свои «китчевые» особенности.

Спальня

Помещение располагает к отдыху, релаксу, сну после тяжелого дня, поэтому буйство красок здесь несколько не уместно. Лучше выбрать спокойные оттенки, а китч выразить через мебель и аксессуары.

Так авангардную кровать дополнит тумбочка в стиле барокко. Кованые бра на стене и люстра с подвесками под потолком дадут теплый рассеянный свет. А дополнят интерьер китайские фонарики, фотографии в блестящих цветных рамках и плед в стиле пэчворк. Уютно, гармонично. Китч!

Гостиная

Особое внимание дизайнеры советуют уделить отделке стен. Граффити, роспись, обои или просто окрашивание. Фантазия безгранична. В качестве украшений подходит лепнина из гипса или пенопласта. Картины в золоченых рамах, плакаты из прошлого.

Освещение в комнате должно быть локальным из-за обилия разномастного декора, предметов мебели и фактур. Люстру в центре потолка отлично дополняют напольный современный торшер и настольная лампа, доставшаяся от бабушки.

Если стены планируются однотонные то яркости комнате добавят мебель и декор. Желтое кресло. Синий стол. Зеленый торшер. Но самое яркое пятно в гостиной китч — диван. Чем он необычнее по форме и цвету — тем лучше. Добавить к нему журнальный столик в стиле винтаж, пару подушек и кресло в стиле хай-тек. Гостиная готова.

Кухня

Палитра кухни в стиле китч пробуждает аппетит. Яркие и «вкусные» оранжевый, зеленый, желтый, фиолетовый. Вместо современной мебели рекомендуется использовать старинную. Кухонный гарнитур, резные стулья и массивный стол придутся кстати. А разбавить собрание предметов прошлой эпохи поможет современная бытовая техника. Тостер, кофемашина и мультиварка отлично впишутся в интерьер.

В качестве декора в кухне используют винтажные постеры и афиши. Разноцветную посуду. Оригинальные баночки для круп, подставки под горячее или коврики.

• Быстрый просмотр

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  34 740 ₽ 49 629 ₽

  -30%

  Цена за всю кухню

  Общие размеры

Стиль китч в оформлении интерьера: примеры фото

Поскольку стиль не имеет четких границ и строгих правил дизайнеры советуют отталкиваться от собственных предпочтений. Смело совмещать то, что на первый взгляд кажется совершенно несовместимым. Но при этом очень важно соблюдать гармонию между старым и новым, дешевым и антикварным, художественным беспорядком и откровенным бардаком. Если все правила соблюдены интерьер получится удобным, гармоничным и как нельзя лучше отразит внутренний мир хозяина.

• Быстрый просмотр

  32 732 ₽ 46 760 ₽

  -30%

  Цена за всю гостиную

  Общие размеры

• Доставим завтра

  Быстрый просмотр

  Цена за всю гостиную

  Общие размеры

  длина

  272,4/152,4 см

• Быстрый просмотр

  Цена за всю гостиную

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  48 762 ₽ 50 625 ₽

  -4%

  Цена за всю гостиную

  Общие размеры

• Доставим завтра

  Быстрый просмотр

  40 446 ₽ 57 780 ₽

  -30%

  Цена за всю гостиную

  Общие размеры

• Быстрый просмотр

  Цена за всю гостиную

  Общие размеры

Стиль китч | Стили интерьера

Стиль китч – яркий, неординарный, шокирующий и всегда запоминающийся. Он отрицает традиции, будто бы насмехаясь над ними. Это — стиль-протест, игра в анти-дизайн, колоритное течение в интерьерной моде, использующее потенциал сентиментальных подделок под предметы массового спроса. В оформлении пространства стиль китч являет собой некий симбиоз нескольких стилей: футуризма и кантри, поп-арта и классики, пост-модернизма и индастриал. Применение материалов сомнительного качества, претендующих по внешнему виду на раритетные, кричащие и агрессивные краски, большое количество разномастных аксессуаров, позаимствованных из разных эпох и стилей, – таковы базовые черты китча.

Кованые элементы заменяют на пластиковые, вместо обоев применяют старые газеты и виниловые пластинки, переделывают старую мебель – китч изобретателен и изощрен, он приобретает иногда крайне интересные и эстетически нетривиальные формы.

Оригинальные скульптуры, вазоны для растений, но без них, насмешка над «слащавыми» интерьерами в розовых тонах, буйство узоров, зеркал и позолоты – стиль китч в дизайне всегда узнаваем, он нарушает все мыслимые и немыслимые правила.

Краткий экскурс в историю стиля

Свои корни стиль китч берет из Германии, где в 19 веке стали массово производить подделки под предметы искусства, продавая их богатым американцам на европейских выставках и вернисажах. Само слово «китч» происходит от немецкого «kitschen», означающего «делать что-то небрежно; не то, что нужно; состряпать на скорую руку». Низкопробность и невысокая художественная ценность интерьерных изделий, призванных создавать «уют»: статуэток и фигурок, декоративных элементов, картин и мебели, снискали неблаговидное название «kitsch» – дешевка, безвкусица. Эстетические качества подобных изделий были направлены на достижение определенного эффекта: мелодраматичного, сентиментального, умиленного.

Стиль китч – это в определенной мере фарс, некий шаблон, копирующий лишь внешнюю сторону настоящего произведения искусства, ориентированный на среднестатистический обывательский, мещанский вкус. Стиль китч в интерьере – это инструмент для демонстрации потребителем своего новоиспеченного «высокого» статуса, чаще всего, путем применения обстановки сомнительного качества и эстетической ценности.

Дух китча пришелся как нельзя кстати для буржуа, которые хотели произвести впечатление в высшем свете, но не имели возможности тратить на это значительные суммы. Манера китча заменять дорогие аксессуары дешевыми, показная вычурность и лоск, внимание к экстравагантным деталям – все приемы стиля нашли своих почитателей – китч быстро снискал популярность в определенной обывательской среде.

Несмотря на легкий негатив, который стиль китч излучал на начальной фазе своего развития, в современном интерьере он нередко приобретает стильную форму – это можно легко наблюдать на фото не только жилых помещений, но и в дизайне ресторанов, кафе, офисов и прочих публичных зон.

Экстравагантный интерьер в шокирующих тонах

Интерьер в стиле китч – это дизайн под настроение, дизайн для смелых, неординарных и творческих личностей. Не всякий сможет долго находиться в помещении, оформленном в подобном деко-стиле. Однако, разглядывая фото интерьеров в стиле китч, созданных профессионалами, Вы непременно обратите внимание, что некоторые концепции выглядят не только выразительно и эффектно, но и достаточно уютно. Аккуратно внедряя атрибуты стиля китч в оформление своего жилья, используя их для презентационных зон и входных групп, Вы сможете добиться оригинального и броского звучания, запоминающегося и не оставляющего никого равнодушным.

Стиль китч в интерьере – это цвета и предметы обстановки, создающие видимость «сладкой жизни», бьющие по глазам, привлекающие внимание с первого взгляда. Всего побольше и поярче – таков лозунг стиля китч, так и только так будет воплощена в жизнь основная идея этого нетривиального стилистического направления в дизайне.

Базовые элементы, исключительные особенности и характерные атрибуты интерьера в стиле китч:

• Яркие, кричащие, неоновые, люминесцентные, чуть сумасшедшие краски. Цветовая схема, не попадающая под общепринятые каноны формирования оттеночной палитры интерьера: сочетание красного и розового, малинового и лимонного, фиолетового и ядовито-салатового.
• Нарочито дисгармоничная комбинация элементов из разных стилей: этнического и барокко, модерн и индастриал, поп-арт и кантри.
• Обилие декора, не гармонирующего ни с цветовой палитрой, ни со стилистикой интерьера.
• Имитация предметов роскоши, художественных произведений исторической значимости, много поддельной атрибутики, с претензией на эксклюзивность и элитарность.
• Сочетание «несочетаемых» фактур, воспринимаемых в любом другом интерьере как моветон: хромированные и золоченые поверхности, искусственный мех и мрамор, бархат и пластик.
• Переизбыток обывательских вещиц: мягких игрушек и искусственных цветов, бантиков и рюшей.
• Комбинация мебели из разных стилей или комплектов, абсолютно не гармонирующей между собой. Например, тандем деревянного антикварного шкафа и металлической этажерки в стиле хай-тек.

Такой крикливый и спорный, но, в то же время, нестандартный и оригинальный стиль китч активно приковывает к себе взоры общественности несколько последних десятилетий. Это стиль нигилистов и бунтарей, повергающих в прах все общественные стереотипы и каноны о гармонии, уюте, домашности. Демонстрируя вкус своего владельца, стиль китч подчеркивает его независимость от общественного мнения, его экстраординарность и экспрессивность. Даже в комнате-студии, объединяющей столовую, кухню и гостиную, китч формирует обособленные пространственные объемы за счет отрицания единой стилистики для всего помещения.

Если Вы решили оформить свое жилье в экстравагантном стиле китч, посетите статейный раздел шоппинг-клуба Westwing – наши профессионалы посоветуют Вам, как достичь гармонии в убранстве своего дома, применяя броские и неординарные аксессуары. В течение наших каждодневных акций Вы также сможете купить элитарную мебель в стиле китч по существенно сниженной стоимости.

что такое в Толковом словаре русского языка

Смотреть что такое ШИРПОТРЕБ в других словарях:

ШИРПОТРЕБ

ШИРПОТРЕБ, -а. м; собир. (разг.). Сокра-1 щение: широкое потребление -промышленные товары широкого спроса (теперь обычно о товарах невысокогокачества). II прил. ширпотребовский, oая, -ое…. смотреть

ШИРПОТРЕБ

ширпотреб м. 1) Потребление чего-л. широкими слоями населения. 2) Продукция, предназначенная для такого потребления.

ШИРПОТРЕБ

ширпотреб м. разг.consumer goods pl., mass consumption goods

ШИРПОТРЕБ

ширпотреб товары широкого потребления, хламье, шваль, дрянь, шушера, хлам Словарь русских синонимов. ширпотреб сущ., кол-во синонимов: 17 • дешевка (21) • дрянь (147) • как у всех (24) • китч (18) • кич (14) • масскульт (8) • масскультура (18) • массовая культура (20) • низкокачественный товар (1) • попса (14) • пошлятина (13) • товары широкого потребления (1) • туфта (52) • хлам (39) • хламье (13) • шваль (52) • шушера (32) Словарь синонимов ASIS.

В.Н. Тришин.2013. . Синонимы: дрянь, китч, кич, масскульт, масскультура, массовая культура, попса, пошлятина, товары широкого потребления, хлам, хламье, шваль, шушера… смотреть

ШИРПОТРЕБ

ШИРПОТРЕБ 1) аббревиатура термина: товары широкого потребления; 2) характеристика товара массового спроса и низкого качества, низкопробного товара… смотреть

ШИРПОТРЕБ

1) Орфографическая запись слова: ширпотреб2) Ударение в слове: ширпотр`еб3) Деление слова на слоги (перенос слова): ширпотреб4) Фонетическая транскрипц… смотреть

ШИРПОТРЕБ

-а, м. разг. Потребление, использование чего-л. в значительном количестве широкими слоями населения.Производство предметов ширпотреба.|| собир. Товары… смотреть

ШИРПОТРЕБ

м. (товары широкого потребления) objets m pl (или articles m pl) de large consommation (или d’usage courant, de consommation courante)Синонимы: дрянь,… смотреть

ШИРПОТРЕБ

м разг.(товары широкого потребления) Massenbedarfsgüter n pl; Dutzendware f (неодобр. — об изделиях низкого качества)Синонимы: дрянь, китч, кич, масск… смотреть

ШИРПОТРЕБ

корень — ШИР; приставка — ПО; корень — ТРЕБ; нулевое окончание;Основа слова: ШИРПОТРЕБВычисленный способ образования слова: Бессуфиксальный или другой∩… смотреть

ШИРПОТРЕБ

m(широкое потребление) amplo consumo; сбр (товары широкого потребления) artigos (mercadorias) de amplo consumoСинонимы: дрянь, китч, кич, масскульт, м… смотреть

ШИРПОТРЕБ

м. (товары широкого потребления) objets m pl (или articles m pl) de large consommation (или d’usage courant, de consommation courante)

ШИРПОТРЕБ

м разг.日用必需品 rìyòng bìxūpǐnпредметы ширпотреба — 日用必 需品Синонимы: дрянь, китч, кич, масскульт, масскультура, массовая культура, попса, пошлятина, товары… смотреть

ШИРПОТРЕБ

ШИРПОТРЕ́Б, у, ч., розм.Використання чогось у великій кількості більшістю населення; товари призначені для такого вжитку.Товари ширпотребу.

ШИРПОТРЕБ

ширпотре́б, ширпотре́бы, ширпотре́ба, ширпотре́бов, ширпотре́бу, ширпотре́бам, ширпотре́б, ширпотре́бы, ширпотре́бом, ширпотре́бами, ширпотре́бе, ширпотре́бах (Источник: «Полная акцентуированная парадигма по А.

А. Зализняку») . Синонимы: дрянь, китч, кич, масскульт, масскультура, массовая культура, попса, пошлятина, товары широкого потребления, хлам, хламье, шваль, шушера… смотреть

ШИРПОТРЕБ

Трип Трио Триер Треп Торшер Тори Тор Топ Тире Тир Тип Тибр Теор Рот Роп Роберт Ритор Рио Ретро Рет Репорт Ребро Птр Приор Прибор Претор Пошиб Потир Поти Пот Порше Портер Порт Питер Пир Пие Петр Перш Перт Перри Перо Троп Шепот Шерп Пери Отшиб Орт Шибер Опт Обр Обет Обер Шип Шире Ширпотреб Итр Ибер Ерш Бтр Бош Шоп Берш Бер Берт Шрот Шри Шпрот Шпор Био Бор Борт Бот Шор Шопер… смотреть

ШИРПОТРЕБ

м. (сокр. от широкое потребление) 1) разг. largo consumo предметы ширпотреба — articoli di largo consumo 2) разг. предосуд. (товары низкого качества) roba / merce scadente Итальяно-русский словарь.2003. Синонимы: дрянь, китч, кич, масскульт, масскультура, массовая культура, попса, пошлятина, товары широкого потребления, хлам, хламье, шваль, шушера.

.. смотреть

ШИРПОТРЕБ

1. аббревиатура термина: товары широкого потребления2. характеристика товара массового спроса и низкого качества, низкопробного товара.Синонимы: дрянь… смотреть

ШИРПОТРЕБ

Искон. Возникло в 20-е годы XX в. Сложносокращенное слово слогового характера на базе словосочетания (товары) широкого потребления.Синонимы: дрянь, ки… смотреть

ШИРПОТРЕБ

1. аббревиатура термина: товары широкого потребления; 2. характеристика товара массового спроса и низкого качества, низкопробного товара.Синонимы: дря… смотреть

ШИРПОТРЕБ

ширпотреб м (товары широкого потребления) разг. Massenbedarfsgüter n pl; Dutzendware f c (неодобр.; об изделиях низкого качества)Синонимы: дрянь, китч… смотреть

ШИРПОТРЕБ

м. разг.1) (широкое потребление) amplio consumo2) собир. artículos de amplio consumo; (о товарах культурного назначения) kitsch m

ШИРПОТРЕБ

-1) товары широкого потребления; 2) товар массового спроса и низкого качества, низкопробный товар. Синонимы: дрянь, китч, кич, масскульт, масскультура,… смотреть

ШИРПОТРЕБ

ширпотр’еб, -аСинонимы: дрянь, китч, кич, масскульт, масскультура, массовая культура, попса, пошлятина, товары широкого потребления, хлам, хламье, шва… смотреть

ШИРПОТРЕБ

(2 м)Синонимы: дрянь, китч, кич, масскульт, масскультура, массовая культура, попса, пошлятина, товары широкого потребления, хлам, хламье, шваль, шушер… смотреть

ШИРПОТРЕБ

ширпотребСинонимы: дрянь, китч, кич, масскульт, масскультура, массовая культура, попса, пошлятина, товары широкого потребления, хлам, хламье, шваль, ш… смотреть

ШИРПОТРЕБ

Ударение в слове: ширпотр`ебУдарение падает на букву: еБезударные гласные в слове: ширпотр`еб

ШИРПОТРЕБ

ШИРПОТРЕБ, -а. м; собир. (разговорное). Сокра-1 щение: широкое потребление — промышленные товары широкого спроса (теперь обычно о товарах невысокого качества). || прилагательное ширпотребовский, -ая, -ое…. смотреть

ШИРПОТРЕБ

ширпотре’б, ширпотре’бы, ширпотре’ба, ширпотре’бов, ширпотре’бу, ширпотре’бам, ширпотре’б, ширпотре’бы, ширпотре’бом, ширпотре’бами, ширпотре’бе, ширпотре’бах. .. смотреть

ШИРПОТРЕБ

ШИРПОТРЕБ ширпотреба, мн. нет, м. (нов.). Товары широкого потребления. Производство ширпотреба. (Сокращение слов: широкий и потребление.)

ШИРПОТРЕБ

ШИРПОТРЕБ. Искон. Возникло в 20-е годы XX в. Сложносокращенное слово слогового характера на базе словосочетания (товары) широкого потребления.

ШИРПОТРЕБ

— 1. аббревиатура термина: товары широкого потребления; 2. характеристика товара массового спроса и низкого качества, низкопробного товара.

ШИРПОТРЕБ

рос. ширпотреб 1. Найпростіші, звичайні товари широкого вжитку. 2. Характеристика товару масового попиту і невисокої якості.

ШИРПОТРЕБ

-1) товары широкого потребления; 2) товар массового спроса и низкого качества, низкопробный товар.

ШИРПОТРЕБ

Начальная форма — Ширпотреб, винительный падеж, единственное число, мужской род, неодушевленное

ШИРПОТРЕБ

ширпотреб товары широкого потребления, хламье, шваль, дрянь, шушера, хлам

ШИРПОТРЕБ

м. (товары широкого потребления) ширпотреб (кең түрдө керек кылынуучу товарлар).

ШИРПОТРЕБ

М мн. нет (товары широкого потребления) çoxişlənən mallar.

Кухня в стиле китч | Статьи на сайте ТЦ «КухниПарк»

Далеко не на каждой кухне найдется место для всяких безделушек, необычных кухонных аксессуаров, оригинальной посуды и прочего абсолютно не связанного с кухней декора. Если только это не кухня в стиле китч.

Кто-то назовет этот стиль экстравагантным, странным и даже абсурдным. Кто-то придет в неописуемый восторг от его смелости или скорее дерзости. Но с уверенностью можно сказать лишь одно: китч обречен всегда быть в центре внимания. И вряд ли найдется кто-то, кто остался бы равнодушным, созерцая экспрессивный и многоликий интерьер в стиле китч.

Вы планируете сделать ремонт на кухне, но разнообразие стилей окончательно завело вас в тупик? Вы не знаете, чего хотите или, наоборот, не можете выбрать что-то одно, а хотите все и сразу? Вы решительны, жизнерадостны, а «творческий беспорядок» — ваш постоянный спутник? Тогда китч – именно то, что вам нужно.

История возникновения

Прежде чем стать отдельным интерьерным стилем, китч был всего лишь скромным и малообещающим проявлением массовой культуры.

В 60-х годах XIX века в немецком лексиконе широко распространилось слово «kitsch», которое буквально означало безвкусицу или дешевку. Пошел этот термин от двух в чем-то схожих по смыслу слов: «kitschen», переводимого дословно как «делать кое-как», и  «verkitschen» — «продавать вовсе не то, что было заказано». 

Все дело в том, что в то время оба эти глагола приобрели большую популярность. Для продажи на европейских выставках все чаще стали производить художественные предметы, которые стоили недорого и, соответственно, обладали весьма невысокой художественной ценностью. Ориентирована такая группа товаров в основном была на американских покупателей. Эти предметы, как правило, обладали чрезмерной сентиментальностью, напыщенностью и даже некой приторностью.

Вскоре  китчем (кичем) стали называть любое произведение псевдоискусства,  направленное на удовлетворение потребностей усредненного сознания. Это были всевозможные статуэтки, картины, открытки, вазочки и прочие мелочи, призванные вносить уют, которые были лишены какого-либо художественного начала и, как следствие, были эстетически неполноценными.

Стоило всем этим товарам массового производства перекочевать с прилавков в дома обывателей, как китч из банального направления в искусстве превратился в интерьерный стиль. Впрочем, это скорее было полным отсутствием какого-либо стиля и хорошего вкуса.

Любопытно, что интерьерный китч в отрицательном смысле возрождался не единожды. И каждый раз новая волна совпадала с периодами социально-экономических кризисов. Нестабильность и тотальное обнищание неизменно приводили к жалким и неумелым попыткам подражать всему благородному и аристократическому, в силу имевшихся средств и возможностей.

В современном же положительном понимании китч представляет собой своеобразную игру в «антидизайн». Это вызов классической моде и общепринятым законам эстетики. По-хорошему истинный китч – это умение объединить  в одном интерьере нечто безвкусное и пустое, никак между собой не сочетающееся, но так, чтобы вся эта насмешливая дисгармония не мешала внутреннему комфорту.    

Китч китчу рознь

Прошло немало времени с того момента, как впервые вошло в употребление слово «китч». За этот период китч, как стиль, менялся неоднократно. И сегодня можно выделить, как минимум, 4 его направления.

• Китч люмпенов – стиль, обусловленный бедностью и нищенским существованием. Желание привнести хоть немного яркости и позитива в скудное и абсолютно безрадостное жилище толкает его обитателей на совершенно непредсказуемые действия, например, выкрасить мебель в ядовитые кислотные оттенки или вместо привычных обоев расписать стены граффити.  

Этот стиль более чем нестандартный, но по-своему интересный, поскольку всегда является проявлением творчества и экстравагантности. Ведь в нем может сочетаться «обновленная» на необычный лад мебель с блошиного рынка, дорожные знаки и магазинные вывески, уличные фонари и дешевые аксессуары – в общем, все, что можно раздобыть за бесценок или даром.

• Китч псевдоаристократов является проявлением другой крайности. Если китч люмпенов стал следствием низкого уровня жизни, то данное направление порождено внезапно нагрянувшей финансовой обеспеченностью и новым статусом. Наличие денег и отсутствие вкуса играют злую шутку.

В желании обставить свое жилище «по-богатому» новоиспеченные «аристократы» просто-таки теряют всякое чувство меры. В их интерьерах псевдороскошь бьет ключом, к тому же все детали (мебель, декор, отделка) из разных стилей и культурных слоев.

Если вам доводилось встретить элегантный гарнитур в стиле рококо по соседству с плиткой майоликой, или картины в золотых рамах на фоне обоев из настоящего бамбука, или просто роскошный интерьер, где все безвкусно и чересчур – это и есть тот самый китч псевдоаристократов.

• Дизайнерский китч – совсем другое дело. Несмотря на то, что общая идея нигилизма и отрицания общепринятых законов дизайна остается прежней, интерьер получается скорее ироничным, нежели бессмысленным.

Зачастую дизайнерский китч представляет собой некую пародию на конкретное явление. Он может ссылаться на стиль люмпенов или походить на псевдороскошный. Но главные отличия такого интерьера – продуманность и сдержанность, не позволяющие перешагнуть тонкую грань между намеренной провокацией и абсурдом.

• Советский китч заслуживает отдельного внимания. Правда, это скорее пережиток прошлого, чем яркое дизайнерское решение. Возможно, у чьей-то бабушки он господствует в интерьере до сих пор. И именно поэтому многие не могут воспринимать его всерьез.

Речь идет о примитивном, мещанском представлении о достатке. Вспомните о неуемном стремлении во времена острого дефицита выставлять напоказ все, что могло стать признаком «статуса»: вязаные крючком салфетки, покрывающие все, от телевизора до спинок стульев, водочный сервиз в виде рыбок, «фарфоровые» статуэтки слоников, сервизы из хрусталя или «под хрусталь», ковры на стенах. Пусть это не яркий и эпатажный, но все же китч, самобытный и в некотором роде колоритный.

Как распознать китч

Невзирая на свою многогранность, китч легко узнать среди десятков других стилей, ведь он имеет характерные черты и особенности.

Сочетание несочетаемых материалов, элементов декора, предметов мебели и оттенков – один из главных признаков китча. А вот отличить китч от фьюжн позволит явная или легкая дисгармония, читающаяся в мелочах.

Яркие краски, кричащие цвета (вплоть до неоновых) также являются постоянными спутниками этого неординарного стиля. Как показывает практика, без них не обходится даже китчевый интерьер с претензией на роскошь. К примеру, грациозное классическое кресло вполне может быть обтянуто бархатом насыщенно-малинового или лимонного цвета.

Позолота правит бал! Если не позолоченная лепнина и ножки стола, то маленькая безделушка под золото найдется даже в самом «бедном» китче.

Мелкие детали и всевозможный декор непременно присутствуют в избытке и, конечно же, слабо между собой сочетаются.

Подделки, имитации, репродукции – все это мнимые признаки роскоши, которыми китч просто упивается.

Непредсказуемые, противоречивые и порой непостижимые здравым смыслом комбинации стилей в одном интерьере: пафосный ампир и этнический африканский стиль, изящный рокайль и простоватый кантри, романтичный прованс и прогрессивный техно.

Но давайте же перейдем от теории к практике. Самое время поговорить о том, как могут выглядеть разные направления китча со всеми его атрибутами и «правилами» в интерьере кухни.

«Бедная» кухня

Обыграть китч люмпенов на собственной кухне – вовсе не значит причислить себя к низшему сословию. Наоборот, это отличный способ создать стильный и неординарный интерьер с ярким индивидуальным характером. Если пожелаете, он может оказаться, совсем  недешевым.

Что касается мебели, то на кухне в стиле китч уместным будет новый  кухонный гарнитур из крашеного МДФ насыщенного оранжевого или фиолетового цвета. Особенно если он будет возвышаться на фоне грубо оштукатуренной или кирпичной стены, выкрашенной в контрастный, к примеру, кислотно-салатовый оттенок.

Но и старый бабушкин буфет, обновленный таким же кричащим цветом, впишется на такую кухню не менее органично. Кстати, старая мебель на новый лад – то, что нужно для китча. Вместо того чтобы отправить на дачу прежний гарнитур, может, стоить подарить ему новую жизнь? А разноцветные стулья из разных комплектов лишь подчеркнут колоритность и экстравагантность выбранного вами стиля.

В качестве светильников могут выступить несколько неприглядных лампочек, одиноко свисающих на проводах, или «украшенных» проволочным каркасом от абажура. Кстати, об украшательстве: декором на такой кухне могут считаться и раритетная кухонная утварь, купленная на блошином рынке, и дешевая разноцветная пластиковая посуда, и оригинальные вывески, и указатели пекарен, булочных или кафе, даже меню из ресторанов, вывешенные в рамках на стенах.

А если пол в кухне выстлан дорогим дубовым паркетом, который вы не намерены менять, бросьте поверх него многоцветный полосатый коврик в этническом стиле.

«Богатая» кухня

В богатом интерьере в стиле китч все должно быть сверх меры. Помните, чтобы такая кухня смотрелась стильно, а не смешно, к ее оформлению нужно отнестись с хорошей долей сарказма. В интерьере должно отчетливо читаться, что любое преувеличение намеренно и осознанно.

За основу лучше выбирать один из элегантных и благородных классических стилей. Гарнитур из массива, обильно украшенный резьбой и золотой патиной – хорошо, но такая же пафосная и густо декорированная мебель из МДФ, имитирующего дерево, — еще лучше.

Обеденная группа на такой кухне может состоять из массивного стола, покрытого плюшевой скатертью с бахромой, и гнутых стульев с витиеватыми ножками. И не забудьте о яркой мягкой обивке! А может, хотите красную кожу? Пожалуйста. Китч от этого только выиграет.

Позолоченные барельефы на стенах, большие картины или зеркала в золоченых резных рамах – не бойтесь посмеяться над своим «позерством». Расписные вазы, фруктовницы и конфетницы, хрусталь и фарфор – все выставляйте напоказ, не стоит стесняться своего богатства (только не переусердствуйте, помните, что на кухне не мешало бы оставить хоть немного свободного места для готовки).

Осталось довершить весь это пафосный шик белым (или розовым!) ковром с высоким ворсом или тигровой шкурой на полу – и псевдоаристократический китч готов.

Кухня-пародия

Для тех, кто не может похвастаться буйной фантазией, данный способ покажется наиболее простым. Хотя бы потому, что  в нем вы ограничены рамками выбранной темы.

Итак, выбираем идею, наиболее близкую по духу, и пытаемся воссоздать ее с фанатизмом. Например, кто-то без ума от Мэрилин Монро. Считаете, что тема не для кухни? Но для того и нужен китч. Почему бы не обыграть кухню в виде будуара кинодивы?

Кухонный гарнитур с портретами голливудской звезды на фасадах (благо, современные технологии позволяют) подчеркнет ее тягу к самолюбованию. Маленький диванчик, кофейный столик в виде туалетного, с большим зеркалом, элегантные стулья или табуреты – все это поможет создать более мягкую, камерную атмосферу. И не забудьте о «девчачьих» цветах: ярко-розовом, пурпурно-красном, насыщенном малиновом.

Для декора стоит подобрать побольше сентиментальных и мелодраматичных аксессуаров. В том числе и прозрачные баночки с разноцветными сладостями или изящные коробочки с шоколадом – презенты от многочисленных поклонников. Стены могут быть украшены афишами, вырезками из журналов или даже репродукцией знаменитого портрета актрисы в исполнении Энди Уорхола.

Но независимо от выбранного направления китча, помните об умеренности. Какой бы неординарной и эпатажной ни была ваша кухня, в первую очередь, она должна оставаться кухней, комфортной и пригодной для жизни.

Рекомендуем к прочтению:

Китч | Ecletti

Китч есть абсолютное отрицание говна
в дословном и переносном смысле слова
(Милан Кундера)

Китч является одним из самых спорных явлений. Гораздо легче говорить о том, чем китч не есть – не-искусством, не-стилем, не-красивым – нежели говорить о том, чем он есть. Существование китча – колеблется от всецелого негативизма до полного принятия. Критики с консервативными взглядами вовсе отрицают его существование, и не рассматривают китч как самостоятельный стиль или полноценное явление в дизайне. Китч, на самом деле, не является стилем, хотя нередко именно так его и классифицируют. Это такое явление, которое не имеет ни точного определения, ни единого мнения касательно своей сути. Китч касается не только дизайна, или искусства – как раз с искусством китч не имеет ничего общего, равно – как и с эстетикой. Явление китча – более всеохватывающее и в то же время условное. Это понятие представляет собой отдельную категорию, которая имеет скорее общекультурное значение, нежели какой-то узкий смысл.

Живопись, художник-реалист Donald Roller Wilson

Возникновение китча

Китч не имеет ни своей эпохи, ни точного года возникновения. Китч не является выродившейся формой бунтарства. Китч никто не придумывал – он возник самостоятельно, «природно», в благоприятных условиях, созданных существующим социумом и его культурой, как и не-способностью этой культуры и этого социума увидеть свое отражение в кривом зеркале.
Известно, что впервые это понятие использовали в 1860-1870-х гг. – в жаргоне мюнхенских торговцев на особых базарах, где продавали самые разные вещи, которые не имели высокой художественной ценности. Словом «китч» называли дешевые предметы искусства, их подделки, зарисовки и прочий «ширпотреб», который умилял людей с «простыми вкусами» – точнее, с полным отсутствием вкуса. Когда во второй половине XIX – начале ХХ вв. началась массовая, уже промышленная имитация уникальных изделий, понятие китча обретает широкое распространение. В 1960-1980-хх китч становится самобытным явлением массовой культуры.

стол, образец скульптурной мебели

Термин китч

Происхождение слова «китч» имеет множество вариантов, но так или иначе – у них будут очень похожие значения. Например, в «каноничном» понимании Kitsch (нем.) означает «дешевку», «безвкусицу». Также возникновение термина связывают со словом Sketch (англ.) – скетчами американская публика называла дешевые зарисовки, которые покупали в качестве сувениров. Матеи Калинеску предложил следующие варианты происхождения понятия китч: от verkitschen (нем.) – «делать дешевым», и kitschen (нем.) – «собирать мусор с улицы», или дословно – «переделывать старую мебель на новую». В антологии Абрагама Моля «Китч, искусство счастья» (1971) термин китч ассоциируется с целым спектром определенных «китч-позиций» касательно вещи: среди этих позиций выделяются такие понятия как аскетизм, гедонизм, агрессивность, сюрреализм и другие – в контексте того, что идея прекрасного подменена идеей впечатлений, основанных на чувственности и вкусах большинства («массы»). Поэтому о китче также можно говорить в связи с культом вещи – или «вещизмом».

образец типичной захламленной обстановки, интерьер-китч

Жан Бодрийяр термин китч ассоциирует с чем-то «вычурным, преувеличенным, ярким и дешевым, с огромным количеством деталей, за которыми не видно сути». Он классифицирует «предмет-китч» – как категорию «никчемных предметов, украшений, поделок, сувениров, аксессуаров, фольклорных безделушек, абажуров, негритянских масок» – то есть, это скопище «барахла», которое «повсюду быстро распространяется, особенно – в местах проведения каникул и досуга». В то же время, он говорит о том, что китч является категорией, которую «сложно определить, но которую не нужно смешивать с теми или иными реальными объектами». Китч может быть везде – например, в деталях, но при этом китч чрезмерно насыщен деталями и определяется философом как псевдо-объект.

Китч VS Эстетика

Китч не стоит рассматривать под призмой эстетических категорий. Китч провозглашает покорность эстетизма. Китч не является ни прекрасным, ни безобразным. Китч освобождает от возвышенного, и дает нам легкую, «не конфликтную и не ошеломительную красоту» – тем самым снимая напряжение эстетического восприятия, сопряженного с неким потрясением, для которого у обычного человека может быть просто недостаточно ментального опыта. Возвышенное – это всего лишь иллюзия. Идеалы китча – не пугают, они – «приспособленные», комфортные, «домашние» и человеческие.

*** Сравним: на первом фото мы видим фигурку собачки, на втором – легендарную вазу Lalique: для восприятия «собачки» и вакханок, которые воздают красоту и сладострастие Вакху, нужны совершенно разные опыт и знания, чтобы оценить «возвышенное». В первом случае достаточно лишь знать, что это – собачка, а не предмет декора; рядом с ней – ваза, неважен материал из которого она сделана, – важно то, что на фоне фигурки и ярких розовых перьев теряется форма вазочки (форма античной урны). Ваза Lalique – это уже не просто предмет декора, а образец искусства, разговор о котором будет не таким однозначным и коротким, как о фигурке собачки, потому что эта ваза – прекрасна.

фигурка собачки — образ, знакомый с детства — вызывает наивное умилениеВаза Lalique «Bacchantes» (дизайн Рене Лалик, 1927 год)

Китч производит натурализацию идеи прекрасного – оно становится видимым и понятным для простого человека, а эффект «ностальгийности китча» возникает от «следов присутствия возвышенного». Китч не может быть построен на необычной ситуации, он не является и не может быть ложью – «в ту минуту, когда китч осознается как ложь, он оказывается в контексте не-китча».
Китч не трагичен и не комичен. Ирония – нарушает китч, ибо «в империи китча ко всему нужно относиться предельно серьезно», но китч позволяет иронизировать над собой. А трагедия чужда китчу, потому что в его основе – «правда, которая исключает амбивалентность, сомнения, моральный выбор» и другие формы того, что отягощает восприятие. Сюжеты китча – не заостренные, не ведут к катастрофическому исходу и не «вскрывают» глубоких конфликтов реальности, китч – это «эстетический идеал категорического согласия с бытием». Китч может вызывать наивное умиление, но не подлинный катарсис трагедии.
Отметим, что тот же «набросок», скетч – все равно оставляет за собой возможность до-определения, но китч не ставит вопросов – он дает готовые ответы. Китч означает только то, что он говорит. Поэтому китч еще называют «девственным миром, не тронутым рефлексией».

Живопись, художник-реалист Donald Roller Wilson

Китч – «пародирует катарсис», придумывая ощущения, которых нет, и «одновременно нейтрализуя эти ощущения». Таким образом, следует говорить о нейтрализации эстетического феномена и принципе опредмечивания эстетической ценности – в явлении китча. Но свойственно ли китчу чувственное восприятие, с которого начинаются все разговоры об эстетике? Да.

Китч – это не одноразовая фальшивка. Китч не основан на лжи или выдумке. Он – реален, и в его основе – реальная реальность, поэтому китч – это материализация эстетического впечатления. Явление китча основано на не-придуманном и не-поддельном чувственном восприятии – «в империи китча властвует диктатура сердца»: «чувство, которое порождает китч, должно быть таким, чтобы его могло разделить великое множество». Согласно теории М.Кундеры, китч вызывает «две слезы», которые концептуально можно обозначить так: первая – «как это прекрасно», вторая – «как прекрасно этим умилиться со всем человечеством».

умилимся же милейшим котом, а не техникой «высокой живописи», использованной в этой картине (живопись Donald Roller Wilson)

Китч визуализирует объекты или темы, обладающие высоким эмоциональным статусом, который – однотипный для большинства. Ошибочно утверждать, что китч возник из сентиментализма или романтизма, – он обращен к сантиментам и эмоциям, но речь идет об особом чувственном восприятии, которое «держится на основных образах, запечатленных в людской памяти», что никак не связано с двойственным миром романтиков и высокопарными образами сентиментализма.
Поэтому китч культивирует свой идеал, это – «мир, в котором говно отвергнуто, и все ведут себя так, будто его не существует вовсе», «китч есть абсолютное отрицание говна в дословном и переносном смысле слова» – даже если речь идет о «говне» эстетическом. Китч пародирует катарсис – очищая чувственное восприятие от эстетических категорий.

Китч VS Искусство

Китч – это копия или симуляция искусства? Ни то, ни другое. Еще Адорно сказал о том, что повторение является центральной частью массовой культуры. А поскольку китч воспринимается как дешевка, доступная и почитаемая массой, – формируется стереотип, будто китч – это копирование искусства, симуляция искусства «для масс». На самом деле, впервые об угрозе аутентичной реальности «подлинного искусства» заговорили в начале «эры» постмодернизма. А именно – о том, что художественное произведение обретает свою известность через удвоение, через копию – но не через оригинал. Таким образом, в контексте постмодернистской культуры – копия выходит за границы оригинала, подменяет его и становится лучше него.

Концепция иллюзорной автономности искусства основывалась на утверждении о том, что «копии – более длительны, чем оригинал», а также – более доступные и адаптивные среди «масс». Кроме того, согласно концепции Беньямина, удвоение основывается на принципах повторения и разделения на части. Исходя из фрагментарного восприятия реальности, это означало, что копия как таковая – «не есть однородная и беспрерывная, а – не-однородная и прерывная». Отсюда – восприятие копии благодаря разделению ее на части, которые, в свою очередь, тоже могут дублироваться, повторяться и объединяться в уже новые целостности. Прекрасный тому пример – картина Энди Уорхола «Диптих Мэрилин». Позаимствовав для работы фото Монро, он нанес 50 одинаковых изображений, используя трафаретную печать. Экземпляр Уорхола – единственный, но количество самых разных копий его работы (целиком и «по частям» – неисчислимо).

«Marilyn Diptych» , Andy Warhol (1962) — оригинал

Эстетика симуляции была противопоставлена эстетике красоты и оригинальности искусства. В этом контексте китч – «создает вещи большими или меньшими, чем оригинал, китч имитирует материи, копирует формы или свободно сочетает их».

Китч – не копирует и не симулирует искусство, он его тиражирует – через его же копии. Китч не может быть тем, что создано впервые, – это всегда то, что «некогда излучало сияние подлинности и вылизывалось, пока не опустилось на самое дно».

Сальвадор Дали «Автопортет в образе Моны Лизы» (1964)

Поэтому «китч должен быть отделен от искусства». В этом главный принцип «эстетической неадекватности» китча в отношении искусства – выставить искусством то, что на самом деле (уже) не есть искусством. Китч обладает особой «формульностью», направленной на сведение традиции к резервуару формул и тем, которые механически тиражируются. Отсюда Гринберг утверждает о том, что главная претензия китча – это стереть разницу между искусством и не-искусством. Одд Нердрум говорит о китче, как об антитезе современному искусству, и как о едином обозначении «для всего, что не было ни новым, ни интеллектуальным».

О явлении китча очень «удобно» говорить в контексте авангарда. Авангард предложил деформацию реальности и фетишизацию объектов-вещей, отбрасывая мысль о «природном порядке вещей», и представил новую действительность – фактурную и вещественную. Это было прекрасной средой, в которой китч мог проявиться. Авангард культивировал разрушение реалистичной предметности на основе «авто-тематизма», а именно – повторения самого процесса творчества и имитации искусства как формо-творчества.

«Вероломство образов» (Rene Magritt 1928-1929) — подпись «Это не трубка.»

Авангард пытался охватить некую процессуальность искусства, создавая свои фетиши на месте деформированной, беспредметной действительности – например, это вещи обихода в качестве артефактов, но при этом – его все равно постигала «вещественность и конечность».

писсуар «Fountain» (Marcel Duchamp, 1917)

Если авангард имитировал художественный процесс, то китч имитировал его эффекты, а на место «черного квадрата» – китч легко мог предложить предметную реальность: да, пусть суррогатную, механическую, но апеллирующую к сантиментам и эмоциям, которые могло разделить «великое множество».
Объекты-фетиши, которые предложил китч, могли быть копированы (целиком или частично) и присвоены каждым как реальное воплощение красоты. Теодор Адорно сравнил китч с «чертиком, который затаился в каждом произведении искусства, и при первой же возможности выпрыгивает из него».

Matthew Groening

О китче ошибочно говорить, основываясь на оппозиции совершенного и не-совершенного искусства, – отчужденного от идеала красоты и расцененного как «плохой вкус». Если китч – это «безвкусица», то она всегда – демонстративная. Если китч – это «дешевка», то – выполнена со всей старательностью, до мельчайших деталей. Китч не прячет свои изъяны, он их не стыдится – он ими кичится. Композиция китча – уже «окоченевшая навсегда по заданной схеме». Неверно противопоставлять Микеланджело как альтернативу Пикассо, ведь «альтернатива Пикассо – не Микеланджело, но китч».

«My Own Marilyn» (король «сюрреалистического гламура» — David LaChapelle)

Антитеза «китч vs искусство» может быть интерпретирована как «пространство китча, подобное вакууму, в котором олово и перья падают одинаково быстро». В отношении искусства китч – это как «поздняя, выродившаяся форма мифов – уплощенная, сплющенная, развращенная, хотя и первоначально центральная в данном культурном кругу плеяда значения». Китч – это миф о вневременном искусстве, о том, что «некогда было свято – а теперь является заготовкой, сборным элементом для мгновенного пользования». Это – миф о деградации искусства, которое благодаря массовому размножению получило статус товара, и стало праздником, который всегда с тобой. Китч всегда остается равным себе.

Китч – это не подделка и не фейк.
Подделка, фейк – это эмблема SHANEL вместо CHANEL.
Китч – это не преступление.
Преступление – это подделка «Автопортрета» Дюрера в Лувре.

Но целая улица, где мы увидим каждую вторую барышню с сумочкой SHANEL, – это китч. Общественный туалет, где вы можете полюбоваться «нежностью и скотством, стыдливостью и затаенным сладострастием» Джоконды, – это китч.

Author: Marina Schultz

Источники, использованные для написания эссе:

1. Адорно Т. Теория эстетики
2. Беньямин В. Вибране
3. Бодрийяр Ж. Общество потребления
4. Гринберг К. Авангард и китч
5. Гундорова Т.Кiтч i лiтература
6. Дмитриева Н. В поисках гармонии. Искусствоведческие работы разных лет
7. Кундера М. Невыносимая легкость бытия
8. Лем С. Провокация
9. Лем С. Фантастика и футурология
10. Лем С. Science fiction: безнадежный случай с исключениями
11. Нердрум О. Китч служит жизни («Kitch is dead serious»)
12. Фрейд З. Художник и фантазирование
13. Kulka T. Kitsch and Art
14. Calinescu M. Five faces of Modernity: Modernism, Avant-garde, Decadence, Kitsch, Postmodernism

Клемент Гринберг. Авангард и китч

Клемент Гринберг (1909 – 2000) – один крупнейших критиков и теоретиков американского неоавангарда 30 – 60-х годов. Созданная им эстетическая концепция служила легитимацией практики художников геометрической абстракции (Джозеф Альбертс и др.). Текст «Авангард и китч» принадлежит к классике художественной критики миновавшего века и был впервые опубликован в левом троцкистском журнале «Partisan Review», где в тот момент – в конце 30-х гг. велись напряженные дискуссии о политической роли литературы и искусства. В настоящем тексте Гринберг дал классические формулировки связей и взаимоотношений авангардной культуры с капиталом и авторитарными режимами. Перевод сделан по первой версии текста 1939 г.; позднее, в 1972 году, Гринберг сделал новую редакцию, сильно скорректировав, в частности, характеристики творчества Ильи Репина.

 

Одна и та же цивилизация способна одновременно порождать столь разные вещи, как поэмы Т.С. Элиота и шлягеры Tin Pan Alley, живопись Брака – и обложки журнала «Saturday Evening Post». Все четыре образчика относятся к культуре и, очевидно, являются частями одной и той же культуры и продуктами одного и того же общества. На этом, однако, связь между этими явлениями, по-видимому, заканчивается. Насколько же широким должно быть видение культуры, чтобы удерживать в поле зрения поэмы Элиота и поэмы Эдди Геста, а также устанавливать между ними полные новых смыслов отношения?! Не указывает ли эта несоразмерность различных явлений в рамках одной культурной традиции, всегда считавшаяся и продолжающая считаться самоочевидной, на то, что эта несоразмерность в природе вещей? Или же это нечто совершенно новое и присущее нашему времени?

Ответа на этот вопрос мы не найдем, оставаясь лишь в сфере чисто эстетических исследований. Необходимым мне представляется пристальное и нетривиальное изучение взаимоотношений эстетического опыта конкретного, а не абстрактного индивидуума с тем социальным и историческим контекстом, в котором опыт этот, собственно, формируется. В результате мы можем получить ответ не только на вопрос, сформулированный выше, но и на другие, и возможно более важные, вопросы.

 

I

Общество, лишаясь в процессе развития способности оправдывать неизменность своих конкретных форм, разрушает также и устоявшиеся представления, что делают возможным взаимопонимание писателей и художников с их аудиторией. Исходить из общих предпосылок становится все труднее. Все обусловленные религией, властью, традицией, стилем истины оказываются поставленными под сомнение, а писатель или художник не может более предвидеть реакцию публики на использованные им в произведении символы и отсылки. В прошлом такое положение дел обычно находило разрешение в застывшем александрийском стиле, в академизме, в которых во избежание полемики подлинно важные проблемы оставались обойденными, а творчество сводилось к виртуозному исполнению формальных частностей, в то время как нечто более значимое решалось, опираясь на прецеденты, заданные мастерами прошлого. Одни и те же темы механически варьировались в сотнях различных произведений, ничего нового не порождая: Стаций, китайская поэзия, римская скульптура, академическая живопись, викторианская архитектура.

Уолкер Эванс. «Менстрель (цирк). Плакат в Алабаме», фото, 1936

Одним из достоинств нашего упаднического общества является то, что мы (или некоторые из нас) не желаем связывать современную нам культуру с подобными аналогиями. Стремясь выйти за пределы александризма, часть западного буржуазного общества породила нечто доселе неслыханное – авангардную культуру. Это стало возможным благодаря более широкому пониманию истории – или, скажем точнее, новому критическому пониманию общества, историческому критицизму. Этот критицизм не противопоставлял нашему современному обществу вневременные утопии, но подверг трезвому историческому причинно-следственному анализу лежащие в основе любого общества предпосылки, оправдания и функции. Так, стало очевидным, что наш современный буржуазный общественный строй – не извечное, «естественное» условие жизни, а всего лишь последний в череде сменявших друг друга социальных порядков. Возникшие благодаря этим открытиям перспективы, став частью передового сознания интеллектуалов 50 – 60-х годов XIX столетия, вскоре были усвоены – хоть и по большей части бессознательно – художниками и поэтами. Поэтому не случайно, что рождение авангарда хронологически – и географически – совпало в Европе с первым прорывом революционной научной мысли.

Первые представители богемы – а она суть и есть будущий авангард – не замедлили продемонстрировать отсутствие интереса к политике. Тем не менее, если бы в окружавшей их атмосфере не витали революционные идеи, они бы никогда не смогли выделить понятие «буржуазного» с тем, чтобы определить, кем они не являются. Без моральной помощи, оказанной им революционными политическими воззрениями, у них не хватило бы смелости столь агрессивно заявить о себе, бросая вызов господствующим общественным нормам. Для этого действительно требовалась смелость, поскольку эмиграция авангардистов из буржуазного общества в богему означала также эмиграцию с капиталистических рынков, на которые были выброшены художники и писатели, лишившиеся покровительства аристократии. (Очевидно, такое положение обрекало художников и писателей на голодное прозябание на чердаках, хотя, как будет показано ниже, авангард оставался привязанным к буржуазному обществу потому, что нуждался в его деньгах.)

И все же реальность такова, что, как только авангарду удалось «отстраниться» от общества, он тут же повернулся вспять, отрекшись от политики – и революционной, и буржуазной. Революция же осталась внутри общества, будучи частью хаоса идеологической борьбы, которую искусство и поэзия сочли неуместной, едва она начинала затрагивать «благородные» аксиоматические верования, лежавшие доселе в основе культуры. Отсюда следует, что подлинная и важнейшая функция авангарда заключалась не в «экспериментировании», а в поиске пути, следуя которому можно было обеспечивать развитие культуры в условиях идеологического смятения и насилия. Полностью удаляясь от публики, поэт-авангардист или художник-авангардист стремился высоко поднять уровень своего искусства, одновременно сужая и вознося его до воплощения абсолюта, в котором все относительности и противоречия либо нашли бы свое разрешение, либо утратили смысл. Так рождается «искусство для искусства» и «чистая поэзия», в то время как предмет или содержание становятся чем-то, чего следует сторониться, как чумы.

Эти поиски абсолюта привели авангард к «абстрактному», или «беспредметному», искусству и подобной ему поэзии. По сути, поэт-авангардист или художник-авангардист пытается подражать Богу, создавая нечто, поддающееся обоснованию исключительно в его собственных категориях – подобно тому, как природа находит обоснование в самой себе, подобно тому, как эстетически обоснован пейзаж – реальный, а не его изображение; как нечто данное, нерукотворное, независимое от смыслов, подобий или оригиналов. Содержание должно быть растворено в форме настолько полно, чтобы работу художника или литератора нельзя было свести, в целом или по частям, к чему-то, что не было бы самой сущностью произведения искусства.

Но абсолют абсолютен, в то время как художник или поэт, будучи тем, кто он есть, почитает одни относительные ценности более других таких же. И те ценности, во имя которых он взывает к абсолюту, – ценности относительные, эстетические. Так художник или литератор оказывается подражателем – но не Бога, а – в данном случае понятие «подражание» используется в его аристотелевском смысле – правил и процессов искусства и литературы. Таков генезис «абстрактного». Перенося свое внимание с предметов обыденного опыта, поэт или художник обращает его на средства своего ремесла. Если неизобразительное или абстрактное претендует на эстетическую обоснованность, оно должно быть не произвольным и случайным, а проистекать из подчиненности некоему неоспоримому ограничению или первоисточнику. Как только реальность обыденного, внешнего опыта отвергнута, такое ограничение может быть найдено только в самих процессах или правилах, посредством которых искусство и литература ранее реальности подражали. Именно эти процессы и правила становятся предметом искусства и литературы. Если, вслед за Аристотелем и другими мыслителями, сказать, что все искусство и вся литература – это подражание, то в итоге мы получаем подражание подражанию. Или, говоря словами Йетса:

И нет поющей школы, есть изученье
Памятников, исполненных самостоятельного величия.

Пикассо, Брак, Мондриан, Кандинский, Бранкузи, даже Клее, Матисс и Сезанн черпают свое вдохновение главным образом из своих собственных выразительных средств. Импульс их искусства, по-видимому, заключается преимущественно в его поглощенности чистыми изобретательством и организацией пространств, поверхностей, форм, цветов и т. д., доходящими до исключения всего, что необходимым образом не заложено в этих факторах. Поэзия Рембо, Малларме, Валери, Элюара, Паунда, Харта Крейна, Стивенса и даже Рильке и Йетса рождается, по-видимому, скорее из попытки создать поэзию из уже сложившихся «моментов» поэтического претворения, чем из самого опыта поэтического претворения. Разумеется, это не может исключить открытости их творчества и другим задачам, ведь поэзии приходится иметь дело со словами, а слова должны служить коммуникации. И далеко не все поэты оказывались столько же радикальными, как, к примеру, Малларме и Валери, не говоря уже о тех поэтах, которые пытались строить стихосложение на одном лишь чистом звучании слов. И все же, если давать современной поэзии наипростейшее определение, то ее своеобразие сведется к тому, что она будет описана как более «чистая» и «абстрактная». Что же касается других сфер литературы, то предлагаемое здесь определение эстетики авангарда – не прокрустово ложе. Но все же, помимо того, что большинство лучших современных нам романистов прошли школу авангарда, существенно, что самая амбициозная книга Жида – это роман о написании романа, а «Улисс» и «Поминки по Финнегану» Джойса являются, как говорит один французский критик, прежде всего сведением опыта к выражению ради выражения, причем выражения, имеющего большее значение, чем то, что оно выражает.

Само по себе то, что авангардистская культура – это имитация имитации, не вызывает ни одобрения, ни осуждения. Действительно, эта культура несет в себе некоторые элементы того самого александризма, которые она стремится преодолеть. Процитированные выше строчки Йетса относятся к Византии, которая очень близка Александрии; в известном смысле эта имитация имитирования представляет собой александризм самого высшего сорта. Есть, однако, одно важнейшее отличие: авангард движется, в то время как александризм остается на месте. Именно это и оправдывает авангардистские методы и делает их необходимыми. Необходимость же предопределена тем, что иного способа создания подлинно высоких искусства и литературы сегодня не существует. Противостоять этой необходимости, разбрасываясь терминами вроде «формализм», «пуризм», «башня из слоновой кости» и т.д. либо глупо, либо нечестно. Впрочем, это означает, что авангард стал тем, чем является в силу некой социальной выгоды. Истина прямо противоположна.

Замкнутость авангардного искусства на самом себе, тот факт, что его лучшие художники – художники для художников, а лучшие поэты – поэты для поэтов, факт этот оттолкнул от него многих из тех, кто ранее был способен восторгаться и ценить новаторские искусство и литературу, но теперь не желает или не способен пройти посвящение в секреты художественного ремесла. Массы всегда оставались более или менее безразличны к культуре, пребывающей в состоянии незавершенного становления. Однако сегодня такую культуру покидают и те, кому она, в сущности, принадлежит – ее покидает наш правящий класс. А именно этому типу культуры и принадлежит авангард. При этом ни одна культура не может развиваться без социальной основы, без источника стабильных доходов. Авангарду же этот источник доходов обеспечивала элита того самого общества, от которого авангард, по его собственному утверждению, отстранился, но к которому он всегда оставался привязан золотой пуповиной. Это действительно парадокс. Но теперь и элита стремительно сужается. Поскольку же авангард и есть единственная имеющаяся у нас в наличии живая культура, то в ближайшем будущем удел культуры в нашем обществе – выживание.

Нас не должны ввести в заблуждение поверхностные явления и локальные успехи. Выставки Пикассо по-прежнему собирают толпы, а Т. С. Элиота преподают в университетах; торговцы модернистским искусством все еще не уходят из бизнеса, а издатели все еще публикуют «сложных» поэтов. Но сам авангард, почуяв опасность, с каждым днем выглядит все более робким. С академизмом и коммерциализацией мы сталкиваемся даже там, где менее всего ожидаем. Означать это может только одно: авангард лишается уверенности в публике, от которой зависит, – в богатых и образованных.

Не в природе ли авангарда, что ответственность за грозящую ему опасность несет он один? Или сама эта ответственность и есть источник опасности? Не присутствуют ли здесь и иные, возможно, более важные факторы?

 

II

Там, где есть авангард, обычно мы находим и арьергард. В самом деле, одновременно с появлением авангарда на индустриальном Западе возник и второй культурный феномен, тот самый, которому немцы дали замечательное название «китч»: рассчитанные на массы коммерческие искусство и литература, с присущими им колористикой, журнальными обложками, иллюстрациями, рекламой, чтивом, комиксами, поп-музыкой, танцами под звукозапись, голливудскими фильмами и т.д. и т.п. По некоторым причинам это гигантское явление всегда считалось чем-то вполне очевидным. Настало время всмотреться в его причины и следствия.

Китч – продукт индустриальной революции, урбанизировавшей массы Западной Европы и Америки и создавшей то, что называют всеобщей грамотностью.

До этого единственный рынок формальной, не сводящейся к народной, культуры составляли те, кто, помимо умения читать и писать, располагал досугом и комфортом, которые всегда предопределяют причастность к культуре. Это-то как раз до некоторых пор и понимали под грамотностью. Но с приходом всеобщей грамотности способность читать и писать стала навыком менее существенным, чем-то вроде умения водить автомобиль, и перестала служить качеством, отличающим культурные склонности индивидуума, поскольку более не являлась исключительным следствием рафинированного вкуса.

Крестьяне, переселившиеся в большие города и ставшие пролетариями или мелкой буржуазией, во имя повышения собственной эффективности научились читать и писать, но не обрели досуга и комфорта, необходимых для наслаждения традиционной городской культурой. Теряя, тем не менее, вкус к народной культуре, почвой которой была сельская местность и сельская жизнь, и в то же самое время сталкиваясь с новым социальным переживанием – скукой, новые городские массы стали оказывать давление на общество, требуя, чтобы их обеспечили пригодной для потребления культурой. Для того чтобы удовлетворить спрос нового рынка, был изобретен новый товар – эрзац-культура, китч, предназначенный для тех, кто, оставаясь безразличным и бесчувственным к ценностям подлинной культуры, все же испытывал духовный голод, томился по тому отвлечению, какое могла дать только культура определенного рода.

Задействуя в качестве сырья обесцененные и академизированные симулякры подлинной культуры, китч – весь в культивировании этой бесчувственности. Она – источник прибылей китча. Китч механистичен и действует по формулам. Китч – это подменный опыт и поддельные чувства. Китч в своих изменениях следует стилю, но при этом всегда остается равным себе. Китч – воплощение всей той фальши, что есть в современной жизни. Китч как будто не требует от своих потребителей ничего, кроме денег; он не требует от своих потребителей даже времени.

Предпосылкой существования китча, условием, без которого китч не был бы возможен, является наличная доступность полностью зрелой культурной традиции, открытиями, обретениями и самосознанием которой китч пользуется в собственных целях. Китч заимствует из этой культурной традиции приемы, уловки, хитрости, основные правила, темы, преобразует все это в некую систему и отбрасывает остальное. Можно сказать, что китч берет свою кровь из этого резервуара накопленного опыта. Действительно, именно это имеют в виду, когда говорят о том, что массовое искусство и массовая литература сегодняшнего дня когда-то в прошлом были дерзновенными, эзотерическими искусством и литературой. Разумеется, это не так. Имеется в виду, что по прошествии достаточно долгого времени новое подвергается разграблению: из него выдергивают новые «вывихи», которые затем разбавляют и подают в качестве китча. Самоочевидно, китч насквозь академичен; и, наоборот, все академичное является китчем. Ибо то, что называют академичным, как таковое более не имеет независимого существования, превратившись в крахмальную манишку для китча. Индустриальные методы производства вытесняют ремесла.

Джон Вашон. «Девушка и перед киноафишей», фотография, 1938

Поскольку китч можно производить механически, он превратился в неотъемлемую часть нашей производственной системы, чего с подлинной культурой, за редкими исключениями, произойти не может. Китч капитализирует огромные вложения, которые должны принести соразмерные прибыли; он также вынужден расширяться, чтобы поддерживать свои рынки. Хотя китч, в сущности, сам себе продавец, тем не менее, для него создан огромный аппарат сбыта, существование которого давит на каждого члена общества. Ловушки расставлены даже в тех уголках, которые, так сказать, представляются заповедниками подлинной культуры. Сегодня в стране вроде нашей недостаточно иметь предрасположенность к настоящей культуре; необходимо питать к ней подлинную страсть, способную придать силы в противостоянии подделкам, окружающим нас и давящим на нас с момента, как в нежном возрасте мы взяли в руки иллюстрированные книжки. Китч вводит в заблуждение. У него много разных уровней, и некоторые из этих уровней достаточно высоки для того, чтобы быть опасными для наивного искателя истинного света. Журнал вроде «New Yorker»’а – а он в основе своей суть высококлассный китч из области торговли предметами роскоши – претворяет и разбавляет огромное количество авангардного материала. При этом не следует думать, будто любой образчик китча напрочь лишен какой-либо ценности. Время от времени китч производит нечто достойное, нечто, обладающее подлинным ароматом народности; и эти случайные и разрозненные образцы вводят маловзыскательных в заблуждение.

Огромные прибыли, что пожинаются китчем, есть для авангарда источник соблазна, противостоять которому не всем удается. Под давлением китча честолюбивые писатели и художники вносят коррективы в свою работу, подчас полностью подчиняясь китчу. Отсюда и озадачивающие пограничные случаи вроде книг популярного романиста Сименона во Франции и Стейнбека в Америке. Конечный результат всего этого для истинной культуры всегда ущербен.

Китч не ограничивается породившими его городами, он выплескивается в сельскую местность, сметая народную культуру. Не обнаруживает китч и уважения к географическим и национально-культурным границам. Будучи еще одним примером массового продукта западного индустриального производства, китч триумфальным маршем шествует по миру, стирая различия туземных культур во всех колониальных империях. Так, китч ныне становится универсальной культурой, первой в истории универсальной культурой. Сегодня уроженцы Китая, как и южноамериканские индейцы, индусы или полинезийцы, стали предпочитать предметам собственного национального искусства обложки журналов, календари с девушками и эстампы. Как объяснить эту заразность китча, его неодолимую притягательность? Естественно, произведенный машинами китч дешевле сделанных вручную туземных изделий и его успеху способствует престиж Запада; но почему китч как предмет экспорта гораздо выгоднее Рембрандта? В конце концов, и то и другое можно воспроизводить одинаково дешево.

В своей последней статье о советском кинематографе, опубликованной в «Partisan Review», Дуайт Макдоналд указывает на то, что за последние десять лет китч превратился в Советской России в господствующую культуру. Вину за это Макдоналд возлагает на политический режим, который он осуждает не только за то, что китч стал его официальной культурой, но и за то, что китч фактически стал культурой господствующей, наиболее популярной. Макдоналд приводит цитату из книги Курта Лондона «Семь советских искусств»: «Возможно, отношение масс к стилям старого и нового искусства, в сущности, по-прежнему зависит от характера получаемого ими в своих странах образования». Макдоналд продолжает эту мысль: «Почему, в конце концов, невежественные крестьяне должны отдавать предпочтение Репину (ведущему представителю академического китча в русской живописи), а не Пикассо, чья абстрактная техника имеет, по меньшей мере, такую же тесную связь с их собственным народным искусством? Нет, если массы заполняют Третьяковку (московский музей современного русского искусства – искусства китча), то, главным образом, потому, что их сформировали, запрограммировали таким образом, что они шарахаются от «формализма» и восхищаются «социалистическим реализмом».

Прежде всего, это не вопрос выбора между просто старым и просто новым, как, по-видимому, полагает Лондон, но выбора между плохим, обновленным старым и подлинно новым. Альтернативой Пикассо выступает не Микеланджело, а китч. Во-вторых, и в отсталой России, и на передовом Западе массы отдают предпочтение китчу не просто потому, что их к тому склоняет политическая власть. Там, где государственные системы образования обращаются и к искусству, людей призывают уважать старых мастеров, а не китч; однако люди продолжают вешать на стены репродукции полотен не Рембрандта и Микеланджело, а Максфилда Пэрриша или нечто подобное. Более того, как указывает сам Макдоналд, примерно в 1925 году, когда советский режим поощрял авангардный кинематограф, российские массы продолжали отдавать предпочтение голливудским фильмам. Нет, политика властей не объясняет могущество китча.

Все художественные, как и иные, ценности суть ценности человеческие, относительные. И все же на протяжении веков среди просвещенной части человечества существовало, по-видимому, согласие относительно того, что есть искусство хорошее и что есть искусство плохое. Вкусы менялись, но эти изменения вполне обозримы; современные ценители искусства готовы согласиться с японцами XVIII века, что Хокусай – один из величайших художников того времени; мы даже согласны с древними египтянами в том, что искусство эпохи Третьей и Четвертой династий достойно того, чтобы потомки избрали его образцом для подражания. Возможно, мы Рафаэлю предпочитаем Джотто, но все-таки мы не отрицаем, что Рафаэль был одним из лучших живописцев своего времени. Испокон веку сложились представления, зиждущиеся на достаточно устойчивом различии между ценностями чисто художественными и ценностями, пребывающими за пределами искусства. Китч же, производимый рационализированной, научно-индустриальной технологией, это различие практически стирает.

Посмотрим, например, что происходит, когда невежественный русский крестьянин вроде упомянутого Макдоналдом, стоя перед двумя полотнами, одно из которых написано Пикассо, а другое – Репиным, сталкивается с гипотетической свободой выбора. На первом полотне этот крестьянин видит, скажем, игру линий, красок и пространств – игру, которая изображает женщину. Если принять предположение Макдоналда, в правильности которого я склонен усомниться, то метод абстрактного искусства должен напоминать крестьянину оставшиеся в деревне иконы и он должен испытать притяжение к знакомому. Мы даже можем предположить, что крестьянин смутно догадывается о тех исключительных художественных достоинствах, что раскрывает в Пикассо просвещенный зритель. Затем крестьянин поворачивается к Репину и видит батальную сцену. Метод этого художника знаком ему в меньшей степени, но это и не столь принципиально. Ибо он внезапно открывает для себя в полотне Репина то, что кажется ему намного более важным, чем ценности, которые он привык находить в иконописи; и сама неизвестность обнаруженного оказывается одним из источников этих ценностей – живой узнаваемости, чудесности и постигаемости. В картине Репина крестьянин узнает и видит предметную среду так, как он узнает и видит ее за пределами живописного изображения. Разрыв между искусством и жизнью исчезает, как исчезает и необходимость принимать условность и уверять себя, что икона изображает Христа в силу того, что именно таково было ее намерение, даже если иконописное изображение вообще не слишком напоминает мне человека. То, что Репин способен создавать столь реалистичное изображение, что идентификации самоочевидны, мгновенны и не требуют от зрителя каких-либо усилий, воспринимается как чудо. Крестьянину также нравится обнаруживаемое им в картине богатство самоочевидных смыслов: ведь «она повествует». По сравнению с картинами Репина картины Пикассо так скупы и скудны. Более того, Репин возвышает реальность и делает ее драматичной: закат, разрывы снарядов, бегущие и падающие люди. О Пикассо или иконах нет больше и речи. Репин – это то, что хочет крестьянин, он уже не хочет ничего, кроме Репина. Впрочем, к счастью для Репина, русский крестьянин защищен от продуктов американского капитализма – в противном случае он не устоял бы перед созданной Норманом Рокуэллом обложкой «Saturday Evening Post».

В конечном счете можно сказать, что культурный, развитой зритель обнаруживает в произведениях Пикассо те же самые ценности, какие крестьянин обнаруживает в картинах Репина, поскольку то, чем крестьянин наслаждается в живописи Репина, – в известном смысле тоже искусство, только чуть более низкого уровня. Смотреть на картины крестьянина побуждают те же инстинкты, что побуждают смотреть живопись и культурного зрителя. Но конечные ценности, которые обнаруживает в картинах Пикассо развитый в культурном отношении зритель, обретаются во втором отдалении, в результате размышления над впечатлениями, непосредственно остающимися от художественных форм. Только тогда он приобщается к узнаваемому, чудесному и вызывающему сопереживание. Эти свойства не явлены в живописи Пикассо непосредственно или наглядно, но зритель, достаточно чувствительный к чисто художественным ценностям, должен спроецировать эти свойства на произведения Пикассо. Свойства эти относятся к «рефлексивному» эффекту. У Репина же «рефлексивный» эффект уже включен в произведения и пригоден для лишенного рефлексии удовольствия зрителя. Там, где Пикассо живописует причины, Репин живописует следствие. Репин переваривает искусство за зрителя и избавляет его от усилия, обеспечивает ему короткий путь к удовольствию, избегая того, что по необходимости трудно в подлинном искусстве. Репин (или китч) – синтетическое искусство.

То же самое можно сказать и относительно китчевой литературы: она предоставляет бесчувственным людям поддельные переживания с гораздо большей непосредственностью, чем на это способна серьезная литература. И Эдди Гест и «Индийская любовная лирика» оказываются поэтичнее Т. С. Элиота и Шекспира.

 

III

Если авангард подражает процессам искусства, то китч, как мы теперь видим, подражает воздействию искусства. Обозначенность этой антитезы более чем отчетлива; она фиксирует и определяет тот огромный разрыв, что разделяет два этих синхронных культурных явления – авангард и китч. Разрыв этот слишком велик, чтобы его можно была стушевать многочисленными градациями адаптированного к массам «модернизма» и «модернового» китча. В свою очередь, разрыв этот соответствует социальному разрыву, всегда существовавшему в формальной культуре, как и в других сферах жизни цивилизованного общества. Две крайности этого разрыва то сближаются, то расходятся, и происходит это в жесткой зависимости от усиления или ослабления стабильности в конкретном обществе. На одной стороне постоянно находится меньшинство властвующих (и потому культурных), на другой – огромная масса эксплуатируемых и бедных (следовательно, невежественных). Формальная культура всегда принадлежала первым, тогда как вторые должны были довольствоваться народной или рудиментарной культурой – или китчем.

В стабильном обществе, функционирующем достаточно слаженно для того, чтобы сдерживать разрешение классовых противоречий, эта культурная дихотомия несколько размыта. Аксиомы немногих разделяют многие. Многие бессознательно веруют в то, во что немногие верят трезво. В эти исторические периоды массы могут испытывать восторг перед культурой, восхищаться ею, независимо от того, насколько высок духовный уровень их господ. По меньшей мере, это утверждение касается изобразительного искусства, которое доступно всем.

В средние века художник проявлял показной пиетет к базовым общим основаниям опыта. До известной степени это оставалось неизменным до XVII века. Предметом для подражания являлась универсально значимая умозрительная реальность, на устройство которой художник посягать не смел. Сюжет произведения задавался его заказчиками, а не выдумывался, исходя из отвлеченных соображений, как это происходит сейчас, в буржуазном обществе. Именно потому, что содержательный план творчества художника был предопределен априори, он посвящал себя выразительным средствам. Художнику не надо было быть философом или визионером, ему достаточно было быть ремесленником. Пока существовало общее согласие относительно предмета искусства, художник был избавлен от необходимости проявлять оригинальность и изобретательность в тематике своих произведений и мог сконцентрироваться на решении формальных проблем. Выразительные средства стали для художника в личном и в профессиональном отношениях содержанием его искусства, что сближает его с художником-абстракционистом, с той, впрочем, разницей, что средневековый художник должен был избегать публичного предъявления своих узкопрофессиональных забот, подчиняя личное и профессиональное завершенному, официально признанному. Если художник, будучи рядовым членом христианской общины, испытывал какие-то личные эмоции к изображаемому им объекту, то это лишь способствовало обогащению общественного смысла его работы. Только с приходом Возрождения право художника на отход от канона получило признание, однако его применение не могло выходить за пределы чего-то простого и всеми узнаваемого. Лишь начиная с Рембрандта возникла фигура художника-»одиночки» – одиночки в искусстве.

Однако даже в эпоху Возрождения и после, по мере того как западное искусство продвигалось по пути своего технологического усовершенствования, художественные достижения здесь связывались с удачами в реалистичной имитации, поскольку никакого иного объективного критерия здесь не существовало. Таким образом, массы по-прежнему могли находить в искусстве господ объекты восхищения и удивления, что разделяла с ними птица, пытавшаяся клевать плоды, изображенные на картине Зевксиса.

Джон Вашон. «Газетный стенд», фотография, 1938

Упреки, что искусство, отходя от достоверного и всеобще узнаваемого воссоздания реальности, становится родом деликатеса, это – банальность. Однако негодование, которое подобное искусство может вызвать у простого человека, не заглушает в нем благоговейного страха, который он питает к тем, кто этому искусству покровительствует. Лишь когда поддерживаемый ими социальный порядок перестает удовлетворять простого человека, тогда он находит в себе силы критиковать культуру правящего класса. Тогда-то плебей обретает решимость впервые открыто выразить свое мнение. Каждый человек, от олдермена из Таммани до австрийского маляра, обнаруживает, что у него есть право на собственное суждение. Это неприятие авангарда мы чаще всего находим там, где неудовлетворенность обществом принимает реакционные формы – пассеизма и пуританства, последний из примеров которых – фашизм. В этих случаях, когда говорят о культуре, поминают факелы и револьверы. Тогда же призывы к благочестию и чистоте крови, устоявшимся добродетелям и пути истинному приводят к ниспровержению статуй.

 

IV

Вернемся же ненадолго к нашему русскому крестьянину. Предположим, что после того, как он Репина предпочел Пикассо, на сцену выходит государственная система образования, которая внушает крестьянину, что он не прав, что ему следовало бы выбрать Пикассо, и дает тому объяснение. Сделать это советскому государству вполне по силам. Однако реальность в России, да и в других местах такова, что крестьянин вскоре осознает, что необходимость ежедневного каторжного труда и суровые, лишенные комфорта условия его жизни не оставляют ему досуга, сил и комфорта, необходимых для того, чтобы воспитать в себе навыки наслаждаться Пикассо. В конце концов, подобные навыки предполагают высокий уровень образованности. Высокая культура – одно из наиболее неестественных порождений человека, и крестьянин не обнаруживает в себе никакого «естественного» настоятельного влечения, которое, вопреки всем трудностям, притягивало бы его к Пикассо. В итоге крестьянин вернется к китчу, так как им он может наслаждаться, не прикладывая к тому никаких усилий. Государство тут совершенно беспомощно и останется беспомощным до тех пор, пока в сфере общественного производства не победят окончательно социалистические отношения. Справедливо это, разумеется, для капиталистических стран – все разговоры об искусстве для масс суть чистая демагогия.

Там, где сегодня политическими режимами вменяется официальная культурная политика, это делается из демагогических соображений. Если в Германии, Италии и России китч является официальной культурной тенденцией, то это происходит не потому, что правительства этих стран находятся под контролем филистеров, но потому, что в этих странах культура масс – это китч. Поощрение китча – всего лишь еще один из необременительных способов, которыми тоталитарные режимы стремятся снискать расположение своих подданных. Поскольку режимы эти не могут повысить культурный уровень масс – даже если бы и захотели, – иначе как капитулировав перед международным социализмом, они вынуждены уступать массам, низводя культуру до их уровня. Именно по этой причине авангард и оказался объявленным вне закона, а не потому, что, будучи примером более высокой культуры, он внутренне более критичен. (Так, вопрос, может ли авангард процветать при тоталитарном режиме, оказывается неуместным. ) В сущности, с точки зрения фашистов и сталинистов, главная беда авангардного искусства и литературы состоит не в их чрезмерной критичности, а в том, что они слишком «невинны», что через них слишком трудно закачивать эффективную пропаганду, что китч более пригоден для этой цели. Китч поддерживает более тесный контакт диктатора с «душой» народа. Если бы официальная культура превосходила общий массовый уровень, возникла бы опасность изоляции режима.

Тем не менее, если вообразить, что массы предъявляют запрос на авангардное искусство и литературу, то Гитлер, Муссолини и Сталин без долгих колебаний попытаются подобный запрос удовлетворить. Гитлер по личным и идеологическим причинам является злейшим врагом авангарда, но это не помешало Геббельсу в 1932 – 1933 годах энергично обхаживать художников и писателей-авангардистов. Когда Готтфрид Бенн, поэт-экспрессионист, примкнул к нацистам, те громогласно его приветствовали, хотя в тот же самый момент Гитлер поносил экспрессионизм как «культурбольшевизм». В тот момент нацисты осознали, что престиж, которым пользуется авангард у образованной немецкой публики, может быть им выгоден, а практические соображения (нацисты – искусные политики) всегда брали верх над личными предпочтениями Гитлера. Позднее нацисты предпочли в вопросах культуры прислушаться к запросам масс, чем к запросам тех, кто их финансировал; ибо последние, когда возникал вопрос о сохранении власти, проявляли такую же готовность пожертвовать культурой, с какой жертвовали они своими моральными принципами, тогда как массы, именно потому, что были лишены власти, следовало ублажать всеми прочими подручными способами. Необходимо было масштабнее, чем это принято демократиями, продвинуть иллюзию реальной власти масс. Литературу и искусство, которые нравятся массам и которые им понятны, следовало объявить единственно подлинными литературой и искусством, а все прочее следовало уничтожить. При таких обстоятельствах люди вроде Готтфрида Бенна, как бы страстно они ни поддерживали Гитлера, становятся обузой и нам ничего не известно о том, как им живется в нацистской Германии.

Итак, признаем, что хотя личное филистерство Гитлера и Сталина не случайная компонента в исполняемой ими роли, но это – всего лишь вспомогательный фактор в определении культурной политики их режимов. Личное филистерство Гитлера и Сталина всего лишь добавляет жестокости и мрака к политике, которую они и без того вынуждены были бы проводить, будучи принужденными к тому своим собственным политическим курсом – будь они даже лично приверженцами авангардной культуры. На то, на что заставляет Сталина идти изоляция русской революции, Гитлера вынуждает пойти замораживание противоречий капитализма. Что касается Муссолини, то его случай – ярчайший пример disponibilite, т.е. готового ко всему реалиста. На протяжении многих лет он благоволил футуристам, строил железнодорожные вокзалы и государственное жилье в модернистском стиле. В пригородах Рима все еще можно увидеть более, чем где бы то ни было, жилых зданий, выстроенных в модернистском стиле. Возможно, фашизм хотел показать свою современность, чтобы скрыть свою реакционность, а может быть, он хотел соответствовать вкусам богатой элиты, которую он обслуживал. Однако как бы там ни было, но, по-видимому с опозданием, Муссолини понял, что целесообразнее ему потакать культурным вкусам итальянских масс, чем вкусам их господ. Массы необходимо снабжать объектами восхищения и удивления; господа могут и обойтись без таких объектов. Итак, мы видим Муссолини, провозглашающего «новый имперский стиль». Маринетти, Де Кирико и прочие выброшены во тьму внешнюю, а новый железнодорожный вокзал в Риме будет построен уже не в модернистском стиле. То, что Муссолини пришел к этому с таким запозданием, снова показывает сравнительную нерешительность, с которой итальянский фашизм осуществляет свою собственную политику.

Приходящий в упадок капитализм обнаруживает, что все качественное и еще способное производить почти неотвратимо превращается в угрозу его существованию. Прорывы в культуре, не менее чем прорывы в науке и промышленности, подтачивают то самое общество, под эгидой которого они стали возможны. В данном случае, как и в любом другом вопросе современности, возникает необходимость цитировать Маркса дословно. Сегодня мы уже не ждем новой культуры от социализма – она неизбежно появится, как только возникнет социализм. Сегодня мы ожидаем от социализма просто того, что он сохранит ту живую культуру, какая у нас сейчас есть.

 

Перевод с английского АЛЕКСАНДРА КАЛИНИНА

* Впервые опубликовано осенью 1939 г. Partisan Review, VI, no. 5 (p. 34 – 49).

 

Что такое стиль китч. Китч

Стиль китч в интерьере хорош тем, что доступен каждому. Для оформления комнат своего жилища в этом стиле, не нужно обладать каким-то особым вкусом, художественным чутьем, большим бюджетом и багажом дизайнерского опыта. Достаточно понять основную идею стиля, которая заключается в противопоставлении всему классическому, стандартному, художественному, рациональному и обыденному.

Все художественные, «сложные» стили, китч как бы высмеивает, являясь своеобразным шаржем , он облачает интерьер в яркие краски и сочетает, казалось бы, несочетаемые элементы декора. Но на цветовой палитре и декоре дело не кончается, весьма необычными могут быть и предметы мебели, и планировка помещения в целом.

С чего все начиналось…

Зародился он в конце 19 века, тогда, китчем (kitsch в дословном переводе с немецкого: «пошлость», «халтура», «безвкусица»;) называли вещи, которые призваны имитировать предметы старины и роскоши в домах состоятельных обывателей. Именно с появлением этой, казалось бы, простой идеи, привнести культуру в каждый дом, пусть даже в таком удешевлённом варианте, стало зарождаться новое дизайн-направление, которое очень скоро стало массово популярным.
Сочетание несочетаемого стало новой тенденцией и осознанным выбором, как правило, творческих и неординарных людей, которые хотели и могли себе позволить приглашать гостей в дом, где на грубых кирпичных стенах, в непосредственной близости висят репродукции картин Рафаэля Санти и работ Энди Уорхола, как будто так и надо, а кислотного цвета софа и старинный трельяж а-ля , находятся в полуметре друг от друга.

Это китч?

Китч в интерьере легко опознать именно по странному, хаотичному миксу того, что абсолютно точно не должно находиться рядом. Так, если приветствует пластик и исключает хэнд-мейд, весь соткан из натуральных материалов и не приемлет современность в каком бы то ни было виде, состоит из состаренных вещей пастельных тонов, и яркие цвета полностью разрушат его идею и шарм, то китч — это синяя подушка ручной вышивки на красном пластиковом стуле под полотном художника эпохи Возрождения, висящем на бревенчатой стене…

Исходя из этого, несложно догадаться, что китч практически не имеет строгих правил.
Своеобразное торжество безвкусия — единственный и определяющий концепт для его обозначения.

Характерные черты стиля

Тем не менее даже в таком противоречивом стиле можно выделить несколько неотъемлемых особенностей:

1. дисгармония в цветах оформления, формах и материалах. Например, использование матовых приглушенных цветов вместе с кислотными, интенсивными; использование классической или типовой мебели вместе с футуристичной; дерево или камень наряду с глянцевым пластиком.
2. В отделке, мебели и декоре встречаются очевидные признаки разных интерьерных стилей.
3. Выставленные напоказ вещи разного возраста от очень старых до современных и трендовых.
4. Имитация всего, что можно имитировать — линолеум «под мрамор», «хрустальная» стеклянная люстра, «кожаный» диван, на самом деле покрытый дермантином, пластиковые стеновые панели «под дерево», искусственная «звериная шкура», позолоченные фризы из полиуретана и т. п.

Интерьер в стиле китч — фото

Поскольку стиль китч в интерьере принципиально не имеет строгих правил, следует полагаться исключительно на собственные предпочтения в выборе цветов оформления, материалов, предметов мебели и декора. Для того чтобы понять как может выглядеть ваш интерьер, в этом стиле, стоит ознакомиться с готовыми примерами.

Постеры на потолке и все цвета радуги в оформлении этого интерьера сразу дают понять к какому стилю он принадлежит…
Линолеум «под паркет», разноцветные стулья, старый черный сервант и стена поклееная цветастыми постерами — полный набор для китч-кухни…
Обратите внимание на мебель, есть намек на роскошь, но эти принты на обивке сразу дают понять, что это китч!
Голубой «камин», разноцветные стены, зеркало в шикароной раме и такая разная мебель…
Китч-дизайн может быть и более сдержанным…

Утонченные натуры, находясь в китч-помещении, скорее всего будут чувствовать себя неуютно, этот стиль, как правило, выбирают неординарные личности, молодые люди и энтузиасты, которые и сами зачастую не представляют, куда приведет их фантазия.

Китч (нем. Kitsch), кич — термин, обозначающий одно из явлений массовой культуры, синоним псевдоискусства, в котором основное внимание уделяется экстравагантности внешнего облика, крикливости его элементов. Особое распространение получил в различных формах стандартизованного бытового украшения. Как элемент массовой культуры — точка максимального отхода от элементарных эстетических ценностей и одновременно — одно из наиболее агрессивных проявлений тенденций примитивизации и опошления в популярном искусстве.

Так как слово вошло в употребление в ответ на большой объём появившихся в XIX веке художественных работ, в которых эстетические качества были перепутаны с преувеличенной сентиментальностью или мелодраматичностью, китч наиболее близко ассоциируется с искусством сентиментальным, приторным или слезливым, однако это слово можно применить к предмету искусства любого сорта, неполноценному по подобным причинам. Независимо от того, выступает ли он сентиментальным, эффектным, напыщенным или креативным, китч называют ужимкой, подражающей внешней стороне искусства. Часто говорят, что китч опирается только на повторение условностей и шаблонов и лишён творческого начала и подлинности, демонстрируемых истинным искусством. Китч механистичен и действует по формулам. Китч — это подменный опыт и поддельные чувства. Китч изменяется в соответствии со стилем, но всегда остаётся равным себе. Китч — воплощение всего несущественного в современной жизни» Клемент Гринберг, «Авангард и китч», 1939

«Кич есть абсолютное отрицание говна в дословном и переносном смысле слова; кич исключает из своего поля зрения все, что в человеческом существовании по сути своей неприемлемо» Милан Кундера, «Невыносимая лёгкость бытия», 1984 (в переводе Нины Шульгиной)

«Китч — страстная форма выражения на всех уровнях, а не слуга идей. И в то же время он связан и с религией, и с правдой. В китче мастерство — решающий критерий качества… Китч служит самой жизни и обращается к индивидууму» Одд Нердрум, «Китч — трудный выбор», 1998 Китч – продукт промышленной революции, которая урбанизировала массы Западной Европы и Америки и создала то, что называют всеобщей грамотностью.

До того единственный рынок формальной, отличной от народной культуры, составляли те, кто, помимо способности читать и писать, мог располагать досугом и комфортом, которые всегда идут рука об руку с известной культурностью. А это до определенного момента в прошлом было нерасторжимо связано с грамотностью. Но с приходом всеобщей грамотности способность читать и писать стала несущественным навыком, чем-то вроде умения водить автомобиль и перестала служить особенностью, отличающей культурные склонности индивидуума, поскольку более не являлась исключительным следствием рафинированного вкуса.

Крестьяне, поселившиеся в больших городах в качестве пролетариев и мелкой буржуазии, научились читать и писать ради повышения собственной эффективности, но не обрели досуга и комфорта, необходимых для наслаждения традиционной городской культурой. Теряя, тем не менее, вкус к народной культуре, почвой которой была сельская местность и сельская жизнь, и, в то же самое время, открывая для себя новую способность скучать, новые городские массы стали оказывать давление на общество, требуя, чтобы их обеспечили своеобразной культурой, пригодной для потребления. Для того чтобы удовлетворить спрос нового рынка, был изобретен новый товар – эрзац-культура, китч, предназначенный для тех, кто, оставаясь безразличным и бесчувственным к ценностям подлинной культуры, все же испытывал духовный голод, томился по тому отвлечению, какое могла дать только культура определенного рода. Используя в качестве сырья обесцененные, испорченные и академизированные симулякры подлинной культуры, китч приветствует эту бесчувственность и культивирует ее. Она – источник прибылей китча. Китч механистичен и действует по формулам. Китч – это подменный опыт и поддельные чувства. Китч изменяется в соответствии со стилем, но всегда остается равным себе. Китч – воплощение всего несущественного в современной жизни. Китч как будто не требует от своих потребителей ничего, кроме денег; он не требует от своих потребителей даже времени.

Предпосылкой существования китча, условием, без которого китч был бы невозможен, является наличие и доступность находящейся рядом вполне зрелой культурной традиции, открытиями, приобретениями и совершенным самосознанием которой китч пользуется в собственных целях. Китч заимствует из этой культурной традиции приемы, уловки, хитрости, основные правила, темы, преобразует все это в некую систему и отбрасывает остальное. Можно сказать, что китч берет свою кровь из этого резервуара накопленного опыта. Действительно, именно это имеют в виду, когда говорят о том, что массовое искусство и массовая литература сегодняшнего дня когда-то в прошлом были дерзновенными, эзотерическими искусством и литературой. Разумеется, это не так. Имеется в виду, что по прошествии достаточного долгого времени новое подвергается разграблению: из него выдергивают новые «вывихи», которые затем разбавляют и подают в качестве китча. Самоочевидно, китч насквозь академичен; и, наоборот, все академичное является китчем. Ибо то, что называют академичным, как таковое более не имеет независимого существования, превратившись в крахмальную манишку для китча. Индустриальные методы производства вытесняют ремесла.

Поскольку китч можно производить механически, он превратился в неотъемлемую часть нашей производственной системы, причем это сделано таким образом, каким подлинную культуру никогда, за исключением редких случайностей, невозможно было интегрировать в производственную систему. Китч капитализирует огромные вложения, которые должны принести соразмерные прибыли; он также вынужден расширяться, чтобы поддерживать свои рынки. Хотя китч, в сущности, сам себе продавец, тем не менее, для него создан огромный аппарат сбыта, который оказывает давление на каждого члена общества. Ловушки расставлены даже в тех уголках, которые, так сказать, являются заповедниками подлинной культуры. Сегодня в стране вроде нашей недостаточно иметь расположенность к настоящей культуре; человеку надо питать к настоящей культуре истинную страсть, которая даст ему силу противостоять подделкам, окружающим его и давящим на него с того самого момента, как он становится достаточно взрослым, чтобы рассматривать забавные картинки. Китч вводит в заблуждение. У него много разных уровней, и некоторые из этих уровней достаточно высоки для того, чтобы быть опасными для наивного искателя истинного света. Журнал вроде New Yorker»а, который в основе своей является высококлассным китчем для торговли предметами роскоши, превращает и разбавляет огромное количество авангардного материала для своих собственных нужд. Не следует думать, будто любой образчик китча совершенно лишен ценности. Время от времени китч производит нечто достойное, нечто, обладающее подлинным ароматом народности; и эти случайные и разрозненные примеры обманывают людей, которым следовало бы понимать происходящее лучше.

Огромные прибыли, пожинаемые китчем, служат источником соблазна для самого авангарда, представители которого не всегда противятся этому соблазну. Честолюбивые писатели и художники под давлением китча модифицируют свою работу, а то и полностью подчинятся китчу. И тогда возникают озадачивающие пограничные случаи вроде книг популярного романиста Сименона во Франции и Стейнбека в США. В любом случае, чистый результат всегда идет во вред истинной культуре.

Китч не ограничивается городами, в которых он родился, но выплескивается в сельскую местность, сметая народную культуру. Не обнаруживает китч и уважения к географическим и национально-культурным границам. Еще один массовый продукт западной промышленной системы, китч идет триумфальным маршем по миру, в одной колониальной империи за другой стирая различия туземных культур и лишая эти культуры приверженцев, так что ныне китч становится универсальной культурой, первой в истории универсальной культурой. Сегодня уроженцы Китая, как и южноамериканские индейцы, индусы или полинезийцы, стали предпочитать предметам собственного национального искусства обложки журналов, календари с девушками и эстампы. Как объяснить эту вирулентность, заразность китча, его неодолимую притягательность? Естественно, произведенный машинами китч дешевле сделанных вручную туземных изделий, и этому способствует престиж Запада; но почему китч как предмет экспорта гораздо выгоднее Рембрандта? В конце концов, и то, и другое можно воспроизводить одинаково дешево.

В своей последней статье о советском кинематографе, опубликованной в Partisan Review, Дуайт Макдоналд указывает на то, что за последние десять лет китч стал в Советской России господствующей культурой. Вину за это Макдональд возлагает на политический режим, который он осуждает не только за то, что китч является официальной культурой, но и за то, что китч стал фактически господствующей, наиболее популярной культурой. Макдоналд приводит цитату из книги Курта Лондона «Семь советских искусств»: «возможно, отношение масс к стилям старого и нового искусства, по-прежнему в сущности зависит от природы образования, которое им дают соответствующие государства». Макдоналд продолжает эту мысль: «Почему, в конце концов, невежественные крестьяне должны отдавать предпочтение Репину (ведущему представителю академического китча в русской живописи), а не Пикассо, чья абстрактная техника имеет, по меньшей мере, такую же связь с их собственным примитивным народным искусством? Нет, если массы заполняют Третьяковку (московский музей современного русского искусства – китча), то, главным образом, потому, что их сформировали, запрограммировали таким образом, что они шарахаются от «формализма» и восхищаются «социалистическим реализмом».

Прежде всего, это не вопрос выбора между просто старым и просто новым, как, по-видимому, полагает Лондон, но выбора между плохим, обновленным старым и подлинно новым. Альтернативой Пикассо выступает не Микеланджело, а китч. Во-вторых, ни в отсталой России, ни на передовом Западе массы отдают предпочтение китчу не просто потому, что их правительства так их сформировали. Там, где государственные системы образования стараются упоминать об искусстве, людей призывают уважать старых мастеров, а не китч; однако люди продолжают вешать на стены репродукции полотен не Рембрандта и Микеланджело, а Максфилда Пэрриша или эквиваленты его творчества. Более того, как указывает сам Макдоналд, примерно в 1925 г., когда советский режим поощрял авангардный кинематограф, российские массы продолжали отдавать предпочтение голливудским фильмам. Нет, «формирование» не объясняет могущество китча.

Все ценности, в искусстве и в других сферах, являются человеческими, относительными ценностями. И все же среди просвещенной части человечества на протяжении веков существует, по-видимому, общее согласие относительно того, что есть хорошее искусство и что есть плохое искусство. Вкусы изменились, но это изменение не вышло за некоторые пределы; современные ценители искусства согласны с японцами, жившими в XVIII веке и считавшими Хокусая одним из величайших художников того времени; мы даже согласны с древними египтянами в том, что искусство эпохи Третьей и Четвертой династий наиболее достойно того, чтобы потомки избрали его в качестве образца для подражания. Возможно, мы предпочитаем Джотто Рафаэлю, но все-таки не отрицаем того, что Рафаэль был одним из лучших живописцев своего времени. Прежде существовало согласие, и оно, по моему убеждению, зиждется на вполне постоянном различии между ценностями, которые можно найти только в искусстве, и ценностями, которые можно найти в других сферах. Посредством рационализированного, присущего науке и промышленности метода китч на практике стер это различие.

Посмотрим, например, что происходит, когда невежественный русский крестьянин вроде упомянутого Макдоналдом, стоя перед двумя полотнами, одно из которых написано Пикассо, а другое – Репиным, сталкивается с гипотетической свободой выбора. На первом полотне этот крестьянин видит, скажем, игру линий, красок и пространств – игру, которая представляет женщину. Если принять предположение Макдоналда, в правильности которого я склонен усомниться, то абстрактная техника отчасти напоминает крестьянину оставшиеся в деревне иконы, и крестьянин испытывает притяжение к знакомому. Мы даже предположим, что крестьянин смутно догадывается о каких-то ценностях великого искусства, обнаруживаемых людьми просвещенными в работах Пикассо. Затем крестьянин поворачивается к полотну Репина и видит батальную сцену. Метод художника не так знаком. Но для крестьянина это имеет весьма малое значение, ибо он внезапно открывает для себя в полотне Репина то, что кажется ему намного более важным, чем ценности, которые он привык находить в иконописи; и сама неизвестность обнаруженного оказывается одним из источников этих ценностей – живой узнаваемости, чудесности и сочувственности. В картине Репина крестьянин узнает и видит предметы так, как он узнает и видит их вне живописи. Исчезает разрыв между искусством и жизнью, исчезает необходимость принимать условность и говорить себе, что икона изображает Христа потому, что по замыслу она изображает Христа, даже если иконописное изображение вообще не слишком напоминает мне человека. То, что Репин может писать столь реалистично, что идентификации самоочевидны, мгновенны и не требуют от зрителя каких-либо усилий, чудесно. Крестьянину также нравится богатство самоочевидных смыслов, обнаруживаемых им в картине: «она повествует». По сравнению с картинами Репина картины Пикассо так скупы и скудны. Более того, Репин возвышает реальность и делает ее драматичной: закат, разрывы снарядов, бегущие и падающие люди. О Пикассо или иконах нет больше и речи. Репин – это то, что хочет крестьянин, который не хочет ничего, кроме Репина. Впрочем, к счастью для Репина, русский крестьянин защищен от продуктов американского капитализма – в противном случае он не устоял бы перед созданной Норманом Рокуэллом обложкой Saturday Evening Post.

В конечном счете, можно сказать, что культурный, развитой зритель извлекает из Пикассо те же самые ценности, какие крестьянин извлекает из картин Репина, поскольку то, чем крестьянин наслаждается в живописи Репина, – в известном смысле тоже искусство, только чуть более низкого уровня, а смотреть картины крестьянина побуждают те же инстинкты, что побуждают смотреть живопись и культурного зрителя. Но конечные ценности, получаемые развитым в культурном отношении зрителем из картин Пикассо, обретаются во втором отдалении, в результате размышления над впечатлениями, непосредственно остающимися от художественных форм. Только тогда появляются узнаваемое, чудесное и вызывающее сопереживание. Эти свойства присутствуют в живописи Пикассо непосредственно или явно, но зритель, достаточно чувствительный для того, чтобы достаточным образом реагировать на художественные качества, должен спроецировать эти свойства в живопись Пикассо. Эти свойства относятся к «рефлексивному» эффекту. С другой стороны, у Репина «рефлексивный» эффект уже включен в картины и пригоден для лишенного рефлексии удовольствия зрителя. Там, где Пикассо рисует причины, Репин рисует следствие. Репин переваривает искусство за зрителя и избавляет его от усилия, обеспечивает ему короткий путь к удовольствию, избегая того, что по необходимости трудно в подлинном искусстве. Репин (или китч) – синтетическое искусство.То же самое можно сказать и относительно китчевой литературы: она обеспечивает бесчувственным людям поддельные переживания с гораздо большей непосредственностью, чем это может надеяться сделать серьезная литература. И Эдди Гест и «Индийская любовная лирика» оказываются поэтичнее Т. С. Элиота и Шекспира.

Китч в искусстве (иногда также кич , от нем. Kitsch — халтура, безвкусица, дешёвка ) – направление, которое характеризуется использованием образов из массовой культуры, ориентацией на предпочтения потребителя и стремлением к созданию внешнего эффекта, без какого-либо внутреннего содержания.

Исторически, термин китч впервые стали употреблять в 60-х годах XIX века в Германии. Так называли многочисленные безделушки, которыми торговали на художественном базаре Мюнхена и которые в основном покупали нувориши, стремившиеся стать частью элиты общества, но не имевшие каких-либо знаний о высоком искусстве и средств для покупки дорогих картин. Очень быстро термин распространился по всей Европе и стал употребляться не только по отношению к различного рода безделушкам, но и применительно к т.н. «салонной живописи», фотографии (особенно эротического характера) и всему, что доставляло удовольствие непритязательному среднему классу и потому активно им скупалось.

Попытки рассмотреть китч как своеобразный культурный феномен начались уже в XX века. Здесь в первую очередь необходимо обратить внимание на статью Клемента Гринберга , которая была написана в 1939 году. В данной статье Гринберг не только определяет китч как «рассчитанные на массы коммерческие искусство и литература, с присущими им колористикой, журнальными обложками, иллюстрациями, рекламой, чтивом, комиксами, поп-музыкой, танцами под звукозапись, голливудскими фильмами и т.п.», но и пытается найти истоки данного феномена, объясняя его популярность урбанизацией и повышением уровня грамотности населения: «Крестьяне, переселившиеся в большие города и ставшие пролетариями или мелкой буржуазией, во имя повышения собственной эффективности научились читать и писать, но не обрели досуга и комфорта, необходимых для наслаждения традиционной городской культурой. Теряя, тем не менее, вкус к народной культуре, почвой которой была сельская местность и сельская жизнь, и в то же самое время сталкиваясь с новым социальным переживанием – скукой, новые городские массы стали оказывать давление на общество, требуя, чтобы их обеспечили пригодной для потребления культурой. Для того чтобы удовлетворить спрос нового рынка, был изобретен новый товар – эрзац-культура, китч, предназначенный для тех, кто, оставаясь безразличным и бесчувственным к ценностям подлинной культуры, все же испытывал духовный голод, томился по тому отвлечению, какое могла дать только культура определенного рода».

Относительно современного искусства слово китч продолжает использоваться скорее в негативном значении. Так характеризуют работы, про которые хотят сказать, что художник пытается просто создать эпатажный образ без какой-либо скрытой идеи, что цель того или иного произведения искусства вызвать скандал ради скандала или шокировать публику вульгарностью и пошлостью формы. При этом чаще всего имеется ввиду, что кроме внешней оболочки в китче ничего и нет.

Надо отметить, что художники, чье творчество относят к китчу редко соглошаются с подобной оценкой. Так, например, Джефф Кунс , которого окрестили «королем китча», сам себя так никогда не называл. Впрочем, его фирменный стиль – одноцветные яркие скульптуры по форме напоминающие надувные игрушки и пустые внутри – может быть интерпретирован как иллюстрация на тему китча и вкусов общества потребления вообще, что придает его творчеству некую осмысленность, несвойственную китчу как таковому. С другой стороны, являясь одним из самых богатых художников мира, Кунс явно подстраивается под вкусы потребителя и шокирует зачастую именно банальностью и вульгарностью своих работ, а среди образов, которые он использует встречаются и кошечки, и собачки, и порнографические сцены и все, что так или иначе может быть отнесено к трендам современного общества.

В Великобритании термин китч часто применяется по отношению к творчеству группы Молодые Британские Художники и в особенности к работам одной из представительниц этой группы — Трэйси Эмин , которая получила широкую известность после появления в пьяном виде на национальном телевидении, а позднее была номинирована на премию Тернера как автор инсталляции «Моя кровать» (Работа представляла собой кровать художницы с желтыми пятнами на простынях, презервативами, пустыми пачками сигарет и трусами с менструальными пятнами).

Пояснение причин и обсуждение — на странице Википедия:К переименованию/16 декабря 2011 .
Возможно, её текущее название не соответствует нормам современного русского языка и/или правилам именования статей Википедии.

Не снимайте пометку о выставлении на переименование до окончания обсуждения.
Дата постановки — 16 декабря 2011.

Переименовать в предложенное название , снять этот шаблон

Садовых гномов зачастую рассматривают как китч.

Китч (нем. Kitsch — халтура, безвкусица, «дешевка»), кич — термин, обозначающий одно из явлений массовой культуры , синоним псевдоискусства, в котором основное внимание уделяется экстравагантности внешнего облика, крикливости его элементов. Особое распространение получил в различных формах стандартизованного бытового украшения. Как элемент массовой культуры — точка максимального отхода от элементарных эстетических ценностей и одновременно — одно из наиболее агрессивных проявлений тенденций примитивизации и опошления в популярном искусстве.

Так как слово вошло в употребление в ответ на большой объём появившихся в XIX веке художественных работ, в которых эстетические качества были перепутаны с преувеличенной сентиментальностью или мелодраматичностью , китч наиболее близко ассоциируется с искусством сентиментальным, приторным или слезливым, однако это слово можно применить к предмету искусства любого сорта, неполноценному по подобным причинам. Независимо от того, выступает ли он сентиментальным, эффектным, напыщенным или креативным, китч называют ужимкой, подражающей внешней стороне искусства. Часто говорят, что китч опирается только на повторение условностей и шаблонов и лишён творческого начала и подлинности, демонстрируемых истинным искусством.

История

Хотя этимология слова достоверно не определена, многие полагают, что оно возникло на художественных базарах Мюнхена в 60-х и 70-х годах XIX века как обозначение дешёвых, быстро распродающихся картин и этюдов и родилось либо из искажённого англ. sketch («скетч», «этюд»), либо как сокращение нем. verkitschen — «опошлять». Китч взывал к грубым чувствам недавно обогатившейся мюнхенской буржуазии , представители которой, как большинство нуворишей , считали, что они могут достигнуть статуса служившей для них предметом зависти культурной элиты, подражая, пусть и неуклюже, наиболее заметным чертам их культурных обычаев.

Слово со временем стало означать «состряпывание (произведения искусства) наскоро». Китч стали определять как эстетически обеднённый объект низкопробного производства, предназначенный скорее для идентификации новоприобретённого социального статуса потребителя , нежели для пробуждения подлинного эстетического чувства. Китч считали эстетически скудным и сомнительным в нравственном отношении, заставлявшим жертвовать эстетической стороной жизни, обычно, хотя и не всегда, ради обозначения социального статуса.

Цитаты

• «Китч механистичен и действует по формулам. Китч — это подменный опыт и поддельные чувства. Китч изменяется в соответствии со стилем, но всегда остаётся равным себе. Китч — воплощение всего несущественного в современной жизни» Клемент Гринберг , «Авангард и китч», 1939

Внешние ссылки

Wikimedia Foundation . 2010 .

Синонимы :

Смотреть что такое «Китч» в других словарях:

Дешевка, безвкусие, халтура, кич Словарь русских синонимов. китч см. безвкусие Словарь синонимов русского языка. Практический справочник. М.: Русский язык. З. Е. Александрова. 2011 … Словарь синонимов

— (кич) (нем. Kitsch) дешевка, безвкусная массовая продукция, рассчитанная на внешний эффект. В художественной промышленности 2 й пол. 19 нач. 20 вв. китч распространился как промышленная имитация уникальных изделий. В 1960 1980 е гг. предметы… … Большой Энциклопедический словарь

Кич (нем. Kitsch – дешёвка, дурной вкус), безвкусная массовая художественная продукция. В художественной промышленности второй пол. 19 – нач. 20 в. китч распространился как изготовленная фабричным способом имитация уникальных изделий. С 1960 х гг … Художественная энциклопедия

КИТЧ, КИЧ [нем. Kitsch халтура, безвкусица] безвкусное, дешевое произведение (напр., картина, роман, фильм). Термин возник в начале XX в. в кругах мюнхенских художников. Словарь иностранных слов. Комлев Н.Г., 2006. китч а, мн. нет, м. (… Словарь иностранных слов русского языка

— (кич) явление массовой культуры, синоним псевдоискусства, в котором основное внимание уделяется экстравагантности внешнего облика, крикливости его элементов. Китч является элементом массовой культуры, точкой максимального отхода от элементарных… … Энциклопедия культурологии

Китч, а и кич, а … Русское словесное ударение

М.; = кич Произведения массовой культуры, рассчитанные на невзыскательный вкус, отличающиеся яркой, броской формой и примитивным содержанием. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

Англ. kitch; нем. Kitsch. Продукт творчества, претендующий на художественную ценность, но не обладающий ею. К, как правило, характеризуется поверхностью, сентиментальностью, слащавостью и стремлением к усилению эффекта. Antinazi. Энциклопедия… … Энциклопедия социологии

китч — китч, а, твор. п. ем … Русский орфографический словарь

Эра научного и технического прогресса принесла немало разочарований в сфере искусства и культуры. Одним из них стала стандартизация стиля, получившая ругательное определение «китч». Плевки и насмешки критиков не спасли культуру от упадка и даже поспособствовали развитию наиболее претенциозной разновидности китча, которая отразилась в интерьерах.

История и определение китча или кича

Китч (кич) – явление, зародившееся в XIX веке в ответ на культурный голод мелкой буржуазии, освоившей городскую жизнь, но не имевшей потребности в освоении городской культуры. Слово «Kitch» пришло из Германии, дословно обозначает дешевку или безвкусицу. Столь ироничное определение получило искусство, приобретшее массовый характер и утерявшее истинное значение для образованной ячейки общества. Индустриальная революция создала повсеместно всеобщую грамотность, понизив навыки чтения и письма до категории обыденных знаний. Интеллигенция, ранее единственно влиявшая на культурное становление, была разбавлена рабочим народом, не проявлявшим эстетической нужды в подлинном искусстве.

Китч – образчик массовой культуры, подкупивший своей доступностью широким массам. Он – рационализированный вирус, незатейливо внедрившийся в города, сёла и глубоко этнические колонии.

Клемент Гринберг, известный критик XX века, назвал китч вторым культурным феноменом, возникшим на Западе одновременно с ). Коммерциализация искусства стала больной темой многих рецензентов и эстетов. Даже и своеобразный аналог кича в Англии, не породил такой волны негодования и недовольства.

Русское направление: истоки в СССР

Территория объединенных Республик была одновременно охвачена революцией индустриальной и революциями народными. Смена строя и власти, смена господствующей элиты и критериев элитарности послужили прямыми предпосылками появления китча. Рабочий класс, двигатель прогресса, не имел времени и особого желания приобщаться к прекрасному, не имеющему общего с ранее окружавшей его культурой.

Китч – объект низкопробного производства, штампуется по образцу, знаменует торжество социального статуса над потребностью в эстетическом наслаждении. Что хорошо себя зарекомендовало в дизайне русских хрущевок и сталинок.

Смысл, тщательно закладываемый художниками и архитекторами в объекты искусства, был заменен на простоту и незамысловатость. Ощущение причастности к нематериальным ценностям в достаточной мере удовлетворялось тиражируемыми образчиками, более близкими сердцу народа.

Современная культура и искусство

Китч повсюду. Для него действует принцип «спрос порождает предложение». Всё, что мы видим в окружающем нас интерьере – его прямое проявление в повседневной жизни. Кич – стиль современности. Все иные стили, особенно если учесть традиционные, такие, как или , – пережиток прошлого, воссоздаваемый дизайнерами и архитекторами в качестве модного веяния либо эстетической тоски.

Намеренный «утрированный» китч появился относительно недавно. Эта новомодная категория подразумевает нарочитую безвкусицу, избыточную яркость красок, совмещение несочетаемых предметов интерьера.

Впечатление от такого интерьера всегда вызывающее, в независимости от цели, преследуемой декоратором.

Бесчисленное множество путей, которыми стиль прошел с XIX века до наших дней, породило разнообразие, позволяющее ныне разделить китч на три категории:

• Псевдо-роскошный стиль. Краткое описание – всё, сразу и побольше. Интерьер характеризуется наличием огромного количества предметов роскоши, относящихся к разным эпохам. Тяжелые вычурные кресла соседствуют с китайскими столиками, авангардная люстра освещает массивные ковры и бархатные шторы.
• Китч люмпенов. Основная идея – подражание бедности. Стены небрежно окрашены или оклеены, лампочки не имеют плафонов. Мебель, потертая и нарочно безвкусная, собирается из разных комплектов. Все материалы дешевые или имитируют таковые.
• Дизайнерский. Главный посыл – ирония. Именитые творцы искусства не гнушаются иметь в своём портфолио пару претензионных работ. Делается акцент на переизбытке популярных предметов масскультуры, штампованных «сувениров» из якобы далёких стран. Могут обыгрываться одновременно или по отдельности две предыдущих категории китча.

Архитектура

Акцентированный нигилизм коснулся зодчества как дань моде. Наружная отделка походит на случайное временное смешение в пределах одного дома. Постройка в стиле или неожиданно дополняется элементами . Яркие металлические арки граничат с лепнинами и колоннами, классические арочные окна красуются на асимметричных этажных блоках.

Изюминка стиля в градостроительстве – строения в форме съедобных продуктов и предметов быта. Огромные чайники, ананасы, корзинки для пикника и пирожные привлекают своей неординарностью.

Цель строительства – привлечение внимания, ничего более.

Интерьер

Внутренняя отделка домов и квартир ассоциируется с супом, приготовленным маленьким ребёнком. Все ингредиенты выбираются по принципу яркости, перемешиваются без соблюдения технологии и зачастую несъедобны.

Особенности стиля

1. Подделка. Имитируется всё – дорогие материалы, картины, статуэтки. Нарочито используются изделия с браком, подчеркивающие отсутствие эстетической составляющей.
2. Переизбыток декора. Каждый квадратный сантиметр украшается ковриками, картинками, открытками. На каждом столе – набор разномастных бессмысленных фигурок.
3. Эклектизм. Элементы разных стилей, противоположных по духу и значимости, преднамеренно перемешиваются в хаотическом порядке. Англичане викторианской эпохи считали чувством вкуса, современники китча намеренно создают беспорядок во имя безвкусицы.

Цветовая гамма

Цветовая гамма умышленно беспорядочна. В интерьере одной комнаты соседствуют красные, фиолетовые, желтые тона самых невероятных оттенков с пасторальными нежными мотивами.

Яркость – конёк китча, сочетание несочетаемых цветов – догма, которой обязательно следует придерживаться.

Материалы

Вместо дерева ДСП и ДВП, вместо бархата и кожи – текстиль и кожзам. Материалы столь же разнообразны, сколь искусственны. Железо обивается велюром, пластиковые стулья утопают в махровых коврах. В интерьер вкладываются все известные человечеству искусственно созданные материалы, их форма и количество зависят только от фантазии автора.

Полы и стены

Пол может вообще не иметь покрытия. Это достояние люмпенского китча приходится по вкусу многим дизайнерам. В остальных случаях напольным покрытием может служить линолеум, плитка, ламинат, ковролин. Дерево окрашивается дешевыми яркими красками либо ошкуривается до крайне состаренного вида. Оттенки и узор абсолютно произвольны.

В отличии от каждая стена выполнена в своем особенном стиле. Имеют место тканевые обои, обивочные панели, гладкое узорчатое ковровое покрытие. Поверх неоштукатуренной кладки наносятся мультяшные изображения и портреты популярных западных звёзд. Однотонность – редкое исключение.

Окна и двери

Оконные проемы создаются по принципу «и так сойдёт». Форма проемов ломаная, неправильная. Хорошее решение – окна, выполненные в одном из помпезных стилей прошлых веков. Интерьер такого дома, напротив, авангардно кричащий, выделяющий нелепость архаичных элементов.

Оформление дверных проемов в таком же роде сумбурно. Двери простые и дешевые, разрисованы граффити или трафаретными портретами.

Декор и аксессуары: живопись и картины

Картины на стенах – репродукции из-под кисти современных авторов, пасторальные картинки с невинными девами, рисунки из комиксов и мультиков. Намёк на присутствие работ времен да Винчи или Пикассо недопустим, он испортит эффект отрицания стиля. От живописи тут только реконструкции с характерными элементами поп-арта.

Аксессуары на самые разномастные. Тканевые шкатулочки, пластиковые цветы, выцветшие вазы и китайские «хотэи» уживаются в пределах одной полки. Прослеживается эффект жадности, с которой деревенский житель, не знакомый с культурами других стран, нагребает первые попавшиеся сувениры.

Не менее интересно декоративное наполнение в стиле «влюбленной дурнушки». Повсюду стоят, висят и лежат наивные романтичные открытки, комната заполнена розочками, сердечками и изображениями влюблённых пар. Рядом с игривым торшером лежит пара томиков бульварного романа.

Выводы

Китч – наиболее противоречивый стиль из всех известных. Враз актуальный и убогий, нарочно или случайно выпячивающий недостаток вкуса, он сопровождает современного человека повсюду. От китча стало невозможным избавиться со времени повсеместного наступления технического прогресса. Эта культура, этот стиль жизни – данность, которую следует воспринимать благоразумно.

Яркими образами пестрят и другие стили интерьера, хоть и не столь вызывающие критику у публики. К таким стилям можно отнести , который славится своей абсурдностью форм, и , совмещающий в себе броские цвета с холодной сталью и натуральными материалами.

Резинки для волос | KITSCH: Designer Hair Products Online

Резинки для волос от Kitsch специально разработаны для того, чтобы красиво смотреться на ваших волосах и мило смотреться на запястье. модный браслет. Наши единственные в своем роде держатели для конского хвоста представлены в различных цветах, ассортиментах, принтах и ​​узорах. Каждая уникальная комбинация позволяет владельцу выразить свое личное творчество и индивидуальность, сохраняя при этом функциональность классической резинки для волос. Наши резинки для волос отлично подходят для занятий фитнесом, похода на концерт, в офис, на занятия или для отдыха дома. И вы можете быть уверены, что они сделаны из сверхмягкой, сверхпрочной резинки, поэтому они никогда не сгибаются, не мнутся и не запутываются в ваших волосах. Мы уверены, что это лучшие резинки для волос, которые вы найдете.

В интернет-магазине Kitsch вы найдете все, что вам нужно от резинок для волос. Если у вас волосы до плеч или длиннее, вы, вероятно, повязываете волосы на запястье, когда выходите из дома.Обычные эластичные резинки для волос врезаются в запястье и не подходят к вашему конскому хвосту. Наши созданы для комфорта и стиля, когда вы носите их на запястье или в волосах.

Подчеркните свой индивидуальный стиль с помощью резинок для волос нейтральных цветов, которые гармонируют с вашими волосами. У нас есть оттенки, которые подходят практически к любому оттенку волос. Выберите один из наших модных стилей, чтобы заявить о себе своей прической. Соберите веселый конский хвост на макушке. Выберите более утонченный стиль со свободным конским хвостом на затылке.Есть что-то для всех способов, которыми вы любите носить волосы.

Купите резинки для волос в интернет-магазине Kitsch, чтобы каждый раз создавать идеальные конские хвосты. Они фиксируют прическу и добавляют изюминку вашему образу. Их легко использовать, и они не наносят вреда вашим волосам. С уверенностью приобретайте продукты, необходимые для ухода за волосами, онлайн. У нас есть аксессуары для волос, которые вам нужны для вашего типа волос и вашего стиля, которые также вписываются в ваш бюджет.

Если вы действительно хотите заявить о себе своими резинками для волос, выберите принты, которые действительно выделяются.Выберите мульти-упаковку с различными цветами и дизайнами, чтобы вы могли носить что-то новое каждый день.

Kitsch — ваш онлайн-ресурс, где можно найти всевозможные аксессуары для волос и резинки для волос. Выберите из нашей обширной коллекции резинок для волос, профессиональных средств для волос, катушек для волос, шпилек, ободков и резинок для волос. У нас есть продукты, которые легко использовать для всех типов волос. У нас есть все аксессуары для волос, которые вы ищете.

Является ли китч безжалостным и веганским?

Этот пост может содержать партнерские ссылки, по которым без дополнительных затрат для вас я могу получить небольшую комиссию.

Вы можете найти продукты Kitsch без жестокости на mykitsch.com, Ulta и Amazon.

Китч без жестокости

Компания Kitsch подтвердила, что не тестирует свою продукцию или ингредиенты на животных и не просит других проводить испытания от их имени. Их поставщики также не проводят испытания на животных и не разрешают тестировать свою продукцию на животных, когда это требуется по закону. И, наконец, их продукция не продается в магазинах материкового Китая или любой другой страны, где может потребоваться тестирование на животных.

По нашим стандартам, мы считаем, что китч не содержит жестокости.

Политика защиты от жестокости

Обратите внимание, что для ярлыка «Без жестокости» не существует юридического определения. Для разных людей он может означать разные вещи. Но Cruelty-Free обычно используется для обозначения отсутствия испытаний на животных. В частности, ингредиенты, рецептура или готовый продукт не тестируются на животных ни на одной стадии разработки продукта.

В компании Ethical Election мы всегда оцениваем политику компании в отношении безжалостности, используя наш Контрольный список без жестокости.Это гарантирует, что ни сам бренд, ни его поставщики, ни какие-либо третьи лица не проводили испытаний на животных.

Также обратите внимание, что «без жестокости» и «веган» не всегда означают одно и то же.

Китч на 100% веганский

Компания Kitsch подтвердила, что все ее продукты являются веганскими и не содержат ингредиентов или побочных продуктов животного происхождения.

«KITSCH разработан и поставляется из Лос-Анджелеса, Калифорния, на 100% веганский и без жестокости!»

Веганская политика

Как и в случае с «Без жестокости», для ярлыка «Веган» не существует стандартного или юридического определения. Но обычно оно используется в контексте для описания чего-то, что не содержит ингредиентов животного происхождения или побочных продуктов животного происхождения.

Некоторые распространенные продукты животного происхождения, используемые в косметике, включают кармин, ланолин, слизь улитки, пчелиный воск, мед, ингредиенты, полученные из жемчуга или шелка, глицерин животного происхождения, кератин и сквален.

Существуют растительные и синтетические альтернативы ингредиентам животного происхождения. Но иногда трудно с уверенностью сказать, является ли продукт веганским, просто прочитав список ингредиентов.

Поэтому лучше попросить компанию и производителей убедиться, что ингредиенты, которые они выбрали для использования, получены не из источников животного происхождения.

Где производится продукция Kitsch?

Когда я спросил Китч, где производится их продукция, мне ответили:

“ Все наши изделия разработаны и доставлены из Лос-Анджелеса. Однако сами наши продукты производятся за границей. Мы производим продукцию в соответствии с самыми строгими правилами, проводим регулярные проверки и поддерживаем прекрасные отношения с нашими заводами.Мы — компания, которой владеют и управляют женщины, и мы гордимся тем, что поддерживаем многих здесь, в США. »

---

Я надеюсь, что эта статья помогла вам понять, что Kitsch не подвергается жестокому обращению и веганский статус, и, выбирая вместе, мы можем помочь положить конец тестированию косметики на животных раз и навсегда!

Китч и современное затруднительное положение

В знаменитой статье 1939 года «Авангард и китч», опубликованной в Partisan Review , искусствовед из Нью-Йорка Клемент Гринберг утверждал, что фигуративная живопись умерла.«Альтернатива абстракции, — писал он, — не Микеланджело, а китч». Он считал, что любая попытка соперничать нарисованное изображение с фотографией приведет к катастрофе, так как клише завладеют холстом. Отныне живопись должна давать свой сюжет: она должна быть самодостаточной, чистой, незапятнанной фигуративным образом. Будущее живописи лежало за «абстрактными экспрессионистами», как их описал Гринберг: художники, которые относились к живописи как к музыке, как к средству выражения эмоций с помощью абстрактных форм.

Гринберг был, пожалуй, самым влиятельным искусствоведом своего времени. Его эссе определило повестку дня для зарождающейся школы нью-йоркских художников, а также установило цену их работ. Огромные суммы государственных и частных денег с тех пор перешли из рук в руки, чтобы снабдить американские дома и американские музеи произведениями, которые, на обычный взгляд, не имеют ничего, кроме их попытки идти в ногу со временем. Авангард перестал быть сферой осторожности и эксперимента и стал под опекой Гринберга массовой индустрией.Пока вы избегали буквального образа, пока вы бросали вызов всем фигуративным условностям, вы тоже могли быть современным художником. Вы тоже можете заявить о себе как о новаторском художественном гении, сделав что-то — неважно что, лишь бы это оставило неизгладимый след на предмете, который можно купить, — чего никто не делал раньше. А если вам повезет, вы можете стать богатым и знаменитым, как Сай Твомбли, благодаря изображениям, которые выглядят как случайности — и даже могут быть случайностями, как выигрышные в лотерее числа.

Конечно, некоторые художники отказались пойти по этому пути — такие художники, как Эдвард Хоппер, который работал над очищением фигуративного образа и над тем, чтобы снова видеть невинным взглядом. Но критики и кураторы остались настроены скептически; они слишком много вложили в авангард, чтобы поверить, что это всего лишь мода. Таким образом, успех Хоппера рассматривался как причудливая вещь — последний пережиток искусства, которое в других местах было уничтожено ходом истории. Для всех действительно современных людей, продолжали критики, остается в силе максима Гринберга: не прикасайтесь к фигуративному образу, иначе вы попадете в китч.

Проблема, однако, в том, что вы в любом случае попадаете в китч. Прогуляйтесь по Музею современного искусства, и вы встретите его почти в каждой комнате: авангард, безусловно, новый по своей презумпции, если не по эффекту, но также и китч, абстрактный китч, из тех, что делают модернистские обои или испорчены. вместе для туристической торговли на бульваре Монпарнас. Излияния Джорджии О’Киф с их хлесткими намеками на женственность и цветочные мотивы красноречивы.Изучите их, если сможете вынести, и вы увидите, что болезнь, сгнившая сердце фигуративной живописи, поразила ее преемницу. Китчем является не попытка конкурировать с фотографией, а попытка получить свои эмоции по дешевке — попытка казаться возвышенным, не прилагая усилий для того, чтобы быть таковым. И эту удешевленную версию возвышенного художественного жеста каждый может увидеть в Барнетте Ньюмане или Фрэнке Стелле. Когда авангард становится клише, невозможно защититься от китча, будучи авангардом.

Если мы оглянемся на европейское искусство до середины восемнадцатого века, мы обнаружим случайные впадины в сентиментальность — например, у Мурильо, Гвидо Рени или Грёза. Мы также открываем механическое и клише искусство, такое как музыка Вивальди. Но мы не находим ничего, что действительно можно было бы назвать китчем — даже Four Seasons Вивальди, который пережил свое понижение в должности до Muzak, не потеряв своей неподдельной простоты. Безыскусное искусство первобытных людей, искусство средневековых каменщиков и витражистов — все это наивно и лишено высоких претензий.Но ни один из них не является китчем и не может им быть. Это искусство никогда не вызывает того полуфизического отвращения — «юк!» чувство — это наша спонтанная дань китчу во всех его проявлениях. Конечно, витражный китч существует, но это дело рук прерафаэлитов и их потомков, дело утонченных людей, сознающих утрату невинности. Мы все восхищаемся мастерством Бёрн-Джонса, но мы также понимаем, что его фигурки — это не ангелы, а наряжающиеся дети.

Критики заметили и сетовали на захват изобразительного искусства фальшивыми эмоциями задолго до того, как было изобретено слово «китч».Искусство Бугро было триумфальной версией того, что вскоре должно было стать продуктом массового рынка и крупным импортом в Америку. L’art pompier , как это позже стало известно, — накаченное искусство — побудило Бодлера написать знаменитое эссе в защиту Мане «Художник современной жизни»; это привело к восстанию импрессионистов против салонов и к первому сознательному расколу между вкусами интеллектуалов и обывателей. Модернизм отчасти был защитой от сентиментальности массовой культуры. И первым желанием модернистов было вновь соединиться с невинным, долапсариатским искусством людей, не испорченных современными медиа.Паунд и Элиот в литературе, Барток, Копленд и Стравинский в музыке, Пикассо и Гоген в живописи — все они были проницательными антропологами, искавшими те «подлинные» и непринужденные выражения чувств, с которыми можно было бы сопоставить пустые клише постромантического искусства. промышленность.

Безусловно, они были правы в том, что китч — это современное изобретение. Но досовременные люди не защищены от этого. Наоборот, их иммунная система кажется беспомощной перед лицом этой новой инфекции; сегодня простого контакта традиционной культуры с западной цивилизацией достаточно для передачи болезни, подобно тому, как когда-то племена были спасены от тьмы колониальными авантюристами и миссионерами только для того, чтобы тут же умереть от оспы или туберкулеза.Столетие назад никакое африканское искусство не было китчем. Теперь китч продается в каждом африканском аэропорту — антилопы, слоны, знахари и божества хобгоблинов, искусно вырезанные из слоновой кости или тропического дерева, имитирующие заколдованные фигуры, вдохновлявшие Пикассо, но в той или иной едва заметной детали выдающие свою природу как подделки.

Многое в нашей сегодняшней культурной ситуации можно рассматривать как реакцию на это замечательное явление, которое, я думаю, не встречалось до эпохи Просвещения, но теперь повсеместно и неизбежно.Во всех сферах, где люди пытались облагородить себя, создать образцы и образы героического и возвышенного, мы встречаем массовую карикатуру, слащавое притворство, легкий путь к достоинству, разрушаемый самой легкостью его достижения. . «Кич, — писал Гринберг, — это воплощение всего ложного в жизни нашего времени». И он имел в виду не только фигуративную живопись, но и Голливуд, популярную музыку, открытку-картину, да и вообще весь обломок массовой культуры.Главная мысль, тем не менее, при прочтении эссе Гринберга: «Как ему повезло, что он жил тогда, а не сейчас».

Слово «китч» пришло к нам из немецкого языка, хотя его происхождение неясно: многие подозревают привнесение идиша, понимающее подмигивание из местечка. Немецкое искусство и литература прошлого века, безусловно, являются одними из лучших примеров — многие из них собраны вместе Гертом Рихтером в его бесценном Kitsch-Lexikon von A bis Z . Тем не менее, немцев не следует винить во всем.Именно в Америке китч достиг своего апогея не как форма жизни, а как способ смерти. В Мемориальном парке Форест-Лоун смерть становится обрядом перехода в Диснейленд. Американская погребальная культура, столь жестоко высмеиваемая Эвелин Во в «Любимая» , пытается доказать, что и это событие — конец жизни человека и его предание суду — в конечном счете нереально. То, что нельзя подделать, становится подделкой. Мир китча — это мир притворства, перманентного детства, в котором каждый день — Рождество.В таком мире смерти на самом деле не бывает. Таким образом, «любимый человек» перерабатывается, наделяется мнимым бессмертием; он только притворяется, что умирает, а мы только притворяемся, что оплакиваем его.

Те вещи, которые бросают нам вызов превзойти самих себя, стать чем-то большим, чем зависимые дети, являются местами, где китчевая муха откладывает свои яйца. Смерть требует горя, достоинства и страдания. Таким образом, он превращается в более сладкое и слякотное состояние, детский сон, вызывающий сентиментальные слезы, как смерть Маленькой Нелл в конце диккенсовского Старого антикварного магазина (доказательство, если нужно доказательство, что не все великие художники невосприимчивы к от китча).И такие слезы легко вытираются. («Человеку нужно каменное сердце, — как сказал Оскар Уайльд, — чтобы не смеяться над смертью Маленькой Нелл».) Когда трагедия входит в мир китча, она денатурируется, очищается от того абсолютного чувства утраты, которое является надлежащим ответом на смерть морального существа. Вот почему китчевая трагедия так часто разыгрывается с участием животных — например, смерть матери-оленихи в мультфильме Уолта Диснея « Бэмби », которая безобидно вызывает горе, потому что персонаж — в буквальном смысле — мультипликационный.

В табурете моей бабушки лежала стопка нот двадцатых и тридцатых годов — Билли Майерл, Горацио Николлс, Альберт Кетельбей — и это было моим ученичеством в популярной культуре. Такая музыка была частью семьи, ее играли и пели с сильной ностальгией на годовщинах свадьбы, днях рождения, Рождестве и семейных визитах. Каждое произведение имело внемузыкальный смысл, нимб памяти и праздных слез.

Я познакомился с когда-то знаменитой, а ныне печально известной легкой музыкой Кетельбей «В монастырском саду» в фортепианной обработке.Недавно я слушал полную оркестровую версию, в которой над банальной мелодией чирикают птицы, а хор монахов издалека поет «Kyrie Eleison». Этот опыт позволил по-новому взглянуть на китч. Музыка Кетельбей пытается сделать то, что музыка не может и не должна пытаться делать — она говорит мне, что она означает, но ничего не значит. Вот небесный покой, говорит он; просто подгоните свое настроение под эти легкие контуры, и мир будет с вами. Но несоответствие между эмоциями, заявленными музыкой, и техникой, используемой для ее представления, показывает, что самореклама является ложью. Религиозный мир — это редкий дар, который приходит только через духовную дисциплину. Легкие гармонические последовательности и банальная мелодия слишком легко ведут нас туда, так что мы знаем, что еще не прибыли. Музыка имитирует эмоции средствами, которые никогда не смогут их выразить.

Китч — это притворство. Но не всякое притворство — китч. Чтобы создать ощущение вторжения, нужно что-то еще — нежелательная рука на колене. Китч — это не просто притворство; он просит вас присоединиться к игре. В настоящем китче то, что подделывают, подделать невозможно.Следовательно, притворство должно быть взаимным, соучастным, знающим. Противоположностью китчу является не изысканность, а невинность. Искусство китча — это , притворяющееся, что выражает что-то, а вы, принимая его, притворяетесь, что чувствуете.

Таким образом,

Китч опирается на коды и клише, которые преобразуют высшие эмоции в предварительно усвояемую и безотказную форму — форму, которую легче всего вообразить. Подобно обработанной пище, китч избегает в организме всего, что требует моральной энергии, и таким образом переходит от хлама к дерьму без промежуточного периода питания.

Что породило эту своеобразную форму притворства? Вот предложение. Мы нравственные существа, которые судят друг друга и самих себя. Мы живем под бременем упреков и надеждой на похвалу. Этим наполнены все наши высшие чувства, и особенно желание заслужить благосклонное отношение тех, кем мы восхищаемся. Это этическое видение человеческой жизни является результатом критики и подражания. Это видение, которое воплощают все религии и в котором нуждаются все общества. Если мы не судим и не судимы, высшие эмоции невозможны: гордость, верность, самопожертвование, трагическая скорбь и радостная отдача — все это искусственные вещи, существующие только до тех пор и в той мере, в какой мы фиксируем одну из них. другой с глазом суждения.Как только мы отпустим, как только увидим друг в друге животных, части машин природы, освобожденных от нравственных императивов и связанных только законами природы, тогда высшие эмоции покидают нас. В то же время эти эмоции необходимы: они наполняют жизнь смыслом и образуют связь общества.

Таким образом, мы оказываемся в опасном положении. Эмоции, которые нам нужны, нельзя подделать; но видение, от которого они зависят, — видение человеческой свободы и человечества как субъекта и объекта суждения — постоянно угасает.И в этих условиях возникает искушение заменить высшую жизнь шарадой, моральным заговором, затемняющим высшую жизнь стадным паром.

Это объясняет, почему Просвещение так важно. Ибо это изменило наше видение нравственной жизни. Раньше суд, вызываемый в наших высших чувствах, переживался как суд Божий. После эпохи Просвещения это переживалось как суд над мужчинами и женщинами. Величайшее искусство Просвещения посвящено спасению человечества от этого затруднительного положения, показывая, что человеческого суждения достаточно, чтобы возвысить нас над животными и наделить наши произведения достоинством, которое может исходить от человеческой свободы.Таково послание Волшебная флейта и Фауст .

Однако, не подкрепленное верой, этическое видение дает сбои. Можно сомневаться, должно ли оно колебаться; но это так, и доказательством этого является романтизм. Художник-романтик пытается наполнить человеческую жизнь религиозной аурой — переписать эти чисто человеческие переживания конфликта и страсти так, как если бы они произошли от божественного. Таким образом, искусство девятнадцатого века поддерживало представление о высшей жизни среди буржуазной посредственности.Но за усилиями романтического авангарда набирала обороты другая сила, и этой силой был китч. Романтическое искусство включает в себя героическую попытку заново очаровать мир: смотреть на людей так, как если бы они обладали значением и достоинством ангелов. Чтобы выдержать эту попытку, требуется моральная и эстетическая дисциплина, которую мы наблюдаем у Брамса, Китса или Вагнера. Это также требует работы воображения, поиска в обычной человеческой жизни тех священных моментов, когда сквозь них сияет свет свободы.

Эта работа воображения доступна не каждому; а в век массовой коммуникации люди учатся обходиться без нее. Вот так и возникает китч — когда люди, избегающие цены высшей жизни, тем не менее подвергаются давлению со стороны окружающей культуры, заставляя притворяться, что обладают ею. Китч — это попытка получить жизнь духа по дешевке.

Отсюда самые ранние проявления китча в религии: гипсовые святые и ланиоглазые мадонны, возникшие в XIX веке в каждой итальянской церкви, культ Рождества и младенца Иисуса, заменивший благородную трагедию Пасхи и повествование о наше с трудом завоеванное искупление.У китча теперь есть свой пантеон божеств — выдуманных божеств, таких как Санта-Клаус, — и своя книга святых и мучеников, святых чувств, таких как Линда Маккартни, и мучеников саморекламы, таких как принцесса Диана.

Первая мировая война ознаменовалась бурным подъемом патриотического китча, а великие преступления и революции нашего века происходили под завесой китча: посмотрите на искусство и пропаганду нацистской Германии и революционной России, и вы увидите безошибочное признак его — грубая сентиментальность, механические клише и постоянная претензия на высшую жизнь и благородное видение, которое можно получить просто так, только надев мундир. Социалистический реализм, нацистский национализм, нюрнбергские митинги и первомайские парады — лучшее определение таких вещей дал мне когда-то чешский писатель, работавший в то время в подполье: «зубастый китч».

Серьезные художники неизбежно осознают китч: они боятся его, постоянно его остерегаются, а если и заигрывают с китчем, то с чувством риска, зная, что все художественные усилия пропадут даром, если ты когда-нибудь переступишь черту. Ни один художник не иллюстрирует это лучше, чем Малер.Снова и снова в своих великих симфониях он попадает в искушение: он сам признался в этом, хотя и другими словами, Фрейду. Массовая ностальгия по империи Габсбургов ждет у дверей сознания и может ворваться в любой момент. Ожидание — это тоже очаровательное, вдохновленное народом воплощение юношеской любви с его аккордами духовых инструментов и протяжными битами, ритмичным ритмом и знакомыми тональными фразами. Вслушайтесь в медленную часть Шестой симфонии, и вы почувствуете, как она парит вне пределов слышимости, сдерживается фразами чуть более угловатыми, чем требует клише, вагнеризованными гармониями и инструментами, впускающими легкий ветерок спасительной иронии. .В адажиетто Пятой симфонии, напротив, торжествует китч. В результате получается музыка для фильмов par excellence — и как таковая она использовалась Висконти в его китчевой версии « Смерти в Венеции» Манна .

Этот страх перед китчем был одним из мотивов модернизма в искусстве. Звуковая музыка, фигуративная живопись, рифмовка и правильный стих — все это, казалось, во время модернистских экспериментов исчерпало свою способность к искреннему эмоциональному выражению. Использовать традиционные идиомы означало предать высшую жизнь — вот почему Клемент Гринберг сказал своим читателям, что между абстрактным искусством и китчем нет третьего пути.

В то же время в осуждении Гринберга есть что-то утопическое. Китч вездесущ, является частью языка и, по-видимому, неизбежным аспектом культурной демократии. Это испорченная чеканка эмоций. Китч — это реклама, как и большая часть рекламы — китч. Это попытка превратить ценность в цену, проблема в том, что ее предмет имеет ценность только тогда, когда на него не претендуют, а цена — только тогда, когда это так. Следовательно, рынок эмоций должен иметь дело с симулированными товарами.

Вот почему потеря религиозной уверенности способствовала рождению китча. Вера возвышает человеческое сердце, удаляя его с рынка, делая священным и незаменимым. Под юрисдикцией религии наши более глубокие чувства сакрализуются, чтобы стать сырьем для этической жизни, жизни, прожитой в суде. Однако, когда вера приходит в упадок, священное теряет одну из самых важных форм защиты от мародеров; сердце теперь легче захватить и выставить на продажу.Некоторые вещи — человеческое сердце — одно из них — можно покупать и продавать только в том случае, если они предварительно денатурированы. Чувства рождественских открыток рекламируют то, что нельзя рекламировать, не переставая быть: следовательно, эмоции, которые они предлагают, фальшивы.

Китч отражает нашу неспособность не только ценить человеческий дух, но и совершать те жертвенные действия, которые его создают. Это яркое напоминание о том, что человеческий дух нельзя принимать как должное, что он существует не во всех социальных условиях, но является достижением, которое должно постоянно обновляться через требования, которые мы предъявляем к другим и к себе. Китч не является чисто эстетической болезнью. Каждая церемония, каждый ритуал, каждое публичное проявление эмоций может быть китчевым — и неизбежно будет китчевым, если не будет контролироваться какой-либо строгой критической дисциплиной. (Вспомните о Диснейлендских версиях монархических и государственных мероприятий, которые быстро заменяют старые величественные формы.) Невозможно убежать от китча, укрывшись в религии, когда сама религия является китчем. «Модернизация» римско-католической мессы и англиканского молитвенника на самом деле была «китчификацией»: и попытки литургического искусства теперь повсюду заражены той же болезнью.Ежедневные службы христианских церквей являются смущающим напоминанием о том факте, что религия теряет свою возвышенную благочестивость и вместо этого обращается к миру фальшивых чувств.

В искусстве наступает момент, когда стиль, форма, идиома или словарь больше не могут использоваться без создания клише. Страх перед этим унижением привел к рутинизации авангарда. Выдавая себя за авангарда, художник дает легко уловимый знак своей подлинности. Но результатом, как я предположил, является китч другого рода и потеря подлинного общественного интереса.Покровительство поддерживает авангард в бизнесе; но покровительству не хватает силы, чтобы поддержать позицию авангарда как цензора современной культуры.

Это одна из причин появления совершенно нового направления в искусстве, которое некоторые называют «постмодернизмом», но которое лучше было бы описать как «упреждающий китч». Осознав, что модернистская строгость больше не приемлема — ибо модернизм начинает казаться все тем же старым и, следовательно, вовсе не современным, — художники стали не сторониться китча, а принимать его, как Энди Уорхол, Алан Джонс и Джефф Кунс.Хуже всего быть невольно виновным в производстве китча; гораздо лучше производить китч намеренно, ибо тогда это вовсе не китч, а своего рода изощренная пародия. (Намерение произвести настоящий китч — невозможное намерение, как и намерение действовать непреднамеренно. ) Превентивный китч заключает в кавычки реальный китч и надеется таким образом сохранить свои художественные достоинства. Дилемма не в том, китч или авангард, а в том, китч или «китч». Кавычки функционируют подобно щипцам, которыми патологоанатом вынимает какой-нибудь пахучий образец из банки.

Итак, модернистская строгость уступила место своего рода институционализированному легкомыслию. Публичные галереи и большие коллекции заполнены заранее переваренным хламом современной жизни, устаревающим в тот момент, когда он попадает в постоянную экспозицию. Таково «искусство» Дэмиена Херста, Криса Офили (лауреата премии Тернера в этом году), Гилберта и Джорджа и всех других позеров, которые доминируют на британской арт-сцене. Искусство, каким мы его знали, требовало знаний, компетентности, дисциплины и обучения. Упреждающий китч, напротив, наслаждается безвкусным, готовым и вырезанным, используя формы, цвета и образы, которые одновременно узаконивают невежество и одновременно смеются над ним, эффективно заглушая взрослый голос — как у Класа Ольденбурга и Джефф Кунс. Такое искусство сторонится тонкости, аллюзии и подтекста, а вместо воображаемых идеалов в позолоченных рамках предлагает настоящий хлам в кавычках. В конце концов, она неотличима от рекламы — с той единственной оговоркой, что у нее нет продукта для продажи, кроме самой себя.

Но здесь мы должны снова взглянуть на эти постмодернистские кавычки. Может быть, все-таки они такие, какими кажутся: не признак изощренности, а признак притворства. Кавычки — это одно, когда они локализованы и ограничены, и совсем другое — когда они обобщены, чтобы заключать в тюрьму все, что мы говорим.Ибо тогда они не составляют контраста и теряют свою ироническую силу. Обобщенные кавычки не утверждают и не отрицают того, что они содержат, а просто представляют это. Результатом является не искусство, а «искусство» — мнимое искусство, которое имеет такое же отношение к художественной традиции, как кукла к людям.

И чувства, передаваемые этим «искусством», точно так же являются искусными фальшивками, столь же далекими от настоящих эмоций, как и китч, который «искусство» пытается высмеивать. Рекламные приемы, используемые этим «искусством», автоматически превращают эмоциональное выражение в китч.Следовательно, кавычки нейтрализуют и отбрасывают единственный эффект, который постмодернистское «искусство» когда-либо могло произвести. Упреждающий китч предлагает фальшивые эмоции и в то же время фальшивую сатиру на то, что он предлагает. Художник делает вид, что относится к себе серьезно, критики делают вид, что оценивают его произведение, а авангардистский истеблишмент делает вид, что продвигает его. В конце всего этого притворства тот, кто не видит разницы между рекламой и искусством, решает, что ему следует ее купить. Только здесь цепь притворства обрывается и обнаруживается реальная ценность постмодернистского искусства, а именно его ценность в обмене.Однако даже в этот момент притворство имеет важное значение. Ибо покупатель должен верить, что то, что он покупает, является настоящим искусством и, следовательно, имеет внутреннюю ценность, выгодную сделку любой ценой. В противном случае цена отражала бы тот очевидный факт, что любой — даже покупатель — мог подделать такой продукт.

Можем ли мы уйти от китча? В реальной жизни она окружает нас со всех сторон. Поп-музыка, мультфильмы, рождественские открытки — все это достаточно знакомо. Но пути отхода тоже китчевые. Скажем, те, кто бежит от общества потребления в святилище религии Нью Эйдж, обнаруживают, что стены украшены знакомыми липкими клише, а фоновая музыка исходит от Кетельбей через Вангелиса и Рави Шанкара.Художественные музеи переполнены абстрактным китчем, а концертные залы колонизированы тональным минимализмом, страдающим той же болезнью. Не застрахован и мир политики. Проблески жизни в Багдаде, которые мы видим, показывают возврат к высокому китчу нацистской Германии, с портретами Вождя в героических позах и архитектурными экстравагантностями, которые превосходят самые походные сценические декорации Муссолини. Но посмотрите на наш собственный политический мир, и мы столкнемся с китчем другого, более комичного рода.Китчевая муха отложила свои яйца в каждом государственном учреждении, и постепенно организм размягчается. Что такое Моника Левински, как не китч, объект и предмет самых дорогих фальшивых эмоций со времен Калигулы? Эпопея, частью которой она была, выполнена в стиле Уолта Диснея, и объектом ее привязанностей был не президент, а «президент».

Искусство противостоит болезни; если оно перестает сопротивляться, оно уже не искусство. Писатели, композиторы и художники, которыми мы восхищаемся, — это те, кто изображает неиспорченную душу, кто показывает нам, как мы можем искренне чувствовать, даже в эпоху, когда фальшивые эмоции являются валютой повседневной жизни.Задача критики, несомненно, состоит в том, чтобы направить нас к этим художникам и научить нас мерить свою жизнь их меркой. Он должен остановиться на искусстве прошлого, которое предлагает такие трогательные примеры человечества в его возвышенном и самоискупительном состоянии. И он должен выбрать из наших современников таких поэтов, как Розанна Уоррен и Джеффри Хилл, композиторов, таких как Арво Пярт, и писателей, таких как Иэн Макьюэн: не то чтобы они были безошибочны, но они сохранили способность отличать истинные эмоции от ложных и, таким образом, предлагают утешение сокрушенному сердцу.

Но каждый из нас по-своему ведет свою одиночную борьбу с утратой достоинства. Через семью, религию и формы общественной жизни мы ограждаем себя от ужасного видения, которое нас окружает, — видения самих себя как фальшивок. Возможно, поэтому мы должны ценить китч. Он течет вокруг нас и предупреждает нас, что мы должны действовать осторожно и руководствоваться теми, кто знает. Никогда прежде в истории цивилизации искусство — настоящее искусство — не было столь морально полезным.

City Journal — это публикация Манхэттенского института политических исследований (MI), ведущего аналитического центра свободного рынка.Вы заинтересованы в поддержке журнала? Как некоммерческая организация 501(c)(3), пожертвования в поддержку MI и City Journal полностью не облагаются налогом в соответствии с законом (EIN № 13-2912529). ПОЖЕРТВОВАТЬ

Как Kitsch вдохновляет на позитив своей цифровой стратегией электронной коммерции

В связи с пандемией COVID-19 2020 года, которая привела к отмене планов и большому количеству времени дома, внимание к цифровым технологиям никогда не было выше. Одно исследование показало, что американцы тратят до 4 часов в день на прокрутку в Интернете.

Кроме того, болевые точки и потребности идеальных клиентов всех предприятий изменились. Люди, которым компании продают сейчас, — это не те люди, которым они продавали в феврале 2020 года. их с решениями проблем…

…не говоря уже о том, чтобы сделать это немного творчески.

Одной из компаний, которая в эти непростые времена сделала привлекательный контент и релевантные предложения важной частью своего пути к ценности для клиентов, является Kitsch, бутик для волос и косметики.

Основанная в 2010 году, генеральный директор Кассандра Турвелл основала компанию, не имея ничего, кроме двух кредитных карт с максимальным лимитом и контейнеров для посуды, полных самодельных украшений и резинок для волос. 10 лет спустя бизнес превратился в многомиллионный бренд, распространяющий идею позитивности и расширения прав и возможностей женщин.

Этот бизнес известен прежде всего продажей аксессуаров для волос, таких как резинки для волос, резинки для волос, заколки и впитывающие полотенца для волос, которые можно носить после душа. Однако летом 2020 года он стал известен совершенно новым продуктом: красочными хлопковыми масками для лица.

При этом они достигли клиентов, используя совершенно новую стратегию, которая отвечала реальным потребностям клиентов.

Внедрение масок для лица в линейку товаров Kitsch является своевременным предложением Tripwire — сверхнизким предложением, которое существует с целью превращения лидов в клиентов.

Суть предложений tripwire заключается в том, что они не могут быть «дешевыми» — они должны обеспечивать реальную ценность, которая дает покупателям точку входа с низким уровнем риска для их продуктов.

За 12 долларов.00, покупатели получают 3 хлопковые маски для лица разных цветов. Тем не менее, сами маски удобны, хорошо сидят и стоят больше, чем 4 доллара за маску.

Представляем предложение

Стадия осведомленности на пути создания ценности, когда клиенты узнают, что ваш бизнес существует, происходит для Kitsch через рекламу масок в Facebook.

Китч использует двухкадровое видеообъявление, чтобы привлечь внимание зрителей. В первой части показано видео модели, надевающей маску, демонстрирующее, как она выглядит и подходит.Они также накладывают цитату клиента, создавая социальное доказательство и авторитет, позволяя клиентам увидеть ее в действии.

Затем видео превращается в изображение предложения 3 за 12 долларов.

В целом, видеообъявления эффективны, потому что они выделяются больше, чем статические изображения. Это конкретное объявление дает творческую демонстрацию продукта, не только повышая осведомленность, но и продвигая клиентов на стадию вовлечения.

При нажатии на объявление клиенты переходят на страницу продукта, где всплывающее окно дает им возможность подписаться на купон со скидкой 10%, который отправляется им по электронной почте.Затем они могут использовать купон для покупки масок.

Путь создания ценности продвигает клиентов через первые 4 этапа Пути создания ценности относительно быстро, что означает, что они также быстро генерируют больше подписчиков и клиентов.

Компания предоставляет клиентам то, что им нужно, рекламируя это через привлекательную рекламу и предлагая скидку на продукт, который уже является отличным предложением.

Повышение интереса и повышение продаж

Как только вы сделаете заказ, Kitsch не остановится на достигнутом.Вы получите не только электронное письмо с подтверждением, но и приветственное электронное письмо, в котором вы немного расскажете о ценностях Kitsch и продемонстрирует дополнительные продукты, которые могут вас заинтересовать.

Компания не просто продает товары — она привлекает клиентов своей миссией по расширению возможностей, и в случае предложения масок она делает это, предоставляя клиентам то, что им нужно.

Теперь, когда клиенты совершили покупку маски с растяжкой, они знакомятся с основным предложением — продуктами для волос Kitsch.Kitsch использует электронный маркетинг, чтобы информировать клиентов о предложениях посредством еженедельных сообщений, содержащих новые скидки, предложения и рекламные акции их продуктов для волос.

Гениальность этой стратегии заключается в том, что, используя реальную потребность — привлекательные, удобные и хорошо сидящие маски для лица — они могут создать доступное предложение, которое конвертирует клиентов, вызывает интерес и энтузиазм и возвращает их к покупке основного предложения. .

Привлекательные посты в социальных сетях

Как только клиентам нравится страница Kitsch в социальных сетях, они видят видео об использовании их продуктов для волос и невероятные результаты до и после.Но это еще не все. Компания продолжает говорить о текущих болевых точках своих клиентов с помощью юмористических постов.

Цель, конечно же, состоит в том, чтобы подвести клиентов, использующих маски, к покупке средств для волос. Но социальные сети Kitsch также создают репутацию, привнося эмоциональную привлекательность и юмор в новостные ленты клиентов.

Что можно узнать из этой цифровой стратегии электронной коммерции

Kitsch’s Customer Value Journey использует уникальную цифровую стратегию электронной коммерции для привлечения новых клиентов, которые являются своевременными, интересными и представляют ценность продуктов компании. Вот ваши советы по созданию собственной цифровой стратегии электронной коммерции, чтобы увеличить продажи и привлечь больше людей в ваш интернет-магазин.

Разработайте соответствующее предложение Tripwire

Найдите реальную потребность, связанную с вашим бизнесом, которая может возникнуть у ваших идеальных клиентов, а затем удовлетворите ее с помощью доступного предложения начального уровня.

Хотя ваш tripwire может быть напрямую связан с вашими услугами, он также может быть связан только частично. Например, во время карантина из-за COVID-19 в марте один ресторан в Огайо продал лишнюю туалетную бумагу и чистящие средства, которые не использовались.

Этот пример явно относится к обычному бизнесу, а не к цифровой стратегии электронной коммерции, но он иллюстрирует принцип использования продукта, который вы обычно не продвигаете или даже не всегда продаете, в качестве возможного решения.

Подумайте, с чем сейчас сталкивается ваша целевая демографическая группа и как ваше предложение tripwire может помочь решить проблему.

Используйте рекламу в Facebook и автоматическую электронную почту

Независимо от того, с какими ситуациями сталкиваются ваши клиенты, реклама в Facebook и маркетинг по электронной почте необходимы для связи с клиентами с помощью цифровой стратегии электронной коммерции.

Начать работу с рекламой на Facebook просто и стоит меньше, чем количество вашей ежедневной чашки кофе. Это позволяет вам точно определить вашу конкретную аудиторию по демографическим данным, региону, интересам и т. д. (Если вы хотите начать, но не знаете как, у нас даже есть бесплатная оценка рекламы на Facebook, где мы проведем вас через нее!)

Сами объявления должны быть привлекательными и привлекательными, с изображениями или видео, которые будут остановите зрителей от прокрутки и заставьте их обратить внимание на ваше сообщение.Найдите способ продвигать свой бизнес с помощью видеороликов, которые показывают, что вы делаете в действии.

Будьте подлинными в социальных сетях

Используйте Facebook не только для продвижения продуктов — публикуйте контент, который заставит зрителей смеяться, комментировать, ставить лайки и делиться ими. Контент, который вдохновляет на обсуждение, всегда самый полезный, потому что он формирует аудиторию, предоставляя социальное доказательство, когда люди взаимодействуют с вашими сообщениями.

Подобный контент в конечном итоге сделает зрителей более восприимчивыми к получению дополнительной информации о ваших продуктах, поэтому, когда вы делитесь изображениями продуктов, обзорами или другими рекламными материалами, они с большей вероятностью обратят на вас внимание.

Нужна помощь в начале работы с цифровой стратегией электронной коммерции? Ваш сайт — отличное место для начала. Запланируйте умную оценку веб-сайта и узнайте, как веб-сайт вашего интернет-магазина помогает привлечь больше клиентов и увеличить продажи. Просто нажмите на ссылку, чтобы занять немного времени в нашем календаре!

Китч, священное и мирское: вопрос качества

Страница из

НАПЕЧАТАНО ИЗ OXFORD SCHOLARSHIP ONLINE (oxford.universitypressscholarship.ком). (c) Copyright Oxford University Press, 2021. Все права защищены. Отдельный пользователь может распечатать PDF-файл одной главы монографии в OSO для личного использования. дата: 08 января 2022 г.

Глава:

(стр. 128) Пять китчей, священного и мирского: вопрос качества

Источник:

Хороший вкус, дурной вкус и христианский вкус

Автор(ы):

Фрэнк Берч Браун

Издатель:

6 Oxford University Press

DOI: 10.1093/acprof:oso/9780195158724.003.0005

В этой главе рассматривается, каким образом художественное выражение жажды Бога посредством китча повлечет за собой качество, а также исследуются стандарты, которые следует использовать при такой оценке. Качество имеет значение, потому что китч обычно ассоциируется с плохим искусством и дурным вкусом, поскольку термин «китч» в то время относился к «дешевым художественным вещам». Однако это слово также может использоваться для обозначения чего-то, что некоторые люди находят хорошим. В этом случае, когда что-то является китчем, мы уже пытаемся распознать идеи о том, что может сделать конкретное произведение искусства хорошим или плохим.Люди, которые думают, что китч — это хорошо, считают идеальное искусство чем-то хорошо сделанным, согревающим сердце и чем-то, что влечет за собой мечты и смысл. В этой главе вводится понятие китча и объясняется, почему священный китч может рассматриваться как нечто привлекательное, особенно для верующих.

Ключевые слова: китч, хорошее искусство, плохое искусство, дешевый художественный материал, привлекательность, сакральный китч, идеальное искусство

Oxford Scholarship Online требует подписки или покупки для доступа к полному тексту книг в рамках службы.Однако общедоступные пользователи могут свободно осуществлять поиск по сайту и просматривать рефераты и ключевые слова для каждой книги и главы.

Пожалуйста, подпишитесь или войдите, чтобы получить доступ к полнотекстовому содержимому.

Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому названию, обратитесь к своему библиотекарю.

Для устранения неполадок см. Часто задаваемые вопросы , и если вы не можете найти ответ там, пожалуйста, связаться с нами .

Напольное покрытие The Home Depot A-Z

То, что у вас под ногами (или как вы там передвигаетесь), важнее всего, когда дело доходит до дома. Вот почему этой осенью мы совместно с The Home Depot составили руководство от А до Я, которое придаст вам уверенности в выборе напольного покрытия, которое вам понравится. Ознакомьтесь со справочником от А до Я здесь.

Высококлассный дизайн в течение последних нескольких десятилетий тяготел к минимализму, пропагандируя обтекаемую жизнь и дом. (Вспомните: интернациональный стиль, отстаиваемый архитектором середины века Мис ван дер Роэ; черно-хромированные интерьеры, характерные для элитных квартир 1980-х годов ; , или скандинавский белый цвет и дерево, которые стали популярными в 2010-х.) максималисты среди нас, ситуация начинает меняться — и китч здесь, чтобы помочь.

Немного экстравагантные и много ретро, ​​игривые напольные покрытия в стиле китч возвращаются, поскольку домовладельцы оживляют свои внутренние пространства, подмигивая прошлому.Home Depot предлагает несколько вариантов, которые будут выглядеть свежими, а не затхлыми, когда дело доходит до привнесения ностальгии по дизайну в ваш дом, четыре из которых подробно описаны ниже.

«В настоящее время наблюдается движение в сторону более вульгарного, странного, почти манерного дизайна, особенно среди многих перспективных и дерзких дизайнеров», — говорит Хэдли Мендельсон, редактор дизайна House Beautiful.

Ключ к китчу — принять особенности вашего пространства и научиться находить уникальный способ, которым, казалось бы, необычные элементы, цвета или текстуры могут хорошо сочетаться друг с другом.

Ключ к китчу — это использование особенностей вашего пространства.

«Если вы унаследуете комнату с очень старомодными обоями — например, с обоями или чем-то другим, что просто не в вашем стиле, — но затем вы смешаете их с очень причудливым полом, например, с перекрашенным персидским ковром, комната может в конечном итоге выглядеть более современным», — говорит Мендельсон. «Это убирает эти обои из их первоначального предполагаемого контекста и снова делает их свежими и более полезными». Читайте дальше, чтобы узнать больше о нескольких наших любимых тенденциях напольных покрытий в стиле ретро.

Терраццо

Терраццо — это долговечное, эффектное напольное покрытие в стиле ретро, ​​которое в США достигло пика популярности в 1960-х годах. Он привлекает внимание, оставаясь при этом достаточно тонким, чтобы служить основой для различных стилей интерьера.

Rizzo Grey 24 дюйма x 24 дюйма x 9 мм, полуполированный керамогранит, напольная и настенная плитка (3 шт. / 11.62 кв. фута / коробка)

Плитка Айви Хилл homedepot.com

81,22 доллара США

Terrazzo представляет собой кусочки мрамора, стекла или кварца, вкрапленные в основу из цемента или эпоксидной смолы, что позволяет использовать бесконечное количество цветовых комбинаций и диапазон размеров самих кусочков. Плитка становится индивидуальным, мерцающим, но неброским произведением искусства.

Терраццо можно заливать на месте, как бетон , но чаще всего его приобретают и укладывают в виде плитки, что делает его идеальным для любых мест с интенсивным движением, таких как вестибюли, коридоры или прачечные.Если вы хотите вести более китчевый образ жизни, терраццо находится на грани между современным и винтажным.

Паркет

Паркетные полы создают в доме ту же атмосферу «все старое снова новое», особенно для тех, кто заинтересован в укладке древесины твердых пород, но хочет немного больше шика.

Выберите паркет и посмотрите, как он заполняется ниже

Готический паркет из твердой древесины (17.22 кв. фута/упаковка)

островитянин homedepot.com

$186,91

Современный фаворит середины века, паркетная плитка для пола изготавливается путем расположения кусков твердой древесины в повторяющемся геометрическом узоре (наиболее популярным является елочка). Паркетные полы уже предварительно окрашены, обычно выдерживают одну повторную отделку и их гораздо проще укладывать, чем традиционные доски из твердой древесины: просто приклейте плитку к ровному основанию пола выше уровня земли.

Паркет, как и паркет, может деформироваться, поэтому его не следует укладывать в ванных комнатах и ​​других местах с повышенной влажностью.Но паркет идеально подходит для создания старинной основы в гостиной или кабинете.

Бетон или линолеум

Китч также поощряет творческую свободу, в том числе использование более простых форм напольного покрытия в пространстве и самостоятельное добавление необычных элементов.

«Если у вас бетонные полы — например, на чердаке склада — вы можете перекрасить полы и сделать что-нибудь дурацкое с покраской брызгами», — предлагает Мендельсон.Бетонные полы также можно успешно окрашивать в однотонный или в различные цвета. «Или, если вы используете такой материал, как линолеум, возьмите гигантскую кисть и нарисуйте случайные абстрактные завихрения. Это может в конечном итоге сделать его похожим на галерею!»

А еще есть практичная сторона китча: он более экологичный.

В качестве альтернативы покупке или замене каждого элемента комнаты при реконструкции — новых обоев, новой фурнитуры, новых осветительных приборов — китч поощряет перепрофилирование и нестандартное мышление для создания единственного в своем роде, сочетания и -сопоставьте пространство, которое принадлежит вам и только вам.

От китча к крутизне: бренды, продающие товары для творчества и рукоделия

Когда в марте разразился коронавирус, продажи испанской компании We Are Knitters, производящей комплекты для вязания, выросли на 75% по сравнению с предыдущей неделей, в то время как Ceaco, крупнейший производитель пазлов в Америке , говорит, что продажи в середине марта выросли на 300% в годовом исчислении. Между тем, продавцы Etsy заработали 346 миллионов долларов, продавая маски ручной работы.

Легко понять, почему хитрые бренды вдруг стали так популярны прямо сейчас: когда границы между работой и жизнью становятся чрезвычайно размытыми, люди ищут способы поставить точку в конце рабочего дня.Активности, которые не требуют экрана — или, что еще лучше, не позволяют вам дотянуться до телефона — набирают популярность, а это означает, что сейчас хорошее время для брендов, которые продают вещи, которые вы можете сделать своими руками.

Долгое время Etsy был местом, куда можно было отправиться, если вы хотели купить набор для рукоделия в Интернете, но когда в 2008 году был запущен Wool & The Gang, это показало, что это возможно для бренда, который находится прямо в категории домашнего хобби. не полагаться на платформу. Для WATG и других преимущество отрыва от рыночной власти Etsy заключается в возможности установить прямую связь с клиентами и избавиться от мысли, что это не тот бизнес, к которому следует относиться серьезно. В 2016 году компания WATG была приобретена BlueGem Capital Partners, а затем снова продана компании Lion Capital в 2019 году. (Folklore Company) или даже собирать произведения искусства, которые можно повесить дома (Jiggy, Piecework).

Несмотря на то, что некоторые конкретные категории стали популярными — на момент написания статьи в каталоге Thingtesting было шесть брендов головоломок — категория «создание дома» в целом все еще находится на ранней стадии перехода непосредственно к потребителю.Когда Sculpd был запущен в марте 2020 года, он также решил продавать через свой собственный веб-сайт, чтобы уйти от толпы малых предприятий, продающих аналогичные наборы для рукоделия из керамики на Etsy. Это только начало, но рост был устойчивым, и команда говорит, что клиенты в основном делятся на две категории. Один очень ожидаемый — те, кто хочет расслабиться и расслабиться — и еще один меньше: те, кто хочет пообщаться. Основатель Мэтт Клементс говорит, что команда заметила, что клиенты размещают групповые заказы, чтобы они могли вместе создавать свои керамические горшки за бутылкой вина, и что корпоративные клиенты также связывались, чтобы организовать сеансы Zoom со своим персоналом.