Тотан кузембаев архитектор: Тотан Кузембаев: квартира архитектора • Интерьер+Дизайн
Тотан Кузембаев: квартира архитектора • Интерьер+Дизайн
Столешницу в кухне продолжает рабочий стол в гостиной — получилась поверхность длиной во всю квартиру. Вместо занавесок на окнах — матовые стеклянные панели.«Дом должен быть удобен для души и мозгов»
Мастер убежден, что архитектор должен ставить опыты на себе и учиться на своих ошибках, а уже потом предлагать что-то заказчику. Настоящей творческой лабораторией, испытательным полигоном стала собственная московская квартира Тотана Кузембаева.
По теме: Дом-мастерская архитектора Вячеслава Хомутова
«Это была сталинская квартира с длинным коридором, черным ходом и паркетом елочкой. Я хотел сохранить аутентичность планировки, но жена сказала «нет». Коридор забирал пространство, поэтому мы его убрали. У меня много друзей, и я сделал побольше места для гостей. Стеллажи в гостиной были придуманы так. Я всегда покупал много книг, но не знал, как их хранить.
Ее продолжает дубовый стол в гостиной. Друзья говорят: «Зачем столько?» А мне удобно: всю работу можно на столе оставить. Стол сначала хотел спроектировать как трансформер. Но трансформеры очень часто не используются, стоят в разложенном виде. Отказался от этой идеи. Стол у меня и так многофункциональный, кроме работы, я за ним завтракаю, и друзья за ним сидят, когда в гости приходят».
Почти вся мебель в квартире — авторские объекты Тотана Кузембаева. Узор на круглой перегородке, закрывающей кровать, состоит из нескольких тысяч дырочек. Столяр М. Романов придумал, чтобы ящики закатывались под кровать на колесиках.
«Как врач испытывает на себе лекарство, так и архитектор должен сначала пожить в том, что он придумал, прежде чем предлагать это заказчику».
Спальню не хотелось показывать — придумал круглую перегородку для кровати, получился этакий цилиндр. Чтобы зрительно облегчить его, нарисовал узор в виде леса.
Там несколько тысяч дырочек, и каждую мастер сверлил с двух сторон, чтобы аккуратно было. Полгода ушло на этот цилиндр. В прошлой моей квартире вещи было некуда девать. Человек копит-копит вещи, они вроде не нужны, а выбросить жалко. Мне всегда нравились японские закрытые системы хранения, и в этой квартире я сделал все стены из шкафов. Туда можно убрать вещи, чтобы не мешали думать. Правда, шкафы пока стоят пустые, мусор еще не набился. Есть и неудобство — картину повесить негде.
Тотан Кузембаев — ведущий российский архитектор, лауреат международных премий. Родился в Арысском районе Чимкентской области, недалеко от космодрома Байконур, в семье кочевников. Первый дом сложил из кирпича-сырца в 15 лет. Как рассказывает сам Кузембаев, приехав в Москву в 1976 году, он и не думал становиться архитектором. Вообще о такой профессии толком не знал, хотел быть художником. Но в Суриковку и Строгановку требовали, помимо рисунка и композиции, какой-то «натюрморт», а в МАРХИ — нет.
Строит из дерева, камня, кладет травяные и гонтовые кровли. Придумал деревянные кирпичи. Любимыми современными архитекторами называет своего друга, швейцарца Петера Цумтора, и китайца Гари Чанг — мастера маленьких объектов камерного масштаба; вместе с ним он проектировал «Дом-экспресс» в подмосковном курорте «Пирогово», где является главным архитектором.
Архитектор Тотан Кузембаев.
Тотан Кузембаев
1953 — родился в Арысском районе Чемкентской области (Казахстан)1982 — окончил МАрхИ по специальности градостроительство.
1982–1986 — архитектор ГПИ «Резинпроект», Москва.
1986–1988 — старший архитектор «Моспроект-2» мастерской 3, Зеленоград.
1988–1999 — зеведующий сектором дизайна НТТМ , Зеленоград.
1999-2002 — руководитель группы дизайнеров ООО
2002 — основал Архитектурную мастерскую Тотана Кузембаева
Член профессионально-творческого союза художников и графиков. Член Союза архитекторов России.
Награжден медалью имени В.И. Баженова «За высокое зодческое мастерство».
Премии:
-
Участник XI Архитектурного биеннале в Венеции. Инсталляция «Кочевник / Nomad»
-
DEDALO MINOSSE Международная премия. Тандем Заказчик-Архитектор
Азбука загородного строительства. Май. Дом. 2007. Номинация — реализованный объект. Первая премия.
-
Золотое Сечение 2007
-
ARX Awards 2006 Здание или комплекс
-
ARX Awards 2006 Конструктивная схема здания
-
Arquitectum 2006 Venice. Second prize.
-
Азбука загородного строительства. Май. Дом. 2006
-
Восьмой международный фестиваль архитектуры и дизайна интерьера. Номинация — жилой интерьер. Вторая премия.
-
Архитектурная премия 2005. Номинация — индивидуальный жилой дом.
-
Зодчество 2005 приз от средств массовой информации
-
Зодчество 2005 Общественное признание.
- Зодчество 2005. Номинация — творческие архитектурные коллективы и мастерские. Бронзовый диплом.
-
Азбука загородного строитесльства. Май. Дом. 2005. Номинация — реализованный объект. Лауреат.
-
Седьмой международный фестиваль архитектуры и дизайна интерьера. Номинация — общественный интерьер. Вторая премия.
-
Азбука загородного строительства. Май. Дом. 2004. Номинация — реализованный объект. Первая премия.
-
Азбука загородного строительства. Май. Дом. 2003. За элегантный арт-жест.
-
Визитная карточка мастерской Тотана Кузембаева – постройки на территории пансионата «Клязьминское водохранилище».
«Авторская архитектура уходит в прошлое» :: Город :: РБК Недвижимость
Фото: Артем Зубарь
Тотан Кузембаев — главная звезда российской деревянной архитектуры.
За последние 20 лет по его проектам построены десятки частных домов, павильонов, гостиниц и загородных поселков в Подмосковье, Казахстане, Прибалтике. Сейчас архитектурная мастерская Кузембаева работает сразу над несколькими жилыми кварталами в российских регионах и за рубежом.В интервью «РБК-Недвижимости» архитектор рассказал о будущем деревянного домостроения в России, проектировании целого города в Африке и нелюбви к музеям.
— Вы любите вспоминать, что выросли в семье настоящих степных кочевников, но мне кажется, что вы и в профессии в каком-то смысле кочевник — всегда сами по себе. И ваша архитектура тоже — никуда ее не впишешь, она всегда отдельно. Это сознательный выбор?
— Очень интересное замечание. Никогда об этом не задумывался. Может быть, действительно так? Вообще, похоже. Я ведь действительно родился в семье, которая кочевала по степям, и память иногда выдает детские воспоминания, которые остались где-то там, на «жестком диске», и определяют мою жизнь.
Действительно, может, я поэтому такой отдельный и за все эти годы так ни к кому и не прибился.
— А хотелось?
— Скорее нет. Я со всеми дружу, всех люблю, но понимаю, что моя архитектура — это и правда что-то отдельное, уходящее. В каждом проекте, которым мы с моими ребятами занимаемся, очень много меня, и я считаю, это правильно. Сейчас авторская архитектура потихоньку уходит в прошлое. В массовом строительстве появляется искусственный интеллект, биотехнологии. Скоро архитектора заменит топ-менеджер с компьютером, оборудованным искусственным интеллектом, — он и будет решать все поставленные задачи. Наша профессия уже настолько ушла в технологии, в бизнес, что автор ей не нужен. А в авторской архитектуре всегда видно присутствие мастера: дрожание руки, настроение, эмоции.
Тотан Кузембаев (Фото: Артем Зубарь)
— У вас вообще особое отношение к домам — вы им даже имена даете.
Откуда эта традиция пошла — с вашего собственного Дома архитектора?
— Нет, так случайно получилось. Зачем-то назвали наш первый проект Домом-мостом, кто-то увидел — тоже захотел, а потом все наши заказчики стали просить, чтобы мы давали названия их домам. Уже сил нет их выдумывать, но куда деваться — сами виноваты.
— И много такого «случайного», которое потом становилось обязательным?
— Нет, мы же каждый раз все переизобретаем заново. И потом, люди, как правило, не хотят повторений. Все эксперименты провожу только на себе. Например, мой дом в Кашире, который я закончил пару лет назад, стоит на пригорке — там сложный рельеф, поэтому сделать идеально ровный дом почти невозможно. Так я его сделал специально кривым.
Дом состоит из двух половинок: одна — «Европа», вторая — «Азия». В «европейской» части оборудована большая терраса с современной мебелью, а на второй половине пол идет под откос, и мебель там не поставишь. Кстати, это отличное решение для людей в возрасте вроде меня: удобно спускаться и подниматься, можно не бояться свалиться с лестницы — ее там просто нет.
Зато есть окно на уровне пола, как в юрте — можно только лежать, как в степи, и смотреть на горизонт.
Я его, кстати, построил из неликвида — остатков дерева и строительного мусора. У меня вдруг оказались лишние брусы, оставшиеся с прошлых строек. Ну и что, выбрасывать их, что ли? Пришлось новый дом строить. Хватило даже на сарай и баню. Там все окна из старых объектов, которые мои заказчики снесли. Я забрал их себе и вставил.
Дом-мост (Фото: Архитектурная мастерская Тотана Кузембаева)
— Вы же только с частными заказчиками работаете?
— Да, с государством никогда не связывались: не то чтобы специально — просто так получалось.
У нас есть отдельные дома и поселки, клубы, причалы, но за этим всегда стоит частный заказчик. С частниками работать легче — борьбы меньше. Мы объясняем, почему нужно применить такое-то решение, использовать такие-то материалы, и они всегда соглашаются, даже если приходится переплачивать. Например, в этом году достроили загородную усадьбу в Латвии, которую нам заказал русский клиент. Помимо самого дома, мы сделали около ста предметов мебели из дерева.
— Как так вышло, что вы стали работать только с деревом?
— Случайно. Наш первый заказчик Александр Ежков для своего яхт-клуба «Пирогово» попросил все сделать из дерева. У меня опыта работы с этим материалом не было вообще, в чем я ему честно признался. Мы договорились, что будем делать проект вместе, прощая друг друга за ошибки. Как-то справились, проект состоялся, и я понял, что, оказывается, люблю дерево и вообще все натуральные материалы. У меня же есть дома из кирпича, камня, стекла. Но основной материал — клееная древесина, в основном лиственница, потому что она хорошо впитывает влагу, а многие наши объекты расположены возле воды.
И потом, у лиственницы красивая текстура.
Дом архитектора (Фото: Архитектурная мастерская Тотана Кузембаева)
— Сейчас много говорят о развитии деревянного домостроения, со следующего года начнет действовать новая нормативная база. Этого достаточно для нормального развития отрасли?
— Это тот минимум, без которого вообще ничего не получится. У нас действуют ГОСТы, принятые сто лет назад, и по ним нельзя строить деревянные дома выше двух этажей.
Они создавались, когда еще не было современных технологий, и простые каркасные дома из древесины горели как спички. Сегодняшние клееные конструкции почти не горят.
Если разрешат строить дома в три-четыре этажа, это станет прорывом. Мир к этому давно перешел: деревянные высотки строят и в Скандинавии, и в США, и в Канаде, и в Японии. И они делают это не потому, что у них избыток древесины, а потому, что это самый доступный и экологичный материал, который можно просто выращивать. К тому же, по своим характеристикам древесина не уступает бетону.
— Этой весной вы разработали концептуальный проект деревянного жилого комплекса Wood City для микрорайона Камушки рядом с «Москва-Сити». Есть ли шанс, что после вступления в силу новой нормативной базы он превратится из архитектурного манифеста в реальный проект?
— Трудно сказать, мы его делали именно как манифест-провокацию. Нам показалось, это будет хороший наглядный пример — деревянные здания на фоне небоскребов. Люди, сидящие в «Москва-Сити», с удовольствием купили бы там жилье, так что с точки зрения бизнеса это бы окупилось.
Дом «Телескоп» (Фото: Архитектурная мастерская Тотана Кузембаева)
— Но вы же и сейчас проектируете деревянные жилые кварталы. Что с вашим проектом в Южно-Сахалинске?
— Он приостановлен — надеюсь, временно.
— Из-за смены губернатора?
— Да. Бывший губернатор Сахалинской области Олег Кожемяко, который был заинтересован в реализации этого проекта, сейчас избрался в Приморье.
А кроме него, никому больше не интересно заниматься этим, поэтому что с проектом будет дальше, непонятно. Там планировалось строительство микрорайона на 20 тыс. жителей. Мы разработали план застройки территории трех- и четырехэтажными домами крупнопанельной деревянной сборки.
— Все ваши крупные проекты всегда не в Москве. Это сознательный выбор или просто география заказчиков такова?
— Так почему-то получается. В Москве пока нет пространства для масштабной работы. Зато в регионах есть. Например, в Казани мы с местным архитектурным бюро разработали проект комплекса на набережной Волги — там будут эллинги, рестораны, открытый бассейн. Он сейчас на этапе согласования. В Астане мы спроектировали большой поселок с экофермами, но он только начинается. Еще один проект в Латвии — в 80 км от Юрмалы проектируем поселок йогов. Уже сделали генплан территории в 400 га, сейчас местные архитекторы делают там ландшафт, а потом мы займемся комплексной застройкой.
Дом «К» (Фото: Архитектурная мастерская Тотана Кузембаева)
— Как в «Пирогово»?
— Да, только в отличие от жителей «Пирогово» йоги — люди неприхотливые, могут жить в землянках.
Им вообще можно ничего не делать. Ну мы этим воспользовались: придумали дома на деревьях, в землянках, на воде. Там предусмотрено всего около 200 домов, два клуба, ферма. Посмотрим, что получится. Еще один проект делаем в Африке.
— Как вас туда занесло?
— Русский заказчик позвал. В Уганде на берегу озера Виктория планируется построить новый город. Это фантастически красивое место, на высоте тысячи метров. Там зимой температура +18, летом +24. Мы сначала хотели построить полностью деревянный город, но там огромные термиты, которые питаются древесиной, — они его съедят за три месяца. В результате решили, что будем строить из камня. Правда, для этого там сперва нужно построить заводы по производству стройматериалов — из-за сложной логистики туда ничего не довезти. Так что пока ждем, может, и получится. Ради этого, конечно, стоит еще пожить. Ну а если нет — другие построят.
ЖК Wood City (Фото: Архитектурная мастерская Тотана Кузембаева)
— Неужели нет профессиональной ревности?
— Нет, я вообще легко отношусь к этим вещам.
Я даже снос своих домов принимаю спокойно. Более того, буду только рад, если мои дома снесут и построят что-то другое. Ко мне и сейчас приходят мои старые заказчики — просят перестроить то, что я им делал несколько лет назад. Я и переделываю. Архитектура — как человек: она должна рождаться, жить и умирать. Это нормально. Идея музеефикации чего бы то ни было мне не близка. Я вообще не музейный человек.
— Зачем же тогда взялись за выставку «Авангардстрой» к прошлогоднему столетию Октябрьской революции?
— Я был удивлен, когда меня пригласили в качестве архитектора экспозиции, учитывая, что это совсем не моя стихия. С другой стороны, авангард — важная тема, и меня лично очень волнует все, что связано с этим наследием.
— Для него сейчас не лучшие времена.
— Это правда. Ничего хорошего сейчас не происходит, но и поделать ничего нельзя. Когда сносили Таганскую АТС, я вместе с другими архитекторами подписал письмо против сноса.
Ну а толку-то? Архитекторов никто не слушает. У нас нет никаких других рычагов, кроме призыва к совести.
Гольф-клуб «Пирогово» (Фото: Архитектурная мастерская Тотана Кузембаева)
— Сами архитекторы тоже далеко не всегда руководствуются соображениями совести.
— Это другое дело. Я всегда говорю: нужно начинать с себя. Многие коллеги жалуются — мол, опять черт знает что заказали, да еще в центре города. Так откажитесь! Никто же ведь не отказывается ни от чего.
— На это обычно отвечают: не мы, так другие, поэтому лучше уж мы.
— Тогда нужно договориться, чтобы все отказались. Должна же быть профессиональная солидарность. А если нет, то что мы вообще все здесь делаем?
сколько пространства нам нужно для жизни?
Как удержать себя в рамках необходимого и сколько их должно быть — достаточных для комфортной жизни квадратных метров? Оказывается, совсем немного. Знаменитый архитектор делится своими размышлениями о больших и маленьких домах.
На фото:
Об оптимальной площади на одного. 30 квадратных метров вполне достаточно для комфортного проживания. Нужно менять этику, нужно довольствоваться необходимым, иначе человечество не выживет. Зачем вам метры, которые будут пустовать? Вспомните, как после войны люди жили по 30 человек в одной комнате и ничего, были счастливы.
Задача архитектора организовать на небольшой площади все так, чтобы можно было здесь вести нормальный, здоровый образ жизни.
О хрущевках. Они были неплохо, разумно и функционально спроектированы, просто качество исполнения в них было не на высоте. Там все было небольшим, но разумным и достаточным для жизни. Японцы бы справились бы с такими домами, построили бы их грамотнее и были бы довольны.
О японцах и гонконгском друге. У японцев, китайцев, вьетнамцев очень маленькие дома. 30 метров — это считается нормальный дом. У меня есть друг в Гонконге, у него дом 32 метра и он считает его большим, раньше там вся его семья жила, теперь все разъехались, он один остался, говорит: я король. Японцы наполняют свои жилища лестницами, постоянно куда-то перемещаются по ним, двигаются, что-то преодолевают. Может, потому они так долго и живут, что все время находятся в движении и в преодолении. А нас убивает лень.
О собственном доме. Мы с женой построили в свое время огромный дом 200 квадратных метров. И когда дети долго не приезжают погостить, мы заметили, что мы годами вообще не ходим на второй этаж: мы им не пользуемся, он лишний!
О том, какой должна быть дача. За город мы приезжаем общаться с природой. Здесь максимальное количество времени надо проводить на улице, вне дома, а дома только спать и прятаться от непогоды, поэтому большие площади здесь просто не нужны. Зачем? — если ты не будешь их использовать. Человек должен себя ограничивать, дома нужно уменьшать, но условия должны быть такими, чтобы человеку хотелось там жить.
О том, что заказывают. Сейчас я наблюдаю прогресс: если раньше заказывали дома в 2-3 тысячи квадратных метров, то теперь уже 500 считается нормальным. Кризис заставил людей задуматься о необходимости и быть ближе к реальности.
Главный архитектор Московской области оценила работы участников фестиваля «Древолюция»
Александра Кузьмина приняла участие в заседании жюри практикума по современной деревянной архитектуре, который проходит в городском округе Коломна.
Участники ежегодного фестиваля «Древолюция» в этом году собрались в усадьбе архитектора Алексея Бавыкина в городском округе Коломна. В рамках мероприятия студенческие команды проектируют и строят архитектурные объекты из дерева, предварительно защитив свои проекты перед авторитетным жюри. В его состав входят главный архитектор Московской области Александра Кузьмина, архитекторы Николай Белоусов, Алексей Бавыкин, Александр Бродский, Николай Лызлов, Тотан Кузембаев, Сергей Скуратов, Алексей Розенберг, скульпторы Кирилл Александров и Сергей Антонов.
«Мы всегда с готовностью поддерживаем молодежные архитектурные мероприятия как источник появления новых идей и творческого взаимообмена. Тем более тема фестиваля в этом году – «Тропа» – мне кажется особенно актуальной: это возможность поразмышлять над вектором движения архитектуры в сторону «зеленого» строительства, взаимоотношений архитектуры и природы.
Для Московской области это, безусловно, актуально, поскольку регион обладает уникальным природным и культурным наследием», — отметила Александра Кузьмина, главный архитектор Московской области.
Натерритории фестиваля можно будет увидеть объекты «Восход», «Диафрагма», «Омут», «Спица» и др. Жюри также был представлен проект деревянной часовни, которую кураторы планируют реализовать этим летом.
Фестиваль, направленный на популяризацию строительства из дерева, проводится с 2003 года. В практикуме участвуют прошедшие отборочный конкурс студенты профильных вузов – в этом году их 26 человек, а также представители плотницких династий из Москвы, Санкт-Петербурга, Воронежа и Твери. «Древолюцию» сопровождает культурная программа с кинопоказами, сессиями с известными архитекторами, выставкой и практическими занятиями.
Организаторами выступают «Архитектурная мастерская Белоусова», «Алексей Бавыкин и Партнёры» при поддержке Комитета по градостроительству и архитектуре Московской области, Союза Архитекторов России, благотворительного фонда «Коломенский Кремль».
Официальный сайт фестиваля: http://re-wood.ru/
Тотан Кузембаев: «Лучший архитектор — тот, кто вообще ничего не построил»
О себе 63-летний Тотан Кузембаев говорит с иронией: «Архитектором я стал случайно: хотел стать летчиком-истребителем, потому что мы все были воспитаны на патриотической ноте.
Я мечтал погибнуть в какой-нибудь горящей точке за советскую власть и чтобы моим именем назвали улицу. Вот это была моя мечта. Когда меня принимали в училище, сказали, что мне даже экзамены сдавать не надо, главное, чтобы прошел по здоровью, тогда буду первым казахским космонавтом. Здоровье у меня было очень крепкое. Когда я узнал, чем летчики заканчивают, — мне летчики в курилке рассказали, то понял, что надо сваливать. Вернулся домой, а что делать молодому человеку в колхозе после армии? Рис же весь убрали, все сидят, режут скот, пьют водку, играют в карты. Родственники решили, что нам надо чем-то заняться: или работать или учиться. Работать не хотелось, решили пойти учиться. Я хотел найти профессию, в которой бы не надо было работать. Я нашел суриковский институт, там готовили художников, и решил пойти туда. Там в конце было написано: с собой нужно принести натюрморт. Спросил у друзей – что такое натюрморт, они не знали. Пошел к председателю колхоза, спросил: «Вы знаете, что такое натюрморт?» «Не знаю».
Я понял, что я не поступлю. Я нашел Московский архитектурный институт, совершенно не понимая, что это такое. Поступил на подготовительное отделение, потом в сам МАрхИ. Мы много занимались бумажной архитектурой, отправляли свои работы на международные конкурсы, выигрывали, нам казалось, что это предел мечтаний. Мы потом получали какие-то премии и ездили за рубеж. Но наступила перестройка, работы не было, я стал художником, даже делал огромные инсталляции, например, «Время пирамид», я ее выставлял в Международном валютном центре в Вашингтоне, после этого России дали огромный кредит. Надо было выживать, мы стали делать камины, я вспомнил, что я могу что-то руками делать. Меня первому заказчику представали как главного каминщика, я ему сделал два камина. Когда он узнал, что я бумажный архитектор, стал заказывать какие-то объекты. Я сначала ему сделал лестницу, потом родовое гнездо, он стал советовать меня своим друзьям».
Дом «Телескоп»
Тотан Кузембаев в основном работает с деревом, хотя признается, что впервые увидел большие деревья только когда пошел в армию.
На вопрос казахстанских коллег о том, не пожароопасны ли дома из дерева, говорит, что нет, дерево при огне свои свойства теряет медленнее, чем металл, и вообще чаще всего горит-то обшивка. И совсем невероятное: Кузембаев показывает слайд с изображением дома, который с одной стороны немного кривоват, и объясняет, что не хотел пилить дерево, которое стояло рядом, поэтому дом стена получилась немного неровной.
Во время мастер-класса Тотан очень весело рассказывал о своих любимых домах — чаще всего построенных для российских олигархов. Было ясно, что работать с такими клиентами не просто, но зато увлекательно, и да, «богатые тоже плачут», и бывает, что денег на реализацию задуманного не хватает, и заказчик не может объяснить, что он хочет.
Дважды или трижды Тотан Кузембаев напоминал коллегам-архитекторам о том, как важно уметь что-то делать своими руками: «Когда вы придете со своей идеей, строители скажут вам, что это невозможно. А вы должны своими руками показать, что это реально.
Тогда они будут вас уважать». В качестве примера следовал рассказ о том, как Тотан гнул гипсокартон под таким углом, который строителям прежде казался немыслимым.
Дом «Пазл»
Поле лекции прозвучало несколько довольно дежурных вопросов от архитекторов, самый оригинальный – о природе архитектуры задала студентка. Мастер неожиданно ответил, что «архитектура — это насилие над природой. Лучший архитектор — тот, кто вообще ничего не построил. Самый честный архитектор – это бумажный архитектор. Чтобы нам там не говорили про возобновляемые энергии. Но что делать? Мы же все хотим жить комфортно. А жить в согласии с природой, значит, жить так, как наши предки. Если рассуждать по нынешним меркам, то так жили кочевые народы. После них ничего не осталось. Все ушло, и это самый правильный, самый экологичный подход, может быть за этим будущее».
После лекции мы записали небольшое интервью с Тотаном Кузембаевым:
— Почему у вас нет проектов в Казахстане?
— Какие-то намерения были, переговоры велись, но я не знаю, почему нет заказов.
Я думал, что может вопрос ценовой.
— Что вы дороги?
— Может быть. Но даже никто не говорит про это. Мы оцениваем свою работу по московским ценам, ведь работаем и живем в Москве, поэтому не можем совсем их снижать. С другой стороны, здесь работают иностранцы, тот же Фостер и другие, и мы знаем, сколько они получают, по сравнению с ними мы вообще… Я не знаю, почему не получается.
— Может быть, вы не знаете местных олигархов?
— В Москве было просто, мы работали с одним олигархом, потом он посоветовал нас другим, потом знаете, как бы там другой менталитет что ли, там интеллектуальный труд оценивается.
— Больше, чем здесь?
— Не знаю, мне так кажется. Многие говорят: ну что ты линию здесь сделал, что, за это платить? Но это же интеллектуальный труд, это тоже работа. Не знаю, почему не получается работать в Казахстане, не могу это объяснить. Даже мои знакомые, друзья здесь работают и удивляются, почему я здесь не получаю проекты.
— Вы по образованию градостроитель. Когда вы едете по городу, вы обращаете внимание на то, насколько он удобен?
— Конечно.
— У вас не возникает желания войти в градостроительный совет?
— Желания никакого не возникает, потому что это другая сфера. Это работа более административная, в ней больше экономики, управления, но когда мы делаем свои малые объекты, например, поселки, мы касается урбанистики. Не в таком масштабе, как городе, конечно, но у нас тоже был генплан поселка, Западную долину мы делали, рассчитывали подъезды, уклоны.
— Вы в последний раз когда были в Алматы?
— Три года назад.
— Конечно, пошлый вопрос, но если сравнивать Алматы три года назад и сейчас?
— Я не вижу разницы. Три года назад я здесь был зимой (смеется), а сейчас весной, мне сейчас нравится. После того, как я был здесь, случился кризис, и кажется, ничего хорошего не построили и не испортили.
Я вообще противник подражания западу. Мне кажется, каждый город, каждая страна должны иметь свое лицо, свою архитектуру.
— У Алматы есть свое лицо?
— Это горы. Это очень сильный фактор, его ничем не затмишь, поэтому хочется, чтобы про это не забывали, чтобы об этом задумывались, поощряли и воплощали местные креативные идеи. Ты всегда интересен, если ты не похож на них (имеется в виду другой мир – прим. автора). В Москве тоже полно плохих копий-небоскребов. К нам приезжают западные архитекторы и им предлагают сходить в Сити, а никто не идет. А что там интересного?
— Когда разговариваешь с нашими архитекторами, они кивают на заказчика – мол, нужно уплотняться.
— Высотка высоткой, но они не должны быть похожи друг на друга. Можно найти что-то такое, чтобы имело специфику Алматы или Астаны. Например, гостиница «Казахстан». Вообще модернистские здания советского периода, например Дворец школьников, Дворец Ленина (Дворец Республики — прим.
автора), который реконструировали, что очень жалко… Они имели узнаваемость, все понимали, что это алматинские объекты и больше в мире таких нигде не встретишь. Тогда, в советское время, архитекторы были более свободными от этой нагрузки денег. Сейчас все думают: деньги-деньги, давай, как заказчик сказал, так и сделаем. Да, раньше было партийное требование, но все равно люди более творчески к этому подходили. Сейчас запад просто восторгается нашим советским модернизмом, они ездят, смотрят.
— Наши власти, к сожалению, этого не понимают.
— Да, и это плохо. Это же тоже часть культуры, которая помогает понимать свою историю, оценивать. Вот у меня спрашивали: сносить или не сносить старые здания? Не надо сносить, это история. Ну, был такой период, построили такие здания, пусть стоят. Это нужно для того, чтобы не возвращаться все время назад: сносить, строить, сносить, строить. Хотя человечество постоянно этим занимается. Это естественный процесс. Но просто сносить ради того, чтобы там на его месте построить что-то другое… Что, земли в Казахстане не хватает?
— Ну, в Алматы не хватает.
— Я думаю, что города переживают свой последний период. Города будут умирать. Города возникали из-за системы производства, когда были огромные градообразующие предприятия, работали заводы, фабрики, и нужна была масса людей, поэтому создавали города, появился рабочий класс. Но сейчас-то мы видим, что на заводах стоят роботы. Я был как-то в Кипре, сидели мы на узкой улочке, где рестораны и старые дома. И кто-то говорит: «Наверное, здесь богатые люди живут», «Да нет, здесь эмигранты живут, потому что у всех богатых греков дома за городом. В городе никто жить не хочет, потому что смотри: здесь — толпа туристов, здесь — пробки».
— Получается, что вы строите дома для тех, кто не хочет жить в городах.
— Так хотят все, но не все имеют возможность. Сейчас уже нет необходимости жить в мегаполисе. Раньше ты жил в городе, были какие-то городские удобства, а теперь, с развитием технологий, эти удобства есть и за его пределами. Там ты можешь быть энергонезависим.
Благодаря интернету можно общаться, необходимость кучковаться пропадает. Теперь можно жить. Тем более что Россия и Казахстан имеют такую территорию!
— Когда вы рассказывали о своих проектах, появилось ощущение, что архитектор должен быть хорошим психологом.
— Да, вообще архитектор – это психотерапевт, когда к тебе приходят люди, они почти больны, у них много денег, они не знают, как их потратить, переживают, и ты должен рассказать, как это правильно сделать. Поэтому это сложная работа. К тебе люди приходят с разным настроением, у человека могут быть проблемы на работе, и он начинает на тебя все изливать, или злиться. Надо терпеть, выслушивать, давать советы, да, архитектор — это такой врач.
— Сколько у вас человек в команде?
— Раньше было 15, сейчас в связи с кризисом мы ужались, осталось человек 6.
— Возраст?
— Молодые, один я там старый.
— Вы были «бумажным архитектором», насколько это вам сейчас помогает?
— Это была необходимость – было много энергии, идей, которые некуда было девать.
Мы это делали и отправляли на конкурсы, и это научило правильно излагать свои идеи и мысли. Это очень важная вещь, очень много молодых ребят приходят, у них хорошие идеи, они рассказывают о них, но когда переходят к проекту, к эскизу, эта идея исчезает. Вот это плохо. Пришла идея, и ты ее должен делать, на ней акцентировать внимание. Эта школа была полезна.
— Вы не преподаете?
— Нет, про это у меня спрашивали друзья. Я им говорил: «Знаете, преподавание — это отдельная профессия, если ты преподаешь, ты этому должен полностью отдаваться. Если ты делаешь проект, ты должен ему полностью отдаваться. Нельзя быть чуть-чуть проектировщиком, чуть-чуть преподавателем, кого ты тогда воспитаешь? Такого же: он будет чуть-чуть преподаватель, чуть-чуть проектировщик, а профессионала – не будет». Поэтому у нас такие ученики и такая архитектура.
— Современная архитектура сейчас к чему стремится?
— Быть ближе к людям, быть доступнее. Она уже не хочет быть дорогой, она хочет быть общедоступной, потому что кризис показал, что декорирование и жизнь напоказ – это не очень хорошо.
Архитектура должна быть удобной, мягкой, утилитарной. Ты должен в ней жить.
— Меня удивило, что почти все дома, которые вы строили для олигархов, сделаны из простых материалов.
— Да, и они все довольны. Потому что даже этически это правильно: не показывать свое богатство. Не выпячивать. Хотя мы вышли из бедности, и в 90-х все должны были видеть наше богатство, ведь это Казахстан, Азия, и мы все визуалы. Но времена меняются.
Дом-телескоп Тотана Кузембаева — Мировые архитекторы
Проект Дома-телескопа был разработан Архитектурной мастерской Тотана Кузембаева. Это частный дом, расположенный в подмосковном курорте «Пирогово».
У Дома-телесокопа очень интересная история: заказчик попросил сделать обычный двускатный дом, где кабинет должен быть обязательно размещён около спальни и получать максимальное количество естественного дневного света.
Команда Тотана Кузембаева долго думала над проектом, в частности, над размещением кабинета. В итоге, его словно «повесили» на стену сбоку. Это отдельное, очень светлое помещение, которое очень понравилось заказчику. Заселившись, он сообщил Тотану Кузембаеву, что у него есть ощущение, что при постройке этого дома архитектор позаботился о комфорте его жильцов.
На данный момент Тотан Кузембаев считается одним из лучших российских архитекторов, проектирующих деревянные дома. Однако, в эту сферу он пришёл не сразу. Познакомившись в 2000 году с бизнесменом Александром Ежковым, купившим участок 100 га в Пирогово, они решили заняться совместной постройкой деревянных домов. На данный момент воплощено уже несколько проектов, в том числе, Дом-телескоп.
Для Тотана Кузембаева дерево стало любимым материалом для строительства. Архитектор считает, что оно обладает уникальными свойствами: в деревянных домах всегда уютно, они делают своих хозяев человечнее и добрее.
Тотан Кузембаев считает, что дому недостаточно быть просто красивым. Он, словно единое целое с хозяином, сосуществует с ним, живёт и стареет.
Основной принцип его работы – сохранение природы. Именно поэтому все спроектированные в его мастерской дома — обычно неровной и очень причудливой формы. При строительстве архитектор старается сохранить каждое дерево. Поэтому выступающая «труба» Дома-телескопа находится между двумя берёзами, а сам проект органично вписывается в окружающий ландшафт.
Тотан Кузембаев
Тотан Кузембаевинформация:
Тотан Кузембаев 1953 г.
Родился в Арысском районе Чекментской области Казахстана.
1982 г. Окончил Московский архитектурный институт по специальности градостроительство.1982 1986 Архитектор, Государственный Архитектурный Институт Ресинпроект, Москва
1986 1988 Главный архитектор студии Моспроект 2, Зеленоград
1988 1999 Начальник конструкторского отдела в г. Зеленоград.
1999 — 2002 Руководитель группы дизайнеров.
2002 Открытие Архитектурной мастерской Тотана Кузембаева. Член Союза художников Российской Федерации. Член Союза архитекторов РФ. Награжден медалью Баженова «За высокое строительное искусство».
Основные проекты:
1.Ресторан Côte dAzur / Московская область, Мытищинский район, санаторий на Клязьминском озере // 2003 (Т.Кузембаев, Д.Минкевич)
2. Красные гостевые дома / Московская обл., Мытищинский район, санаторий на Клязьминском озере // 2003 (Т.Кузембаев, Д.Минкевич, П.Буданов)
3. Мост Хаус / Московская область, Мытищинский район, Клязьминское озеро санаторий // 2002-2005 (Т.Кузембаев, Д.Минкевич)
4.
Склонный дом / Московская область, Мытищинский район, Клязьминское озеро, санаторий // 2006-2007 (Т.Кузембаев, С.Саванец, М.Салина)
5. Гольф-клуб / Московская область, Мытищинский район, санаторий «Клязьминское озеро» // 2006-2008 (Т.Кузембаев, Д.Сафиуллин, А.Родионова, О.Косова)
6. Яхтенный офис / Московская область, Мытищинский район, Клязьминское озеро, санаторий // 2005-2006 (Т.Кузембаев, О.Кузембаев, А.Хазгалеева)
7. Дом телескопа / Московская область, Мытищинский район, Клязьминское озеро, санаторий // 2004-2005 (Т.Кузембаев, Д.Кондрашов)
8. Дом К / Московская обл., Мытищинский р-н, Клязьминское озеро санаторий // 2005-2008 (Т.Кузембаев, Д.Кондрашов)
9. Мостовой мост / Московская область, Мытищинский район, Клязьминское озеро, санаторий // 2005 (Т.Кузембаев, А.Хазгалеева, М.Мириханов)
10. Дом / Московская область, Мытищинский район, Клязьминское озеро санаторий // 2008-2011 (Т.Кузембаев, С.Кольчин, О.Кузембаев)
11. Дом Макалун / Московская область, Мытищинский район, Клязьминское озеро санаторий // 2008-2012 (Т.
Кузембаев, А.Хазгалеева, О.Косова, П.Исаев)
12. Дом Перископ / Московская область, Мытищинский район, Клязьминское озеро, санаторий // 2007-2011 (Т.Кузембаев, Д.Сафиуллин, Н.Алакаева)
13. Puzzle House / Московская область, Истринский район, санаторий Лазурный берег // 2010 (Т.Кузембаев, Д.Сафиуллин, Н.Черткова)
14. Строительное управление / Ярославская область, Переславский район, усадьба Скоблевских у села Иванисово, курорт Золотое кольцо // 2010 (Т.Кузембаев, А.Первенцев, К.Разумова) Персональные выставки:
1987 г. Пречистенка. Москва
1989 Вашингтон, округ Колумбия
1990 Сингапур
1990 Персональная выставка. Осло
1991 CeBIT-91, Industrie Forum Design.Ганновер
1991 Industrie-91, Промышленный форум дизайна, Ганновер
1991 Галерея «Арт-маркетинг». Москва
1992 Арт-маркетинг-Галерея Шнайдер. Бергиш-Гладбах, Кельн
1992 Персональная выставка. Лейпциг
2008 г. Киев, Украина
2008 Венецианская биеннале. Участник основной программы. Венеция, Италия
2009 Рига, Латвия
2009 Москва, Высшие художественно-технические студии.
Архитектурная мастерская Тотана Кузембаева
Архитектурная мастерская Тотана Кузембаеваинформация:
адрес:
Российская Федерация, 105120, г. Москва, ул. Нижняя Сыромятническая, д., 10, корп. 3, офис 34. Телефон: + 7 (495) 669-38-09, +7 (495) 514-17-89 Электронная почта: mail@totan.
ru, [email protected]26.04.2018
Концептуальный проект Тотана Кузембаева и Сокольского деревообрабатывающего комбината призван продемонстрировать разнообразие дизайнерских решений с использованием деревянных панелей CLT, а также возможности сочетания этих панелей с бетонными конструкциями, в том числе в области реновации советской пятиэтажки. дома вместо того, чтобы снести их полностью. 26.
01.2016
02.04.2015
Олжас Кузембаев превратил стойку администратора в арт-объект, заставив фанерную змейку править всем небольшим пространством вестибюля офиса компании MGPM в подмосковном городе Мытищи. 05.
03.2015
16.02.2015
Вариант мобильного модульного дома с защитной «оболочкой» из легко трансформируемой крыши и потрясающим разнообразием возможных функций — от жилого до офисного.Тотан Кузембаев говорит, что только авторская архитектура имеет шанс выжить
В 2013 году мне довелось увидеть необычную выставку в МУАР, Государственном музее архитектуры им. Щусева в Москве. Я вспоминаю очень странные арт-объекты, сделанные из панировочных сухарей, зерен, книг, газетных обрезков, осколков, винных пробок, перьев, веревок, гравия, глины, песка, мешковины, хлопка, и только представьте себе — сушеную рыбу, выложенную в пенополиуритан внутри двойника.
стеклопакет! Это была обширная персональная выставка работ одного из ведущих российских архитекторов — Тотана Кузембаева (р.1953, Казахстан). Все эти поделки и произведения искусства он начал создавать во время перестройки в середине 1980-х, вскоре после окончания МАрхИ МАРХИ. В то время количество архитектурных комиссий иссякло, и все дело было в попытках выжить. Именно тогда архитектор увлекся работой над картинами и сборкой всевозможных коллажей практически из хлама. Кузембаев также участвовал в очень популярных в то время конкурсах архитектурных идей Шинкентику, организованных журналом Japan Architect .Его проект Bastion of Resistance , который он написал в соавторстве со своим другом из МАрхИ Андреем Ивановым, получил первую премию в 1983 году. На протяжении 1980-х — начала 90-х годов Кузембаев работал над художественными инсталляциями, которые вызывали большой интерес, поскольку они побывал в престижных музеях по всей Европе и даже в Вашингтоне, округ Колумбия, и в Сингапуре.
В середине 90-х архитектор начал работать со своим давним клиентом, основателем курорта Пирогово на окраине Москвы Александром Ежковым.
Я разговаривал с Тотаном Кузембаевым по видеосвязи в WhatsApp между Нью-Йорком и московской квартирой архитектора, когда мы обсуждали его ключевые проекты, принципы дизайна, вдохновение и жизнь кочевника в детстве с семьей в юрте. Ниже приводится сокращенная версия нашего разговора.
Владимир Белоголовский (В.Б.): Не могли бы вы рассказать о работе, которую вы проделали для своего первого клиента Александра Ежкова в санатории «Пирогово»?
Тотан Кузембаев (Т.К.): В 1990-е годы был период, когда не было архитектурных комиссий.Итак, я работал над своими арт-проектами. Однажды меня познакомили с Александром, который поручил мне спроектировать и построить два камина для его дома.
Изначально их планировал сделать Александр Бродский. Но в то время он был в Америке. Это была непростая задача — сделать камины так, как сделал бы их Бродский. Но судя по тому, что впоследствии Ежков поручил мне построить необычную перспективную лестницу для своего конного клуба, моя работа ему понравилась. Вскоре он попросил меня спроектировать его дом среди очень старых дубов с одним условием — ни одно дерево не должно быть повреждено.А затем он купил участок площадью 100 гектаров (247 акров) на берегу Клязьминского водохранилища, водохранилища, где он решил построить то, что позже стало курортом Пирогово. Если честно, я перестал считать, сколько построек я там спроектировал и построил (смеется). Яхт-клуб, яхтенный офис, гольф-клуб, рестораны «Домино» и «Лазурный берег», конюшни, гостевые дома, дом Александра и еще как минимум 10 других частных домов для его друзей.
В.
Б .: Вы умеете работать руками — как построить камин, гнуть гипсокартон, вылепить деталь из дерева.Как вы приобрели эти навыки и насколько важно, по вашему мнению, знать все это для архитектора?
TK: Я с детства умела работать руками и хорошо рисовать. Я любил читать русский журнал Молодой техник , где рассказывали, как построить письменный стол или книжную полку. Я находил деревянные доски и с удовольствием строил что-нибудь полезное. Когда мы строили ресторан «Лазурный берег», я предложил сделать потолок из гипса.Строители быстро отвергли эту идею, заявив: «Это невозможно!» Они иронично добавили: «На бумаге можно рисовать все, что угодно». Затем я молча взял кусок гипса и показал им, как это делать. Никаких аргументов не было, поскольку они следовали тому, что я нарисовал, а затем продемонстрировал. Некоторое время спустя работы застопорились, потому что те же строители не знали, как построить изогнутую стену из дерева. Я снова пошел туда, засучил рукава и показал, как это делать.
Они согласились, и работа продолжилась.Это была такая команда, которую мне постоянно нужно было тренировать, но, в конце концов, они приобрели необходимые навыки и перестали говорить: «Это невозможно!» (смеется).
- Штаб строительства Золотое кольцо (2011) Изображение: Тотан Кузембаев
- Лазурный берег в Пирогово Изображение: Юрий Пальмин
Я постоянно говорю своим коллегам и студентам, что если вы можете прямо объяснить своим строителям, чего вы хотите, вы заслужите их доверие.В противном случае они будут смеяться над вами и всегда будут искать способы все упростить. Никакой строитель не заинтересован в поиске чего-нибудь остроумного. Итак, недостаточно просто нарисовать свои идеи. Вы должны придумать способы воплощения своих чертежей — выбрать подходящие материалы, предусмотреть конструкцию, стыки, крепления, швы.
Мне все это нравится, и я всегда провожу много времени в своем магазине, работая над определенной деталью. Если есть вопрос, я хочу сам найти решение и показать его своим строителям.В моем офисе я всегда заставляю всех работать руками — и чертежи, и модели. Я не доверяю компьютерам. На экране все выглядит красиво, но только когда вы строите модель, становится понятно, куда нужно добавить столбец (смеется). Мне нужно бороться с моими собственными архитекторами по этому поводу, потому что почти никто больше так не работает.
В.Б .: В детстве вы жили с семьей в юрте кочевниками.Как вам запомнился такой образ жизни?
TK: Все верно, мы постоянно гуляли с моими родителями, тремя братьями и пятью сестрами. Мой отец был охотником, и у нас всегда были лошади, верблюды и 11 упряжных собак.
Итак, место моего рождения не совсем определено — Художественный район Шымкента в Южном Казахстане — без названия села и без точного адреса (смеется). А сама юрта запомнилась легкостью, простотой, мобильностью, красотой изысканного конструктивного каркаса, и она оказалась неожиданно вместительной.Зимой мы ставили печь по центру, а в жаркую погоду было прохладно, потому что регулировать температуру можно было легко, используя отверстие в куполе, которое одновременно служит вентиляционной шахтой, окном и даже удобными для нас часами. . А, потянув вверх войлок внизу, можно создать комфортный сквозняк. Все было очень функционально и ничего лишнего. Готов поспорить, нашим современным инженерам будет нелегко спроектировать такое изысканное жилище. Жить в юрте было таким удовольствием.Представьте себе — он совершенно пустой, без мебели, и вы можете лечь и наблюдать мир на уровне глаз собаки или корабля, прямо на земле, покрытый фантастически красочными коврами.
В.
Б.: Вы сказали: «Вы можете найти много меня в каждом из моих проектов, и я думаю, что это правильно. Теперь авторство исчезает из архитектуры ».Что вы думаете об авторстве в архитектуре?
TK: Да, я считаю, что архитектура должна определяться авторами, и мы не должны этого бояться. Самое главное — любить то, что делаешь. Это любовь, которая передается через объекты другим людям. Все, что делается с любовью, невозможно не любить. Мы любим народное искусство не за его художественные открытия, а за ту любовь, с которой оно создается. Люди чувствуют настрой и настроение автора. И все безличное и анонимное людей не трогает.Я чувствую, что архитектура постепенно умирает, потому что так много массового производства производится искусственным интеллектом, все становится стандартизированным, почти идентичным. Я думаю, что только авторская архитектура имеет шанс выжить.
Домашний телескоп, Пирогово Изображение: Илья Иванов В.
Б .: Ваши дома отличаются легкостью, прозрачностью и голой структурой. Какие еще слова вы бы использовали, чтобы описать свою работу или ту архитектуру, которую вы пытаетесь достичь?
TK: Я также стараюсь добиться простоты и избежать каких-либо приукрашиваний.Для меня чистая конструкция — лучшее архитектурное украшение. Иногда шучу, что украшение придумали плохие дизайнеры и строители, чтобы скрыть свои ошибки (смеется). Потому что безупречно построить проект, особенно в минималистской эстетике, очень сложно, и любой недостаток повредит глаз. Поэтому мы действительно боремся за качество и всегда стараемся работать со строителями, которых мы хорошо знаем. Мы учим друг друга. Чтобы работать с деревом, нужно хорошо разбираться в нем. Например, сосна и ель — очень капризные породы древесины, а лиственница или дуб — более податливые.Дерево — настолько теплый и дружелюбный материал, что не требует дополнительной отделки. Его текстура настолько привлекательна, что любоваться им можно бесконечно.
- Мостовой маяк, Пирогово (2005) Изображение: Тотан Кузембаев
- Дом-мост, Пирогово Изображение: Илья Иванов
В.Б .: Как вы сказали, «из дерева невозможно сделать что-то неприятное».
TK: Потому что древесина настолько позитивна; вы не можете нанести им никакого вреда. Даже когда он горит, он превращается в удобрение. С другой стороны, природа еще привлекательнее. Поэтому я часто стремлюсь просто сформулировать представление, которое уже существует, а архитектура отходит на задний план. Я не хочу ничего портить.
Гостевые дома, Пирогово (2003) Изображение: Тотан КузембаевУсадьба Клаугу-Муйжа | Тотан Кузембаев
Усадьба Клаугу-Муйжа
В состав усадебного комплекса входят три отдельных корпуса: гостевой дом с детской секцией, хозяйский дом и баня.
Расположение построек определялось предыдущими постройками. Все дома выстроены в иерархию: простейший объем — караульное — это простая лежачая призма; второй — гостевой дом — он отмечен двумя пересекающимися крышами — более-менее спокойными, по крайней мере, внешне.
Фотография © Илья Иванов
Третий в иерархии — банно-оздоровительный комплекс, представляющий собой стеклянную чашу, в которой «втыкаются» разные объемы. Сложность конструкций, используемые материалы, внутренняя отделка — все возрастает в сторону разнообразия.Форма основного дома продиктована небольшой площадью бывшего здания и желанием иметь большую площадь дома — отсюда и консольные опоры, что позволило добиться эффекта парения. Мосты, соединяющие разные объемы, возникли из-за стремления отказаться от лестницы.
При оформлении интерьера большое внимание было уделено расположению коллекции произведений искусства и разработке дизайна интерьера. Территория усадьбы в 50 га с великолепными озерами и лесом является частью заповедной зоны.
Уникальность места захода диких животных и сложный рельеф (холмы и два озера) дали основную идею проекта — «не навреди».
Три основных дома — хозяйский, гостевой и банный комплекс — соединены мостами. Такое решение связей между ними связано с сильной разницей в рельефе и стремлением избежать лестницы, по которой все время приходилось бы подниматься и опускаться.
Фотография © Илья Иванов
Хозяйский дом спроектирован на месте бывшего дома, очень скромного размера.По местному законодательству площадь застройки должна была быть такой же, и чтобы увеличить площадь нового здания, архитекторы изобретают развитые консоли, придавая скульптурной выразительности всей конструкции, напоминающей корабль. Особого внимания заслуживает деревянная отделка не только интерьера, но и поверхности консольных стержней, выполненных местными мастерами с ювелирной точностью и вниманием, как если бы это был небольшой предмет мебели.
Предполагалось, что интерьеры будут спроектированы латвийскими архитекторами, но в процессе проектирования заказчик решил доверить дизайн интерьеров бюро Тотана Кузембаева.
Фотография © Илья Иванов
Самый большой дом, выглядящий со стороны озера единым протяженным объемом, разделен на три части: гостевую, детскую и выставочную галерею-музей. Здание построено на сваях: перепад рельефа здесь значительный. С разных сторон дома в «флигелях» организованы подходы: мостик от озера и крытая галерея со двора, встреча, перетекание в проход, ведущий к хозяйскому дому.
Гостевая зона включает шесть спален и столовую с каминной зоной. Детская часть состоит из двух спален и гостиной. Отдельный блок отведен под обширную коллекцию фарфора владельца.
Внешне блоки выделены разной кровлей: цинк-титан покрывает выставочную и гостевую части и фрагмент моста, ведущего в хозяйский дом; медь — крытая галерея и детский флигель. С особой тщательностью и изобретательностью архитекторы подошли к разработке интерьерных решений.
Фотография © Илья Иванов
Практически все приемы декора и обстановка были разработаны специально для усадьбы, включая витрины для демонстрации произведений искусства из коллекции владельца.
Оздоровительный комплекс — третья составляющая парадной части усадьбы — выполнен в виде стеклянной чаши, в которой находятся объемы бассейна, тренажерного зала, солнечной террасы, сауны и входной группы. В первоначальном варианте комплекс предполагалось разместить в непосредственной близости от воды, но реликтовое озеро имеет водоохранную зону, и постройку пришлось перенести подальше от береговой линии.
По этой же причине изменен шаг опор моста с 6 до 50 м.
Фотография © Илья Иванов
Информация о проекте:
Архитекторы: Тотан Кузембаев
Расположение: Мадона , Латвия
Площадь: 4230 м²
Год проекта: 2018
Фотографии: Илья Иванов
Производители: AutoDesk , Focus, RHEINZINK, Schotten & Hansen, DIPiu s.r.l. Андретто Дизайн, Юрис Медис
светлячков тотана кузембаева освещают московские леса
«светлячок» архитектурная мастерская тотана кузембаева, москва, россия
image © ilya ivanov
все изображения любезно предоставлены тотаном кузембаевым
35
35 Пансионы-светлячки, спроектированные российской архитектурной мастерской Тотана Кузембаева, благодаря своим красочным и временами освещенным концам, предлагают комфортный отдых в густом лесу под Москвой .
каждая деревянная конструкция установлена на бетонном основании пирса и состоит из двух этажей, включающих прихожую, гостиную, ванную комнату, кухню, техническое помещение, две спальни и две собственные ванные комнаты, и, конечно же, просторную веранду на каждом уровне, защищенную тонкой металлический каркас, облицованный цветными полупрозрачными панелями. в окружающей среде, определяемой в основном оттенками коричневого и зеленого, три структуры создают яркие всплески, которые освещаются ночью, просвечивая сквозь стволы деревьев.
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya ivilyanov
image © Илья Иванов
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov илья иванов
image © ilya ivanov
image © ilya ivanov
image © ilya
ov
этаж
план этажа / уровень 1
информация о проекте:
площадь : 100 м2
руководитель проекта : тотан кузембаев
архитекторы александра александра : , оляс кузембаев
строительный инженер r : марат ильясов
инженер : александр пименов, михаил бурцев
клиент : тихая бухта
фотографии : илья иванов
год : 2012
данный худсон I designboom
майdanny hudson I designboom
Резиденция Архитектурной Студии Тотана Кузембаева «Designalog Опубликовано редакцией 28 сентября 2012 г.
Жилая архитектура: Резиденция «Пирогово» архитектурной мастерской Тотана Кузембаева: «..Расположенный у озера Клязьминское, Россия, , в курортной зоне «Пирогово» появился новый жилой дом с интригующим названием «Макалун» (тоже не русское слово — прим. Переводчика). Его автор Тотан Кузембаев в очередной раз продемонстрировал виртуозное мастерство работы с деревом, одновременно наделив свое творение чертами, присущими китайской архитектуре. Такое необычное название Пироговский дом получил от своего создателя Тотана Кузембаева, который, в свою очередь, позаимствовал его у своего комиссара.Последний однажды упомянул, что его второе имя в переводе на китайский язык звучит как «Макалун», где «Ма» означает «лошадь», «Ка» — «парус», а «Лун» — «дракон». Эта неоднозначность настолько понравилась архитектору, что он сразу окрестил этим именем свое новое творение. Это тем более важно, если учесть тот факт, что проект преимущественно основан на современной интерпретации традиционных устройств китайской архитектуры — таким образом Тотан Кузембаев отдал дань страсти комиссара к культуре Поднебесной.
Земельный участок, на котором Тотан Кузембаев должен был построить еще один из своих деревянных шедевров, находится недалеко от берега озера, на основной территории курорта и рядом с дорогой, проходящей через лесной массив. Следовательно, именно водоем и дорога стали отправной точкой в поисках архитектором оптимального места для будущего дома. Тотан Кузембаев обратил южный фасад к озеру, благодаря чему из дома открывается прекрасный вид на озеро. В то же время «Макалун» аккуратно «вписан» между деревьями и почти врезается в дорогу: архитектор стремился максимально сэкономить сосновый лес, занимающий большую часть земельного участка; Поэтому дом «спускается» к дороге ступенями, обходя многочисленные сосновые мачты.. Вся внешняя отделка, за исключением сверкающих поверхностей витражей, выполнена из спичечной доски красного дерева. Ширина и плотность массива деревянных планок различаются, местами переходя в ажурную решетку , а кое-где в глухую стену. Из дерева также делают полупрозрачные перегородки, которые ночью подсвечиваются множеством огней.
Кстати, именно этот элемент интерьера — перегородка — вещь вполне китайская по духу и происхождению, внесена в архитектуру дома именно благодаря его «национальности».Южный фасад здания, обращенный к воде, предсказуемо более открытый. Множество тонких рустованных колонн , подпоясанных по всей длине тонкими деревянными бортиками, изящно поддерживает навес второго этажа над широкой террасой. Цвет и стройность колонн почти идеально сочетаются со стволами сосен, окружающих здание. Мимолетным взглядом на дом трудно отличить «рукотворные» сундуки от натуральных.Отдельного упоминания заслуживают интерьеры дома. В первую очередь, это камин, определяющий все пространство гостиной. В нем архитектор развивает главную тему экстерьера «Макалуна», умело и художественно соединив дерева и стекла , которые образуют сложную волнообразную арку. Волнистая поверхность камина — это, по словам Тотана Кузембаева, еще одна дань китайской культуре: с одной стороны плавные изгибы напоминают величественные пики китайских гор, а с другой — стеклянные зазоры между ними.
доски oak , особенно с подсветкой, вызывают ассоциации с небоскребами современного Шанхая или Пекина.Гостиная при этом получает светлый ажур, ведущий на второй этаж. В нем также есть, пусть и удаленные, элементы традиционных китайских орнаментов… »Широкое остекление, естественный свет; обилие дерева внутри и снаружи: горизонтальная деревянная облицовка из красного дерева, внутренние стены, пол, потолки и детали ..
изображение + статья: Архитектурные
дизайнлог: контакт
Нравится:
Нравится Загрузка …
Из категории: Архитекторы, Архитектура, Архитектура + Дизайн, Современная архитектура, современный дизайн, Дизайн, Designalog, Интерьеры, Жилая архитектура | Tagged: Архитектура, Архитектура, Колонны, Дизайн, Designalog, стекло, Дома, Горизонтальная деревянная облицовка, Горизонтальные деревянные ширмы, Дома, Красное дерево, дуб, Резиденция Пирогово, Резиденция Пирогово Архитектурная студия Тотана Кузембаева, Резиденции, Жилая архитектура, Россия, Камень, Бассейны, Архитектурная мастерская Тотана Кузембаева, дерево | Оставить комментарий »
Презентация книги: Бумажная архитектура Юрия Аввакумова | Школа славянских и восточноевропейских исследований UCL (SSEES)
Мы рады пригласить вас на презентацию этой книги вместе с Юрием Аввакумовым и Анной Боковой.
Это первое всеобъемлющее издание, посвященное истории бумажной архитектуры — уникального феномена советских 80-х годов.
Это мероприятие бесплатное.
Архитектор и куратор Юрий Аввакумов исследует легендарное движение «бумажных архитекторов», ключевым представителем которого он был. Бумажная архитектура — тип концептуального искусства, которое распространялось в форме журнальных публикаций, выставок и конкурсов идей — была продуктом нонконформистской рефлексии, в которой использовались языки и изображения различных архитектурных стилей для создания разноплановых проектов.Бумажная архитектура объединила визуальные средства выражения, характерные для изобразительного искусства, собственно архитектуры, литературы и театра. В книге представлены тексты и работы основных архитекторов бумаги, в том числе Юрия Аввакумова, Михаила Белова, Александра Бродского, Льва Евзовича, Михаила Филиппова, Тотана Кузембаева, Вячеслава Мизина и Ильи Уткина.
Книга года художественной газеты России.
Книга издана при поддержке Фонда Андрея Чеглакова.
Спикеры:
Юрий Аввакумов — архитектор, художник, куратор. Он окончил Московский архитектурный институт (МАРХИ) в 1981 году и участвует в архитектурных и художественных выставках с 1982 года. В 1984 году Аввакумов ввел термин «бумажная архитектура» для обозначения жанра концептуального архитектурного дизайна в СССР в 1980-х годах. Он был куратором многочисленных выставок бумажной архитектуры в России и за рубежом, в том числе в Берлине, Брюсселе, Кельне, Любляне, Милане, Москве, Париже и Франкфурте. В 1996 году Аввакумов представлял Россию на 6-й Международной архитектурной выставке в Венеции с инсталляцией «Русская утопия». Депозитарий. В 2008 году он показал инсталляцию «Дом рождений» в церкви Сан-Стае, тоже в Венеции. В настоящее время занимается оформлением музейных выставок. Работы Аввакумова находятся в собраниях Государственного музея изобразительных искусств им.
А.С. Пушкина (Москва), Государственного Русского музея (Санкт-Петербург), Государственной Третьяковской галереи (Москва), Музея современного искусства (Нью-Йорк), Центра Жоржа Помпиду (Париж). ), Немецкий архитектурный музей (Франкфурт) и многие другие.Живет и работает в Москве.
