Рем Колхас: биография и проекты архитектора

Архитектура

17 ноября 1944 года родился один из главных архитекторов современности – Рем Колхас. В честь этого мы вспоминаем, почему Колхас так важен для нас, и публикуем подборку его главных проектов.

17 ноября 2016 г.

Карьера голландского архитектора началась в 70-е годы, но, как ни странно, не с блестящих архитектурных проектов. В начале творческого пути Рем Колхас занимался журналистикой и писал сценарии. Кроме того, он написал несколько блестящих теоретических работ по архитектуре и урбанистике, в том числе – «Нью-Йорк вне себя», изданную в 1978 году.

OMA

Колхас получил архитектурное образование в школе Архитектурной ассоциации в Лондоне, куда он перебрался из Амстердама, оставив журналистскую работу для Haagse Post. Затем он продолжил обучение в Нью-Йорке и в 1975 году создал свое бюро – OMA, которое стало широко известно только к 90-м годам. В 1978 году бюро переехало в Роттердам, где по сей день находится один из основных офисов. Другие филиалы расположены в Нью-Йорке, Пекине, Гонконге, Дохе, Дубае и Перте. Помимо архитектурной практики Рем Колхас также возглавляет AMO – ответвление от OMA, занимающееся исследованиями и дизайном. Именно они уже который год подряд устраивают показы Prada и Miu Miu в невероятных архитектурных декорациях.

OMA

От момента создания бюро до прихода популярности Колхаса прошло 20 лет. В начале 2000-х стали появляться его «звездные» проекты, по которым теперь мы узнаем Колхаса: библиотека в Сиэтле, Дом музыки в Порту, штаб-квартира CCTV и другие. Большинство его проектов выполнено в стиле деконструктивизма, характерном для Колхаса, который черпал вдохновение и в архитектуре советских конструктивистов в том числе. Об этом он рассказал на своей лекции в Москве в 2014 году. Тогда же он рассказал о том, как на него повлияли русская литература и творчество советских архитекторов – Константина Мельникова, Моисея Гинзбурга, Ивана Леонидова. В 2015 году Колхас закончил работу над проектом Музея современного искусства «Гараж» в Парке Горького.

Рем Колхас, архитектор, который 20 лет занимался «бумажной» архитектурой, добился невероятных успехов благодаря своим инновационным, смелым идеям. Он любит ломать внешнее и внутреннее пространство здания, создавать деформированные объемы и поражать всех размахом своих проектов.

Музейное пространство Кюнстхал в Роттердаме Рем Колхас построил в 1992 году. В нем нет постоянной экспозиции, но в его многочисленных залах все время проводятся выставки и культурные мероприятия.

OMA

Само здание представляет собой четыре геометрических объема, зажатых между оживленной улицей и музейным парком. Объемы соединяются между собой лестницами и рампами, образуя непрерывный «круг», ведущий посетителя на крышу.

OMA

OMA

2.Дом в Бордо, 1998

История, связанная с этим домом, одновременно печальная и вдохновляющая. Заказчики проекта – семейная пара, которая до этого тоже жила в Бордо, но в старинном, очень красивом «замке». Когда семья захотела построить новый, простой и современный дом, они долго рассматривали кандидатуры разных архитекторов. В это же время муж попал в автомобильную аварию, вследствие которой он остался прикованным к инвалидному креслу.

OMA

Рем Колхас придумал для этой семьи дом, в котором для инвалида была предусмотрена своя подвижная платформа, перемещающая его с этажа на этаж. Платформа или даже «комната» для инвалида, размером 3 х 3,5 метра, поднимает его на разные уровни, на каждом превращаясь в часть жилого пространства – кухни, кабинета, спальни.

OMA

Дом построен на вершине холма, откуда открывается живописный вид на Бордо. Первый уровень здания остеклен и наполовину выходит в сад. Там же расположилась кухня. Второй и третий этажи поделены между детьми и родителями. Платформа является сердцем дома, способным менять его архитектуру с помощью движения.

OMA

OMA

3.Посольство Нидерландов в Берлине, 2003

Здание Посольства Нидерландов в Берлине представляет собой стеклянный куб, поделенный на две части. Конструкция здания подчиняется строгим принципам проектирования, заданным городскими властями Берлина.

OMA

Визуально здание перерезается лестничными пролетами в виде зигзага. Куб окружают еще несколько конструкций – стена такой же высоты, что и основное здание, а также дом, где проживают работники посольства. Передвижение между частями посольства осуществляется по четырем закрытым мостикам, соединяющим здания.

OMA

OMA

OMA

4. Центральная библиотека в Сиэтле, 2004

В 2000 году Рем Колхас получает Притцкеровскую премию. Случайно или нет, именно после этого его бюро совершает прорыв и создает проекты, сделавшие его поистине знаменитым.

OMA

Одним из таких проектов является Центральная библиотека в Сиэтле. Здание получилось футуристичным, в привычном для нас стиле Колхаса. Этого требовало не только архитектурное видение Колхаса, но и задачи, поставленные перед новой, современной библиотекой.

OMA

Здание было призвано стать пространством, посвященным не только книгам, но и информации в целом, представленной в старых и новых форматах одновременно и равноправно.

OMA

В многогранном объеме разместилось пять уровней, связанных между собой лестницами и эскалаторами. Фасад здания выполнен из стекла и металлических перекрытий ромбовидной формы. В отличие от проекта Посольства Нидерландов, здесь Колхасу было позволено фантазировать, и он воспользовался этим случаем.

OMA

5.Дом музыки в Порту, 2005

Годом позже открывается еще одно здание Рема Колхаса – Дом музыки в Порту. Архитектор вновь отказывается от традиционных форм в пользу «оживления» классического концертного зала.

OMA

Новый дом для Национального оркестра Порту представляет собой многогранную геометрическую фигуру, выполненную из белого бетона. С одной стороны фасад остеклен практически полностью – именно на эту сторону выходит одна из стен Большого зала Дома музыки.

OMA

На крыше здания архитектор организовал террасу, будто вырезанную из бетонного массива и выложенную черно-белой шахматной плиткой.

OMA

Помимо концертного зала в Доме музыки есть комнаты для репетиций, звукозаписывающие студии, ресторан, бар и даже VIP-комната, стены которой выложены расписанной вручную плиткой.

OMA

6.Штаб-квартира CCTV, 2009

В 2009 году было завершено строительство одного из самых крупных проектов Колхаса. Штаб-квартира Центрального телевидения Китая представляет собой кольцеобразную изломанную конструкцию с пустующей серединой. Высота небоскреба достигает 75 метров.

OMA

Рем Колхас и бюро OMA представили этот проект как альтернативу типичному небоскребу, от которого все устали. Альтернатива действительно получилась необычной, а видно здание практически из любой точки Пекина.

OMA

Инновационная структура здания – результат долгого сотрудничества между европейскими и китайскими инженерами.

OMA

7. «Де Роттердам», 2013

«Де Роттердам» Колхаса является самым большим зданием в Голландии. Это неудивительно, потому что архитектор изначально задумал этот проект «как вертикальный город». Три соединенные между собой башни высотой 150 метров образуют комплекс, разместивший в себе офисы, апартаменты, отель, конференц-залы, магазины, рестораны и кафе.

OMA

Комплекс назван в честь судна «Де Роттердам», на котором много лет назад с пристани Вильгельмины уезжали тысячи европейцев, эмигрирующих в США.

OMA

8. Шэньчженьская биржа, 2013

Биржа в Шэньчжене, по словам самого Рема Колхаса, символизирует суть фондового рынка – спекуляцию. Здание представляет собой башню с «плавающим» фундаментом, поднятым на 36 метров вверх. Платформа площадью 48000 кв. м имеет озелененную крышу.

OMA

Фасад здания облицован полупрозрачным узорчатым стеклом. За счет отделки башня меняет цвет в зависимости от погодных условий: в лучах солнечного света она блестит, в пасмурный день будто замолкает, в сумерках сияет и мерцает ночью.

OMA

9. Музей современного искусства «Гараж», 2015

Рема Колхаса многое связывает с Россией, а с 2015 года еще и собственный архитектурный проект. Он создал новый дом для Музея современного искусства «Гараж», который изначально существовал в Бахметьевском гараже Константина Мельникова.

OMA

Колхас переделал советский ресторан 60-х годов «Времена года» на территории Парка Горького. Он бережно отнесся к доставшемуся ему советскому наследию, сохранив мозаичную стену, плитку, кирпич.

OMA

Существующую бетонную конструкцию архитекторы покрыли полупрозрачной оболочкой из поликарбоната и оставили низ здания остекленным. Таким образом музей визуально соединяется с парком.

OMA

Выставочные пространства располагаются на трех этажах здания и прекрасно функционируют в условиях свободной планировки. Кроме того, в музее есть зона для детей, кафе, книжный магазин, зал для проведения лекций, офисы сотрудников и оборудованная терраса на крыше.

OMA

Текст: Софья Карпенко

Фото: OMA

ТегиАрхитектураOMAРем Колхас

«Архитектура — это опасная смесь всемогущества и бессилия»

Рем Колхас — редкое сочетание философа и прагматика, теоретика и пророка. Идеи о зданиях и градостроительстве сделали Рема одним из самых обсуждаемых современных архитекторов в мире еще до того, как любой из его проектов осуществился. Подобно работам Ле Корбюзье, теоретические труды Колхаса являются наиболее провокационным, и во многих смыслах наименее признанным, вкладом в мировую архитектуру.

На пороге 75-летия неподражаемого основателя бюро OMA и обладателя Притцкеровской премии вспоминаем историю жизни и главные проекты легенды голландского урбанизма, который и сегодня ничуть не менее революционен в своей работе, чем в начале творческого пути.

Портрет Рема Колхаса. Фотограф: Дарья Малышева, специально для Inc. Russia

Семья и детство

Реммент Лукас Колхас родился в голландском Роттердаме в 1944 году, в кульминационный год европейской послевоенной разрухи. Выросший в центре главного морского города, разрушенного немецкими бомбардировками, Рем стал свидетелем зарождения грандиозных модернистских планов. В то время как многие из его поколения возненавидели артефакты послевоенного времени, Колхас играл на развалинах здания государственного архива и находил его призрачные симметрии и жесткие, незапрограммированные пространства завораживающими.  

Рем вырос в семье культурной богемы. Его дед по материнской линии — Дирк Розенбург был архитектором-модернистом. Отец — Антон Колхас был писателем, театральным критиком, директором киношколы и редактором еженедельной газеты. Он писал сценарии для фильмов Берта Хаанстры, которые были номинированы на «Оскар». Отец Рема активно выступал за независимость Индонезии от Голландии, и, когда страна ее получила, был приглашен стать руководителем культурной программы Джакарты. Так Рем провел почти четыре года в экзотическом окружении, где впервые по-настоящему столкнулся с мегаполисом и всеми его моральными противоречиями.

Ранние годы: Колхас и кино

Когда Рему исполнилось 15, семья вернулся в Нидерланды, где через четыре года он начал карьеру журналиста в либеральном издании Haagse Post в Гааге. Со своими отцом Колхас посещал литературные и художественные кружки Амстердама, где познакомился с голландскими писателями-сюрреалистами и группой молодых деятелей кино «1,2,3 Group» под руководством Рене Даалдера, к которой позже примкнул.

«1, 2, 3, Group». Колхас слева в заднем ряду.

В 1965 Рем снялся в короткометражном фильме «1,2,3 Rhapsody», сотрудничал с Ян де Бонтом, который снял «Скорость» (1994) и «Смерч» (1996). Позже Колхас написал сценарий для американского короля софт-порно Расса Мейера и «Белого раба» Даалдера. 

Опыт в кино значительно повлиял на архитектурную практику Колхаса, но не с визуальной точки зрения, а со структурной и концептуальной. По его словам есть невероятное сходство между кинопроизводством и архитектурой: «вы рассматриваете эпизоды, и вы должны построить повествование таким образом, чтобы оно было интересным и загадочным». Когда вы входите в здания, созданные Колхасом, вы будто оказывается в смонтированном фильме. Только вместо кадров —пространства, которые иногда плавно, а иногда стремительно переходят одно в другое. 

Начало архитектурного пути

Однажды друг Рема — Геррит Ортхойс, преподаватель истории архитектуры в университете Делфта, пригласил его рассказать группе студентов-архитекторов о кино. Именно тогда Колхас понял, что на самом деле хочет строить и «поменяться со студентами местами».

Окончательно Рем принял решение стать архитектором, когда в 1967 году Геррит, будучи поклонником русского авангарда, повез Рема в Москву, где тот познакомился с работами Родченко и теорией дезурбанизма, которая отрицает положительную роль крупных городов. Его соблазнила серия авангардных архитектурных иллюстраций, которая выражала яркие идеи и определяла содержание общества.

В 28 лет Колхас поступил в Школу архитектурной ассоциации в Лондоне (АА). Его итоговый проект назывался «Исход» и представлял собой фантазию на тему разделения Лондона стеной наподобие Берлинской. Рисунки, которые Рем сделал для этого проекта были дерзким примером модернистских утопий. 

Выпускной проект Колхаса в АА «Исход»

В 1972 году он получил стипендию Харкнесса для исследований в Соединенных Штатах, где завершил свое архитектурное образование под руководством Освальда Унгерса и Питера Айзенмана в Корнельском университете, а затем стал приглашенным научным сотрудником в Институте архитектуры и урбанистики в Нью-Йорке.

Именно находясь в Нью-Йорке, он написал «Нью-Йорк вне себя», — урбанистический манифест, который принес ему мировую известность и определил будущую архитектурную стратегию, в центре которой стоял город. В своей книге, причудливые иллюстрации для которой создала жена Рема — Маделон Врисендроп, Колхас прославляет гиперплотную культуру мегаполисов, где неожиданные взаимодействия могут привести к инновациям и творчеству. Сейчас «ретроактивный манифест для Манхэттена» стал классическим текстом о современной архитектуре и обществе. 

«Если Манхэттен до сих пор пребывает в поисках собственной теории, то такая теория, как только она отыщется, должна будет раскрыть формулу архитектуры одновременно и амбициозной, и популярной.

Манхэттен породил архитектуру совершенно бесстыжую; любят ее именно за вызывающее отсутствие у нее всякой ненависти к себе, а уважают ровно в той степени, в какой она выходит за всякие рамки.

Глядя на Манхэттен, человек неизменно впадает в состояние экстаза от архитектуры. Несмотря на это — а, может быть, именно поэтому — представители самой архитектурной профессии вечно игнорировали и даже нарочно принижали достижения и глубинные смыслы Манхэттена».

ОМА

После учебы в Нью-Йорке Колхас вернулся в Лондон, где в 1975 вместе с коллегами из АА основал свою фирму — Office for Metropolitan Architecture, позже к ним присоединилась Заха Хадид. Вместе группа приступила к работе над серией концептуальных проектов с целью обратить внимание на потребности современного общества и создать актуальную архитектуру.

Рем Колхас в 1987 году в возрасте 43 лет

Когда фирма выиграла крупный конкурс на расширение здания парламента в Гааге (1976), Колхас переместил штаб-квартиру из Лондона в Роттердам. К этому времени из компании ушла Заха, которая вскоре добилась успеха в своем деле. Позже ее студия выиграла у ОМА конкурс на создание нового музея современного искусства в Риме.

В 1987 году OMA получила свой первый крупный проект — нидерландский театр танца в Гааге. Получившееся трехуровневое здание, в котором конструктивные особенности объемов различной формы и материальности сталкиваются в уникальных способах создания новых типов пространства, было воплощением многих идей «Нью-Йорка вне себя» и принесло студии мировую известность. В мартовском номере журнала Art & Antiques Филлис Ламберт, директор-основатель Канадского центра архитектуры в Монреале, назвала нидерландский театр танца одним из девяти «лучших зданий 20-го века».

В конце 1980-х — начале 1990-х ОМА участвовала в важных конкурсах, что было очень рискованно. Фирма вкладывала огромное количество времени и денег в проекты, которые в результате оставались на бумаге. В 1989 Колхас выиграл крупный конкурс на строительство здания Центра искусства и медиа-технологий в Германии. По проекту фасад здания должен был быть проекционным экраном, опередив тем самым Таймс-Сквер на несколько лет. Но в последний момент мэр города отменил проект, что стало настоящим ударом для Рема, который уже взялся за разработку дверных ручек.

Чтобы держаться на плаву, фирма продавала архитектурные модели и чертежи, а сам Колхас согласился преподавать в Гарварде с условием, что не будет вести курс дизайна, а будет проводить ежегодный семинар на интересующего его тему, например изучение городов в дельте Жемчужной реки или исследование африканского Лагоса.

В 1996 году ОМА выиграла свой первый проект в Америке — штаб-квартира для Universal Pictures. Колхас предлагал создать серию башен, фасад которых мог полностью открываться, реагируя на погоду. Клиент с энтузиазмом принял дизайн и проектирование должно было вот-вот начаться. Однако вскоре связанные с Universal Pictures компании Time Warner и AOL объединились, и совет директоров начал сомневаться в мудрости инвестирования многих миллионов в исключительно физическую собственность.

Макет штаб-квартиры Universal Pictures Макет штаб-квартиры Universal Pictures

Также Колхас предложил голландскому правительству создать искусственный остров в Атлантическом океане, в центре которого будет гигантский аэропорт, а вокруг обширный комплекс развлекательных, деловых и жилых пространств.

Однако и этот проект не увидел свет.

«Красота архитектуры в том, что это прыжок веры, но очень трудоемкий прыжок веры»

Тонкая нить страданий из-за нереализованных возможностей вплетена в «S,M,L,XL», увесистый сборник проектов OMA, опубликованный в сотрудничестве с канадским дизайнером Брюсом Мау в 1995 году. Книга, включающая в себя фотографии, планы, эссе и случайные мысли Колхаса, касающиеся его, в основном не построенных, проектов, дала многим людям доступ к идеям Рема.

1344-страничный роман об архитектуре «S,M,L,XL» (обложка)

По признанию самого Колхаса в отличии от любви к архитектуре, у него есть любовь к городу. И первое настоящее испытание своих городских теорий архитектор провел в 1994 году, когда проблема недостроенных зданий была поставлена во главу угла работы студии. В это время ОМА выиграла конкурс по проектированию обширной территории на окраине французского Лилля. Соединенный с новой высокоскоростной железнодорожной линией, проект под названием «Euralille» включал в себя торговый центр, конференц и выставочный центр, а также офисные башни, окруженные путаницей автострад и железнодорожных путей.

 

В следующем десятилетии произошло массовое расширение в рамках OMA с основанием архитектурного мозгового центра и исследовательской группы AMO в 1999 году, которая продает клиентам анализ отношений между человеком и построенными структурами. Благодаря зеркальному двойнику ОМА, Колхас надеется расширить понимание того, что такое архитектура. Если проекты ОМА живут в реальном, физическом мире, то исследования АМО — в «виртуальном» мире, мире будущего. И самая главная мысль исследовательского центра заключается в том, что строительство нового здания может вообще не быть решением проблемы. 

Мировое признание

Несмотря на неудачи с незавершенными проектами за 13 лет работы к 2000 году, что является коротким сроком в архитектурном мире, Колхас создал проекты во многих странах, включая Нидерланды, Францию, Португалию, Корею, Японию и Германию. За свои достижения он получил Притцкеровскую премию, став первым голландцем, удостоенным такой чести. 

Церемония вручения премии Рему состоялась в Иерусалимском археологическом парке, значащем для религии так же много, как и религия для архитектуры. По мнению жюри Колхас «прочно утвердился в пантеоне значительных архитекторов прошлого века и рассвета этого». Самого Рема больше интересовал тот факт, что жюри премии оценило его вклад, как автора, и признало, что области, смежные с архитектурой, такие как писательское мастерство — не менее значимы.

«Если мы не избавимся от нашей зависимости от реальной и признанной архитектуры как способа мышления по всем вопросам, от политических до самых практических, не освободимся от вечности, чтобы размышлять о непреодолимых и неотложных новых проблемах, таких как бедность, исчезновение природы, то архитектура, возможно, не доживет до 2050 года» 

Наличие Притцкеровской премии сделало работы Колхаса еще более значимыми и окончательно закрепило за ним звание «starchitect» (известного архитектора), хотя сам Рем смотрел на это явление с сомнением. 

После победы OMA было поручено работать над несколькими международными проектами, такими как Эрмитаж Гуггенхайма в Лас-Вегасе (2001), Casa da Musica в Порту (2003), Галерея Malingue в Гонконге (2010) и Китайский телевизионный центр в Пекине (2012).

Вслед за Притцкеровской, в 2003 году, Колхас получил премию Praemium Imperiale от Японской художественной ассоциации за «фактически изобретение новой архитектуры, нарушающей все правила функционирования». В этом же году он стал одним из редакторов номера журнала Wired, а в 2005 — соучредителем Volume.

Тем не менее, самый провокационный, и во многих отношениях наименее понятый, вклад Колхаса в культурный ландшафт — это городские теории. Как и Ле Корбюзье, Рем обладает потрясающей способностью писать блестящие, провокационные эссе и создавать удивительные пространства. Он утверждал, что слава города заключается в его исключительном, чрезмерном и крайнем характере.

Его любимый факт, который он приводит на своих лекциях, заключается в том, что в дельте китайской Жемчужной реки в год создается 500 квадратных километров городского пространство, что эквивалентно двум Парижам. Западные архитекторы по сравнению с этим — ничего не строят. Фактически, Колхас видит такие места, как будущее, предпочитая сосредотачиваться на возможностях, которые они представляют.  

Флаг Европы, разработанный АМО

В 2008 году Колхас был приглашен в Европейскую «группу мудрецов» под председательством бывшего премьер-министра Испании Фелипе Гонсалеса, чтобы помочь «спроектировать» будущий Европейский Союз. Для этого проекта АМО разработали свой собственный флаг Европейского Союза, который отличается сложным расположением цветов всех флагов государств-членов.

Венецианское биеннале

2014 год стал одним из самых важных в карьере Колхаса: его пригласили стать куратором Венецианской архитектурной биеннале. Для подготовки Рем запросил два года вместо обычных шести месяцев и сразу дал понять, что биеннале под его руководством не будет демонстрацией современной архитектуры.  

Центральный павильон был посвящен историческому, практическому, социологическому и философскому исследованию 15 самых основных и обычных компонентов любой архитектуры: потолок, окно, коридор, пол, балкон, камин, фасад, крыша, дверь, стена, пандус, лестница, туалет, эскалатор и лифт. Таким образом, Колхас показал, что изучение, казалось бы, тривиальных вещей может быть гораздо интереснее, чем кажется на первый взгляд, а уделяя им внимание, можно перехитрить современную систему. 

В результате Рем Колхас получил Золотого льва за пожизненные достижения на 12-й Международной архитектурной выставке. По мнению совета Венецианской биеннале он «расширил возможности архитектуры», а его влияние «вышло далеко за ее рамки».

Рем и ОМА сегодня

Сегодня ОМА перестала быть ремоцентричной структурой. Помимо штаб-квартиры в Роттердаме, OMA имеет еще шесть офисов — в Пекине, Гонконге, Нью-Йорке, Дохе, Дубаи и Сиднее и осуществляет проекты по всему миру. 

Рем играет связующую роль в работе офиса. Процесс проектирования в ОМА организован скорее как архитектурная школа, где члены команды сначала собирают данные о конкретном проекте, программе и контексте, а затем разрабатывают большое разнообразие проектных решений. Сам Колхас доволен идеей своей фирмы как лаборатории, но он никогда никого не наставляет — это обоюдный процесс получения выгоды от взаимодействия.

В штаб-квартире в Роттердаме, полной пустых пространств и голых этажей, Колхас занимает два кабинета. Угловой кабинет с большим столом из светлого дерева служит «публичным лицом» Рема, где он проводит свои встречи. В другом кабинете, оснащенном белым металлическим столом и книжными шкафами, Колхас пишет. «По-моему, я такой же писатель, как и Архитектор», — говорит он. Писательство дает ему гораздо большую свободу, чем архитектура, позволяет в полной мере выразить свои идеалистические взгляды от разрушения архитектуры до ее фундаментальных элементов, до возможности создания умных городов и исследований урбанизации Лагоса. 

«Люди могут обитать в чем угодно. И они могут быть несчастными в чем угодно и восторженными в чем угодно. Все больше и больше я думаю, что архитектура не имеет к этому никакого отношения. Конечно, это и освобождает, и настораживает»

ОМА воспитала множество талантливых архитекторов. Кроме Захи Хадид, здесь начинали свою карьеру Бьярке Ингельс, Оле Шерен, Фаршид Муссави, Жанна Ганг, Вини Маас и многие другие.

Теперь Рему приходится часто соперничать с теми, кого он когда-то нанял. На конкурсе по строительству штаб-квартиры для Axel Springer media company на месте, которое было частью Берлинской стены, Bjarke Ingels Group (BIG) и Büro Ole Scheeren обошли ОМА. 

Личность и личная жизнь

В 2011 году Колхас развелся с Маделон Врисендроп и теперь живет в Амстердаме со своей подругой Петрой Блаисс — дизайнером интерьера и ландшафта, которая несет ответственность за внутренние пространства и окружающий ландшафт его проектов. От Маделон у Рема два ребенка: сын Томас и дочь Чарли. Томас стал режиссером и снял про своего отца самый интимный портрет архитектора со времен работы Натаниеля Кана «Мой архитектор». Чарли — социолог и фотограф, снимала многие здания отца для публикаций и пресс-релизов.

Чарли Колхас, 2017

Колхас окружает себя дружелюбными и скромными людьми. У него есть международная группа друзей: директора музеев, графические дизайнеры, журналисты, философы. Они снабжают его информацией, которая не пропадает даром. Все, что он знает, он использует.

Сам Колхас очень любит плавать и всегда находит бассейн, где бы он не остановился. Он плавал в Лагосе, Милане, Швейцарии, Роттердаме, Лондоне, Лос-Анджелесе и Лас-Вегасе и все это за одну неделю.

«Мы переехали в Амстердам, опустошенный войной. Мои родители были бедны. Идея роскоши как была очень отдаленной, таковой для меня и осталась. И мои удовольствия сегодня, такие как плавание, не стоят практически ничего»

Временами создается впечатление, что он взялся за архитектуру так же, как это делали Микеланджело, Рафаэль или Джефферсон: не как за основное призвание, а как за интеллектуальный и гуманистический вызов.

Колхас и Россия

Впервые приехав в Москву в 26 лет, Рем не только окончательно решил стать архитектором, но и начал собирать материал о поразившем его Иване Леонидове, оформившем интерьер Московского дома пионеров и октябрят в 1935 и интерьер Музея Советской Армии в 1959.

«Когда я приехал в Россию, я впервые понял, что в архитектуре главное не форма. Архитектура не просто строит здания, а определяет содержание общества» 

Вместе со своим учителем и наставником Герритом Ортхойсом он решил написать книгу о великом конструктивисте, но Геррит не выполнил свои обязательства относительно визуальной части, и книга так и не была опубликована. 

В 2010 году началось новое знакомство Рема с Россией при поддержке Стрелки. До 2012 года он руководил образовательной программой института, разработанной совместно с АМО. Штаб-квартира OMA в Роттердаме часто предоставляет базу для студентов и сотрудников Института. До сих пор образовательные проекты Стрелки сталкивают студентов с идеями и проблемами, выходящими за рамки стандартного архитектурного образования. 

В 2015 по заказу русской по происхождению, но калифорнийской по воспитанию жены Романа Абрамович — Даши Жуковой, ОМА под руководством Рема превратила заброшенный ресторан «Времена года» в Музей современного искусства «Гараж». 

Позже голландский архитектор обнародовал планы по реконструкции Новой Третьяковки в сотрудничестве с российской фирмой Reserve. Планируется создать самое большое музейно-выставочное пространство в Москве, которое будет объединять образовательный центр, выставочный зал, конференц-центр и художественное хранилище.

5 главных проектов Рема Колхаса

Центральная библиотека Сиэтла

Место:Сиэтл
Год: 2004
Материалы: стекло, сталь

Здание центральной библиотеки Сиэтла имеет вертикальную организацию пространства, для которой Колхас создал серию из пяти нерегулярно расположенных платформ. Они выступают вперед, назад и в стороны, придавая внешней стороне конструкции сложную многоугольную форму. Этот приоритет организации над структурой всегда был сутью подхода ОМА.

Главной особенностью интерьера являются большие пространства, освещенные естественным светом, проникающим через стеклянные стены. Основная часть коллекции библиотеки размещена на пологой спирали, которая идет через четыре этажа, посвященных только книгам. Каждая секция выкрашена в яркие оттенки.

Своим проектом ОМА стремится переосмыслить традиционное понимание библиотеки как учреждения, которое больше не занимается исключительно книгами, а выступает в роли хранилища информации. Это революционная структура, которая подключается к городской энергии Сиэтла и создает новое пространство для распространения знаний.

Комплекс Центрального китайского телевидения CCTV

Место: Пекин
Год: 2012
Материалы: стекло, сталь

Штаб-квартира CCTV имеет форму квадратной петли из двух башен, поднимающихся из общей платформы под наклоном друг к другу, которые в конечном итоге связываются угловым переходом. Каждая башня имеет свою структуру и особенность: главная башня объединяет редакционную зону, офисы и студии, а вторая включает в себя гостиницу, центр для посетителей, большой общественный театр и выставочные помещения. Это первый раз, когда телевизионная сеть размером с CCTV была помещена в одно здание. 

Нерегулярная форма сетки на фасаде является выражением сил, действующих по всей площади здания. Сам фасад таким образом становится визуальным проявлением структуры здания.

Международное жюри, в состав которого вошли архитектор Арата Исодзаки и критик Чарльз Дженкс выбрали проект ОМА для этого здания, потому что он «революционизирует» ландшафт Пекина, а также мир архитектуры, переосмысливая понятия небоскреба.

Комплекс De Rotterdam

Место: Роттердам
Год: 2013
Материалы: сталь, стекло

Многофункциональный комплекс «Де Роттердам» представляет собой три 44-этажные стеклянные башни, соединенные между собой общим цоколем. Хаотично сдвинутые блоки здания создают щели, которые придают композиции башен динамику и очеловечивают стеклянные монолиты.

Этот вертикальный город является частью реконструкции старого портового района Вильгельминапира, а само название De Rotterdam отсылает к кораблям голландско-американской линии, которые перевозили тысячи европейцев, эмигрировавших в США.

Это не только высокое, но и глубокое здание, которое занимает целый квартал и вмещает в себя офисы, апартаменты, гостиницу, конференц-залы, магазины, рестораны и кафе, которые позволяют взаимное использование жителями и работниками комплекса. 

Музей «Гараж»

Место: Москва
Год: 2015
Материалы: бетон, поликорбонат 

Музей современного искусства «Гараж» — это реконструированный ресторан «Времена года» 1960-х годов, который стоял заброшенным в Парке Горького на протяжении 20 лет. В дизайне сохранены оригинальные элементы советской эпохи, в том числе мозаичная стена, плитка и кирпичная кладка. Этот процесс Колхас описывает как «не восстановление здания, а сохранение его распада». 

ОМА использует качества существующей структуры для ее нового использования в роли галереи: открытые поэтажные планы служат большими открытыми пространствами для выставок, проектов и мероприятий, в то время как более фрагментированные пространства размещают научно-исследовательские и образовательные учреждения. 

Оригинальные фасады здания разрушились, поэтому OMA спроектировала полупрозрачную двухслойную поликарбонатную оболочку, которая обеспечивает рассеянное освещение внутри галереи. Кроме того, фасад приподнят более чем на 2 метра над землей, чтобы связать здание с парком. 

Вход в здание представляет собой вырезанные из фасада и поднятые на 7 метров над уровнем крыши панели, напоминающие двери гаража. Эти панели отсылают к первому дому музея в авангардном автовокзале, спроектированном архитектором-конструктивистом Константином Мельниковым в 1920-х годах.  

Национальная библиотека Катара

Место: Доха
Год: 2017
Материалы: бетон, мрамор, стекло

Большое монолитное здание Национальной библиотеки Катара имеет форму ромба за счет оторванных от земли углов. Это единое огромное пространство для людей и книг, прерываемое лишь несколькими стройными колоннами. Дневной свет попадает внутрь здания через гофрированный стеклянный фасад и рассеивается от глянцевого белого потолка.  

Стеллажи с книгами, выполненные из того же белого мрамора, что и пол, организованы вокруг центрального треугольного пространства и уходят вглубь здания, перемежаясь с пространствами для чтения и общения. Эта конфигурация позволяет библиотеке переплетать моменты хаоса, взаимодействия и уединения, облегчая читательский опыт. 

Катарская библиотека отражает подход, в котором пространство, свет, воздух, виды, материалы, ландшафт и пользовательский опыт превосходят наглые эксперименты и радикальную форму. 

«Существует сходство между архитектурой и созданием книг: обе они имеют невероятно долгую историю, но должны постоянно обновляться, чтобы выжить» 

Национальная библиотека играет центральную роль в катарском «городе образования», генеральный план которого разработал Арата Исодзаки в 1995 году. Он включает в себя образовательные и научно-исследовательские учреждения, в том числе филиалы всемирно известных университетов и штаб-квартиру катарского фонда, также разработанную ОМА. Своим блеском белого бетона здание библиотеки вторит обеим этим структурам в стремлении войти в диалог со своим окружением. 

Интересные факты

1. Когда Колхас работал в De Haagse Post, он писал заметки про искусство и культуру, в том числе брал интервью у датского архитектора и художника Константа Нивенхейса и итальянского режиссера Федерико Феллини;
2. Английский Рема безупречен, но он ругается с голландским акцентом, крича «Feck!»;
3. Он так часто останавливался в отелях, что захотел спроектировать собственный;
4. Рем Д. Колхас, основатель обувной компании United Nude, является его племянником;
5. В 2012 архитектор появился в серии мультсериала The Simpsons, комично преподавая курс архитектуры с Лего-версией своего здания CCTV в Пекине;
6. Рем является членом Международного попечительского комитета по созданию в Москве музея Дома Мельникова;
7. Рисунки итогового проекта Колхаса в АА являются самым востребованным предметом коллекции МоМА;
8. ОМА в переводе с голландского означает «бабушка»;
9. В 2008 журнал Time поместил Рема в свой топ-100 самых влиятельных людей мира;
10. В одном интервью Рем Колхас сказал: «Я ненавижу быть архитектором. И вообще архитекторов я ненавижу».

Другие проекты

Посольство Нидерландов в Берлине, 2003 The Interlace в Сингапуре, 2013 Форум Faena в Маями,2016 Музей изящных искусств в Квебеке, 2016 Фонд Prada в Милане, 2018 Жилой комплекс 121 East 22nd Street в Нью-Йорке, 2019

Полезные ссылки

— Cайт, посвященный документальному фильму о Реме Колхасе, снятый сыном архитектора;

— Интервью Рема Колхаса телеведущему Владимиру Познеру на Московском урбанистическом форуме в 2018 году;

— Самые интересные моменты этого интервью, записанные Strelka Mag;

— Сайт архитектурного агентства ОМА;

— Все проекты Рема Колхаса на сайте ArchDaily.

Отдельная благодарность в подготовке материала Александре Галаниной
Обложка — Дарья Малышева

---

Авторы фотографий: Philippe Ruault, Iwan Baan, Bruce Damonte, Yuri Palmin, Ossip van Duivenbode

---

Следите за нами в социальных сетях, чтобы не пропускать новые материалы: Вконтакте, Facebook, Telegram — @loskomagazine, Instagram. А еще, если вы цените свой и чужой труд, то всегда можете поддержать нас финансово на Boosty.

Почему Рем Колхас — самый противоречивый архитектор в мире? | Искусство и культура

Архитектор Рем Колхас, 67 лет. Привычка Колхааса встряхивать устоявшиеся условности сделала его одним из самых влиятельных архитекторов своего поколения. Тунг Уолш

Рем Колхас создает проблемы в мире архитектуры еще со студенческих лет в Лондоне в начале 1970-х годов. Архитекторы хотят строить, и с возрастом большинство из них готовы смягчить свою работу, если это принесет им сочный заказ. Но 67-летний Колхас остался первоклассным провокатором, который даже в наши консервативные времена просто не умеет себя вести. Здание штаб-квартиры Центрального телевидения Китая, завершенное в мае этого года, некоторые критики охарактеризовали как циничное произведение пропаганды, а другие (в том числе и этот) — как шедевр. Более ранние проекты поочередно приводили в трепет и ярость тех, кто следил за его карьерой, включая предложение преобразовать часть Музея современного искусства в своего рода министерство саморекламы под названием MoMA Inc. (отклонено) и пристройку к музею Уитни. Американское искусство, которое будет нависать над существующим историческим зданием, как кошка, лапающая клубок пряжи (упало).

Привычка Колхааса встряхивать устоявшиеся условности сделала его одним из самых влиятельных архитекторов своего поколения. Непропорционально большое количество восходящих звезд профессии, в том числе Вини Маас из голландской фирмы MVRDV и Бьярке Ингельс из копенгагенской BIG, работали в его офисе. Архитекторы копаются в его книгах в поисках идей; студенты во всем мире подражают ему. Привлекательность отчасти заключается в его способности выводить нас из равновесия. В отличие от других архитекторов его уровня, таких как Фрэнк Гери или Заха Хадид, которые на протяжении долгой карьеры продолжали совершенствовать свое уникальное эстетическое видение, Колхас работает как художник-концептуалист, способный черпать из, казалось бы, бесконечного резервуара идей.

Однако наиболее провокационным — и во многом наименее понятным — вкладом Колхааса в культурный ландшафт является его роль городского мыслителя. С тех пор, как Ле Корбюзье нанес на карту свое видение модернистского города в 1920-х и 30-х годах, ни один архитектор не покрывал так много территории. Колхас преодолел сотни тысяч миль в поисках заказов. Попутно он написал полдюжины книг об эволюции современного мегаполиса и разработал генеральные планы, среди прочего, пригорода Парижа, Ливийской пустыни и Гонконга.

Его беспокойный характер привел его к неожиданным темам. На выставке, впервые показанной на Венецианской биеннале 2010 года, он стремился продемонстрировать, как консервация способствовала своего рода коллективной амнезии, превращая исторические районы в декорации для туристов и ретушируя здания, представляющие более неудобные главы нашего прошлого. Сейчас он пишет книгу о сельской местности, предмете, который в значительной степени игнорировался поколениями планировщиков, считавших город горнилом современной жизни. Если городская работа Колхаса имеет объединяющую тему, то это его видение мегаполиса как мира крайностей, открытого для любого человеческого опыта. «Перемены наполняют людей этим невероятным страхом», — сказал Колхас, когда мы сидели в его офисе в Роттердаме и просматривали ранний макет его последней книги. «Нас окружают кризисники, которые видят город в состоянии упадка. Я как бы автоматически принимаю перемены. Затем я пытаюсь найти способы мобилизации изменений для укрепления первоначальной идентичности. Это странное сочетание веры и отсутствия веры».

Высокий и подтянутый, в зауженной к низу темно-синей рубашке, с пытливыми глазами, Колхас часто кажется нетерпеливым, когда говорит о своей работе, и часто встает, чтобы найти книгу или изображение. В его фирме OMA для Управления столичной архитектуры работает 325 архитекторов с филиалами в Гонконге и Нью-Йорке, но Колхасу нравится сравнительная изоляция Роттердама, сурового портового города. Размещенный в массивном здании из бетона и стекла, его офис расположен на больших открытых этажах, как на фабрике. В то воскресное утро, когда мы встретились, около дюжины архитекторов молча сидели за длинными рабочими столами перед своими компьютерами. Повсюду были разбросаны макеты различных проектов, некоторые из которых были настолько большими, что в них можно было зайти.

В отличие от большинства архитекторов его уровня, Колхас участвует во многих конкурсах. Процесс дает творческую свободу, так как клиент не зависает, но это также рискованно. Фирма вкладывает огромное количество времени и денег в проекты, которые никогда не будут реализованы. Для Колхаса это кажется приемлемым компромиссом. «Я абсолютно никогда не думал о деньгах или экономических проблемах, — сказал Колхас. «Но как архитектор я думаю, что это сила. Это позволяет мне быть безответственным и вкладываться в свою работу».

Первое испытание своих урбанистических теорий Колхас провел в середине 1990-х, когда он получил заказ на проектирование обширной застройки на окраине Лилля, ветхого промышленного города на севере Франции, экономика которого когда-то была основана на добыче полезных ископаемых и текстиле. Связанный с новой линией высокоскоростной железной дороги, комплекс под названием Euralille включал в себя торговый центр, конференц-центр и выставочный центр, а также офисные башни, окруженные путаницей автострад и железнодорожных путей. Стремясь придать ему богатство и сложность старого города, Колхас задумал нагромождение городских достопримечательностей. Бетонная пропасть, пересекаемая мостами и эскалаторами, должна была соединить подземный гараж с новой железнодорожной станцией; ряд несоответствующих друг другу офисных башен будет пересекать железнодорожные пути станции. Для большего разнообразия были приглашены знаменитые архитекторы для проектирования различных зданий; Колхас спроектировал конференц-зал.

Спустя более десяти лет после его завершения, Колхас и я встретились перед Congrexpo, конференц-залом, чтобы посмотреть, как проект выглядит сегодня. Эллиптическая оболочка, колоссальное здание разделено на три части: концертный зал на 6000 мест на одном конце, конференц-зал с тремя аудиториями в середине и выставочное пространство площадью 215 000 квадратных футов на другом.

В эту субботу днем ​​здание пустует. Колхаасу пришлось уведомить городские власти, чтобы получить доступ, и они ждут нас внутри. Когда Колхааса наняли для проектирования здания, его все еще считали восходящим талантом; сегодня он крупный деятель культуры — архитектор, лауреат Притцкеровской премии, о котором регулярно пишут в журналах и на телевидении, — и официальные лица явно рады встрече с ним. Его присутствие, кажется, придает культурную значимость их провинциальному городу.

Колхас вежлив, но, кажется, хочет сбежать. Выпив чашку кофе, мы извиняемся и начинаем пробираться по пещерообразным комнатам зала. Время от времени он останавливается, чтобы обратить мое внимание на какую-нибудь архитектурную особенность: например, мрачную атмосферу зала, обшитого фанерой и искусственной кожей. Дойдя до главного концертного зала, сырой бетонной оболочки, мы долго стоим там. Иногда Колхас кажется архитектором поневоле — кем-то, кого не заботят общепринятые представления о красоте, — но он мастер своего дела, и я не могу не восхищаться интимностью пространства. Комната имеет идеальные пропорции, так что, даже сидя в глубине верхнего балкона, вы чувствуете, как будто прижимаетесь к сцене.

Но больше всего меня поражает то, как Колхас смог выразить в одном здании большие урбанистические идеи. Эллиптическая, яйцеобразная внешность Congrexpo предполагает совершенно автономную систему, но внутри находится какофония конкурирующих зон. Главный вестибюль, поддерживаемый внушительными бетонными колоннами, напоминает римские руины, заключенные в зеркальный зал; выставочное пространство, напротив, светлое и воздушное. Возникшее между ними напряжение, похоже, отражает одну из основных забот Колхаса: как обеспечить максимальную степень личной свободы, не способствуя эрозии гражданской культуры?

Остальная часть Евралиля немного разочаровывает. Застройке не хватает эстетического единства, которое мы связываем с великими городскими достижениями более ранних эпох и которое, к лучшему или к худшему, придает им монументальное величие. Из-за ограниченного бюджета многие строительные материалы стоят дешево, а некоторые плохо изнашиваются. Станция высокоскоростного поезда, спроектированная Жаном-Мари Дютильелем, кажется грубой и душной, несмотря на огромные стеклянные просторы. Добавление металлических клеток над мостами и эскалаторами станции, чтобы люди не бросали мусор на пути, только делает атмосферу более гнетущей.

Однако со временем я замечаю более тонкую игру пространств. Треугольная площадь действует как успокаивающий центр в самом сердце застройки, ее поверхность плавно спускается к длинному окну, из которого вы можете наблюдать, как поезда медленно прибывают и отходят от станции. Напротив, перекрещивающиеся мосты и эскалаторы, которые спускаются на несколько этажей к платформе метро за станцией, вызывают в воображении головокружительные подземные своды гравюр Пиранези 18-го века с воображаемыми тюрьмами. Наверху башни, которые окружают станцию, в том числе поразительная конструкция из полупрозрачного стекла в форме ботинка, спроектированная Кристианом де Портзампарком, создают приятный эффект стаккато на горизонте.

Лучше всего то, что Евралиль не является ни детским тематическим парком, ни неприступной сеткой ящиков из синтетического стекла. Это действительно непретенциозное, популистское пространство: улицы, заполненные возбужденными бизнесменами, угрюмыми подростками и рабочими парами, пульсируют энергией. Эта разница подчеркнута позже, когда мы прогуляемся по историческому центру Лилля в нескольких кварталах от него, где отремонтированные пешеходные улицы и наряженная площадь выглядят как французская версия главной улицы Диснея.

Достижение Колхаса в Евралиле немаловажно. За время, прошедшее с момента завершения развития, глобализация породила множество городских центров, столь же однородных и бесплодных, как худшие образцы ортодоксального модернизма — минус социальный идеализм. То, что когда-то называлось общественным пространством, превратилось в место бешеного потребительства, за которым наблюдают бдительные глаза тысяч камер наблюдения, часто закрытых для тех, кто не может позволить себе членство.

В этом новом мире архитектура все больше и больше напоминает форму корпоративного брендинга. Те, кто поднялся по служебной лестнице, когда-то думая, что они будут производить значимую общественную работу — библиотеки, художественные музеи и жилищные проекты, которые были одним из основных элементов архитектуры 20-го века, — внезапно оказались за столом напротив застройщиков и советов директоров корпораций, чье интересы не всегда были столь благородны. Эти клиенты все больше и больше жаждали эффектного здания, которое могло бы привлечь толпу или продать недвижимость.

Колхас родился в Роттердаме в 1944 году, во время бомбардировки союзниками, и вырос в семье интеллигентной богемы. Дедушка был архитектором, построившим штаб-квартиру голландской авиакомпании KLM и государственного управления социального обеспечения; его отец писал магические реалистические романы и редактировал левый еженедельник. После войны семья переехала в Амстердам, где Колхас проводил дни, играя в развалинах здания государственного архива, взорванного сопротивлением во время немецкой оккупации.

Впервые он столкнулся с мегаполисом и всеми его моральными противоречиями еще мальчиком в Джакарте, Индонезия, где его отец руководил культурным институтом под руководством революционера Сукарно, который руководил борьбой страны за независимость. «Я никогда не видел такой бедности, — сказал Колхас. «И я почти сразу понял, что нельзя судить об увиденном. На каком-то уровне вы могли только принять это как реальность».

Вернувшись в Амстердам, когда ему было немного за 20, Колхас избегал радикальной политики, присоединившись к небольшой группе голландских писателей-сюрреалистов на задворках европейской культурной сцены. «Было два вида 60-х, — сказал он мне. «Один был авангардным, в высшей степени модернистским — Антониони, Ив Кляйн. Другой была англо-саксонская, хиппи-политическая сторона. Я ассоциировался с авангардной тенденцией». Колхас некоторое время работал журналистом, написав профиль, высмеивающий видение художника-архитектора Константа Ньювенхейса посткапиталистического рая, подвешенного на высоте сотен футов над городом на огромном стальном каркасе. Более поздняя история высмеивала Прово — группу молодых голландских анархистов, чьи действия (планирование сорвать королевскую свадьбу дымовыми шашками) были направлены на то, чтобы подстрекать голландские власти. Колхас даже был соавтором сценария для непристойного короля фильмов категории B Расса Мейера. (Фильм так и не был снят.)

К тому времени, когда Колхас поступил в Лондонскую архитектурную ассоциацию в конце 1960-х годов, он зарекомендовал себя как смелый мыслитель с порочным чувством юмора. Рисунки, которые он сделал для своего последнего проекта, которые сейчас принадлежат MoMA, были дерзкой пародией на модернистские утопии и их «последствия». Проект, получивший название «Добровольные узники архитектуры», был частично смоделирован по образцу Берлинской стены, которую Колхас назвал «шедевром» дизайна, превратившим западную часть города в неотразимую городскую фантазию. Ироничное предложение Колхаса по Лондону проложило широкую полосу через центр, чтобы создать гедонистическую зону, которая могла бы «полностью удовлетворить индивидуальные желания». Когда жители города устремятся к нему, остальная часть Лондона превратится в руины. (Галереи и музеи просят одолжить рисунки Колхаса чаще, чем что-либо еще в архитектурных и дизайнерских коллекциях MoMA.)

Книга Колхаса « Бредовый Нью-Йорк » закрепила за ним репутацию провокатора. Когда Колхас писал ее в середине 1970-х, Нью-Йорк находился в спирали насилия и упадка. Мусор накапливался на улицах, владельцы трущоб сжигали заброшенные многоквартирные дома в Южном Бронксе, чтобы получить страховку, а белый средний класс бежал в пригороды. Для большинства американцев Нью-Йорк был современным Содомом.

Для Колхаса это был потенциальный городской рай. Со своей новой женой, голландской художницей Маделон Вризендорп, он увидел пристанище для чужаков и неудачников. Он утверждал, что общая сетка Манхэттена, казалось, способна вместить опьяняющую смесь человеческой деятельности, от самых крайних частных фантазий до самых маргинальных субкультур. Позитивность книги подчеркивала обложка: иллюстрация Вризендорпа, на которой здания Эмпайр Стейт и Крайслер лежат бок о бок в посткоитальном сне. «Это было направлено против представления о Нью-Йорке как о безнадежном случае», — сказал мне Колхас. «Чем более неправдоподобной казалась его защита, тем интереснее было писать об этом».

Эти ранние идеи начали воплощаться в городскую стратегию в серии проектов в Париже и его окрестностях. Например, в конкурсе 1991 года на расширение делового района Ла Дефанс Колхас предложил снести все, кроме нескольких исторических достопримечательностей, университетского городка и кладбища; остальные будут заменены новой сеткой в ​​манхэттенском стиле. Идея заключалась в том, чтобы определить и защитить самое ценное, а затем создать условия для городского хаоса, который он так любил завоевывать.

Совсем недавно Колхас отреагировал на то, что он назвал «чрезмерной тягой к зрелищности», доведя свою еретическую работу до еще больших крайностей. В архитектурном плане его недавние проекты могут быть либо восхитительно загадочными, либо брутально прямыми. Искаженная форма его здания видеонаблюдения, например, — своего рода прямоугольная арка, вершина которой находится под углом на высоте более 500 футов над землей, — делает невозможным определение ее смысла. (Мартин Филлер осудил это в New York Review of Books 9.0044 как продуманная попытка придать «фиктивное подобие прозрачности» тому, что по сути является пропагандистским оружием китайского правительства.) С некоторых точек зрения его форма выглядит громоздкой и агрессивной; с других он выглядит почти хрупким, как будто все это вот-вот опрокинется — великолепная эмблема смутных времен. В отличие от этого, Wyly Theatre в Далласе (2009) представляет собой гиперфункциональную машину — гигантскую летную башню с подвижными сценами и перегородками, заключенную в 11-этажную металлическую коробку.

В то же время его городские работы начинают казаться все более донкихотскими. В плане развития Гарвардского университета 2001 года, который расширялся через реку Чарльз в соседний Олстон, Колхас предложил изменить направление реки на несколько миль, чтобы создать более единый кампус. Эта идея казалась абсурдной, и правление Гарварда быстро отклонило ее, но она несла в себе скрытый смысл: поразительный рост Америки в первые три четверти 20-го века был в значительной степени основан на высокомерии ее инженеров. (Вспомните Лос-Анджелес, изображенный в фильме Романа Полански «9».0043 Чайнатаун ​​ , город, который отводил воду через 250 миль пустыни, чтобы питать рост долины Сан-Фернандо.) Почему, казалось, спрашивал Колхас, такие чудеса не возможны сегодня?

В конкурсе 2008 года на участок у побережья Дубая Колхас пошел другим путем, предложив застройку, которая напоминала бы фрагмент Манхэттена, который переплыл через Атлантику и застрял в Персидском заливе — своего рода «аутентичный ” городская зона, состоящая из обычных городских кварталов, которые должны были служить фоном для фальшивого блеска Дубая.

Его наиболее убедительным ответом на пороки глобальной урбанизации было предложение о строительстве культурного района Западный Коулун, обширного культурного и жилого комплекса площадью 99 акров, который будет построен на свалке с видом на гавань Гонконга. Колхас ездил в Гонконг каждый месяц в течение более года, чтобы работать над проектом, часто блуждая в окрестных горах. Вдохновленный найденными им жилищами переселенцев и сельскими болотами, он предложил три «городских поселка», расположенных вдоль просторного общественного парка. Идея заключалась в том, чтобы создать социальную чашу для смешивания людей разного культурного, этнического и классового происхождения. «Несмотря на свой столичный характер, Гонконг окружен сельской местностью, — сказал Колхас. «Мы чувствовали, что обнаружили действительно замечательный прототип. Деревни были не только очень красивой городской моделью, но и устойчивыми».

Опыт закончился разочарованием. После более чем года работы над предложением Колхас проиграл Норману Фостеру, чьи проекты известны высокотехнологичным блеском.

Еще больше беспокоит Колхаса то, что архитектурный климат стал более консервативным и, следовательно, более устойчивым к экспериментальной работе. (Обратите внимание на недавний успех таких архитекторов, как Дэвид Чипперфилд, чья минималистская эстетика получила высокую оценку за ее утешительную простоту.)

Как сказал мне один человек, тесно сотрудничавший с Колхасом: проекты есть. Идея предложить строить деревни в городской черте Гонконга очень пугает китайцев — это именно то, от чего они убегают».

Тем не менее, Колхас всегда стремился найти красоту в местах, которые другие могли бы счесть городским мусором, и тем самым он, кажется, поощрял нас оставаться более открытыми для других. Его идеальный город, если заимствовать слова, которые он когда-то использовал для описания проекта «Западный Коулун», кажется местом, где «все для всех».

Его вера в это видение, похоже, ничуть не охладилась. Один из его новейших проектов, строящийся центр исполнительских искусств в Тайбэе, сочетает в себе загадочность CCTV и прямолинейность театра Wyly. И он продолжает заниматься градостроительными проектами: источники в архитектурном сообществе говорят, что он недавно выиграл конкурс на проектирование обширного аэропорта в Дохе, Катар (результаты не были обнародованы). Если он будет построен, то станет его первым крупным городским проектом со времен Евралиля.

Колхас впервые задумал написать книгу о сельской местности, когда гулял со своей давней спутницей, дизайнером Петрой Блез, в швейцарских Альпах. (Коолхас расстался со своей женой несколько лет назад и теперь живет с Блезом в Амстердаме.) Проезжая через деревню, он был поражен тем, насколько искусственной она выглядела. «Мы приходили сюда с определенной регулярностью, и я начал распознавать определенные закономерности, — сказал Колхас. «Люди изменились; коровы на лугах выглядели иначе. И я понял, что мы много работали над этой темой на протяжении многих лет, но мы никогда не связывали точки. Это как бы сублимировано».

В макете книги изображения роскошно отремонтированных загородных домов и подростков-мигрантов в темных тонах соседствуют с изображениями домотканых русских крестьян столетней давности. На диаграмме показан спад в сельском хозяйстве за последние 150 лет. В сельской местности площадью десять квадратных километров за пределами Амстердама Колхас находит продавца солнечных батарей, ночлег и завтрак, сувенирные магазины, центр релаксации, центр грудного вскармливания и сад скульптур, разбросанный среди земель, которые в основном обрабатываются польскими рабочими. Роботы водят тракторы и доят коров.

Колхас говорит, что книга затронет жизненно важную тему: как смириться с неумолимым темпом модернизации. Сельская местность стала «более изменчивой, чем ускоренный город», — пишет Колхас в одном из макетов. «Мир, ранее определяемый временами года, теперь представляет собой ядовитую смесь генетических экспериментов, индустриальной ностальгии [и] сезонной иммиграции».

Трудно понять, считаете ли вы это кошмаром или возможностью, говорю я ему. «Это была история всей моей жизни, — сказал Колхас, — бежать против течения и бежать по течению. Иногда бег по течению недооценивают. Принятие определенных реалий не исключает идеализма. Это может привести к определенным прорывам». На самом деле урбанизм Колхаса, можно сказать, существует на переломном этапе между миром, как он есть, и миром, каким мы его себе представляем.

Галерея Серпентайн в Лондоне накрыта надувным навесом с подсветкой изнутри. Дональд Милн Предлагается театр с передвижными уличными платформами. ОМА Предлагаемое большое театральное пространство для Гонконга. ОМА Предложение Рема Коохааса о культурном районе в Гонконге. ОМА Видение Колхаса для Дубая включало сетку, напоминающую Манхэттен. ОМА Информационная эра обретает форму в Публичной библиотеке Сиэтла, спроектированной Колхасом. Филипп Руо Посольство Нидерландов в Берлине имеет прямоугольную форму. Ник Кейн / Аркейд Пекинская штаб-квартира Центрального телевидения Китая, кажется, бросает вызов геометрии. AStock / Корбис В 1970-е годы Колхас воспринял потрепанный Нью-Йорк; Вризендорп вообразил значки in flagrante delicto на обложке книги Колхаса. ОМА Мюзик-холл в Порту, Португалия Иван Баан, www. iwan.com Архитектурное здание Корнельского университета призвано способствовать творчеству. Иван Баан, www.iwan.com План Рема Колхаса об ограждении Лондона был комментарием к городской жизни, а не чертежом. Музей современного искусства / Лицензия Scala / Art Resource, Нью-Йорк Студенческий центр в Техническом институте Иллинойса увенчан трубой из нержавеющей стали, чтобы приглушить звук проходящих поездов. Ричард Барнс / Отто Архитектор Рем Колхас, 67 лет. Привычка Колхааса встряхивать устоявшиеся условности сделала его одним из самых влиятельных архитекторов своего поколения. Тунг Уолш

Рекомендуемые видео

Империал Премиум | международная художественная премия

• Развлечения и поп-культура
• География и путешествия
• Здоровье и медицина
• Образ жизни и социальные вопросы
• Литература
• Философия и религия
• Политика, право и правительство
• Наука
• Спорт и отдых
• Технология
• Изобразительное искусство
• Всемирная история

• В этот день в истории
• Викторины
• Подкасты
• Словарь
• Биографии
• Резюме
• Популярные вопросы
• Обзор недели
• Инфографика
• Демистификация
• Списки
• #WTFact
• Товарищи
• Галереи изображений
• Прожектор
• Форум
• Один хороший факт

• Развлечения и поп-культура
• География и путешествия
• Здоровье и медицина
• Образ жизни и социальные проблемы
• Литература
• Философия и религия
• Политика, право и правительство
• Наука
• Спорт и отдых
• Технология
• Изобразительное искусство
• Всемирная история

• Britannica объясняет
  В этих видеороликах Britannica объясняет различные темы и отвечает на часто задаваемые вопросы.
• Britannica Classics
  Посмотрите эти ретро-видео из архивов Encyclopedia Britannica.
• Demystified Videos
  В Demystified у Britannica есть все ответы на ваши животрепещущие вопросы.
• #WTFact Видео
  В #WTFact Britannica делится некоторыми из самых странных фактов, которые мы можем найти.
• На этот раз в истории
  В этих видеороликах узнайте, что произошло в этом месяце (или любом другом месяце!) в истории.

• Студенческий портал
  Britannica — это главный ресурс для учащихся по ключевым школьным предметам, таким как история, государственное управление, литература и т. д.
• Портал COVID-19
  Хотя этот глобальный кризис в области здравоохранения продолжает развиваться, может быть полезно обратиться к прошлым пандемиям, чтобы лучше понять, как реагировать сегодня.
• 100 женщин
  Britannica празднует столетие Девятнадцатой поправки, выделяя суфражисток и политиков, творящих историю.