Три выставки Кабаковых: как это было

ВыставкиМузей

В Третьяковской галерее завершилась ретроспектива Ильи и Эмилии Кабаковых «В будущее возьмут не всех», первая в истории коллаборация Тейт Модерн, Эрмитажа и Третьяковки. Художники, директора и кураторы трех музеев поделились своими впечатлениями

Тамара Вехова

14.01.2019

Илья и Эмилия Кабаковы. Монтаж экспозиции в Эрмитаже.

Фото: Государственный Эрмитаж

Тамара ВеховаИскусствовед, галерист, куратор.

Фото: Vehova Art Space

Выбранное для выставки название подчеркивало, что сама она как событие разворачивается не только в пространстве, но и во времени. И хотя формат ретроспективы очевидно подразумевает путешествие в прошлое, Кабаковы, с присущей им фантазией и смелостью, превратили заданный отрезок в новую систему координат. В ней временная ось «в будущее возьмут» пересеклась с пространственной, на которой отмечены Лондон (октябрь 2017 года — январь 2018 года), Санкт-Петербург (апрель — июль 2018 года) и Москва (сентябрь 2018 года — январь 2019 года). География могла бы быть и шире, если бы не правило Тейт Модерн показывать свой проект не более чем на двух сторонних площадках.

Согласно замыслу Кабаковых эта выставка — первая ретроспектива, представляющая собой тотальную инсталляцию «жизнь художника». При этом ни одного архивного фото или видео из жизни авторов на выставке не было: портрет художника — это его работы, его среда обитания — музейное пространство.

Ретроспектива объединила ряд знаковых произведений, которыми прославились Кабаковы: от хрестоматийного «Человека, улетевшего в космос из своей комнаты» (1985) до скандально известной инсталляции «Туалет», выстроенной в размер натурального общественного сортира на кассельской Documenta в 1992 году. В залах была последовательно показана художественная эволюция автора — от первых самостоятельных графических экспериментов начала 1960-х к громадным сияющим красками холстам из «коллажной» серии, над которой Илья Кабаков работает в последние годы. Графика, живопись, альбомы, тотальные инсталляции, макеты и ленд-арт-объекты — произведения Кабаковых были предоставлены музеями и частными собраниями со всего света. Каждый из трех вариантов ретроспективы — лондонский, петербургский и московский — отличался как подборкой работ, так и их расположением внутри экспозиции. Еще одним любопытным отличием стала контекстная среда, созданная в каждом из музеев.

Какие идеи транслирует искусство Кабаковых? Почему их выставка важна для музеев — участников проекта? Каковы акценты и специфика показа ретроспективы в каждом конкретном случае? Как принимала ее аудитория? Об этом рассказали Фрэнсис Моррис и Джульет Бингхэм (Тейт Модерн), Зельфира Трегулова (Государственная Третьяковская галерея) и Дмитрий Озерков (Государственный Эрмитаж).

Диалог внутри эпохи

Экспозиция в Тейт Модерн.

Фото: Tate Moder

Открытие лондонской ретроспективы было приурочено к 100-летию октябрьских событий 1917 года. Тейт Модерн подготовила сразу две русские выставки, показав официальную и неофициальную историю, создание великой советской утопии и затем ее развенчание, а также выход через советский андерграунд в универсальное пространство мирового contemporary art.

Параллельно с ретроспективой Кабаковых в Тейт Модерн можно было посмотреть The Red Star over Russia — выставку собрания Дэвида Кинга, журналиста, который жил в Москве и писал для Sunday Times в 1960-е годы. Его коллекция показывает историю России через печатные издания с 1900 года. «Сперва мы сомневались, стоит ли показывать их одновременно, — рассказала директор Тейт Модерн Фрэнсис Моррис на круглом столе в честь открытия выставки Кабаковых в ГТГ, — ведь предметы из коллекции Кинга — это та самая официальная пропаганда, которая так угнетала Кабакова и художников его круга, но затем поняли, что такая параллель будет интересной и познавательной для наших зрителей. И были очень рады, когда Эмилия сказала, что ей нравится это решение, потому что в результате получился живой диалог внутри эпохи».

Илья и Эмилия Кабаковы. «Шесть картин о временной потере зрения (Они красят лодку)». 2015. Частная коллекция.

Фото: Ilya & Emilia Kabakov / Pace Gallery

Джульет Бингхэм, куратор выставки «В будущее возьмут не всех» в Тейт Модерн, так описывает сложившийся контекст: «Официальное искусство (соцреализм), советские плакаты, журналы, художественные объединения — все это окружало Кабакова и его поколение и вызывало или непримиримое отрицание, или слепое доверие. Любопытно, что в некоторых работах Кабаковых воспроизведены изображения с первой выставки, например советские плакаты, которыми оклеены стены „Человека, улетевшего в космос из своей комнаты“. Не менее любопытной рифмой стало то, что выставка собрания Кинга завершалась рисунками Ильи Кабакова, которые он делал по госзаказу, иллюстрируя детские книги в конце 1950-х».

Также Джульет Бингхэм говорит о важности для сегодняшнего зрителя сквозных тем творчества Кабаковых, таких как полет, эскапизм, мечта, свобода: «Художники размышляют о природе страха и надежды, о пространстве утопии. Это универсальные проблемы, которые касаются множества людей, независимо от их возраста, биографии и места проживания. Именно на этой универсальности мы сделали один из главных акцентов, и на выставке было очень заметно, что люди искренне сопереживают героям, будь то боящийся внешнего мира и изолировавший себя мечтатель из инсталляции „Десять персонажей“ или же эскапист из инсталляции „Человек, улетевший в космос из своей комнаты“».  

Более 80 тыс. посетителей, позитивная и разнообразная пресса — успех лондонской ретроспективы несомненен. Фрэнсис Моррис отмечает ее особую важность для музея: «Мы исследуем различные способы, какими художники выражают свои идеи. Также мы стремимся расширять нашу географию, нам важен диалог Востока и Запада, Юга и Севера, нас чрезвычайно интересует история эмиграции и межкультурных контактов. Искусство Кабаковых отражает эти аспекты. Кроме того, оно мощнейшим образом повлияло на современное западное искусство».

Говорить и думать

Илья Кабаков. «Лабиринт. Альбом моей матери». 1990. На вернисаже в Третьяковке.

Фото: Государственная Третьяковская галерея

Первым российским музеем, где Илья Кабаков согласился сделать свою персональную выставку после эмиграции, был Государственный Эрмитаж («„Случай в музее“ и другие инсталляции», 2004), после нее в собрании появились три тотальные инсталляции Кабаковых («Красный вагон», «Жизнь в шкафу» и «Туалет в углу»). Вокруг них и была выстроена вся архитектура нынешней ретроспективы, которую посмотрело около 130 тыс. человек.

Параллельно в залах Зимнего дворца открылась выставка «Арте повера. Творческий прорыв» (ит. arte povera — «бедное искусство»). В 1960–1970-е художники этого направления создавали инсталляции из мусора и повседневных предметов быта и вовлекали зрителя внутрь произведения, используя систему зеркал.

Тотальные инсталляции Кабаковых вступают с этим искусством в любопытный диалог, демонстрируя как сходство, так и ряд принципиальных отличий и в круге основных идей, и в методах их трансляции. Куратор ретроспективы в Эрмитаже Дмитрий Озерков описывает особенную природу инсталляций Кабаковых следующим образом: «Они начинают работать в процессе разговора. То есть, когда ты идешь сам по этой инсталляции, ты ничего не понимаешь. Но потом ты встречаешь другого человека, начинаешь с ним говорить об этом. И говоря, ты начинаешь эту инсталляцию оживлять: а что это, а почему, а куда смотреть, а зачем он это сделал. В этих инсталляциях и картинах есть некий переключатель — люди начинают говорить и думать».

Илья Кабаков. «Человек, который улетел в космос из своей комнаты». 1986.

Фото: Архив Ильи и Эмилии Кабаковых

Отмечая огромный интерес к выставке на Крымском Валу (более 112 тыс. зрителей), директор Третьяковки Зельфира Трегулова объясняет ее актуальностью тотальной инсталляции — концепции, предложенной Кабаковыми еще в середине 1980-х годов. «То, что делает со зрителем Кабаков, не делает больше никто из ныне живущих русских художников. Людям так импонирует иммерсивность, они стремятся к ней, точно так же, как в кино, в 3D. Человеку хочется, чтобы на него воздействовало все одновременно и чтобы он оказался во власти этого воздействия. И зритель в итоге погружен в пучину драмы существования — драмы любого человека, живущего в системе». Кроме того, уверена Трегулова, сама эта форма говорит о том, что важно сегодня, сейчас: «Именно поэтому людей так это трогает. Они реагируют на те послания, которые заложены в работах Кабаковых». Столкновение высокого и низкого, приземленнейшего быта и попытки встретиться с ангелами создают, по словам Зельфиры Трегуловой, особое напряжение. Экспозиция в Третьяковке разрешает его композиционно. «Последняя работа на выставке, — говорит директор ГТГ, — это невероятное полотно с непонятным белым объектом в центре. Это, конечно, обещание чего-то в будущем и чего-то, на что персонажи картины смотрят с изумлением, но и с ожиданием тоже. И по-моему, прекрасно, что именно эта работа провожает пришедших на выставку в узкий коридор, через который они попадают к выходу».

Дмитрий Озерков из Эрмитажа отмечает сходную особенность: «То, что делают Кабаковы, — это критика современного человека, не только российского, не только сегодняшнего, но и западного человека, и человека будущего. Все эти их модели про дом сна, утопические истории про полеты — это все, конечно же, о некоем человеке будущего, который не понимает, куда он попал, и нужно ему как-то помочь. Потому что человек видит не то, что он может видеть, он слышит не то, что он может слышать. Он ограниченный. Кабаковы пытаются его терапевтически направить к каким-то важным для человечества вещам: „Как тебе стать лучше? Надень крылья“, „Как тебе задуматься о чем-то? Ответь на вопросы, почитай книжку“, „Посмотри на картину и опиши свои впечатления“.

Признаки новой эры

Илья Кабаков. «Туалет в углу». 2008.

Фото: Архив Ильи и Эмилии Кабаковых

О различиях восприятия искусства Кабаковых на Западе и в России мы говорили с Эмилией Кабаковой. Она определяет их так: сопереживание опыту художника и его персонажам у западного зрителя лежит в сфере социальной или личной рефлексии, тогда как у русского зрителя — в большей степени в сфере духовной и моральной. В той же беседе Эмилия Кабакова призналась, что выставки в Москве они с Ильей боялись больше других: свои, родные — они и ранить могут сильнее всего. Но страхи оказались напрасными. Более того, московскую ретроспективу Эмилия Кабакова считает особенно удачной. Лондонская экспозиция оказалась перегруженной слишком плотной развеской. В Петербурге выставочное пространство было разорвано лестницей и сторонними залами, что мешало стройной драматургии проекта, и пришлось переиначить первоначальный замысел (впрочем, дизайнер Андрей Шелютто и его команда нашли оптимальное решение).

 

Московская ретроспектива вышла идеально, ровно так, как было задумано. Важно и то, что на ней было представлено больше, чем в Лондоне и Петербурге, работ, относящихся к раннему, московскому периоду (музей выделил под них дополнительный зал, и экспозиция получилась изящной и комфортной). В результате именно Третьяковка показала самую полную (из трех вариантов) картину того, что Илья Кабаков делал до эмиграции в Москве и после 1987 года на Западе, в тандеме с Эмилией Кабаковой.

Илья Кабаков. «В будущее возьмут не всех».

Фото: Andrew Dunkley, Tate Photography / Courtesy the artists and Tate Moder

В Третьяковке ретроспектива Кабаковых шла параллельно с выставкой «Михаил Ларионов». Сложился диалог ключевых для русского искусства ХХ века художников: отца русского авангарда Михаила Ларионова и лидера так называемого второго русского авангарда, основателя московской концептуальной школы Ильи Кабакова. 

Зельфира Трегулова признается, что музей вложил в эту выставку очень много, и дорожит ее успехом: «Для меня очень важны слова Жан-Юбера Мартена, куратора многих исторических выставок Кабакова, в том числе блистательного проекта в Гран-пале в 2014 году. Мартен сказал, что это одна из лучших выставок Кабакова, которая когда-либо была сделана».

Подписаться на новости

Государственная Третьяковская галерея Государственный Эрмитаж Илья Кабаков Тейт Модерн

«Пегас» из советских блокбастеров оказался дореволюционным

Легендарная антикварная скульптура Пегаса, появившаяся в целом ряде советских кинофильмов, как выяснилось, создана до революции и связана с именем одного из отцов-основателей русского кинематографа, Александра Ханжонкова

14.10.2022

Российский исследователь расшифровал письменность острова Пасхи

Последователь Юрия Кнорозова предложил свою версию чтения языка кохау ронго-ронго, используя экспонаты из петербургской Кунсткамеры

29.09.2022

Виктор Мизиано: «Проблема молодых кураторов — отсутствие авторских позиций»

Куратор и теоретик современного искусства, основатель и главный редактор «Художественного журнала» Виктор Мизиано рассуждает об актуальном состоянии кураторства и художественной инфраструктуры в России, а также о собственном кураторском кредо

03. 10.2022

Возвращение импресарио: Дягилев в Третьяковке

Третьяковская галерея к юбилею Сергея Дягилева подготовила зрелищную выставку, а в будущем планирует открыть именной зал великого антрепренера и куратора

04.10.2022

Хроники рода Медичи: от ссудной лавки до Святого престола

Впервые в русском переводе издана трилогия про знаменитую флорентийскую династию олигархов и понтификов. Марчелло Симонетта внимательно рассматривает семейные рецепты, с помощью которых деньги конвертировались в искусство, а искусство — во власть

07.10.2022

Фермер нашел византийскую мозаику во время посадки олив

Специалисты считают, что найденная в лагере беженцев в Газе древность — «самая красивая напольная мозаика», обнаруженная на территории Палестины

28.09.2022

Музеи Кремля планируют показать выставку про фальсификацию материальной истории

Музеи Московского Кремля переверстали выставочные планы и готовятся к открытию своего нового пространства в Средних торговых рядах на Красной площади

30. 09.2022

событие осеннего сезона • Интерьер+Дизайн

Осенный выставочный сезон в Третьяковской галерее открывает важный международный проект Ильи и Эмилии Кабаковых. Проект «В будущее возьмут не всех», над которым ГТГ работала вместе с галереей Тейт Модерн и Государственным Эрмитажем, уже был представлен в Лондоне и Петербурге со своим составом экспонатов. Участники — 18 собраний: российских и зарубежных, музейных и частных.

Новая Третьяковка предоставила самые большие выставочные залы, где традиционно демонстрируются развернутые ретроспективы отечественных «классиков». Дизайн экспозиции в ГТГ делал Евгений Асс.

Илья Кабаков, «Здравствуй, утро нашей родины!», 1981.

Произведения, представленные в Москве, охватывают почти шесть десятилетий — от ранних работ Ильи Кабакова, сделанных в СССР, до живописи последних лет. Название проекта «В будущее возьмут не всех»

заимствовано у одной из самых важных инсталляций, занимающей центральное место в экспозиции.

Илья и Эмилия Кабаковы, «В будущее возьмут не всех», 2001.

Илья Иосифович Кабаков (р. 1933) — один из основателей московской концептуальной школы, создатель «тотальной инсталляции». С конца 1980-х годов все свои проекты он выполняет совместно с женой и соавтором Эмилией Кабаков (урожденной Леках). Первые инсталляции Илья Кабаков создавал в 1980-х годах, в мастерской на Сретенском бульваре. В 1987 году Кабаков впервые выехал за границу и полгода жил и работал в Граце. С 1992 года он постоянно проживает в США.

Илья Кабаков, «Человек, улетевший в космос из своей комнаты», 1985.

Произведения Кабаковых посвящены универсальным, понятным каждому человеку чувствам — страху, надежде, мечте. Многие из них переносят зрителей назад в советское прошлое — в мир коммунальных квартир и «мест общего пользования». Концепцию «тотальной инсталляции» можно сравнить с идеей Gesamtkunstwerk — универсального произведения искусства, синтезирующего различные его виды.

Оно предполагает полное погружение зрителя в искусственную среду, в которой важную роль играют архитектура, цвет, свет, звук.

Илья Кабаков, «Лабиринт. Альбом моей матери», 1990.

К открытию выставки в Новой Третьяковке приурочена премьера фильма «Бедные люди. Кабаковы», снятого Музеем современного искусства «Гараж» к 85-летию Ильи Кабакова. Автором ленты стал журналист и телеведущий Антон Желнов.

В период подготовки к выставке Илья и Эмилия Кабаковы передали Третьяковской галерее свою мастерскую на Сретенском бульваре, а также три живописных произведения. Мастерская станет отделом ГТГ, где будет создана экспозиция, посвященная истории московского концептуализма.

Илья Кабаков, «Ответы экспериментальной группы», 1970–1971.

Илья Кабаков, «Виноватая?», 1982.

Илья Кабаков, «Николай Петрович», 1980.

Илья Кабаков, «Пейзаж с морем», холст, масло, 1957.

«Для Третьяковской галереи этот проект невероятно важен, — говорит директор музея Зельфира Трегулова. — Мы проводим первую выставку самого известного в мире русского художника и восстанавливаем тем самым историческую справедливость… Кабаковы создавали и создают произведения, которые лишены налета «местечковости», а через конкретные факты собственной биографии передают общечеловеческие смыслы, историю о жизни и страданиях, понятную всем. Настоящий проект, наконец громко озвученный в России, — оммаж великому художнику, приуроченный к его 85-летию».

• Выставка «В будущее возьмут не всех». ГТГ на Крымском Валу. С 7 сентября 2018 по 13 января 2019.

Автор:

Интерьер+Дизайн

Фото:

предоставлены пресс-службой выставки

Поделиться:

FB TW OK

#выставка

#Илья и Эмилия Кабаковы

#Илья Кабаков

#современное искусство

#выставка

#Илья и Эмилия Кабаковы

#Илья Кабаков

#современное искусство

Далее

Арт

Cкульптура в поместье Чатсуорт

Design Now Design Now

Эпическая большая выставка Ильи и Эмилии Кабаковых в Третьяковской галерее

Осенью 2018 и частично зимой 2018-2019 уникальную выставку можно было увидеть, прочувствовать, пройти и в полной мере прочувствовать в здании Новой Третьяковки на Крымском валу. Это была первая крупная выставка российских художников Ильи и Эмилии Кабаковых, включающая работы самого Кабакова (до середины 1980-х) и их совместные проекты после этого времени. Сейчас художники живут в Нью-Йорке, США, но их прошлое и воспоминания связаны с советским временем, и кажется, что выставка во многом ориентирована на то, чтобы заново открыть и переосмыслить советское в каждом из нас. Это проект, выполненный в сотрудничестве с галереей Тейт и Государственным Эрмитажем, поэтому после путешествия в Лондон и возвращения в Санкт-Петербург он находит свой конечный пункт назначения в Москве.

Илья Кабаков. Ответы экспериментальной группы. 1970–1971 гг. Частная коллекция

Одно из главных намерений Ильи Кабакова на протяжении всей выставки — попытаться освободить нас от необходимости и ожидания просто впитывать его работы с внутренней свободой интерпретировать их по-разному. Работы, представленные в первых двух «Комнатах» (выставка задумана как своего рода коммуналка) – «Ответы экспериментальной группы» (1970-1971), «К 25 декабря в нашем районе…» (1983) и « График поведения семьи Мокушанских» (1982) – насмешливо относятся к любым установленным правилам поведения или любой установленной возможности ответов. Кабаков разочаровывается в «человеко-советском» типе человеческого поведения и вскрывает двойную сторону вещей, которые должны иметь только одну, параллельно показывая дистанцию ​​между субстанцией и провозглашаемым. Так, люди в «Ответах» дают очень догматичные (но очень разные) интерпретации коллажа из метлы, игрушечного поезда и пальто на вешалке, а в «Расписании» дают очень правильное и очень гендерно-специфическое разделение труда и отдых в семье так характерен для советских правил. «25 декабря» показывает, что то, что провозглашается достигнутым к определенной дате, на самом деле есть не что иное, как незаконченный щебень и грязь.

Илья Кабаков. Человек, улетевший в космос из собственной комнаты. 1985. Собрание Центра Жоржа Помпиду. © Илья Кабаков Фото © Tate (Andrew Dunkley)

Следующие три инсталляции в Комнате 3 организованы вокруг темы невозможных, удивительных событий в, казалось бы, предсказуемом пространстве коммунальной квартиры. Он снова бросает нам вызов изменить наши представления о том, что возможно, а что нет, и игриво вводит идею возможности бегства от унылой рутины советской повседневности. Так, в инсталляции «Происшествие в коридоре возле кухни» (1989), все кастрюли и кастрюли словно взлетели на воздух (почти как в «Мойдодыре» Чуковского), а присутствует «задокументированный свидетельский рассказ» о событии, издевательски создающий ситуацию реального события. Тот же парадоксальный механизм отношения к чуду как к нормальной данности представлен в инсталляции «Человек, улетевший в космос из своей комнаты» (1985), где скрупулезно изложены рассказы соседей о теории этого человека, а мы видим пустая катапульта и дыра в потолке этой мужской комнаты. Комната забита советскими памятными вещами и плакатами – так человек убегает в неизвестность от мира, пропитанного советскости.

В двух более поздних работах, представленных в Зале 6 (они относительно небольшого размера), мы видим то, что может показаться макетами декораций. Первая называется «Вертикальная опера (Гуггенхайм)» (1998/2008) и исследует театральность истории и фокусируется на видении того, что историческое развитие может быть представлено не на временной шкале (в хронологическом порядке), а в вертикальной шкале. Так, знаменитая ротонда музея Гуггенхайма в Нью-Йорке становится карусельной сценой, на которой представлены все периоды развития советского государства (почти сходные с марксовыми историческими формациями и явно пародирующие их), с марширующими или прогуливающимися по кругу людьми. каждый соответствующий уровень. Точно так же в «Где наше место?» (2002/2007) мы заглядываем в художественную галерею, где стоят большие ноги неизвестных фигур (возможно, статуи вождей или богов, которые на самом деле оказываются посетителями 19 века).галереи ХХ века) окружены нормальными маленькими современными посетителями, рассматривающими современные экспонаты. Гигантские фигуры на самом деле смотрят на какое-то другое искусство 19-го века, которое слишком велико, чтобы его можно было увидеть во всей полноте. Инсталляция играет с нашим стремлением увидеть все в ожидаемом формате, где этот микс вносит постоянную путаницу и неуверенность, куда смотреть.

Илья Кабаков. Не всех возьмут в будущее. Собрание MAC, Вена. © Илья и Эмилия Кабаковы Фото © Тейт (Эндрю Данкли)

В зале 7 находится инсталляция, давшая название всей выставке: «В будущее возьмут не всех». У него есть поезд, который, казалось бы, уходит, и странная темная комната или железнодорожный зал перед ним, полный забытых или выброшенных произведений искусства, предметов и книг. Вспоминаются поэты-футуристы ХХ века, стремившиеся «сбросить Пушкина с парохода истории», и вполне субъективные механизмы, заставляющие нас забывать одни произведения искусства и вспоминать другие. В этой комнате чувствуешь себя чуть ли не потерянным ребенком, опоздавшим на поезд, увозивший его или ее друзей в неведомые далекие страны чудесных приключений, и потому вынужденный Кабаковым размышлять о теневой стороне самого искусства – что это значит для быть забытым, непризнанным, старомодным? Это как чеховская «Чайка», поставленная наоборот, от славы к ничтожеству.

Другие виды диссоциации ожидания и воспринимаемой реальности можно найти в инсталляциях «Пустой музей» (1993) в Комнате 8 и «Туалет» (1992/2017) в Комнате 9. Интересно, что я сам был свидетелем двух посетителей замешательство, когда они испытали две из этих установок. Первый окружен настоящим грандиозным музеем, где играет классическая музыка и свет льется из больших окон – окна света сами являются пустыми местами для картин. Там сидели мужчина и женщина, проявляя признаки опасения, а затем подошли к «Туалету», который внезапно показывает содержимое двух нормальных жилых комнат (с женскими и мужскими атрибутами и предметами соответственно) в здании, похожем на старый советский уличный туалет. с большими буквами «М» и «Ф» (МЖ) на каждом из них. Эти посетители не хотели дистанцироваться от собственных ожиданий и находили концептуальное искусство Кабакова обманчивым и бесцельным, и я не стал с ними спорить, так как художники оставляют именно эту свободу восприятия, в том числе и негативную.

Илья Кабаков. Лабиринт: Альбом моей мамы. 1990. Коллекция Тейт. © Илья Кабаков Фото © Тейт (Эндрю Данкли)

Больше всего меня (как антрополога, занимающегося биографией жизни) впечатлила инсталляция Кабакова «Лабиринт: Альбом моей матери» (1990), фактически приобретенная Тейт Современный. Чтобы войти в эту инсталляцию, которая на самом деле является самой большой на выставке (занимает комнату 12, которую сначала нелегко найти), вам нужно пройти через дверь, а затем продолжить свой путь по извилистому коридору, который кажется (опять же) часть коммунальной квартиры или государственной коммуналки ( общежитие ). В лабиринте сплошные выдержки из биографии матери Кабакова Берты Солодухиной, напечатанные на пишущей машинке и сопровождаемые нейтральными и позитивными кадрами городов Бердянска и Москвы, где раньше жила женщина. Очевидный контраст между общей жизнерадостностью кадров этой «жизни советских людей» и выдающейся ненормальностью описываемой жизни женщины, включая постоянную беспризорность, состояния, граничащие с рабством и изнасилованием, постоянную заботу о братьях и сестрах, а затем о сыне и непрерывную страданий и самопожертвования ради других. В автобиографии нет ни горечи, ни жалости к себе, но сквозь пассивный тон чувствуется нарастающий ужас перед тем, что эта женщина пережила в Советском Союзе до конца XIX века. 80-х, когда она заканчивает свой рассказ. Таким образом, «нормальная советская женщина» на картинках выше снова противопоставляется теневой стороне советского бытия, где безропотно и безропотно проживаются самые ужасные состояния.

Завершается выставка в Зале 13 на позитивной, почти мистической ноте – инсталляцией Ильи и Эмилии Кабаковых с заманчивым названием, которое само по себе является пародией на современные книги по самосовершенствованию или инструкции для пользователя – «Как встретить ангела». Набор состоит из большой деревянной модели человека, который, следуя инструкциям, встретил своего ангела в окружении плакатов с подробностями выполнения проекта и эскизами ангелов и людей в других подобных ситуациях. Кабаковы призывают нас всегда мечтать о «а что, если» (как это делал Человек, который улетел в космос) и всегда позволять нашему творчеству брать верх над нашими страхами, позволяя нам взлететь в небо и разбить стеклянный потолок невозможности. Даже созерцание этого акта освобождает разум, и человек выходит из Третьяковской галереи, думая о том, что произойдет, если мы действительно бросим вызов нашим рутинам и «нормальным» способам мышления и поведения в повседневной жизни.

Перейдите по ссылке, чтобы прочитать интервью с куратором выставки Ильи Кабакова в Тейт, Лондон

Илья и Эмилия Кабаковы | Тейт Модерн

Окунитесь в фантастический мир Кабаковых на первой крупной выставке в Великобритании, посвященной пионерам инсталляционного искусства.

Кабаковы — одни из самых знаменитых художников своего поколения, широко известные своими крупномасштабными инсталляциями и использованием вымышленных персонажей. Критикуя условности истории искусства и опираясь на визуальную культуру бывшего Советского Союза — от унылых коммунальных квартир до пропагандистского искусства и его весьма оптимистичных изображений советской жизни — их работы обращаются к универсальным идеям утопии и фантазии; надежда и страх.

Выставка рассказывает о невероятном творческом пути Кабаковых, начиная с ранних картин, рисунков, альбомов и скульптурных работ, созданных Ильей, работавшим «неофициальным» художником в своей московской мастерской с 1960-х годов, до его переезда в Нью-Йорк в 1960-е годы. конец 1980-х — поворотный момент, положивший начало его сотрудничеству с Эмилией над иммерсивными и часто крупномасштабными инсталляциями. Включая архитектурные модели реализованных и нереализованных утопических проектов и общественных скульптур, выставка демонстрирует широту практики Кабаковых.

Три крупных и редко экспонируемых «тотальных» инсталляции впервые будут представлены вместе: Человек, улетевший в космос из своей квартиры 1985, Лабиринт (альбом моей мамы) 1990 и Не всех возьмут в Будущее 2001. Выглядя так, как будто они были недавно освобождены, эти сверхъестественные среды вовлекают зрителей в абсурдные и трогательные истории этих часто вымышленных персонажей.

К столетию 1917 Русская революция, выставка В будущее возьмут не всех исследует роль художника в обществе в смутное время.

… Подытожим:
Впереди только Малевич.
Но возьмут лишь несколько – лучших. Кого выбирает директор – ОН ЗНАЕТ КОГО.