e-finland.ru

самый известный финский архитектор • Имя • Дизайн • Интерьер+Дизайн

Алвар Аалто (Alvar Aalto, 3.02.1898 — 11.05.1976) — великий финский архитектор и дизайнер. Спроектированные им здания вошли в архитектурные учебники и энциклопедии, основанная им компания Artek до сих пор с успехом продает его мебель.

За 78 лет своей жизни Алвар Аалто построил множество общественных и частных зданий в Европе, США, и даже в Ираке. По всей Финляндии, от Хельсинки до маленького городка Алаярви, где жили его родители, стоят его университеты, библиотеки, музеи, театры, культурные центры, офисы, школы и церкви. С 1963 по 1968 гг он был президентом Финской Академии, в 1957-м был избран почетным членом Американской Академии искусств и наук, стал лауреатом престижных архитектурных наград: золотой медали Королевского института британских архитекторов (RIBA) и золотой медали Американского института архитекторов (AIA).

+ По теме: Паулу Мендес да Роша: золотая медаль RIBA

Нам повезло: одна из его наиболее значимых построек находится в Выборге, под Петербургом. Три года назад библиотека, созданная Алваром Аалто в 1935 году, была торжественно открыта после многолетней реставрации, которую проводили российские и финские специалисты. Теперь это настоящее место паломничества всех, кто неравнодушен к архитектуре модернизма. В 2015-м проект получил высшую награду ЕС за сохранение культурного наследия «Европа Ностра» — так называемый «европейский реставрационный Оскар».  Это один из первых проектов Аалто, где в полную силу проявился его авторский стиль: сочетание функционализма, диктующего строгость форм, и мягкой, плавной органики в интерьерах, плюс эргономика и ориентированность на человека во всем вплоть до мелочей.

Белоснежное здание, состоящее из четких геометрических объемов, с ленточным и панорамным остеклением, с металлическим рейлингом на разноуровневой крыше, как и многие другие здания модернизма, напоминает огромный океанский лайнер. Внутренняя архитектура поражает гармонией и продуманностью деталей — вплоть до размещения стеллажей, кресел и табуретов.

Аалто создал великолепную систему естественного освещения всех помещений. Читальный зал пронизан рассеянным светом, попадающим сюда через 57 круглых зенитных фонарей в потолке. В центре — эффектная двойная лестница со скульптурно изогнутым контуром перил. В актовом зале был восстановлен знаменитый волнообразный акустический потолок, обшитый тонкими деревянными рейками, — деталь, ставшая после выборгской библиотеки одной из визитных карточек Аалто.

Аалто родился в глубокой финской провинции — наверное, там и научился чувствовать и понимать природу, связь с которой так искусно умел позже передавать в своих постройках. Диплом архитектора он получил в 1921 году в Политехническом университете Хельсинки, но строить начал еще будучи студентом. Первый его проект — дом для родителей в Алаярви, 1918 год. В те годы он придерживался неоклассического стиля. В столице получить заказ для начинающего архитектора было сложно, поэтому Аалто вернулся в провинциальный город Йювяскюля, где учился в лицее, и открыл там бюро. Принимал заказы на частные дома. Из Йювяскюли начал постепенное движение в сторону столицы: сначала перебрался в Турку, и только в 1933-м — в Хельсинки. В Йювяскюле сохранилось около полутора десятков зданий, построенных им еще в 1920-е годы и позже, когда он возвращался сюда уже став всемирно известным. Это, в числе прочего, городской театр, университет и художественный музей, в котором теперь расположился мемориальный музей самого архитектора.

«Задача архитектора — возрождать правильный порядок ценностей… Пытаться очеловечить век механизмов — до сих пор является его первостепенным долгом. Но при этом важно не забывать о форме.»

С конца 1920-х годов Аалто активно включается в мировой архитектурный дискурс — он много ездит по Европе, знакомится с архитекторами и художниками: Ле Корбюзье, Поулом Хеннингсеном, Вальтером Гропиусом, Андре Люрса, Карлом Мозером, Герритом Ритвельдом и пр., — обсуждает с ними их принципы и идеи, вырабатывает свое собственное понимание и постепенно становится одной из ведущих фигур современной архитектуры — как раз в этот период он и строит те два здания, выдвинувших его в первый ряд: библиотеку в Выборге и туберкулезный санаторий в Паймио, в сосновом бору недалеко от Турку. Современников поражали изящные, отточенные контуры этого комплекса и не менее выверенная внутренняя архитектура. 

В санатории все — от архитектуры до мельчайших деталей — должно было способствовать выздоровлению пациентов. Аалто вместе с женой Айно, которая тоже была архитектором, разрабатывает для санатория буквально все — даже раковины и емкости для приема анализов. Особенно успешной оказалась мебель. Кресло Paimio было спроектировано так, чтобы у сидящего в нем максимально раскрывались легкие. Пружинящие кресла и шезлонги из гнутой березовой фанеры, складируемые друг на друга стулья, кожаные диваны, функциональные светильники, мобильные столики-тележки — все эти предметы были спроектированы столь удобными и эргономичными, что позже было налажено их промышленное производство.

«Ножка стула — это маленькая сестра архитектурной колонны.»

В начале 1930-х Аалто плотно сотрудничает с финским мебельщиком Отто Корхоненом, они экспериментируют с гнутой березовой фанерой и наконец патентуют технологию производства мебели из нее. Основным запатентованным ими элементом стала ножка-опора L-leg: она была плавно изогнута под углом в 90 градусов. На основе L-leg была создана целая серия кресел, стульев и табуретов, и первым был легендарный табурет Stool 60 с круглым сиденьем на трех опорах — Аалто первоначально использовал его в интерьерах выборгской библиотеки. Потом началось его массовое производство, которое продолжается и в наши дни. Эта одна из наиболее часто подделываемых мебельных моделей. Оригинальных табуретов, произведенных в Финляндии, с 1930-х годов было выпущено более миллиона. Всего же в мире разными производителями было выпущено, по разным данным, до восьми миллионов таких табуретов. С недавних пор Stool 60 — обязательный атрибут всех официальных салонов Apple.

В 1935 году Аалто, его жена и еще пара их единомышленников основали компанию Artek, что значило арт+техника, — теперь мебель его дизайна выпускалась под этой маркой. Сегодня это один из ведущих финских дизайн-брендов, владеющий правами на римейки предметов мебели, созданных Аалто и его женой. Помимо мебели Аалто проектировал светильники — тоже под конкретные архитектурные объекты, а в 1936-м, в преддверии всемирной выставки в Париже делает серию стеклянных ваз для мануфактуры Iittala. Ваза, ставшая позже известной под названием Savoy, получила в Париже золотую медаль. Говорили, что в ней Аалто передал очертания одного из финских озер. Ресторан Savoy в Хельсинки, интерьеры которого оформлял Аалто, закупил эти вазы в большом количестве, отсюда и прикрепившееся к ним название. Ресторан, кстати, работает по-прежнему, и вазы Аалто стоят на каждом столе.

Наибольший успех у мебели Аалто был в Лондоне — здесь продажами занимались местные коммерсанты, и счет шел на тысячи проданных экземпляров, в то время как в самой Финляндии — лишь на десятки. В любом случае, благодаря успеху своей мебели Аалто получил возможность сделать небольшую паузу в архитектурной деятельности, не гоняться за заказами, а спокойно заняться строительством собственного дома в одном из районов Хельсинки, куда он перебрался.

Подсчитано, что за свою карьеру Аалто построил около 75 частных домов, большую часть в первые ее годы, но самым важным для истории архитектуры частным домом стала вилла Майреа на западе страны, в Нормаркку, строительство которой завершилось в 1939-м. Многие историки архитектуры считают ее самым комфортабельным частным домом в истории ХХ века. Во всяком случае, она стоит в одном ряду с самыми знаменитыми модернистскими виллами XX века, такими как вилла Savoy Ле Корбюзье в Пуасси, Tugendhat Миса ван дер Роэ в Брно, Beer Йозефа Франка в Вене, «Над водопадом» Френка Ллойда Райта в Пенсильвании, «Стеклянный дом» Филиппа Джонсона в Коннектикуте, Schroeder Геррита Ритвелда в Утрехте или вилла Е-1027 Эйлин Грей на Лазурном берегу.

Заказчиками виллы Майреа были друзья Аалто — строительный магнат Гарри Гуллихсен и его жена Майре. Они дали ему полный карт-бланш: никаких ограничений ни в плане идей, ни в плане финансов. В результате была построена внешне весьма радикальная по тем временам вилла: ничего общего с традиционным поместьем и доминирующим в нем господским домом, к которому привыкли финны, — здание со сдвинутыми горизонтальными «уровнями», беспечно раскинувшееся среди сосен буквой L, с открытым бассейном, с деревянной «башней», где разместилась художественная студия хозяйки, с открытыми террасами, зимним садом внизу и японским садом камней на крыше.

На первом этаже все помещения объединены в open space и в то же время обособлены — тонкими колоннами в японском стиле, разным напольным покрытием, разными уровнями пола. Натуральное дерево, белая штукатурка, керамическая плитка, необработанные каменные слэбы, из которых сложены камины, создают уникальное сочетание модернистского и чего-то исконного, архаичного, заставляющего чувствовать себя в уютном, защищенном укрытии. Вилла Майреа сегодня функционирует как музей и открыта для посетителей, но их, к сожалению, очень мало, так как добраться до этих глухих мест не так-то просто.

С 1938 года Аалто несколько раз бывает в США: он автор павильона Финляндии на всемирной выставке в Нью-Йорке, он путешествует по стране, знакомится с известными американскими архитекторами, посещает семейство Кауфманнов в их «Доме над водопадом» и уже почти оседает в Массачусетском политехническом университете, получив место профессора, но из-за второй мировой войны уезжает на родину. В 1946 году он вновь в США, преподает, строит общежитие в кампусе Массачусетского Политеха — знаменитый, идущий широкой волной Baker House. Начинается краснокирпичный период в его творчестве. При этом до сих пор он так и не получил ни одного значимого контракта в Хельсинки. И вдруг в 1948 году проект Аалто побеждает в конкурсе на строительство здания пенсионного фонда с столице. Аалто вновь в Финляндии.

Кроме здания Пенсионного фонда он построил в Хельсинки еще несколько других объектов: монументальный и беломраморный Концертный зал «Финляндия», прозванный «айсбергом модернизма» (1967-1971), мощный, похожий на гигантские кирпичные цистерны Дом культуры (1952-1958), Политехнический университет в городе-спутнике Хельсинки Эспоо со ставшей лендмарком аудиторией главного корпуса (1949-1966).

Экспрессивные, рождающие образы здания соседствуют в его послевоенном творчестве с другим типом построек: это прямоугольные функционалистские коробки с большим количеством регулярно расположенных окон, похожие друг на друга как близнецы. Именно такими предстают Здание финской электрической компании (1970), штаб-квартира концерна Stora-Enso 1959, академический книжный магазин в центре города (1969). Внутренняя архитектура его зданий часто бывает еще сложнее и выразительнее, чем внешняя: пересекающиеся плоскости и линии, сталкивающиеся цвета, фактуры и потоки света напоминают пульсирующие внутренней энергией супрематические композиции.

Аалто относился к архитектурному творчеству как истинный художник: он не придерживался какого-то одного стиля, ордера, концепции, каждый раз опираясь на рожденный воображением образ, источником вдохновения для него была природа, а конечной целью — гуманизм, служение человеку. 

www.interior.ru

Новые ориентиры финской архитектуры — Это Финляндия

Со времен Алвара Аалто, наиболее сильно повлиявшего на архитектурный облик современной Финляндии, в финской архитектуре произошло многое. Лаконичные линии минималистской эстетики, присущие финской архитектуре, прослеживаются как в общественных административных зданиях, так и в жилых домах.

Сегодня архитектурный вектор Финляндии указывает в направлении экологичности и энергоэффективности. Для современной финской архитектуры характерным становится также ее возрастающая универсальная направленность, все более органичная интеграция в глобальный контекст. Современные ориентиры финской архитектуры стали залогом ее успеха и побед на международных архитектурных конкурсах.

Одним из ярких проявлений новых тенденций финской архитектуры можно назвать Центральную городскую библиотеку Хельсинки, которая открывается 5-го декабря 2018 г. Новую библиотеку назвали Oodi («ода» по-фински).

Проект Центральной библиотеки – работа повзрослевших детей

Когда результаты международного архитектурного конкурса на лучший проект нового здания Центральной городской библиотеки Хельсинки были объявлены в июне 2013 г., финское архитектурное бюро ALA Architects уже было признанным лидером архитектурного мира Северных стран.

Свой первый прорыв на международную арену архитекторы ALA Architects совершили в 2005 году, победив в открытом конкурсе на строительство Центра исполнительских видов искусств Kilden в норвежском городе Кристиансанн. «В то время, когда мы работали над нашей заявкой для конкурса Kilden, мы были очень молоды, почти дети, которых объединило вместе одно дело», – вспоминает Юхо Грёнхолм, один из архитекторов ALA partners. Сегодня, когда этим повзрослевшим детям уже под сорок, они успешны и сильны, как никогда.

Архитекторы из архитектурного бюро ALA Architect Partners, Самули Вуулстон, Юхо Грёнхолм, Янне Терясвирта, Антти Ноусйоки (слева направо) считают, что архитектура является отражением общей воли и рационального выбора эпохи. Фото: Туомас Уусихеймо

Центральная библиотека Хельсинки – инициированный финским правительством проект к празднованию 100-летней годовщины независимости Финляндии в 2017 году. Проекту пророчат стать моделью для библиотек будущего. «Хорошая архитектура двигает нас вперед, – отмечает Грёнхолм. – За всем этим стоит креативный труд, ярко выраженная индивидуальность и способность создавать свою зону комфорта для каждого».

Во многих решениях проекта новой библиотеки, например, в выборе сибирской лиственницы в качестве материала фасада, нашли отражение новые тенденции строительной индустрии нашей эпохи, среди которых доминируют экологичность, энергоэффективность, использование природных материалов местного ландшафта.

Здание библиотеки будет обладать самыми высокими показателями энергоэффективности и энергосбережения. «Архитектура – это отражение общей воли и рационального выбора эпохи», – говорит Грёнхолм. – В ALA Architects мы руководствуемся принципом универсального подхода, приложенного к локальному контексту».

Дерево в архитектуре: новое или хорошо забытое старое

Пройдя эру блочного строительства, характерного для 70-х, и вкусив модернизм 90-х, с наступлением нового тысячелетия мы вступили, наконец, в эпоху подлинного расцвета деревянного строительства. По мнению Юхи Илонена, архитектора и автора нескольких книг по архитектуре Хельсинки, глобальные климатические изменения заставили архитекторов увидеть дерево по-новому и возродить деревянное строительство и дизайн.

«С деревом связывают концепцию устойчивого развития, социальной и экологической ответственности, но для финнов дерево значит еще больше, это часть национальной традиции – говорит Илонен. – Дерево здесь появилось задолго до рождения Nokia и появления Angry Birds, поэтому оно и является существенным элементом нашей самоидентификации».

Юха Илонен отмечает, что наступивший плюрализм в архитектуре подготовил почву для восприятия оригинальных и авангардных проектов зданий. Фото: Пиа Гроховски

В Финляндии, лидирующей в Европе по количеству лесных массивов, будущее лесоматериалов представляется светлым. «Использование дерева в архитектуре Финляндии будет постоянно расти», – прогнозирует Илонен.

В ответ на новые архитектурные веяния Университет Аалто, функционирующий в столичном регионе, ввел в свой учебный план одногодичную интенсивную программу, посвященную дереву и деревянной архитектуре. Первым в Финляндии зданием общественного назначения, построенным полностью из деревянных элементов, стал Центр финской природы «Халтиа», открывший двери посетителям весной 2013 года. Здание возводилось по проекту финского архитектурного бюро Lahdelma & Mahlamäki Architects.

«Этика устойчивого развития и новые нормы безопасности, подкрепленные существующими у финнов с давних времен традициями деревянного домостроения, обеспечили возвращение популярности дереву в архитектурном проектировании и строительстве, – продолжает Илонен. – Однако Финляндии предстоит пройти еще довольно долгий путь прежде, чем она достигнет сегодняшнего уровня Швейцарии и Австрии в области деревянного строительства».

Илонен говорит, что сегодня архитектура должна быть инновационной, поражать воображение. Люди ждут от архитектурных решений вау-эффекта. Центральной городской библиотеке Хельсинки, по мнению Илонена, вау-эффект гарантирован. Поражают воображение в ней даже не столько оригинальные изогнутые элементы фасада из дерева, сколько ее потрясающие интерьеры: «Интерьеры библиотеки – это поистине вау!».

Культурный плюрализм и глобализация играют важную роль в формировании современной архитектуры, отличающейся богатством и многообразием форм и проявлений. «Сегодня значительно легче воспринимаются оригинальные авангардные решения», – заключает Илонен.

 Текст: Карина Чела, февраль 2014 г., обновлено в ноябре 2018 г.

finland.fi

Архитектура Финляндии — Это Финляндия

Из существующих сегодня в Финляндии зданий только 13 процентов было построено до 1920 года. Вот почему, когда говорят о финской архитектуре, имеют в виду архитектуру современную. Но отсутствие давних академических традиций вовсе не помешало развитию этой сферы, а, напротив, открыло страну новым веяниям.

Современная архитектура

Современная финская архитектура известна своей простотой и четкостью линий. Финны даже в городах фактически живут на лоне природы, и архитектура уходит своими корнями в природу с ее возможностями и материалами. Важным элементом финской архитектуры является свет, ведь в темный зимний сезон хочется видеть как можно больше естественного света, а в светлое летнее время – использовать естественную яркость и красочность природы.

За рубежом финская строительная культура наиболее известна деревянными коттеджами, продаваемыми в виде сборных комплектов. А прославленные финские архитекторы, как, например, Алвар Аалто, известны по всей Европе и демократичными многоквартирными домами.

Старая архитектура

Самая старая архитектура Финляндии представлена средневековыми замками и каменными церквями. Тем не менее, дерево всегда было и остается важнейшим и наиболее доступным строительным материалом благодаря своей дешевизне и легкости в обработке. Даже в XIX веке города были в основном застроены деревянными зданиями. Старейшим зданием в Хельсинки является построенный в 1757 году каменный дом Седерхольма. Столь малое количество старых зданий объясняется в Финляндии тем, что пожары порой почти целиком истребляли застроенные деревянными домами города.

Шедеврами деревянного зодчества являются церкви. Крупнейшая в мире деревянная церковь, построенная в 1847 году, находится в селении Керимяки, что в восточной части Финляндии. Красивый старый деревянный центр города Раума является объектом мирового культурного наследия ЮНЕСКО. Аналогичные районы старинной деревянной застройки можно также найти в городах Ловиса и Порвоо.

Городская архитектура

Финская городская застройка, в которой достигнута гармония городской жизни и природы, представлена построенным в 1950-е годы районом Тапиола в городе Эспоо, ближайшем пригороде Хельсинки. Недаром Тапиолу и называют городом-садом.

finland.fi

Финская архитектура: простая, смелая и удобная

В роскошный фолиант вошли самые интересные проекты, выполненные архитекторами из страны тысяч озер. Среди них – Арт-центр Kilden в Норвегии, Дом Музыки, отель Paasitorni в Хельсинки, аэропорт в Вантаа, гранд-театр Wuxi в Китае и многие другие.

Предлагаемое вниманию читателей интервью увидело свет в газете «Вечерний Петербург» 4 апреля 2013 года. Как многие знают, газета была закрыта в октябре 2016 года. Чтобы не потерять окончательно «финские» материалы, написанные для любимой газеты, решила опубликовать их здесь.

— Тарья, чем можно объяснить сочетание традиционализма и склонности к авангарду, которое так ярко проявляется в финском характере?

— Как архитектор, я не исследую черты характера. Но у меня есть наблюдение из жизни собственной семьи. Моя бабушка была классической женщиной своего времени, домохозяйкой, при этом она все делала на высшем уровне, быстро, как говорят, левой рукой. Моя мама обучилась всему этому. Главной чертой ее характера была смелость делать все обыденные дела творчески, нестандартно. Когда мои родители жили в Хельсинки, по соседству с ними жила Арми Ратиа, основательница Маримекко. Она в то время придумала делать яркие ткани с принтами, и тогда это не принималось. Её считали немного не в себе. Знакомство с Арми на маму тоже повлияло. Когда мы, дети, подросли, в доме наряду с традиционными скамейками, столами, текстилем, появились новые, современные для того времени вещи. Наверное,  смелость и открытость всему новому и есть черта, традиционная если не для всех, то для многих финнов.

— Каким образом формируется общая градостроительная политика в Финляндии? 

— Позитивные тенденции проявляются ярче всего в столичном регионе. Не так давно несколько портов Хельсинки были вынесены за черту города в район Вуосаари, освободились несколько больших территорий, было решено создать несколько новых районов.  В основу легла концепция идеального города северных стран: в одном жилом квартале должны быть перемешаны и люксовые квартиры, и квартиры для бюджетного проживания. Чтобы не получилось так: пока у тебя есть хорошая работа, ты живешь в люксовой квартире, а если ты лишился работы, то надо уезжать в другой район. Это такой капитализм с человеческим лицом, когда все живут вперемешку друг с другом. Кроме того, было принято решение создать рабочие места. Но благие намерения пока разбиваются об экономику. На первый план вышло желание получить прибыль, и цены на жилье в этих районах высокие. Даже средний класс, который может себе позволить многое, не может найти такое жилье в этих районах, чтобы не нужно было до конца жизни платить ипотеку.

— Что касается жилья в провинции, здесь все не так просто. К сожалению, градостроительная политика в каждом городе зависит от руководства города. В некоторых городских управлениях сидят умные образованные люди, которые прекрасно понимают, что хорошая архитектура – это хорошее вложение, что город может получить свою звезду, которая потом принесет ему дивиденды. Тогда объявляют архитектурный конкурс, и все проходит так, как должно быть. Но в маленьких городах часто бывает по-другому. В городской управе работают люди, у которых есть знакомые в инженерных бюро. И они просто передают этот проект какому-то знакомому инженеру. Зачастую на должность главного архитектора города назначается человек без архитектурного образования, просто инженер, человек с упрощенным взглядом на архитектуру, а его должность называется чем-то вроде «руководителя пространств».

— То есть не все идеально и в вашей стране… 

— Идеальных ситуаций вообще не бывает, но, тем не менее, удачных реализованных проектов общественных зданий много, и это радует. Некоторые из них представлены в книге – детский сад в Сауналахти, школа в Эспоо, городская библиотека в Турку. 

— Какие из них вам нравятся больше всего?

— Это церковь в Куоккала и библиотека в Сейняйоки. Эти проекты идеальны, потому что они улучшают качество жизни людей, которые живут в маленьких городках. Многие забывают, что архаическая функция архитектуры – социальная, а эстетика – уже десятое ее значение. Через архитектуру человек общается с социумом. Только такой город, в котором удобно и приятно жить, можно назвать полноценным, идеальным городом с точки зрения архитектуры.

— Вы говорили, что в Финляндии сейчас очень популярно строить церкви.

— Да, и они рассматриваются не только как место общения с Богом, это также место, где люди могут общаться друг с другом или находиться наедине с собой. Это такие своеобразные места силы. Церковь, о которой мы говорим, находится в срединной Финляндии, в городе Ювяскюля, местечко Куоккола. Основной принцип проекта: церковь – не только место для месс и служений, но также место, где прихожане могут собраться и провести совместно время. Она выделяется на фоне остальных построек и привносит религиозную составляющую в окружение. В нижних, подвальных, помещениях находятся офисные помещения для сотрудников церкви. Интересно, что посетители церкви могут свободно прийти к служащим, чтобы в камерной обстановке рассказать о своих проблемах.

В процессе работы над проектом архитекторы постоянно общались с сотрудниками церкви. Руководители проекта с обеих сторон даже отправились вместе в Испанию, где обсуждали, как избежать создания сухого религиозного пространства. Они реализовали следующую идею. Есть помещение для воскресной мессы, которую посещает большое количество народа. И есть примыкающие залы, куда прихожане могут переместиться после мессы, чтобы выпить чашку кофе, пообщаться. Поскольку всю неделю в церкви проходят какие-то события, здесь всегда собираются люди. Я сама была на воскресной мессе в этой церкви, и могу сказать, что идея реализована блестяще. Люди общаются, атмосфера теплая, домашняя, и рыбный суп после мессы был очень вкусный.

— Судя по оглавлению вашей книги, в Суоми был реализован не один удачный библиотечный проект.

— Финны любят библиотеки и регулярно посещают их. И хотя сегодня все бюджеты урезаются и нам говорят, что надо экономить, государство все же тратит деньги на то, чтобы сделать хорошие библиотечные проекты. Одна из лучших была открыта в небольшом городке Сейняйоки. Этот город известен тем, что Алваар Алто реализовал здесь один из своих библиотечных проектов. Алто вообще очень многое сделал в этой области. Вспомнить хотя бы его библиотеку в Выборге, это жемчужина своего времени. 

Создателям проекта в Сейняйоки пришлось особенно сложно: им нужно было создать новый комплекс, который выглядел бы гармонично рядом с сооружением Алвара Аалто, и они эту задачу выполнили. Но самое главное, они создали место, куда хочется прийти, чтобы читать. Здесь есть зоны для совсем маленьких, для подростков, для людей старшего возраста, для тех, кто приходит прочитать свою газету. И, не надо забывать, эта самая современная библиотека, которую можно себе представить.

— Вы с Хельсинки так же, как мы в Петербурге, сталкиваете с проблемой новой архитектуры в старых районах. Как удается решить эту проблему?

— С аналогичными проблемами сталкивается любой город, у которого есть исторический центр. В Хельсинки тоже не все идеально, с моей точки зрения. В Хельсинки маленький центр, историческая застройка локальная, домашняя и очень уютная. Эту атмосферу нельзя нарушать. Хельсинки не нужна новая идентичность, которую мы привнесем, если там появится современная архитектура. Хельсинки к лицу камерность, ему не нужны большие торговые центры, коммерческая ориентированность, в том числе — на туристов, не нужно придавать городу ощущение бесконечного карнавала. Хотя в городском правлении совершаются попытки сделать эту территорию более коммерческой именно в связи с большим количеством туристов. 

Кроме того, в Хельсинки есть места, которые, по моему мнению, страдают от новых градостроительных проектов. Например, район, который начинается за железнодорожным вокзалом (Etu-Töölö — Переднее Тёёлё, прим. автора). Там находятся Дом музыки, Музей современного искусства Киасма, здание Парламента. По отдельности эти сооружения хороши, но собранные вместе производят не очень хорошее впечатление. Такое ощущение, что здесь ребенок разбросал игрушки, и все это так осталось. Никакой логики в этом нет, и смотрится это не очень хорошо.

В Санкт-Петербурге та же история. Я не была здесь какое-то время и вижу, что происходит сильная деградация местной идентичности. Невский стал улицей большой рекламы. Возможно по сравнению с другими мировыми столицами, ее не так и много, но здесь ее излишек сильно бросается в глаза. Петербург  обладает своей сильной идентичностью, и ее надо беречь. Не следует нарушать резкими вертикалями его ровные горизонты, ритмику зданий. Хотя сейчас ситуация не так плоха, во всяком случае, когда выходишь на Неву, не видишь ярких пятен, нарушающих гармонию.

Беседовала Ольга Рогозина

Автор выражает признательность сотруднику Института Финляндии Елене Вешняковой за помощь в подготовке материала.

terve-suomi.com

Алвар Аалто / Культура Финляндии / Блоги / РУССКО-ФИНСКИЙ и ФИНСКО-РУССКИЙ словарь онлайн

Алвар Аалто (1898–1976)

архитектор, член Академии Финляндии

Алвар Аалто является одним из самых важных представителей современной архитектуры и самым известным в мире финским архитектором. Он проектировал как отдельные здания, так и архитектурные комплексы. Дизайном мебели и интерьеров он занимался вместе со своей женой Айно Аалто. С точки зрения финской архитектуры и финского общества чрезвычайно важна была работа, проделанная Аалто в интересах развития стандартизированного современного строительства и социального архитектурного планирования.

Алвар Аалто относится к тем получившим международную известность архитекторам, имена которых упоминаются в ряду крупнейших представителей архитектурного модернизма. Аалто создал свое направление в архитектуре, эстетический эффект которого достигается за счет четкой привязки строений к окружающей среде, соразмерности человеку, чувства материала, отточенных деталей и искусного освещения. Заслугой Аалто считается то, что он предложил альтернативу безличной техничности международного стиля, повторяемости простой структуры и монотонности.

Говоря о творчестве Аалто, редко вспоминают, что оно появилось как результат сотрудничества двух архитекторов. В 1924 г. Алвар женился на Айно Марсио, которая также была архитектором. Она стала специализироваться на дизайне интерьеров, но при этом была самым близким профессиональным советником своего мужа и в вопросах проектирования зданий, хотя заботы о доме, о детях и собственном муже оставляли мало времени для работы в проектном бюро.

Судя по всему, характеры супругов дополняли друг друга. Считается, что более уравновешенная и реалистически настроенная Айно Аалто сдерживала типичные для Алвара Аалто причуды и порывы. Влияние жены пошло на пользу многим проектам. Алвар Аалто был необыкновенно привязан к жене, как эмоционально, так и профессионально. Он сам признавал это, всегда заявляя, например, об участии Айно в осуществлении проектов и выставок. В социальной жизни Айно предпочитала оставаться в тени, тогда как Алвар, бывший человеком публичным, любил светскую жизнь и умело пользовался этим, поддерживал имидж фирмы и завязывал важные контакты. Айно Аалто умерла в тот период, когда завершались первые грандиозные архитектурные проекты 1950-х гг., и положение Алвара Аалто как ведущего архитектора Финляндии было уже неоспоримым. Эта потеря стала для Алвара Аалто тяжелым испытанием. Спустя три года он заключил новый брак, со своей помощницей, архитектором Элиссой Мякиниеми.

В Высшей технической школе учителями Алвара Аалто были Армас Линдгрен, Уско Нюстрем и Каролюс Линдберг. На рубеже веков Линдгрен стал проводником национально-романтического направления, для которого самым важным в архитектуре было художественное самовыражение и передача чувств. Для преподавателей история архитектуры и традиция были частью метода проектирования.

Для Аалто история также была источником вдохновения и новых идей, но никак не методическим руководством. Он всегда был готов заменить здания, построенные предыдущими поколениями, своими собственными. В Аалто отчетливо проявлялся западный идеал архитектора: просвещенный самодержец, задача которого как проектировщика и доверенного лица заказчика заключается в том, что он руководит застройкой территории в самом широком смысле и во всех возможных аспектах, начиная с плана застройки и кончая деталями интерьера. Эта задача также подразумевала твердую уверенность в том, что его проекты функционально и эстетически превосходят проекты предшественников.

В студенческой среде живой и общительный Аалто пользовался популярностью. Общаясь с Каролюсом Линдбергом, он познакомился и с кругом его друзей, среди которых были художники Генри Эриксон и Топи Викстедт, а также журналист Артур Шёблум. Аалто пробовал писать заметки для журнала «Керберос», издававшегося Викстедтом и Шёблумом в 1918–1921 гг. В дальнейшем Аалто писал в основном на профессиональные темы. Все же литературная деятельность была для него случайным увлечением, он никогда не пытался сформулировать какую-то систематизированную теорию. Его деятельность в сфере изобразительного искусства, так или иначе, была связана с его архитектурой, однако его рисунки и эскизы сами по себе являются интересными художественными произведениями.

В Ювяскюля, где прошли годы учебы Аалто, начиналась также его профессиональная деятельность. «Бюро архитектуры и монументального искусства Алвара Аалто» – под таким названием стала известна местным кругам его фирма, во многом благодаря эффективной рекламной кампании. Офис был удачно расположен в стратегически выигрышном месте. Но, кроме того, бюро одновременно представляло собой холостяцкую квартиру Аалто и его первого помощника Теуво Такала, проработавшего у него в течение тридцати лет чертежником и создателем макетов. Первые заказы поступили от родственников и знакомых или при их посредничестве. Отец Аалто работал геодезистом в провинциях Этеля-Похъянмаа и Центральной Финляндии, и этот регион стал для Аалто важнейшим полем деятельности. Вскоре после своего основания бюро получило столько заказов, что Аалто пришлось взять на работу стажером студента-архитектора Рагнара Юпюя. Аалто женился на своей самой главной помощнице Айно Марсио в 1924 г.

В том же году выполнены проекты зданий, означавшие прорыв в карьере Аалто – здание Рабочего объединения Ювяскюля и здание шюцкора в Сейняйоки. Таким образом, в роли заказчиков выступали представители оппозиционных по отношению друг другу политических сил. Аалто участвовал в гражданской войне 1918 г. на стороне белых, ведомый господствовавшим в студенческой среде энтузиазмом, и нет никаких причин сомневаться в том, что он делал это искренне. Но как у архитектора у него были свои цели и принципы, стоявшие вне, или скорее, выше политической суетности.

Первой победой, одержанной на конкурсе, стало здание шюцкора в Ювяскюля, построенное в 1926–1929 гг. В 1927 г. он выиграл конкурс на проектирование Дома крестьян Юго-восточной Финляндии, построенного в Турку в 1928 г., и городской библиотеки Выборга, проект которого переделывался несколько раз и был осуществлен в 1935 г. На начальном этапе эти проекты еще были в своей основе классическими, но в процессе доработки Аалто придал им функциональную направленность. Дом крестьян был самым крупным из проектов того времени, и, работая над ним, Аалто перевел свое бюро в Турку.

Будучи студентом, Аалто помогал Каролюсу Линдбергу проектировать первый в Финляндии выставочно-ярмарочный комплекс. Его роль была довольно незначительной. Тем не менее, как полагает биограф Аалто Ёран Шильдт, этот опыт был весьма важным, поскольку он позволил Аалто прикоснуться к фантастическому миру выставочной архитектуры, такой созвучной его собственному полету мысли. Выставки действительно интересовали Аалто, он использовал их в качестве экспериментальных площадок. Праздничная выставка 1929 г., посвященная 700-летию Турку, которую он спроектировал вместе с Эриком Брюгманом, дала возможность воплотить принципы функционализма в гармонии с окружающей средой. Архитекторы вовсе не поощряли традиционное для выставочного мышления стремление к фантазийности и эффектности во имя привлечения публики. Наоборот, они предусмотрели для участников строгое и единообразное пространство. Выставка в Турку позволила широкой финской публике впервые познакомиться со средой, спроектированной в стиле функционализма.

Павильон Финляндии на Всемирной выставке 1939 г. в Нью-Йорке с его волнообразной стеной, равно как и волнообразный деревянный потолок читального зала Выборгской библиотеки являются одними из самых известных мотивов в творчестве Аалто (Аалто – по-фински «волна»). Павильон Финляндии на Всемирной выставке 1937 г. в Париже относится к тем зданиям, в которых, начиная с середины 1930-х годов, Аалто стал соединять свободные пространственные объемы в духе модернизма, с формами, заимствованными у природы (свободная волнистая линия) и качественными характеристиками органического строительного материала древесины. Шильдт особенно обращает внимание на береговые линии озерного пейзажа. Использование в архитектуре тем, навеянных береговой линией или профилем местности, едва ли могло стать возможным, если бы не было самолета.

И действительно, Аалто интересовался авиацией, как и вообще новой техникой. Чета Аалто даже отправилась в свадебное путешествие в Европу на частном самолете.

Ведущие архитекторы нового направления Аалто и Брюгман работали в Турку, городе с благоприятной для модернизма атмосферой.
В архитектурном бюро супругов Аалто, кроме временных стажеров, работали также два норвежских архитектора, Харальд Вилдхаген и Эрланд Бьертнес. В Турку были заказчики, которые хотели строить именно в функционалистском стиле. Аалто получил возможность воплотить идею несущей конструкции, гибкой планировки и модульного принципа при работе над жилым домом по заказу промышленника Юхо Тапани. Дом был построен в 1927–1929 гг. по адресу Лянтинен Питкякату, 20, и при его строительстве были использованы разработанные Тапани готовые стандартные бетонные блоки. Владелец газеты «Турун Саномат» Арво Кетонен, модернизируя свою газету, заказал проект здания издательства, выполненный в стиле функционализма и построенный в 1928–1930 гг.

Вместе с инженером-конструктором Эмилем Хенриксоном, Аалто спроектировал для здания газеты новаторскую конструкцию несущих колонн. Кроме того, в проекте содержались различные модернистские тонкости, особенно пропагандировавшиеся швейцарским архитектором Ле Корбюзье. По словам Шильдта, Аалто усвоил основы новой архитектуры и начал применять их на практике прежде, чем увидел воочию хотя бы одно завершенное здание.

Шведский друг и коллега супругов Аалто Свен Маркелиус предложил кандидатуру Аалто в члены международного объединения архитекторов-модернистов (Les Congrès Internationaux d’Architecture Moderne, СИАМ), в деятельности которого Аалто участвовал с 1929 г. Через СИАМ Аалто познакомился с социальной программой модернистов в сфере жилищной и городской архитектуры. Знакомства, завязанные на заседаниях СИАМ, переросли в тесные и длительные связи Аалто с Вальтером Гропиусом и швейцарским архитектурным критиком Зигфридом Гидионом. Аалто никогда не был в Баухаузе – Гропиусу пришлось уехать оттуда еще до того, как архитекторы познакомились – и Аалто не чувствовал тяги к сменившим его Ханнесу Мейеру и Людвигу Мис ван дер Роэ. Шильдт, однако, считает, что многие из принципов Гропиуса передались Аалто через его друга по СИАМ Ласло Мохоли-Надя, преподававшего в Баухаузе. Друзьями Аалто были также скульптор Александер Калдер и художник Фернан Леже.

Многие наиболее видные деятели модернизма стали друзьями семьи Аалто, и они часто бывали в гостях друг у друга. Круг зарубежных друзей Аалто был левым по своим убеждениям – многие были членами коммунистических партий – и имел контакты с авангардизмом в Советской России. Аалто, без сомнения, был наслышан о русских конструктивистах, но, похоже, не был с ними лично знаком.
Аалто знал всех наиболее значительных модернистов Швеции: тех, кто проектировал выставку 1930 г. в Стокгольме, и тех, кто стоял за ними. В круг его друзей входили искусствовед Грегор Паулсон, название лекции которого «Больше красоты в повседневность» стало лозунгом «функционализма всеобщего благоденствия». Знакомство с Гуннаром Асплундом несколько позднее переросло в дружбу. Еще студентом Аалто хотел попасть на стажировку в его бюро, но получил отказ. Причиной медленного потепления отношений был все же не этот пустяковый эпизод, а сдержанное отношение четы Асплунд к богемной жизни супругов Аалто и Маркелиус, для которой были характерны неумеренное употребление алкоголя, а также легкомысленные эротические отношения Аалто и тогдашней жены Маркелиуса Виолы, о которых она сама рассказала Шильдту.
Отношения Аалто с самым известным из представителей модернизма в архитектуре, Ле Корбюзье, скорее всего, были не более чем простым знакомством. Больше, чем Ле Корбюзье, он симпатизировал французу Андре Люрса, с которым он познакомился в свою первую поездку во Францию в 1928 г. и о творчестве которого он сделал доклад в Союзе архитекторов Финляндии.

Для борьбы с туберкулезом, в то время широко распространенной болезнью, в Финляндии был начат проект по строительству санаториев в каждой провинции. Аалто участвовал в конкурсах на их проектирование. Он выиграл конкурс на проектирование туберкулезного санатория в Паймио в провинции Варсинайс-Суоми. В здании санатория, построенного в 1929–1933 гг., прослеживается та же навеянная Ле Корбюзье архитектурная линия, что и в здании газеты «Турун Саномат». В то же время, санаторий в Паймио – это «комплексное социальное произведение искусства», сразу же снискавшее между народное признание. Такого детального и учитывающего нужды потребителя расположения зданий и проработки интерьеров не было ранее ни на одном из объектов, предназначенных для так называемых простых людей.

Еще во время работы над проектом санатория в Паймио у четы Аалто уже был опыт работы в сфере дизайна мебели, как стандартной, так и уникальной. С работы над интерьерами Дома крестьян Юго-
западной Финляндии началось сотрудничество с Отто Корхоненом, техническим директором фабрики мебели и строительных материалов в Турку. Он был специалистом в области технологии фанеры и гнутого дерева. Вместе с Корхоненом Аалто разработал модели стульев для серийного производства. Интерьеры санатория в Паймио и Выборгской библиотеки стали существенным шагом вперед в проектировании стандартных моделей. Некоторые из спроектированных тогда моделей мебели остаются в серийном производстве по сей день. Это стало возможным благодаря мебельной фирме Артек. Фирма была основана в 1935 г. по инициативе архитектора Нильса-Густава Халя для производства, продажи на внутреннем рынке и экспорта мебели.

• Автор: Väinämöinen
• Опубликовано 2009-05-18
• в разделе Культура Финляндии

www.fin2rus.ru