Искусство эклектики — HiSoUR История культуры

Эклектизм — это своего рода смешанный стиль в изобразительном искусстве: «заимствование множества стилей из разных источников и их объединение» (Hume, 1998, 5). Примечательно, что эклектизм вряд ли когда-либо составлял особый стиль в искусстве: он характеризуется тем, что он не был особым стилем. В общем, термин описывает комбинацию в одном произведении множества влияний — в основном элементов из разных исторических стилей в архитектуре, живописи, графическом и декоративном искусстве. В музыке используемый термин может быть либо эклектизмом, либо полистилизмом.

Термин эклектизм используется для описания комбинации в одной работе элементов из разных исторических стилей, главным образом в архитектуре и, соответственно, в изобразительном и декоративном искусстве. Этот термин иногда также слабо применяется к общему стилистическому разнообразию архитектуры 19-го века после неоклассицизма (примерно 1820 г.), хотя возрождение стилей в этот период с 1970-х годов обычно упоминалось как аспекты историзма.

Это искусство не сочетает некоторые виды искусства, и этот термин фактически описывает любую комбинацию разных стилей как в визуальном искусстве, так и в архитектуре, а также в области музыки. Этот термин в основном используется для описания сочетания стилей искусства, архитектуры или классической музыки, а также современных стилей или заимствования или цитирования классических элементов в жанрах современного искусства.

Эклектика играет важную роль в критических дискуссиях и оценках, но как-то далека от реальных форм артефактов, к которым она применяется, и ее значение, таким образом, довольно нечеткое. Простейшее определение термина — то, что каждое произведение искусства представляет собой комбинацию различных влияний, настолько элементарно, что мало используется. В некотором смысле эклектизм напоминает маньеризм в том смысле, что этот термин использовался в значительной степени на протяжении большей части периода его валюты, хотя, в отличие от маньеризма, эклектизм никогда не составлял движения или не представлял собой особый стиль: он характеризуется именно тем, что он не был особым стилем.

Характеристики:
Различать синхронный, синтетический и формальный эклектизм. Одновременный эклектизм — это первый этап развития с 1830 года, когда различные стилизованные средства или конструкции существуют в конфронтационном режиме, в отличие от их разнообразия. Основы одновременной эклектики были заложены немецкими архитекторами Карлом Фридрихом Шинкелем, Фридрихом фон Гартнером и Львом фон Кленце.

Второй этап — синтетическая эклектика, которая направлена ​​на смягчение оппозиционных стилей, объединяя их в один объект. Наиболее типичным примером был так называемый синтетический собор архитектора Августа Буало, где автор попытался совместить византийские, классические и готические элементы в сочетании с металлом. Он развивается главным образом в Австрии, Франции и Германии (например, Кройцкирхе в Берлине Йоханнесом Отзеном). Целенаправленный синтетический эклектизм можно воспринимать как несовершенную эстетическую композицию, которая не имеет однозначного характера и межсоставного общения. Тем не менее, помимо этих так называемых не-субсидий существуют также знаменитые здания, особенно постмодернистская радикальная эклектика, которую также представлял Роберт Вентури. В этих случаях результат был положительным, в том смысле, что архитекторы, постмодернистские художники не разделяли эти элементы с исторической ценностью, а использовали их в качестве средства их личного взгляда на архитектуру.

Заключительная фаза — формальный эклектизм, который подчеркивает стиль прекрасного искусства. Применяется в основном в США. В Европе эклектика особенно проявилась на рубеже XIX и XX веков в необходимости создания репрезентативных зданий с использованием исторических стилей.

Искусство эклектики:
Эклектизм — это смешанный стиль в изобразительном искусстве, особенности которого взяты из разных источников и стилей. Значительно, эклектика почти никогда не составляла определенного стиля в искусстве: она характеризуется тем, что это не был особый стиль. В общем, термин описывает комбинацию с работой только из множества влияний — в основном элементов разных исторических стилей в архитектуре, живописи, графическом и декоративном искусстве.

Термин «эклектический» впервые был использован Иоганном Иоакимом Винкельманом, чтобы охарактеризовать искусство Карраччи, в которое были включены элементы Ренессанса и классических традиций в его картины. Действительно, Агостино, Аннибале и Лодовико Карраччи пытались объединиться в линии искусства Микеланджело, цвета Тициана, светотени Корреджо, симметрии Рафаэля и благодати.

В 18 веке сэр Джошуа Рейнольдс, глава Королевской академии искусств в Лондоне, был одним из самых влиятельных сторонников эклектики. В шестой из своих знаменитых академических дискурсов (1774) он писал, что художник может использовать произведение античности как «журнал общей собственности, всегда открытый для публики, откуда каждый человек имеет право брать то, что ему нравится». что он доволен. В XIX веке в Англии Джон Раскин также выступал за эклектику.

Архитектура эклектики:
В архитектуре эклектика определяет те архитектуры, которые связаны с исторической концепцией архитектуры, с одной стороны, и которые в то же время имеют тенденцию к синкретическому единству, со смесью элементов, взятых из разных исторических движений, но также экзотических и современных. Первые проявления произошли в Англии 18-го века и продолжались в течение девятнадцатого и двадцатого веков. Также подобны этой линии некоторые эксперименты суда Бурбонов Неаполя, что в Палермо, в период убежища из Неаполитанской Республики 1799 года, как в китайском Палаццине.

Первые примеры эклектической архитектуры были построены в Королевстве Две Сицилии, особенно в Palazzina Cinese в Палермо.

В проявлениях эклектики начала девятнадцатого века принятые формы обычно были классическими. Фактически, неоклассическая архитектура развивалась главным образом с восстановлением концепций и форм греческого классицизма (нео-греческой архитектуры), ренессанса (нео-ренессансная архитектура) и барочной (нео-барочная архитектура). В последующие десятилетия тенденции восстановления средневековой архитектуры развивались с неоготической, нео-романской и нео-византийской архитектурой. К концу девятнадцатого и начала двадцатого веков было много ссылок на экзотическую архитектуру (особенно на Востоке), такую ​​как неоправительственная архитектура, исламская архитектура (нео-римская архитектура), а также китайская и индийская архитектура.

Эклектика была важной концепцией западной архитектуры в середине и конце 19 века, и она вновь появилась в новом обличье во второй половине 20-го века. В двадцатом веке также добавлены стилистические особенности модернистской архитектуры и модерна.

Музыка эклектизма:
Стиль эклектики в музыке описывает использование разных музыкальных стилей из основного стиля художника или сочетание нескольких исторических стилей. Этот термин иногда используется для описания (пренебрежительно) неоригинального создателя с использованием других стилей творчества.

Поделиться ссылкой:

• Нажмите, чтобы поделиться на Twitter (Открывается в новом окне)
• Нажмите здесь, чтобы поделиться контентом на Facebook. (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться записями на Pinterest (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться записями на Tumblr (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться на LinkedIn (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться в WhatsApp (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться в Skype (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться в Telegram (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться на Reddit (Открывается в новом окне)
• Нажмите, чтобы поделиться записями на Pocket (Открывается в новом окне)

Related

Что такое эклектика в живописи, в архитектуре (с примерами)? Как прекрасен этот мир!: Эклектика

Писать об эклектике и просто, и очень сложно. Эклектика пришла на смену классицизму в 1830-1840-х гг. и господствовала в России более полувека, до 1890-х годов. Эклектика многолика, она обычно «рядится» под различные стили, и сегодня бывает затруднительно отделить эклектику от настоящей архитектуры.
Вклад эклектики в русскую архитектуру весьма неоднозначный, и порой даже отрицательный. Но время было очень плодовитое, рост промышленности, появление новых типов общественных зданий, строительство многоэтажных жилых домов. И в строительном отношении в тот период были построены очень добротные сооружения, многие из которых дожили до наших дней, несмотря на отрицательное к ним отношение.

Совсем недавно я провел небольшое исследование, посвященное стилю «ампир », который завершил развитие классицизма в России. В качестве иллюстрации приведу еще один яркий пример московского здания эпохи классицизма —

Усадьба Луниных на Никитском бульваре. Арх. Д.Жилярди, 1818-1823 гг.
Главный трехэтажный дом, справа — флигель, слева одноэтажный корпус.
Главный дом имеет лоджию с колоннадой коринфского ордера

И работая над темой ампира , я много раз задавал себе вопрос — а как же получилось, что такая великолепная архитектура вдруг чуть ли не в одночасье ушла в прошлое, уступив место эклектике. История смены архитектурного стиля на всей территории Российской империи как-то не укладывается в обычные рамки. Ну — не по всей России, конечно, но обе столицы «поменяли ориентацию» очень быстро.

1830-е годы взрываются бунтом против засилья античных норм.
При более внимательном рассмотрении оказалось, что буря начиналась не в кругах архитекторов и людей искусства. И дело даже не в изменении вкусов заказчиков, и даже не в том, что изменился класс заказчика — на смену обедневшему дворянству пришел богатый промышленник. И даже не в том, что правящая верхушка России получила знаменитую формулу всей жизни, выраженную фразой — «православие, самодержавие, народность». Бурлить начали писатели, то есть та категория людей, которые у нас всегда были «поэт больше чем поэт». Выразители наших чувств и наших взглядов, та прослойка русского общества, которая позднее была названа интеллигенцией.

«Народность есть альфа и омега эстетики нашего времени», — писал Белинский. Та же тема народа и народности, вопросы самобытности культуры и пути ее развития. Проблема народности — центральная в общественной жизни и эстетике 1830-1850-х годов.

В 1830 — 1840-х годах получилась такая ситуация, что любая защита классицизма, и в том числе ампира — воспринималась негативно. А вот критика классицизма стала модной темой, своего рода программной. Очень показательно, на мой взгляд, выступление Гоголя с критикой классицизма в 1831 году. Затем Герцен, Чаадаев, потом подвел итоги А.К.Толстой в хрестоматийных стихах:

«И четырьмя или осьми колоннам

Вменялось в долг шеренгою торчать
Под неизбежным греческим фронтоном».

Но ярче всего агитировал за эклектику именно Гоголь. Переписывать цитаты из «поистине неоднозначных» записок об архитектуре нашего дорого Николая Васильевича я не стану. Кому очень хочется убедиться в их странности, тот пусть сам найдет и прочитает.

Ну — а уж позднее М.Д.Быковский более-менее внятно аргументировал невозможность существования вечных архитектурных канонов. Он был первым из архитекторов, кто не только обозначил принципы нового подхода к эстетическим вопросам, но и на практике применил «готический стиль», о котором так мечтал Гоголь. И пошло — поехало. Если очень долго копаться в теоретических воззрениях Быковского, то можно сделать вывод о трех основных концепциях эклектики —
антиакадемизм,
восхищение готикой,
национальный колорит.
И возможно все, кроме подражания ордерной схеме……
Но по каждому пункту есть еще десятки уточнений.

В реальной жизни Россия вскоре, в 1830-40-е годы, получила «ложную готику» и «русско-византийский стиль». Можно сказать, что «готика» выражала новую ориентацию в духовной, культурной и общественной сфере, и время её было недолгим — с 1830 по 1850 гг.

— 1 направление эклектики: « Ложная готика »

Усадьба Марфино. Арх. М.Д.Быковский, 1837-39 гг.

Лютеранская церковь на Невском проспекте в Петербурге.
Арх. А.Брюллов, 1832-38 гг.

— 2 направление эклектики: «Русско-византийский » стиль

А вот официозная ветвь «русского стиля», связанная в первую очередь с именем К.Тона, была более долговечной и более плодовитой, и растянулась на многие десятилетия. Именно сооружения «тоновского» стиля загромоздили русские города огромными и нелепыми соборами и общественными зданиями. Именно это направление мы привыкли называть эклектикой. Выражая официальную идею «народности», строительство в «русско-византийском» стиле было главенствующим в России.

Храм Христа Спасителя в Москве. Арх. К.Тон, 1832-1883 гг.

Обычные для предшествующих эпох приемы композиции здания здесь пополнились деталями, заимствованными из византийской, романской и древнерусской архитектуры.
Автор проекта механически соединил формы, взятые из построек небольшого размера. Килевидные кокошники, аркатурный пояс, луковичные главы — все эти формы не только заимствованы из древнерусской архитектуры, но еще были и увеличены в несколько раз. А профилировка деталей, навеянная классическими образцами и чуждая древнерусскому зодчеству, наделила здание сухостью и немасштабностью.

В 1838 г. К.Тон издал альбом проектов церквей в «русско-византийском» духе, высочайше одобренный. Своего рода типовые проекты, почти обязательные для применения по всей России — альбом «тоновской эклектики». И во многих городах я встречал эти уменьшенные копии московского Храма Христа. Особенно смешно их было созерцать в те годы, когда в Москве только обсуждали возможность повторного строительства храма. Невольно напрашивался вопрос, ребята — а что Вы с таким рвением собираетесь «восстанавливать»? Вот такую убийственную эклектику?!

Боголюбский собор в Мичуринске (Козлове), 1848-1873 гг. По «типовому» проекту К.Тона

Ленинградский (Петербургский) вокзал в Москве. Арх. К.Тон, 1849 г.

Успенская церковь на набережной лейтенанта Шмидта (Николаевской) в Петербурге.
Арх. Г.Косяков, 1896-1898 гг.

Церковь Воскресения «на крови» на Екатерининском канале (Грибоедова) в Петербурге.
Арх. А.Парланд, 1887-1907 гг.

В одно из моих первых посещений Ленинграда, я был неожиданно поражен именно этим сооружением. Оно внезапно открылось с Невского проспекта, вдали, и было действительно весточкой из времени древнерусского искусства, неожиданно возникшей в дождливом и туманном городе, среди дворцов, украшенных колоннадами и портиками. И мы пошли по набережной, но по мере приближения все очарование исчезало на глазах. Древнерусские силуэты дробились на куски, и неимоверное количество деталей отделки разбивало здание. Вблизи «русский стиль» выражал ту самую «официальную идею народности», которая никак не вязалась с понятиями древнерусской архитектуры. Основные формы, заимствованные у храма Василия Блаженного и храмов XVII века, но с подчеркнуто осевой композицией, привели к обратному эффекту — храм Воскресения «на крови» остался в плену своих имперских амбиций.
С тех пор церковь Воскресения «на крови» для меня является как бы синонимом понятия эклектика.

В 1860 — 1870-е гг. появляется еще одно направление, известное под именем «кирпичного стиля», в котором идея о стилеобразующем значении рационального строительного материала приобретает главное значение.

Здание городской думы (музей Ленина). Арх. Д.Чичагов, 1890-1892 гг.

Русская провинция тоже получила огромную порцию эклектики. Во время одной из поездок в Калугу, мне довелось побывать в Шамордино, в тогда всеми забытом углу Калужской глубинки. И я увидел огромный, чудовищный по своим размерам, тяжелый и до предела немасштабный собор. Что-то нелепое, где все смешано в одну кучу. Осматривал я его поздней осенью. Может быть, и дождливая осенняя погода добавила отрицательные эмоции.
Посмотрев на это сооружение — становится понятным, почему слово «эклектика» имеет у нас резко отрицательный оттенок.

Казанский собор в Шамордино, Калужской обл. Арх. В.Шервуд, 1889-1902 гг.
(да, тот самый Шервуд, который запроектировал Исторический музей в Москве,
«задавивший» исторические сооружения Кремля)

Особняк Цветкова на Пречистенской набережной. Арх. В.М.Васнецов, 1897 г.

Доходный дом в Крапивенском пер. Арх. Родионов, 1898 г.

Две последние фотографии показывают хорошо известные примеры зданий в «кирпичном стиле», которые скорее говорят о его потенциальных возможностях.
Но можно привести сотни примеров, которые говорят совсем о противоположном. Просто не хочется забивать страницы своего сайта фотографиями примитивных сооружений «кирпичного стиля», которым несть числа.
Вот две случайные фотографии для подтверждения.

Здание общественного городского собрания в Бийске, 1884-1915 гг.
Характерное для периода эклектики здание с кирпичным декором

Здание на Троицком проспекте в Петербурге

Но кроме этого в 1860-1870-х гг. появляется и демократический вариант «русского» стиля. Подобно передвижничеству в живописи, он задает свою линию в архитектуре. В 1870-е гг. меняется география распространения «русского» стиля. В Петербурге в основном официальный «русско-византийский стиль», а в Москве — его демократический вариант.

Таким термином в истории архитектуры обозначен псевдорусский стиль, который возник в рамках общего подъема интереса к национальной архитектуре, царившей в XIX веке, и представляет собой интерпретацию и стилизацию русского архитектурного наследия. Творчество И.П.Ропета (Петрова) наиболее последовательно определилось в области деревянной архитектуры, и оказало огромное влияние на строительную практику России конца XIX и начала XX в. Губернские и уездные города, дачные поселки, пригороды и окраины двух столиц на протяжении полувека застраивались сооружениями, являвшими собой бесконечные вариации проектов загородных домов Ропета. А чаще всего — своеобразный симбиоз «ропетовщины» и местных традиций народного зодчества.
Да, можно сказать, что в этом направлении присутствует истинная народность. Всем были близки и понятны заимствованные у народа и вновь вернувшиеся к нему мотивы.

Демократические варианты «русского стиля» это — положительный итог эклектики. Да и в разговорной речи мы чаще всего называем это течение не эклектикой, а какими-то другими, более ласковыми именами.

Проект жилого дома. Листы из альбома «Мотивы русской архитектуры»

В одном исследование встретилось название «Терема Ропета» —
вот это наименование как-то больше подходит!

Еще один красивый проект — Ферма

Баня в усадьбе Абрамцево. Арх. И.Петров (Ропет), 1873 г.

Надо, впрочем — отметить самое главное, а именно то, что все вышеперечисленные деления на отдельные «направления» весьма условны. Так как эклектика — это не стиль, а смешение различных стилей в самых замысловатых комбинациях.

Это, разумеется, беглый обзор эклектики и отдельных её направлений в XIX веке. При внимательном рассмотрении список получается значительно длиннее.
И вот, под занавес XIX века, в 1890-е годы, вновь — как и 1830 годы — встал вопрос об архитектурном стиле.
Многостилье эклектики теперь уже расценивалось как свидетельство отсутствие стиля!
После всех вариантов и разновидностей эклектики, в России начинает зарождаться совершенно новый — стиль модерн.

Подведем итоги .
Эклектика господствовала а России с 1830 по 1890-е годы. Я не люблю эклектику и обычно стараюсь не обращать внимание на сооружения этого времени. Но в строительном отношении именно в тот период были построены очень качественные сооружения. Количество построек тоже огромное. И большинство из них продолжают функционировать. Так что — нравится мне или не нравится — но сооружения периода эклектики занимают большое место в наших городах и поселках, селах и монастырях. К тому же именно во время господства эклектики началось массовое строительство многоэтажных жилых зданий. Впрочем, у нас мало кто обращал внимание на архитектуру доходных домов второй половины XIX века. Они просто уверенно стоят уже более 150 лет, крепкие и достаточно комфортные даже по сегодняшним меркам. Пожалуй — только в последние три десятилетия в них увидели эстетическую ценность.

И — будем объективны в оценке эклектики. В историческом плане ее заслуги все-таки огромные. Более полувека русские архитекторы искали национальный стиль. С 1830-х и почти до конца XIX века шли поиски национального своеобразия, поиски сложные и противоречивые.
Стиль модерн возник не на пустом месте, он вырос из эклектики — и смог сказать новое слово в развитии русской архитектуры.

Литература:
— История русской архитектуры. — М.: Академия архитектуры СССР, Институт истории и теории архитектуры, 1956.
— Е.И.Кириченко. Русская архитектура 1830-1910-х годов. — М.: Искусство, 1982.

Подробности Категория: Изобразительное искусство и архитектура XIX века Опубликовано 23.08.2017 18:57 Просмотров: 2401

В период правления императора Наполеона I и в течение трёх первых десятилетий XIX в. в архитектуре Франции и других странах Европы получил развитие стиль ампир .

Затем ампир сменился эклектическими течениями в архитектуре, они доминировали в Европе и России фактически до конца XIX в.

Ампир в архитектуре XIX века

Ампир – завершающий этап эпохи классицизма . Причём этот стиль являлся официальным имперским стилем (от фр. empire – «империя»), насаждавшимся для особой торжественности и парадности мемориальной архитектуры и дворцовых интерьеров.

У Наполеона были свои придворные архитекторы (Шарль Персье, Пьер Фонтен), которые и являлись создателями этого стиля.

Шарль Персье (1764-1838)

Робер Лефевр. Портрет Шарля Персье (1807)
Шарль Персье был французским архитектором, художником и декоратором, педагогом. Среди его учеников – Огюст Монферран, создатель Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге.
Став придворным архитектором императора и одним из законодателей вкуса в период империи Наполеона I, он совместно с Фонтеном создал ряд торжественно-монументальных сооружений, например, арку на площади Каррузель в Париже (1806-1808), которая формами напоминала древнюю арку Константина в Риме.

Арка на площади Каррузель. Архитекторы Ш. Персье и Ф.Л. Фонтен
Триумфальная арка на площади Каррузель в Париже – монумент в стиле ампир, возведённый на площади Каррузель перед дворцом Тюильри по приказу Наполеона для увековечивания его побед в 1806-1808 гг. От арки на северо-запад была проложена 9-километровая историческая ось, которую составляют площадь Согласия, Елисейские поля с масштабной Триумфальной аркой и Большая арка Дефанс.
Сюжеты скульптурного убранства для арки отбирал лично Виван-Денон, основатель и первый директор Луврского музея, который сопровождал Наполеона в Египетском походе 1798 г. Рельефы Клодиона изображают Пресбургский мир, триумфальный въезд Наполеона в Мюнхен и в Вену, Аустерлицкое сражение, конгресс в Тильзите и падение Ульма.

Архитекторами Персье и Фонтеном создано одно из крыльев Лувра (Павильон Маршан)

Персье принимал участие в восстановлении Компьенского дворца, создании интерьеров Мальмезона, замка Сен-Клу и дворца Фонтенбло, занимался проектированием мебели, убранства интерьера, оформлением торжеств и празднеств.

Мальмезон – усадьба в 20 км от Парижа, известная как частная резиденция Наполеона Бонапарта и Жозефины Богарне

Бильярдная в стиле ампир в Мальмезоне

Дворец Фонтенбло

Один из интерьеров замка Фонтенбло

Пьер Франсуа Леонар Фонтен (1762-1853)

Французский архитектор, дизайнер и декоратор мебели и внутреннего убранства. Вместе с Шарлем Персье – один из основоположников стиля ампир. Один из первых начал применять металлические (чугунные) конструкции в строительстве.
С 1801 г. состоял в должности правительственного архитектора.
Известен как архитектор Лувра и Тюильри, Триумфальной арки на площади Каррузель в Париже. Реставрировал Версаль, госпиталь в Понтуа.
Вместе с Шарлем Персье издал в 1807 и 1810 гг. описания придворных церемоний и празднеств наполеоновского времени.
Дворец французских королей Тюильри в центре Парижа был построен в XVIII в., а во дни Парижской коммуны был сожжён и больше не восстанавливался. С приходом к власти Бонапарта он стал его официальной резиденцией, тогда и было начато сооружение северного крыла. Персье и Фонтен переоформили обветшавшие интерьеры в стиле Первой империи (ампир). Апартаменты императрицы Марии Луизы были выполнены в модном стиле неогрек (проект разработал П. П. Прюдон). У главного входа во дворец была воздвигнута триумфальная арка (на площади Каррузель).

Галерея в Тюильри
Дворец всё более воспринимался как символ монархического режима. Наполеон III также предпочёл остаться в Тюильри. При нём было достроено северное крыло Лувра вдоль улицы Риволи. К концу 1860-х годов Лувр и Тюильри составляли единый дворцовый комплекс.
В это же время (в эпоху Александра I) ампир был господствующим стилем и в России.

Эклектика в западноевропейской архитектуре XIX века

Это направление в архитектуре Европы и России в 1830-1890-е гг. было доминирующим. Популярно оно было и в мире.
Эклектика – использование элементов различных архитектурных стилей (неоренессанс, необарокко, неорококо, неоготика, псевдорусский стиль, неовизантийский стиль, индо-сарацинский стиль, неомавританский стиль). Эклектике присущи все черты европейской архитектуры XV-XVIII вв., но в ней есть принципиально другие свойства.
Формы и стили здания в эклектике привязаны к его функции. Например, русский стиль Константина Тона стал официальным стилем храмостроительства, но почти не применялся в частных постройках. Постройки одного периода в эклектике базируются на разных стилевых школах в зависимости от назначения зданий (храмы, общественные здания, фабрики, частные дома) и от средств заказчика. В этом принципиальное отличие эклектики от ампира, который диктовал единый стиль для построек любого типа.

Примером эклектики в архитектуре можно назвать церковь Святого Августина в Париже (Сент-Огюстен) . Строилась она 11 лет (1860-1871).
В архитектуре церкви просматриваются черты романского и византийского влияния. Главный фасад церкви украшен тремя арочными проходами в нижней части с символами евангелистов над ними и гигантской розой в верхней части. Между ней и аркадой создана галерея скульптур 12 апостолов. Купол церкви расписан известным художником А. В. Бугро.

Церковь Святой Марии (Брюссель)
Её также называют Королевской церковью Святой Марии и Собором Девы Марии.
Церковь спроектирована в эклектическом стиле, сочетая влияния византийской и древнеримской архитектур. Проект принадлежит архитектору Луи ван Оверстратену. Строительство церкви продолжалось 40 лет (1845-1885).

В этом же стиле построен Исторический музей Берна (Швейцария) . Он создан в 1894 г. по проекту нёвшательского скульптора Андре Ламберта.
Как мы уже отметили, стиль эклектика использовал элементы различных архитектурных стилей. Вот примеры использования некоторых форм эклектики.
Необарокко – одна из форм архитектурной эклектики XIX в., воспроизводившая архитектурные формы барокко. Это направление существовало недолго и отразилось в архитектуре менее определенно, обычно сочетаясь с элементами неорококо и неоренессанса. Это объясняется тем, что стиль барокко в искусстве Италии сложился в конце XVI-начале XVII вв., а в других странах (в Германии XVIII в., например) стиль барокко позаимствовал элементы поздней готики , маньеризма и соединялся с элементами рококо . Поэтому в XIX в. необарокко приобрело эклектичный характер.
Наибольшее распространение необарокко получило после 1880 г. и за пределами Европы: в США, по всей Латинской Америке и на Дальнем Востоке, Японии, Китае.

Опера Гарнье в Париже (1862). Эклектика (форма необарокко)
Неовизантийский стиль – одно из направлений эклектики в архитектуре. Для неовизантийского стиля была характерна ориентация на византийское искусство VI-VIII вв. н. э. Особенно ярко проявился в церковном зодчестве. Образцом для строительства храмов служил Софийский собор в Константинополе.
У храмов неовизантийского стиля купола обычно имеют приземистую форму и расположены на широких низких барабанах, опоясанных оконной аркадой. Центральный купол больше всех остальных. Часто барабаны малых куполов выступают из здания храма лишь наполовину.
Внутренний объём храма традиционно не разделяется пилонами или крестовыми сводами, образуя единый церковный зал, создающий ощущение просторности и способный в некоторых храмах вмещать несколько тысяч человек.

Церковь Святого Петра в Галликанту. Иерусалим (Израиль)

Хотя две эти последние церкви находятся за пределами Европы, мы решили показать их, чтобы вы увидели, насколько масштабным было эклектическое направление в архитектуре XIX в.
Неоренессанс – одна из наиболее распространённых форм архитектурной эклектики XIX в., воспроизводившая архитектурныерешения Возрождения . Отличительные черты: стремление к симметрии, рациональное членение фасадов, предпочтение прямоугольных планов с внутренними двориками, использование архитектурных элементов рустика (облицовки внешних стен здания) и пилястры (вертикальный выступ стены, условно изображающий колонну).
В стиле неоренессанс были построены, например, здания Штеттинского и Силезского вокзалов в Берлине, Центральный вокзал Амстердама и др.

Центральный вокзал в Амстердаме

Появление Эклектики:

Эклектика (эклектизм, историзм) в архитектуре — направление в архитектуре, доминировавшее в Европе и России в 1830-е-1890-е гг. Эклектика прошла два этапа в развитии — 1830-е-1860-е гг. и 1870-е-1890-е гг.; в России естественно разделение на «николаевский» и «александровский» этапы. За этим делением стоит не столько различие в политических режимах, сколько социальная эволюция общества России и Европы в целом, возникновение нового класса заказчиков и новых функций архитектуры.

Особенности Эклектики в архитектуре:

Использование элементов так называемых «исторических» архитектурных стилей (неоренессанс, необарокко, неорококо, неоготика, неомавританский стиль, неовизантийский стиль, псевдорусский стиль, индо-сарацинский стиль) называют эклектикой в советской и российской практике. В зарубежном искусствоведении употребляются не несущие негативной окраски термины романтизм (для второй четверти XIX века) и боз-ар (для второй половины XIX века). Эклектике присущи, с одной стороны, все черты европейской архитектуры XV-XVIII веков, а с другой — в ней есть принципиально другие свойства. Эклектика сохраняет архитектурный ордер (в отличие от модерна, не использующего ордер), но в ней он утратил свою исключительность.
Формы и стили здания в эклектике привязаны к его функции. Так, в российской практике, русский стиль К. А. Тона стал официальным стилем храмостроительства, но практически не применялся в частных постройках. Эклектика «многостильна» в том смысле, что постройки одного периода базируются на разных стилевых школах в зависимости от назначения зданий (храмы, общественные здания, фабрики, частные дома) и от средств заказчика (сосуществуют богатый декор, заполняющий все поверхности постройки, и экономная «краснокирпичная» архитектура). В этом принципиальное отличие эклектики от ампира, диктовавшего единый стиль для построек любого типа.

Крупнейшие мастера эклектики в российской архитектуре:
Первый этап:
Михаил Дормидонтович Быковский, Константин Андреевич Тон, Андрей Иванович Штакеншнейдер
Второй этап
Александр Степанович Каминский, Михаил Дормидонтович Быковский, Роман Иванович Клейн, Альфред Александрович Парланд, Александр Никанорович Померанцев, Дмитрий Николаевич Чичагов.

Примеры Эклектики в архитектуре:

Музей декоративно-прикладного искусства

при Высшем художественном училище им. В.И. Мухиной. (Мухи).

арх. М.Е.Месмахер, 1885-1895.

Храм Алексия человека Божия, Быковский М.Д., 1853г. Москва, Россия.

XIX век в архитектуре – период изысканного разнообразия, постепенной трансформации устоявшихся и появления новых стилей. Но совмещение нескольких стилистических особенностей – это не то дело, с которым может справиться каждый. Поэтому искусствоведам не оставалось ничего другого, как признать новую тенденцию полноправным направлением в архитектуре и дать ей название. Так и появилась эклектика.

Эклектика – термин звучный и красивый. Он передаёт саму суть данного направления, ведь архитекторы, обращавшиеся к ней, должны были умело сочетать в одном здании элементы нескольких стилей. Необарокко, ампир, неоренессанс, псевдорусский стиль – творческий подход к оформлению строений впервые стал официально неограниченным.

Сталкивались ли те, кто решил работать в стиле эклектика, с какими-либо подводными камнями? Не вызывали ли они неодобрение у людей в Европе, привыкших к чётко установленным канонам и определённым рамкам? Безусловно, было и такое. Общество ещё не было готово к архитектурному разнообразию в концепции одного здания. Сейчас, когда XXI век не возбраняет микс из абсолютно не похожих друг на друга направлений, нам сложно представить, каково было критикам середины XIX века. А между тем, новые здания казались инородными, неправильными, а сознание отказывалось принимать их за произведения искусства. Существует скептическое мнение, что появление эклектики как стиля связано с упадком в архитектуре, но можем ли мы согласиться с этим, глядя на шедевры того времени?

В 1830-1890 годах люди в Европе желали украсить улицы, сделать их максимально парадными и красиво обустроить новые жилые кварталы. Поэтому всё чаще стали обращаться к имитации классических строительных материалов. Появилось также тяготение к излишней роскоши, но лепные украшения и другие способы её воплощения зачастую смотрелись гротескно и не воспринимались всерьёз. Однако произведения великих мастеров того времени вошли в историю, ибо они восхищают своей гармоничностью.

Жемчужиной эклектики можно по праву назвать здание Парижской оперы Гарнье. Жан Луи Шарль Гарнье был не только французским архитектором периода эклектики, но и историком искусства. Поэтому неудивительно, что знания о творчестве минувших веков позволили ему, не придерживаясь заданных и нерушимых канонов, грамотно подойти к проектированию здания. Парижская опера – это эталон эклектической архитектуры в стиле «боз-ар», являющемся одним из ответвлений эклектики, которое воспевает и продолжает традиции барокко и итальянского ренессанса.

Гарнье считается идеологом данного стиля, среди характерных особенностей которого можно отметить насыщенный декор, использование барельефов и картушей, строгую симметрию. Распространялся же «боз-ар», что дословно переводится как «изящные искусства», благодаря парижской Школе изящных искусств. Там ученикам приходилось осваивать самые разные исторические стили, чтобы они могли угодить любому заказчику.

Кажется логичным, что если взять частички разных хороших вещей и совместить их, то они определённо друг другу не навредят. Представители болонской школы исходили из подобных умозаключений, используя в эклектике те стороны творчества разных мастеров Возрождения, которые казались им наиболее блистательными.

В России период эклектики принято разделять на «николаевский» и «александровский» этапы. Менялась не одна лишь политика. У архитектуры появлялись новые функции, поэтому и требования к ней становились иными. Если ампир предполагал, что постройки всех типов должны следовать единым правилам, то эклектика подразумевала уникальный подход к каждому отдельному случаю.

Архитекторы учитывали средства заказчика и предназначение самой постройки. Церковь ли проектирует мастер или же муниципальное здание? Частный ли это дом? А, может быть, речь идёт о настоящем доме-дворце, как в случае с великолепным архитектурным ансамблем Белосельских-Белозерских, построенном Андреем Ивановичем Штакеншнейдером в Санкт-Петербурге?

Одним из известнейших архитекторов первого этапа стал Константин Андреевич Тон . Среди его работ — храм Христа Спасителя в Москве, построенный в русско-византийском стиле, доходный дом на Малой Морской улице в Санкт-Петербурге, собор Рождества Пресвятой Богородицы в Красноярске (к сожалению, он был взорван в 1936 году). Русско-византийский стиль, изобретённый Константином Тоном, не прижился в русской архитектуре.

После окончания правления императора Николая I, который благоволил ему, перестали конструироваться постройки в духе Тона, но архитектор, как бы то ни было, внёс ощутимый вклад в развитие храмового зодчества.

Константин Михайлович Быковский – блестящий представитель второго этапа. Среди его творений можно назвать придел церкви Николая Чудотворца в Дербенёвском. Ее непростая история ведётся с далёкого 1635 года: церковь множество раз перестраивалась и видоизменялась, была закрыта советскими властями и вновь открыта после распада СССР. Работы по восстановлению храма ведутся и сейчас.

Одним из известных произведений Быковского является храм иконы Божией Матери «Знамение» в Ховрине. Интересно, что давным-давно на месте храма была некая церковь, которую уничтожили в Смутное время, а затем восстановили и снова снесли. Быковский блестяще справился с «реанимацией» «места церковного» со столь длинной и запутанной историей. Храм выглядит аккуратно и в наши дни является украшением и изюминкой северного административного округа Москвы.

Мастером поздней эклектики считается Александр Никанорович Померанцев . Именно благодаря ему в Ростове-на-Дону появился первый многоэтажный доходный дом, принадлежавший купцу Генч-Оглуеву. В нём четыре этажа, последний из которых особенный – мансардный. В здании присутствуют элементы и готики, и барокко, и классицизма. В том же городе по проекту Померанцева было построено здание городской думы.

Итак, что же такое эклектика: хаос или гармония? Восхитительные примеры зданий этого стиля убеждают в том, что правильным ответом стоит считать второй.

Рекомендуем также

Опубликовано: Август 21, 2017 Эклектизм — это архитектурный стиль девятнадцатого и двадцатого веков, в котором одна произведение включает комбинацию элементов из предыдущих исторических стилей, чтобы создать что-то новое и оригинальное. В архитектуре и дизайне интерьера эти элементы могут включать в себя структурные особенности, мебель, декоративные мотивы, особый исторический орнамент, традиционные культурные мотивы или стили других стран, причём комбинация, как правило, выбирается исходя из его пригодности к проекту и общей эстетической ценности. Резиденция митрополитов Буковины и Далмации, спроектированная Йозефом Главка, 1882 год, Черновцы, фото: Сергій Криниця (Haidamac) , лицензия Attribution-ShareAlike 3.0 Unported (CC BY-SA 3.0) История Эклектика вступила в практику в конце 19 века, поскольку архитекторы искали стиль, который позволил бы им сохранить предыдущий исторический прецедент, но создать невиданные проекты. За счёт полного списка прошлых стилей возможность смешивать и сочетать стили позволила получить более выразительную свободу и обеспечила бесконечный источник вдохновения. В то время как другие проектировщики (называемые «возрожденцами») стремились в точности подражать прошлым стилям, эклектизм отличался, так как главной движущей силой было создание, а не ностальгия, и существовало стремление к оригинальности проектов. Европа Эклектическая архитектура впервые появилась в таких странах континентальной Европы, как Франция, Англия и Германия, вследствие растущего напряжения между архитекторами, иметь более выразительную свободу над своей работой. Национальная высшая школа изящных искусств в Париже, считающаяся одной из первых профессиональных архитектурных школ, обучала студентов в строгой, академической манере, вооружая их навыками и профессиональным престижем. Преподаватели в школе были одними из ведущих архитекторов во Франции, а этот новый метод обучения был настолько успешным, что привлекал студентов со всего мира. Многие выпускники продолжали становиться пионерами движения и использовали своё обучение боз-ар в качестве основы для новых эклектичных проектов. Несмотря на то, что применение этого стиля архитектуры было широко распространено (и его можно было увидеть во многих построенных в то время мэриях), эклектика в Европе не достигла такого же уровня энтузиазма, который наблюдался в Америке, поскольку предполагалось, что наличие старой, аутентичной архитектуры, уменьшало привлекательность исторической имитации в новостройках. Северная Америка В конце 19 века произошли основательные перемены в американской архитектуре. Архитекторы, получившие образование в Национальной высшей школе изящных искусств в Париже, такие как Ричард Моррис Хант и Чарльз Фоллен МакКим, были ответственны за то, чтобы вернуть в Европу боз-ар, который, как говорили, был краеугольным камнем эклектической архитектуры в Америке. В период повышения благосостояния и коммерческого расцвета многие эклектичные здания были введены в эксплуатацию в крупных городах по всей стране. Стиль процветал, поскольку он вносил исторические черты, ранее встречавшиеся только в аристократической архитектуре европейских стран, таких как Великобритания и Франция, способствуя более богатому ощущению культуры и истории в Америке. В случае с Хантом и многими другими эклектичными архитекторами, его «типичная эклектичная точка зрения» позволяла ему делать стилистический выбор, основываясь на том, что подходит конкретному проекту или клиенту. Создание небоскребов и других больших общественных пространств, таких как церкви, здания суда, мэрии, публичные библиотеки и кинотеатры, означало, что эклектичный дизайн был уже не только для членов высшего общества, но также был доступен широкой публики. В то время как некоторые из этих зданий были снесены (включая оригинальную станцию ​​в Пенсильвании и первый Мэдисон-сквер-гарден — оба в Нью-Йорке), проекты, которые сохранились из этой эпохи, всё ещё считаются одними из самых важных сооружений в Америке. Распространение Некоторые из самых необычных примеров эклектичного дизайна можно увидеть на борту океанских лайнеров (которые в то время были основной формой зарубежного транспорта). Шикарные интерьеры были созданы сочетанием традиционных стилей — в попытке облегчить дискомфорт нескольких месяцев за рубежом и создать иллюзию постоянного величия. В то же время такие суда использовались для транспортировки колонистов в неразвитые районы мира. Колонизация таких районов еще больше распространила эклектическую архитектуру западного мира, поскольку недавно поселившиеся колонисты построили здания, особенностью которых обычно был римский классицизм и готические мотивы. В меньшей степени эклектизм проявился в Азии, так как японские и китайские архитекторы, прошедшие обучение в американских школах изящных искусств, вернулись, чтобы создавать эклектичные проекты в Азии, такие как Банк Японии (1895) Кинго Тацуно. Критикующий приём Как стиль, который предлагал так много творческой свободы и никаких руководящих правил, риск создания неудачного дизайна был очевидным для всех. Проекты, которые не гармонично сочетали разные стили, подвергались критике со стороны профессионалов (особенно тех, кто выступал против движения). Спад Энтузиазм в отношении исторической имитации начал снижаться в 1930-х годах, и эклектика постепенно упразднилась в учебных планах школ дизайна, в пользу нового стиля. Переход к модернизму был знаменательным, поскольку многим он приставлялся авангардом, а новые технологии и материалы, создаваемые в то время, позволили добиться больших инноваций. Декорирование интерьера Подъём эклектической архитектуры вызвал потребность в специалистах по интерьеру, которые обладали навыками, пониманием и знаниями прошлых исторических стилей, чтобы создавать подходящие сопутствующие интерьеры. Это привело к появлению «декорирования интерьера» в качестве рассматриваемой профессии. Выдающимися декораторами интерьера в эту эпоху (между концом 19 и началом 20 века) были Эльси де Вулф, Роуз Камминг, Нэнси Макклелланд, Элси Кобб Уилсон, Фрэнсис Элкинс, Сури Моэм и Дороти Дрейпер. Пока клиентура этих ранних декораторов состояла исключительно из богатых семей и фирм, работы таких декораторов регулярно показывались в популярных печатных изданиях, наподобие House and Garden, House Beautiful, и Ladies Home Journal. Публикация роскошных интерьеров этих великолепных домов помогла распространить эклектичный стиль на средний класс, и менее экстравагантные имитации или объединение подобных декоративных элементов стали желательной особенностью в домашнем декоре. Эстетические предпочтения варьировались от региона к региону по всей Америке, причем испанские стили предпочитали в Калифорнии, а элементы «колониализма» были популярны в Новой Англии. Такие издания, как Ladies» Home Journal (1900) способствовали распространению эклектики в массы. Современный контекст В современном обществе стили, которые были позаимствованы из многих разных культурных и исторических стилей, свободно описываются как «эклектичные», хотя ссылки на эклектическую архитектуру в литературе и средствах массовой информации обычно касаются зданий, построенных в эклектическом движении конца XIX — начала XX века. Церковь Святого Семейства в Барселоне, спроектированная Антонио Гауди является ярким примером эклектики. Элементы готического стиля были объединены с восточными мотивами и формами, найденными в природе, что привело к характерному оригинальному зданию. Несмотря на то, что он был спроектирован в пиковый период эклектики (1883-1926), на сегодняшний день он всё ещё остается в процессе строительства, фото: Bernard Gagnon , лицензия Attribution-ShareAlike 3.0 Unported (CC BY-SA 3.0) Архитекторы-эклектики: Даниел Хадсон Бёрнем Александер Джэксон Дэвис Антонио Гауди Йозеф Главка Ричард Моррис Хант Чарльз Макким Уильям Мид Ричард Норман Шо Стэнфорд Уайт Дворец Монсеррат, — смешение нескольких архитектурных стилей — арабский, мудехар, индийский, мавританский стили и готика © www.сайт

Эклектика | Архитектура и Проектирование

Эклектика — (греч. εκλεκτός, «избранный, отборный», от греч. εκλέγω, «выбирать, отбирать, избирать») — смешение, соединение разнородных стилей, идей, взглядов и т. п., основанное на их искусственном соединении. Термин введён в употребление во II веке родоначальником философской школы эклектизма Потамоном.

Эклектика (эклектизм, историзм) в архитектуре — направление в архитектуре, доминировавшее в Европе и России в 1830-е—1890-е гг.

Использование элементов так называемых «исторических» архитектурных стилей (неоренессанс, необарокко, неорококо, неоготика, неовизантийский стиль, псевдорусский стиль) называют эклектикой в советской и российской практике. В зарубежном искусствоведении употребляются не несущие негативной окраски термины романтизм (для второй четверти XIX века) и боз-ар (для второй половины XIX века). Эклектике присущи, с одной стороны, все черты европейской архитектуры XV—XVIII веков, а с другой — в ней есть принципиально другие свойства. Эклектика сохраняет архитектурный ордер (в отличие от модерна, не использующего ордер), но в ней он утратил свою исключительность.

Формы и стили здания в эклектике привязаны к его функции. Так, в российской практике, русский стиль К. А. Тона стал официальным стилем храмостроительства, но практически не применялся в частных постройках. Эклектика «многостильна» в том смысле, что постройки одного периода базируются на разных стилевых школах в зависимости от назначения зданий (храмы, общественные здания, фабрики, частные дома) и от средств заказчика (сосуществуют богатый декор, заполняющий все поверхности постройки, и экономная «краснокирпичная» архитектура). В этом принципиальное отличие эклектики от ампира, диктовавшего единый стиль для построек любого типа.

«Пусть совокупится более различных вкусов. Пусть в одной и той же улице возвышается и мрачно готическое, и обременённое роскошью украшений восточное, и колоссальное, египетское, и проникнутое стройным размером греческое… Пусть как можно реже дома сливаются в одну ровную, однообразную стену…» Н. В. Гоголь, «Об архитектуре нынешнего времени», 1831

Эклектика прошла два этапа в развитии — 1830-е—1860-е гг. и 1870-е—1890-е гг.; в России естественно разделение на «николаевский» и «александровский» этапы. За этим делением стоит не столько различие в политических режимах, сколько социальная эволюция общества России и Европы в целом, возникновение нового класса заказчиков и новых функций архитектуры.

 

Что такое эклектика в архитектуре?

Статьи об искусстве — Статьи о искусстве

Автор: Роза Сан

12.12.2012 11:39

На заметку: На сайте nbi.in.ua осуществляется продажа квартир в Ирпене. Смотрите предложение: Квартиры в Ирпене ЖК Ново-Оскольский. Жилой комплекс «Ново-Оскольский» расположен возле заповедной парковой зоны. Эклектика Эклектика (историзм) — направление в архитектуре, доминировавшее в Европе и России в 1830—1890 гг. Для него характерно использование элементов так называемых «исторических» архитектурных стилей (неоренессанс, необарокко, неорококо, неоготика, неомавританский стиль и др.). Эклектика «многостильна» — постройки одного периода базируются на разных стилевых школах в зависимости от назначения зданий (храмы, общественные здания, фабрики, частные дома) и от средств заказчика (А. Штакеншнейдер, дом-дворец Белосельских-Белозерских). Последние материалы в этом разделе: Нюансы восприятия искусства «Пользуются красками, но пишут чувствами»,— говорил французский жив… 2021-10-28 Снейдерс, ФрансКладоваяДо 1636 годаХолст, масло. 99×145 смНациональный музей Прадо,Мадрид   … 2021-09-19 Люттихейс, ИсаакЮноша с перчатками (1661).Холст, масло. 93,5х72 см.Национальный музей, Стокгольм … 2021-09-08 Пейзаж гор — это жанр изобразительного искусства, основными темами которого являются виды на гор… 2021-08-24   Создание картин с помощью масляных красок – процесс, требующий от художника не только владен… 2021-08-19 ↓↓ Ниже смотрите на тематическое сходство (Похожие материалы) ↓↓ < Предыдущая   Следующая >

Обновлено 05.06.2013 10:05

Эклектика в Русской архитектуре • Архитектура

30-50 годы 19 века в Русской архитектуре стали временем разложения классицизма и оформления новых принципов эклектики. Симптомом упадка стиля явилось низведение ордера до уровня декоративных форм, потеря чувства пропорции за счет стремления к грандиозности. Это стало особенно ощутимо при возведении по проекту Монферрана Исаакевского собора в Петербурге.

Он строился в течении 40 лет 1818 по 58 год и стал самым высоким зданием России того времени, в нем сочетается классицизм с элементами итальянского ренессанса. Следствием новых тенденций стало распространение неостилей. Одним из инициаторов необарроко был Петербургский архитектор Штакеншнейдер дворец Белосельски-Белозерских. Формы ренессансного палаццо, в здании архитектра Ефимова на Исаковской площади. Также в оформлении Московского вокзала по проекту Тонна.
Одним из самых заметных в составе неостилей был русско-византийский стиль, получивший развитие в неколаевское царствование.

Эклектика в Русской архитектуреЭклектика в Русской архитектуре

Родоначальником этого стиля выступает архитектор Тонн. По его проектам были выстроены Большой Кремлевсий дворец и здание оружейной палаты, в которых причудливо сочетается регулярность планировки классицизма с декоративными мотивами древнего русского зодчества. Наиболее

помпезные формы этот стиль преобретает в культовых постройках, ориентирующихся на тип больших соборов 15-16 веков(Храм Христа Спасителя в Москве).
Во второй половине 19 века господствующим направлением была Эклектика. Стиль характеризуется произвольным соединеним элементов различных стилей, смешением исторических стилей. Одной из разновидности эклектики был псевдорусский стиль.
Его историзм связан с увлечение древнерусским зодчеством, народным декоративным искусством, резьбой, вышивкой. К числу наиболее известных построек относится Теремок в подмосковном Амбрамцеве, имитирующее деревянную избу.

Вскорее этот стиль получил широкое распространение и официальную санкцию под лозунгом возрождения национальных форм в Архитектуре. Из деревянной он был перенесен в каменную архитектуру. Фасады зданий украсились мраморными полотенцами и кирпичными вышивкой. Особенно популярны были шатры и узоры 17го века. Характерным примером подражания формам древнерусского зодчества является церковь Воскресения в Петербурге (Спас на Крови) архитектора Фарланда. К концу века вырабатывается стереотип здания национальных форм. Например здание исторического музея в Москве (Шервуд). Здание Городской думы (архитектор Чичагов), верхние торговые ряды (Помиранцев). В этих зданиях наблюдается противоречие между национальными логичными планами и перенасыщенными пышным декором фасадами, что является типичным проявлением Эклектики. В архитектуре применяются новые материалы. Стекло, бетон. Возводятся здания железнодорожных вокзалов. Например Балтийский вокзал. И главным становится функция здания. Также строится торговые пассажи ( в Петербурге между Невским проспектом и
Итальянской улицей). В комплексе с пассажем иногда возводились небольшие театры.

1/46. (Эклектика)*. Том 4. Трактаты и лекции первой половины 1920-х годов

1/46. (Эклектика)^*

1.

Современное новое искусство в одной своей часть — живописи — победило плоскость, т. е. двухмерность как метод выражения, и перешло от иллюзорного и трехмерного отношения объема к двухмерной плоскости пространства, к новому методу связывания объемов, их отношений в реальном пространстве (кубистический метод работы во времени). Живопись достигла своего живописного перигелия. На повороте к афелию произошло то, что принято считать кризисом, произошло раздвоение живописной звезды: одно ядро стало двигаться к своему афелию, другое пошло по другому новому пути. Поэтому первое живописное ядро, совершая свой обратный путь, в своей дороге встречало знакомые станции, и образы их вновь возникли в сознании и стали вырисовываться в холстах; в другом живописном движении был только пустынный путь — ни предметов, ни образов не возникло, путь был пуст. В этом движении, наоборот, исчезали постепенно и те предметы и образы, которые остались в сознании при раздвоении. Все исчезло, и не осталось ни одного элемента, напоминающего предметы или их образы. В этом пустынном пути искусство растеряло все то, что было занесено в него метеоритной предметной пыл<ью>.

Итак, в своем пути левое ядро растворило все в нем существующие предметы и образы на элементы, из которых возникали новые формы, слагавшиеся по закону искусства как такового. Логика этого движения развилась так: живописное сознание, раздвоенное на два ядра, правое и левое, сохранило в себе одно и то же отношение передачи действительного мира явлений. Это устремление в левом ядре пришло к тому, что полную реальность передачи предмета можно достигнуть только тогда, когда предмет выявляется во времени, через посредство которого предмет становится разложенным на составные элементы, фрагменты и т. д. Знание всей совокупности этих элементов дадут сумму, т. е. кубистическую реальность предмета. Эта точка зрения дала возможность живописцу найти в развернутом во времени <изображении> стороны, которые не были известны для восприятия явления в трехмерном видении.

При исследовании этого момента обнаружилось, что первоначальная идея передачи полной кубатуры предмета подразумевала не предмет как таковой, а рассматривала исключительно емкость живописного в нем содержания, которое и формировалось по закону живописного ощущения контрастов элементов и их сопоставлений, <т. е. воздействия одной> стороны на другую, а следовательно, не было суммы кубической, была незыблемая одна цифра, т. е. одна сторона, один фасад, но не три фасада; три отношения, три временных состояния не могли создать формулу отношений одной, другой и третьей стороны.

Архитектурные здания не ушли дальше дву<х>мерной плоскости живописи. Архитектор хотя и знает, что дом имеет пять сторон, но все же видит только один фасад, на котором и устанавливает свою художественную сторону, не связуя тех прямых и кривых <сторон>, которые находятся по бокам и <на> затылке; дом имеет только одну сторону лицевую — фасад, он не соотносит<ся>, не соразмеряет<ся> в кубистических художественных отношениях, фасад сам по себе красавец, и ему нет дела до спины или бок<ов>, — там помойка; это одномерное академическое, но не кубистическое смотрение. Архитектура за все свое существование узнала только одну цифру — фасад. Рассматриваем здания так, как и людей, и знаем, что у них есть затылок, спина, т. е. все остальные фасады, но не знаем их все соответствия и взаимоотношения, мы видим одну точку фасада, одно лицо и заняты рассматриванием их. Сознание таковых живописцев плоско, как и архитекторов, т. е. <это> академическое, одноциферное, одностороннее смотрение.

Лозунг «новое искусство» для объемных сооружений, т. е. кубических фасадных отношений, является результатом победы четвертого измерения явления в движении над плоскостью — двухмерным сознанием, где мы вынуждены были учить таблицу живописного умножения для простого и сложнокубистического формулирования тела в его кубичном реализме. Мы уже видим и знаем все элементы предмета, всех его сторон и строим их взаимоотношения на основе кубистической живописной математики, т. е. отношений, делая объемный кубический фасад в целом; это новая форма архитектуры и новая живопись, в этом есть отличие нового искусства от старого, это и есть формы нового быта. Вот почему странно слушать развязные речи, осуждающие новое искусство, будто бы оно не отражает быта.

Изобразительное академическое живописное и архитектурное искусство знало какую хочешь машину, по которой высчитывало нагрузку материала, и знало историю искусства, но не знало математики искусства как такового, не знало потому и искусства кубического, <а> также и его идеологии. Живописные массы, находящиеся в<о всех> явлениях, новым кубическим искусством обращены в IV стадию его культуры, в пространственную организацию как сумму кубического соотношения прямых и кривых, в кубатурное произведение, — ее <культуры> высшие живописно-математические исчисления элементов во времени. Полученное таким образом произведение как куб фасадных отношений и будет в действительности тот конструктивный материал, та сумма, из которой можно развивать кубо-фасадное. кубатурное сооружение, вселикое здание как произведение произведений.

Таковые произведения получаются из неизбежного процесса движения тела и вместе с ним нашего живописного сознания, вскрывающего новые элементы и причины явлений перед нашим зрением, из чего мы получаем законы, по которым оформляем свое сознание; и само явление оформляется осознанием его построения — одномерным, двухмерным и трехмерным.

Вскрыванием новых живописных законов, как и оформлением в пространстве их отношений <в> нашей современности, мы создаем новое здание, т. е. тот <новый> куб как сумму осознания современных нам обстоятельств бытия; создаем новую атмосферу, новую силу, новый материал, из которого и состоит само здание. У нас здания этого нового реализма еще не было, не было даже и художественно выявлено ни одно архитектурное сооружение в смысле его кубического художественного вселикого отношения. И несмотря на это, все же первые пионеры и мы находимся на грани завершения эпохи — ее кубического оформления.

Это осознавание новых произведений, принесенное новой кубической живописной реальностью, должно сейчас же размножаться и заполнять собой всю плоскость жизни, превращая ее в кубическую формулу (форму), <должно> освободить сознание и пространство от старых отношений для современного кубического выявления; освободить это нужно уже потому, что найденная новая сумма произведения уже меняет существующую форму отношения и, следовательно, требует либо реконструкции (при условии финансового бессилия), <либо> конструкции (при условии нормального состояния финансов), что и будет изменять всю форму.

Здание разваливается уже в нашем сознании при условии появления нового элемента, как изменяется сумма при прибавлении новой цифры. Допустить это изменение в виде пристройки — следовательно, допустить эклектику времен. Наша архитектура целиком эклектична, так как в ее времени современной эпохи существует масса разных времен прошлого, каждая сторона здания выражает новое время по форме, но эта разница не объединена фасадом, и ее элемент находится в совершенно разрозненном по времени состоянии, отчего нужно избавиться <архитектурному> кубизму, в особенности от всякого смешения исторически временных отношений, смешива<ющих> XIV век с XX.

Утверждая единую современную форму или систему на плоскости современного дня, мы отбрасываем присосавшиеся всевозможные части умирающих систем исторического прошлого в понимании его как одномерного, двухмерного, трехмерного осознавания; суммируя теперь явление во времени в одно целое, мы имеем кубическую, новую реальность, выключив отсюда все предыдущие измерения как формы, потерявшую свою меру для современной жизни. Отсюда <мы> никоим образом не можем препятствовать новому искусству как новому методу восприятия, ставш<ему> впереди других, а наступающий новый реализм жизни ясно говорит, что все еще <далеко> не <за>кончено, еще нет кубатурного реализма, к которому мы идем через методы харчевые и религиозные и приходим <к> кубизм<у> только в живописи.

Кубизма не поняли на его родине и уклонились от этого завершения потому, что сами изобретатели его были по существу живописцы, <а живописи> в целом в кубизме нельзя найти, и это послужило отходом от него назад к живописи по старым следам.

Кубизм, можно сказать, есть историческое завершение в смысле освобождения живописи от предмета, после чего она достигла живописной культуры, доводя<щей> в первых своих стадиях живописный материал до предела, отбросив<шей> весь политический сюжет, быт и портрет как чуждый материал, который может культивироваться только в своей специ<фике>. Живопись в кубизме получила исчерпывающую реализацию беспредметных живописных и конструктивных строений, подобно коммунизму — завершающему материальный, харчевой путь жизнеустроительства, достигая харчевой кубатуры — это экономический харчевой куб, построенный из материалов не живописных. Кубизм освободил живописца от любви к старому и <дал ему> неудержимость <стремления> к новому движению. Устремление же живописца к старому прошлому разрывается с современностью различием времени форм и создает последним эклектику, ибо в любви живет старое, а новое в ненависти; новое если стоит, то благодаря своей силе и ненависти, отсюда эклектическое смешение форм в жизни, любви и ненависти.

Эклектизм всюду, в сознании живописца, в его холстах, в музыке, в театре, в поэзии, во всем труде — всюду есть помеси, всюду веками, как ракушками, инкрустируется современность, одна вещь из множества других вещей исторического времени. В данный момент социалистического устроительства новыми формами соотношений харчевого удобства жизни <все еще> существует антикварий в области искусств, заполняет современную социалистическую площадь в форме обелисков, портретов, саркофагов, парфенонов, стадионов, <со статуями, представляющими> метание дисков, кольев, борьб<у> <а>тлет<ов>.

Это два мира, разных по времени в политическом соотношении, а в искусстве <это тоже два мира: первое поколением воскресающие из могил Периклова времени трупы, омоложенные пионерами, возводят античную архитектуру, и второе поколение, современное времени, — шофер, летчик, <строит> новые взаимоотношения воздушного пространства и земли. Телеграфист, машинист, радиолюди — им соответствуют кубист, футурист.

Начало освобождения живописи от разновременного эклектизма было положено в кубизме, в нем начинается разрушение эклектического живописного строя соединения времени разных эпох; но может показаться, что в первой и <во> второй стадии <кубизма> куби<сти>ческое полотно представляет целый ряд элементов разновременности вещей и тем самым обнаружи<вает> эклектизм. Это неверно. Эта разновременность реконструктивным моментом кубизма трехмерной культуры <в соответствии с> новыми соотношениями четвертого измерения формулируется как единое время.

Этот вид искусства свалился на общество как бы неожиданно. Неожиданность явления поразила общество тем, что в этом явлении не было никаких признаков тех предметов, на которых базировалось не кубистическое искусство, т. е. народническое (передвижников), религиозное и социалистическое. Общество <еще> не успело своевременно изжить трехмерную реальность, в другом случае изжить национальность, старый харчевой строй, как появилась новая четырехмерная формула живописи, новый строй живописи <как> живописный, <т>ак <и> новый харчевой строй. Живопись изжила формулировку искусством религиозных и политических явлений, <а> общество долгим своим перевариванием тормозит развитие новых формул в жизни, оно строго воспрещает засыпать следы прошедшего, сравнять всё в площадь и на ней построить новую форму; оно не замечает того, что в кубически выявленной форме есть и трехмерный его поворот, и одно-, и двухмерное состояние — его пугает полнота, сложная сумма тела, помноженного на время, многозначимость. А ведь в действительности двуколка не что иное, как след <предшественницы,> коляски, а последняя — аэроплана, <в аэроплане> та же идея, <что и в двуколке>, развивавшаяся в многозначность. Двуколка получила кубатурный вид.

Ядро жизни освобождается из прошлой вещи, которая становится трупом. Этот труп становится грузом прошлого, который тянется на буксире современности. Это указывает, что новые изобретения идут быстрее, нежели изживание старого. Изобретателю скорее можно найти новую форму, нежели обществу ее изжить. В этом весь тормоз, укорачивание жизни. Тридцать лет жи<ть> в одном доме или быть на одном месте — значит совершенно не жить. Общество, как удав, переваривающий пищу неделями, теряет много хороших блюд, ибо за это время есть уже новые изобретения. Среди моторов до сих пор путается движение на ослах, лошадях, — благодаря тому, что любовь к старым предметам и привычка к ним тормозят все <на> ново<м> пути; да, вы скажете, что если бы были у нас средства, то все бы ездили на автомобилях, — но всеобщий труд дает эти средства, а привычка к старому отношению к труду мешает развить новый порядок труда. То же <происходит> и в искусстве.

От этой любви к старому зависит и все производство новых форм, поскольку он<о> их усвоит, но последнее очень трудно ему удается, и новые формы стоят, в них не отливают новую жизнь, нет потребителя. Говорят, ее не понимают массы — <это> неверно, сами <говорящие> глухи и слепы и <потому> уверяют, что и все другие тоже слепы и глухи, в беспонимании находятся, нужно <-де> им дать то, что они понимают, «я их хорошо знаю». Да, непонимающие есть, и для них есть средство. Для того, чтобы правильно понять закон, издается декрет, Следовательно,> нужно издать и живописный декрет, и <тогда законы нового искусства> станут понимать те, которые не понимают.

Итак, любят все старое и без декрета, оно декретовано раньше, а для нового нужна новая декретизация, этого требует логика времени Искусства.

Футуризм сказал — «плюйте на алтарь», чтобы освободиться от влюбленности в прошлое или даже настоящее, раз оно сделано, и воспел движение и музыку шумов, ибо в нем, в движении, <футуризм> видит залог свободы, освобождение от эклектики. Он полагал, что в оплеванной святыне не горит святыня и, утеряв святыню, человек пойдет искать новую святыню.

Социализм вместе с футуризмом плюет в старые харчевые системы, но, однако, весь труд вместо своей творческой сегодняшней производственной деятельности штампует старые, вчерашние предметы, следы прошлого: поэты пишут романы и нытье о прошлом либо новое вгоняют в форму прошлого, ибо на них есть нытик-потребитель. Ясно, что потребителя нового <искусства> нет, оно <ведь> не обратилось в нытье.

Форма изобразительная стала другая; и в искусстве, и в науке, и в технике действительность в движении меняет себя, оставляет и новые следы, в ней отливаются и новые изобретения законов новой формации все той же действительности, той же натуры. Новое искусство есть обогащенное в движении тело, из которого является дубликатное искусство как следствие движения нового тела. Искусство только обогатило себя новыми восприятиями того же портрета явлений и стало новым, но потребитель не привык натуру видеть таковой, с новыми прибавочными элементами, изменивши<ми> явление, поэтому старый потребитель всегда забаллотировывал новое искусство (не понимая, что желуди падают с одного и того же дуба), ибо оно изображает натуру не в той плоскости, в которой он видел вчера. Ему странно видеть, что у человека есть кроме лица еще спина, затылок, что это есть отношения, что <эти> отношения, помноженные друг на друга, составляют новую живописную сумму (новое произведение), но не сумму глаз, рук. ног волос, что в натуре не один фасад, но множество их, что он не только должен их видеть, но и должен знать, ибо знание и видение дополняют видимое и помогают оформить, закончить все стороны явления во всех их соотношениях. Осознавание <старым потребителем> нового объема, новой полноты портрета для его плоскостного вчерашнего смотрения кажется диким, — «как так, чтобы у человека было три, четыре лица»; он говорит, что это утопия или абстракция, не видит ничего конкретного, думает, что лицо только в том месте, где усы, глаза и нос. Фасад архитектурный <, считает он,> только там, где размалеваны двери на улицу, а двери на затылке это не фасад. Прибавочный элемент ему странен, и он видит в нем призрак разложения вещи. Дважды пять — десять, десять и будет для него разложением.

Египтянин в глубоком прошлом сказал бы. что у куба есть только одна сторона, а все дорисованные пять его сторон есть живописный вымысел и разложение целого, извращение, абстракция. Наша современность уже трехмерного восприятия куба, т. е. видения трех его живописных сторон, казалась бы ему дикой, как диким кажется сегодня зрителю кубистическое восприятие куба в кубизме, т. е. его четырехмерной шестиплоскостной видимости во времени. Современность наша сочувственно и радостно относится к тому делу, которое возвращается к попытке что-либо возродить, быть похожим на прошлое. Они бы <, наши современники,> приветствовали кубиста, который перешел бы к Энгру или Рембрандту, как и египтянин приветствовал бы возвращ<ение> к дву<х>мерной плоскости художник<а> <с> трехмерн<ым> восприятие<м> вещей, <возвращение> к носу, правильно торчащему среди глаз. И от этого возвращения ясно, что возникают все призраки вчерашнего, как бы от них не отграничивались; пара глаз и нос, торчащий посредине, будут доказательством, что все прибавочные элементы будущего строя удаляются, возникает позавчерашний день, возникает милое личико, кусок голого, понятного для всех граждан мяса <слв. нрзб.>, в духе Рембрандта-Рубенса или Энгра; <этим> видом мяса <слв. нрзб.> заслоняет<ся> строй живописи и вылазят наружу мышцы и мускулы.

Но такое отношение есть не только в области искусства изобразительного, но в жизни экономических материальных строений. В этой области идут тем же черепашьим шагом по пути одного, двух- и трехмерного реализма. Общество тоже не узнает того экономического порядка или строя, который ему показан современностью в кубической его реальности. Уничтожить свободную торговлю есть уничтожение прошлого портрета экономического строя и обмена труда, это только трехмерный реализм (академическое зрение), и как только новая экономическая политика утвердилась, то и общество потребителей возрадовалось и сказало: «Наконец-то утопия и абстракция нового экономического строя побеждена здоровым изобразительством свободной торговли. Здесь видно, что это — приказчик, здесь хозяин, тут покупатель, а в новом ничего не поймешь, где приказчик, где покупатель, а написано под этой картиной — „Госторг“. Наконец, приветствуем искусство всей революционной прессой, оно возвращается к Энгру, Рембрандту, к здоровому Тургеневу, передвижничеству». Обозреватель стал видеть и глаза, и ноги, и руки, <стал> даже чувствовать эротическую сторону в ритмических движениях босоножек¹; все узнали дедов, прадедов, которые как живые стали выходить из гробниц архитектуры Новгородско-русских кладбищ, Мавзола и греческо-римских, <и> стали, конечно, в угоду Революции заводить свои порядки античные, но, чтобы быть революционными, лягнули разок для виду классиков, а сами <за>стыли в ожидании, что революция станет Афродитой, а весь социализм — Астартой.

Отсюда был крик, первый на небольшое расстояние <до>воскресших в искусстве: назад к Тургеневу, к здоровому передвижничеству; и стал свет для мертвых, и Запад и мы восторженно кричим <им> «ура». Более чуткий Пикассо стал первый входить в катакомбу, иногда показываясь наружу в образе кубизма. В этом крике чувствовалось как бы новая политика в Изобразительном Искусстве, но на сей раз на Западе было предложение отойти от четырехмерного восприятия явлений <назад> к трехмерному изображению, понятному для масс, ибо массы потеряли из виду все цифры, в алгебраических знаках ни черта не понимают и вычислить ничего не могут, чересчур все беспредметно стало. Нужно делать понятное для масс, а в особенности для революции, и писать советские натюрморты, и считать до десяти, все формулы не должны превышать количества пальцев на руках и ногах, ибо что больше, то непонятно, да и по чем<у> считать, <если будет> больше признаков <, чем> пальцев. Всякое непонятное есть явный вред и дурман, абстракция, ненужность. Начинайте от пласта Ренессанса, начнем от печки до Тургенева, Островского и обратно; нужно <лишь,> чтобы пространственное юс расстояние не выходило из поля зрения масс, т. е. чтобы Тургенев, Ренессанс, Рембрандт не выскочили из поля зрения, а то выйдет опять скандал.

Поэтому одни художники стали на виду этих пространственных живописных расстояний, а другие пошли «углублять левое Искусство» в производство понятных и «нужных вещей», объявили войну абстракционерам — «ненужникам», оставаясь сами целесообразниками — «нужниками». И в новом искусстве в одной его части представители его обнаружили это «нужное» движение и стали «пока стремиться» дать массе понятные, нужные вещи, создали конструктивизм с целью построить утилитарные <вещи> у нас, <а> на живописном Западе в лице Пикассо нужный живописный эстетизм.

Но попробую оправдать их тем, что западные, как <и> восточные живописцы, по существу, не могут идти дальше, чем живопись, что точка зрения живописных искусств, возможно, строится на любви к тяготению, к афелию, т. е. совершает свой законный традиционный живописный путь, из которого оно <искусство> не может выйти, в этом его сущность, предельная точка живописного движения от Рембрандта до Сезанна и обратно. Конечно, это все возможно, можно любить и персиянку, <и> китаянку, и египтянку в их живописном и натуральном изображении, но приходится считаться и с другими явлениями новой фазы логики искусства, которое вышло из орбиты Рембрандт-Сезанн, Афродита и Магдалина, <и> в ядре нового осознания оно образовало двойную звезду <Как> Эдисон не может возвратиться к первобытной технике изображения, так и новое искусство не может прийти к Рубенсу, Рембрандту и Сезанну. Наука — текучая вещь, отсюда разрыв эстетического искусства с техникой и наукой; так по крайней мере было в старом искусстве. Новое положение искусства другое, оно может быть и разорвано с техникой, может составлять с ней двойную звезду, но со своей логикой движения, со своей математикой, со своим разумом или безумием. Но, став на новую точку зрения, <новое искусство> не может вернуться к прошлому, понятному, <возвратиться> в Периклово созвездие; придется массам все же разбираться в нем, как астроному с новым явлением в астрономическом пространстве, и учиться оперировать более сложными числами, нежели число пальцев на руках и ногах.

Если утверждается новая экономическая политика для торгового гостиного двора как понятная форма прошлого — для масс, конечно, — она должна быть утверждена <и> в области искусств и для высших художественных школ: в них нужно создать здоровое, ясное, понятное для зрения и слуха изобразительное искусство. Эти меры есть известные отношения к окружающим обстоятельствам, которые радо видеть общество, для которого неясно новое явление; <однако необходима другая> мера, <которая> является техническим средством для проведения в жизни все же не частной торговли, но трехмерного изобразительного искусства и четырехмерного; <и> не трехплоскостного, а шести; <и> не полукубатуры, а кубатуры — в этом новый реализм времени.

От этих двух отношений зависит весь строй и форма здания сегодняшнего содержания, от <этого> зависит и постановка труда; отсюда создается и пробка ушная, и бельмо на зрении, которые забивают выход новым формам; отсюда укрепляется и эклектическая форма, и старый потребитель держит в руках старого и нового производителя; от <этого> зависит и форма эклектического труда и <труда>, очищенного от всяких смешений со вчерашним. Правильное отношение к сегодняшнему освобождает труд от прошлого и обращает его к производству современных форм, дает возможность немедленного размножения сегодняшнего изобретения не только в технике, но и во всех искусствах новых осознаваний, а последнее движет жизнь быстрее вчерашних <изобретений> и расширяет сознание. Освобождение сегодняшней вещи от вчерашнего родства делает ее новой, не эклектической. Скинуть вчерашние дни — значит очистить плоскость жизни от эклектики; следовательно, нужно обеспредметить сознание от соединения в одной вещи нескольких стадий развития ее в прошлом, доказав не конкретность, а абстрактность прошлого в сегодняшнем, доказать вчерашний недомысел.

Эклектика — злейший враг изобретателя новых форм, это есть сухие ветви, которые мешают расти дереву. Давно должно быть массовое автомобильное движение на улицах городов, и планы <городов должны быть> новые,

связанные с новой энергией новой архитектуры, <с> новы<ми> форм<ами> для слуха и зрения, <с новыми формами> воздушного строительства. Улицы должны быть очищены от возов, колясок, лошадей, ослов; также зрение должно быть очищено от изобразительного искусства прошлого осознания явлений, тоже ухо от звуковых строений, иначе <люди> обречены на неслышание и невидение, их организм не развивается нормально среди изжитых эклектических форм, еще живущих в нашем кубатурном времени нового передвижения тела, слуха и зрения.

Но не успело общество разлюбить коляску, как изобретатель бросил в пространство новый план — аэроплан, цеппелин. Общество не успело насладиться изображением Венер, предметами Ампира, Ренессанса, русского стиля и т. д., как изобретатель в искусстве дал новый толчок в спину застывшему обывателю новой реальностью. Изобретатель победил автомобиль аэропланом, а живописец бросил <в жизнь> новые формы искусства, увидел новые обстоятельства, новое осознавание натуры, новые подходы к изучению обстоятельств.

Автомобиль уже эклектичен, как эклектично трехмерное изобразительное искусство, ибо есть аэроплан, нивелятор всего строя, он автоматически уже не нужен, как не нужен изображенный осел в картине, как <не нужен> современности врубелевский Пан, богатыри Васнецова, Казанский вокзал в Москве. Побеждено и почтовое сообщение, телефон и телеграф — радием <радио>. Паутина проволок телефона и телеграфа давно должна быть выметена из городов, как паутина из домов, а почтамты уничтожены, как гнезда пауков.

Новый смысл жизни заводов и фабрик и смысл их труда заключается в преуспевании и размножении новых форм для массового потребителя, с ним должно быть связано и искусство; новые формы <искусства должны быть выработаны> в изобретательской академии, в исследовательских научных институтах, тогда будет революционный труд и революционное искусство, которое не изображает ни ослов, ни автомобилей на плоскости своих картин — это уже археологическая принадлежность, ей принадлежат следы культуры, но не культура.

Для чего нужны новые формы в пространстве — да для того, чтобы в них отливалось новое мироздание, а не археологическое ископаемое. Работать на заводе вчерашние формы или изображать натурщицу в высшей художественной школе при свете Рембрандта или Маркса <так!> — значит утверждать реакцию, значит мешать новым источникам динамической жизни, <значит> дать ископаемому место, остановить мысль, остановить путь анализа, путь углублений, путь изучений, — это все равно, что мешать движению автомобилей — лошадьми, возами, ослами, — это все равно, <как> если бы инвалиды запрудили всю улицу для моторов, а вчерашний день — инвалид, мы видим все его недоразумения, недоумевания (не-до-уметь новое).

Нет спасения этой реакционной проблеме и в небоскребах, это те же инвалиды в пятьдесят или двести этажей, мешающие спуску воздушных планитов к земле. Изобретатель меняет сознание каждый день, его изобретения уводят из прошлого в сегодняшний день, так как из улья небоскреба он поднялся туда, куда не подняться <ни> небоскребу, ни Вавилонской башне, ибо они есть инвалиды прошлого времени.

Изобретатель есть движение, изобретать — значит двигаться, но отсталое общество не понимает полезности этого движения, отсылает его к будущему, говоря: «Нам неохота двигаться дальше, мы довольны вчерашним, не беспокой нас, ритм твоего движения ничего нам не говорит; там, в будущем, тебя полюбят и поймут, ты для нас абстрактен, а изображения твои в искусстве непонятны для масс. Движение твое головокружительно, твой аэроплан неестествен для нашего организма, искусство же новое не умно для нас, наш ум укладывается в коляску или Тургенева. Новое искусство мы не знаем, куда приспособить — на нос или на хвост, нюхать или слушать, мы никогда не видели, чтобы было искусство движения — футуризм».

Отсюда футуризм назвал себя — будущим изобразительным искусством, его <и> отослали к будущим <поколениям>. Поэтому и нет его в высших художественных школах, ибо будущей школы изобразительной еще нет ни для зрения, ни для слуха, а перед ухом уже звучат огромные пласты волнующихся металлических шумов, которых не слышат. Движение или изобретатель, как и все школы и все на земле, освобождается от вчерашнего своего состояния в пути движения; также и высшие художественные школы <должны освободиться> от прошлого своего состояния. Наши высшие художественные школы — «школы движения», таков материал современности; заводы и фабрики дубликатного искусства должны признать футуризм как метод движения, как единственный метод усвоения и материала конструкции в связи с его движением.

Освобождать вещи от вчерашнего их родства — задача труда и искусства. Энергию сегодняшнюю нельзя втиснуть во вчерашнюю вещь, нельзя к коляске прицепить мотор, надо ее изменить, а тот, кто хочет видеть сегодняшние вещи, должен быть свободным от них, т. е. беспредметным. Утверждать вчерашние формы значит носить грим или маску, не показывая своего лица, жить одной плоскостью своего сознания, быть актером, который никогда не видит своего лица, ибо он представляет, изображает лицо <либо> прошлого, либо будуще<го>. Над новатором всегда стоит <нависает?> застывший в маске вчерашний день, представляя собой цензора, напял<ившего> на себя ордена понятных, конкретных законов на право существования сегодняшним днем. Пользуясь этими орденами, на каждое новое событие <цензор> сейчас же надевает маску вчерашнего дня, чтобы оно было похоже на Отот вчерашний день>; поэтому всякий закон уже есть маска для всякого нового явления; закон или цепное распоряжение <- это> одно и то же (непонятое движение закона законов). Движение есть проводник к новым оформлениям, а каждый закон не терпит этого, ибо движение есть средство вскрывания новых законов обстоятельств, а следовательно, и новое осознавание — оно потому должно стать проводником нашего сознания, чтобы везде увеличить его; поэтому футуризм и кубизм и вообще новое искусство должны стать <предметом изучения> в высших художественных школах как новое изобразительное искусство новых обстоятельств — в них движение законов.

Став во главе всего этого, новаторы очистят школы от эклектики, разделив все на специальные отделения форм изобразительных и <на> теоретические аудитории; а изобразительная плоскость, плоскость зрения, освободится от понятного изображения и станет формою пространственных сооружений, т. е. перейдет к новому изображению действительно существующего времени в кубической реальности. Новаторы всех искусств расправят планы улиц городов от эклектического сращения, а здания от разных стилей, освободят новые системы от старых вещей, они приведут город к новой кубатурной целостной фасадности, к звуковой и зрительной форме.

Трудно обратить эклектический труд на дело сегодняшних изобретений, а трудно потому, что все экономические вопросы, как и эстетические, равны в своем вчерашнем монументализме, а монументализм есть такое строение, в котором вчерашний день хочет закрепить себя навсегда, все для него контрреволюционно и сегодня, и завтра (статический закон). Монументализм есть противостояние движению завтрашнего, т. е. искусств<у> движения законов, в котором усматривает жизнь футуризм; вот почему футуризм воспевает движение и зовет к музыке шумов, ибо в нем движется музыкальный материал, из которого возникает новая музыкальная культура. В новом искусстве нет, следовательно, привычек и любви к старому, все текуче, все в движении и все изменно, поэтому в новом строе искусства нет монументализма.

Борьба со статикой есть залог своевременных смен вещей до времени, и потому новым искусством объявлена борьба — оно хочет сменить старые формы, и старый быт, и старое изобразительство; и <снова> объявлена новым искусством <война> вчерашней форме, эстетике и «незыблемой» античной красоте. Вот почему супрематизм еще в 1913 году на подмостках театра Луна-парка своей постановкой «Победа над Солнцем» объявил беспредметность, чтобы очистить сознание и течение жизни искусства от прошлых формоотношений; если нам нужно старое, то пусть оно лежит в археологической кладовке, значение его для современности может быть только тогда, когда в его старом строе остался элемент, принадлежащий моей современности, который я возьму как современный элемент, присоединю его к своему.

Супрематизм объявил борьбу эклектическому ходу вещей, и <я> убежден, что жизнь очистится от эклектического сознания тогда, когда оно будет беспредметно, — отсюда беспредметность можно рассматривать как революционное явпение в искусстве. Привычка к известному экономическому порядку разных систем тоже эклектизм, мешающий утвердить новый ординарный порядок отношений, а привычка и любовь эстетическая к известным формам затрудняет установление новых. Победа над экономическими привычками означает отказ от прошлого, т. е. обеспредмечивает сознание. Победа над старой формой эстетики гарантирует в беспредметности создание новых форм. Эклектизм излечивается принятием плана сегодняшнего дня. По отношению <к> аэроплан<у>, автомобил<ю> или моторны<м> систем<ам устаревшими> будут воз, тачка, соха, лошадь; все вчерашние потребители и производители, все натуральное хозяйство, кустарный промысел, ручное писание художественных портретов, пейзажей, постройка городов по спирали, кривой, постройка многоэтажных зданий, установление столбов для телефонов, телеграфов, фонарей, постройка памятников, всяких шпилей, триумфальных ворот, заводски<х> труб, зданий в античных формах — все это будет эклектическое занятие, а труд, воспроизводящий их, — реакционным.

Воздушные планиты укажут землянитам новый план город<ов> и новую форму жилищам, в них слышны звучные шумы будущей музыки, это новые голоса и новый хор планитов (аэропланов). В соответствии с ними должно все планироваться и связываться, жилища землянита должны быть связаны своим движением как в воздухе, так и на земле одинаковым планом. Вот почему новые искусства, а в частности супрематизм, теперь предлагают инженерам, техникам, архитекторам первые свои беспредметные супрематические планиты как форму для совместной разработки и ищут союзника в лице сегодняшнего времени для борьбы со старою формою архитектуры античных сооружений, <с> античным искусством как <с> форм<ами>, не соответствующими нашему> времени, нашему сегодняшнему пластическому сооружению воздуха и земли.

2.

Христиане победили язычников, обратили их храмы в христианские и поставили на место их богов богов своих, поставили свое осознавание беспредметного мира, т. е. такого обстоятельства, которое не имеет ни чинов, <ни> классов, <ни> стульев, <ни> домов, <ни> машин, <ни> памятников, ни святых, ни грешников, ни светлого, ни темного, ни горячего, ни холодного, ни смерти, ни жизни; по образу языческих храмов построили церковь. Если отсюда форма языческого храма оказалась соответствующей новому содержанию, то очевидно, это новое содержание не отошло далеко от <старого> здания, а, следовательно, в его содержание не поступило прибавочного элемента, нарушающе<го> его старое содержание.

Христианство в одной своей части, признав античную форму, очевидно, нашло возможным оформить <ею> свое новое содержание. Это было две тысячи лет тому назад, но и современная нам жизнь настаивает на утверждении себя в античном здании (в крайнем случае Ренессанса). Усилия архитекторов создать новые города, вернее, новому содержанию подсунуть античные футляры, указывает, что современность не прочь поселиться в них, и если она не может сейчас переселиться в античное жилище, то просто потому, что у нее не хватает средств для переезда. Во всяком случае, современность приветствует всякие возрождения античного типа. Античные хирурги, <то есть> архитекторы, то и дело подсовывают <формы> античного типа новой динамической жизни и <ими> хо<тят> оживить последн<юю>; если последнее содержание социализма, коммунизм, в эстетической своей части найдет возможным и подходящим античный треугольник для своего оформления, а для античного возрождения построит Волховстрой (Волховстрой: электродинамический центр РСФСР на реке Волхове), то при<де>тся признать, что античный треугольник есть вечное место, и гнездо, и трибуна, в котором оформляется всякое содержание — буде-то языческое, христианское, коммунистическое. Все храмы христианские могут быть переименованы в <храмы> имен<и> коммунистических вождей, а на место крестов <могут быть> поставлены крестообразно сложенные серп и молот как новый символ (тернистой) трудовой партии.

Имена христианские — имена языческие, они только перешли в новую степень развития технической стороны христианского мировоззрения. Коммунисты носят те же имена христиан, оформляют себя ими, а если содержание коммунизма другое, то и имена, и форма здания должны быть другие, так как новое содержание делает и новый футляр для себя.

Если христианский Владимир нашел возможным встать на место Перуна, то он только встал как заместитель последнего, чтобы продолжать развивать его языческую неосведомленность в более совершенный вид осведомленности. Круг познания истины или сведений у Перуна был скуден, с точки зрения Владимира, — представления у Перуна о мироздании были скудны. Он сам себя считал богом грома, тогда как последнее явление, с точки зрения Владимира, находилось не в его власти, а во власти единого Бога всего мироздания. Содержание Владимира казалось совершеннее в истине, отчего произошла война между двумя представлениями, между Перуном и св. Владимиром. Победителем остался Владимир, доказавший, что существует единый Бог и его пророки и святые и что нет больше других богов, о которых говорят «темному народу» жрецы и волхвы, есть только единый Бог, в Троице существующий. Согласно этому мировоззрению, создались и звукострой музыки, <и> изобразительное искусство, и часть науки.

Так наступила новая система божеского управления мирозданием со всеми святыми и пророками. В религиозном духовном пути наступил тройственный образ правления Вселенной и новый строй на земле. Храмами языческих богов овладели христиане и внесли туда новый свет, осветили <им храмы>, и все язычники увидели, что в новом свете или при новом освещении мироздания действительно обнаружен единый Бог, в Троице сущий, с ангелами и святыми (человек все может видеть, на то и свет, и просвещение), и нет при нем никаких других богов, ни Перуна, ни Ярил<ы>, ни Марса, ни Юпитера, ни Аполлона, ни Венеры — все они исчезли, ибо были как предрассудок и неосведомленность «темных масс», <и> остались они только как ценности в искусстве, велик<о>м искусств<е> изображения несуществующего мироздания. Из этого несуществующего мира богов искусство создало реальные ценности и, стало быть, дало возможность реализоваться предрассудкам — оно перешло из небытия в бытие и быт.

Если, таким образом, и коммунистическая современность считает, что значение античного искусства огромно, то, конечно, новые города как новое содержание коммун должны оформляться по образцам античным и освещать их новым светом более сильным, в котором бы христиане увидели, что не существует никаких <других ни> богов, ни святых, ни пророков, как только революционные вожди, воюющие за безбожный образ правления природою и за восстановление внеклассового царства, т. е. беспредметного. Но, с другой стороны, если современностью принимается античная форма, то, очевидно, должны быть приняты и античные боги, античные игры, античные колизеи, античные трибуны, античные праздники, сборы винограда, Бахус плодородия, а все современные достижения, оформляющие жизнь аэропланами, радием <радио>, электрификацией, будут не соответствовать античной ориентации, это так себе — техническая необходимость, не суть главная вещь.

Но если же обнаружены новые обстоятельства, создавшие современность, то и техническая ориентация должна быть другая; если нет новых обстоятельств, то вся техническая изобразительная часть не увеличится, не расширится новыми формами и не становится совершеннее прежней; <она лишь> может жить и стоять на том же месте. Наступает тогда монументализм, или столбняк, — обелиск, сфинкс, пирамида. Отсюда если изобразительное искусство, скульптура и архитектура ориентируются на антику, литература — на Тургенева, живопись — на Шишкина, Айвазовского, а в музыке — на <столь же> соответствующих лиц, то очевидно, столбняк наступит и во всех художественных школах — изобразительных, музыкальных академи<ях>, они будут только саркофагами, в которых лежат дилетантские мумии, изолированные от современного освещения мироздания — искусством.

3.

В современной культуре существует три места, которые называются <так>: одно место — религиозное, другое — гражданское, харчевое и третье место — эстетическое. В общем, все три места не что иное, как три формы искусства в разных степенях осознавания или изображения миросоздания; с этих трех мест происходит смотрение в мир, т. е. в ничто — в беспредметность. И начинается отсюда творческая работа трех искусств над определением изображения этого ничто, этой беспредметности. В попытках изобразить его усматривается обращение ничто в что — в стул, стол, машину, дерево, воду, железо, сталь, стекло, картину. Последнее все происходит оттого, что мир непонятен; если бы человек понял мир, то и было бы ничего, т. е. никакого понятия о нем не создал.

Мы все время пытаемся определить неизвестное и оформить такое явление в понятном нам «что», а смысл всего стоит в обратном, что на все «что» восстало «ничто», «кто был ничем, тот станет всем», и все «что» обратилось в «ничто» и стало ничем. Ничто восстало не для того, чтобы быть генералом, городовым, царем, бухгалтером, — оно восстало для того, чтобы ниспровергнуть это «что». Неустойчивость определения этого ничто обусловливает смену богов и замену знаний одних ученых, одних святых, мучеников и героев — другими.

Эта замена происходит по трем местам в одинаковом порядке. Если мы стремимся опрокинуть какое-либо из мест, то опрокидываем не место, а знание, на том месте попросту ставим, сменяем одну лампу другой. Устанавливается только новое знание или дознание того, что не дознано вчера, не доизучено, не освещено. Подводится и новый фундамент, более обоснованный дознанием, с более светлым содержанием (под светлым нужно разуметь светлое поле зрения, на котором видны новые формы, не досвеченные вчерашним светом). Из этого видно, что ни одно место смотрения не уничтожается.

Место есть пластинка вечная, на которой проявляется новыми техническими средствами одно и то же бытие. И неспроста говорится: на мест<е> храма святого — построим университет как светлый храм науки, сделаем в нем трибуну <для> новых светлых экранов-ученых. Снимем храм святой, ибо свет его что лампа керосиновая, и поставим на его место электрическую трибуну. С нее будет исходить новый свет и укажет небывалое до сих пор содержание в мироздании. Сменим, сказали христиане, Перуна — поставим на его место новых святых, т. е. более совершенные новые святильники, в храмах их устроим трибуны, т. е. амвоны его имени и его святых. Таким образом, церкви еще могут называться и трибунами, и амвонами разных святых.

Что такое эклектика? Стилевые направления эклектики

Классицизм в России господствовал почти 100 лет. Он прошёл этап становления, развития и расцвета к 20-30м годам XIX века. За столь длительное время классицизм стал набором штампов. Улицы и площади имели монотонный однообразный вид. И даже цвет в архитектуре использовали в основном жёлто-белый. Современники говорили, что классицизм стал синонимом  полицейского режима правления Николая I.

Люди искусства отмечали, что столько ещё было не тронуто образов в архитектуре, столько мотивов. И на смену класицизму наступает короткий период РОМАНТИЗМА. Важнейший принцип романтизма- полная свобода творчества, отвержение всех жёстких правил. Творческие люди перестали признавать каноны классицизма, настаивали на праве выбора художественных средств.

В  первую очередь романтизм свободно заимствовал наследие предшествующих архитектурных стилей.

«Выбираю»  — по — гречески звучит как «эклектикос». Новое направление в архитектуре так и стали называть — эклектика. Есть второе название этого периода — историзм. Главная идея нового поколения архитекторов заключалась в возможности «умного выбора».

«Умный выбор» означал, что творец, в данном случае архитектор, из богатейшего арсенала художественных средств, накопленных за сотни, а то и тысячи лет, может выбрать те, которые он считает нужным, подходящими в каждом конкретном случае.  Классицизм же предписывал одни и те же приёмы использовать при строительстве и дворца, и больницы, и тюрьмы.

Архитекторы нового поколения считали, что внешний вид здания должен соответствовать его назначению. Смотря на постройку, человек должен сразу понимать, что перед ним: особняк богача или казарма для солдат, музей, рынок или дача. Лозунгом архитектуры  периода эклектики становится » преобразование полезного в изящное».

Шуточный ролик про выбор художественных средств в архитектуре.Автор: Старикова Ю.А.

Ранняя эклектика

На ранних этапах эклектика имела несколько стилистических направлений. Для архитекторов эклектики характерны поиск стиля. Порой в одно и то же время они применяли в своём творчестве разные  приёмы, отбирали художественные средства из разных арсеналов.

1.Неоготика — самое первое, очень выразительное и яркое  стилистическое направление опирающееся на наследие готической архитектуры Средневековья, которое было особенно популярно с 1830 по 1850 годы. Хотя, одним из самых первых стал комплекс Чесменского дворца и церкви на Царскосельской дороге (Московском проспекте) в 1770 годах, построенный Ю.М.Фельтеном для Екатерины II.  Неоготические постройки возводились в основном в пригородах.

2. Неороманский стиль — образцом подражания стала романская архитектура средневековой Европы.

3. Искусство Востока — подражание архитектуре исламских стран. Но особенно, мода на искусство Востока проявилась после того, как французский учёный Ж.Шампольон  расшифровал большинство египетских иероглифов. В моду вошло всё египетское. В архитектуре появляются египетские мотивы.

4.Русско-византийский стиль — многие архитекторы искали вдохновение среди памятников древнерусского искусства, в том числе и зодчества.  Так как крестово-купольные храмы были заимствованы у Византии — архитектура культовых сооружений часто подражала древности.  Часто этот стиль называют неорусским, фольклорозирующим направлением. Выдающимся архитектором неовизантийского стиля  был Константин Андреевич Тон. Он построил несколько храмов в Петербурге, но все они были снесены. Каменное «узорочье» с кокошниками, шатровые завершения, арочные галереи, декоративные пятиглавия украсили сооружения различного назначения вплоть до революции 1917 года.

 

5. Неоренессанс — прототипом стилевого направления  стал итальянский ренессанс, имеющий множество вариантов и оттенков.

Поздняя эклектика

Бурное развитие российского капитализма во второй половине XIX века сопровождалось невиданным размахом частного городского строительства. Интенсивное строительство изменило облик Петербурга до неузнаваемости. Основной чертой Петербурга второй половины XIX века по-прежнему оставалось многостилье. Продолжались поиски системы художественных средств, способных сменить классицизм в архитектуре. Однако поиск принял иной характер: период простого копирования закончился. Теперь архитекторы соединяли детали и приемы разного времени.

Сложилось два пути, по которым двигались архитекторы: рационалистическое и романтическое.

Рационалистическое направление поздней эклектики проявился в промышленной архитектуре. А так как наблюдался рост именно промышленности, то это было очень актуально.В архитектуру вошёл металл, а именно чугун, что дало огромный толчок строительству по всей стране. Началось не только бурное промышленное строительство, но и мостостроение. А успешное применение в архитектуре металлических колонн и балок привело к созданию новой конструктивной системы — каркасной. И эта каркасная система из промышленной архитектуры перешла в гражданское частное строительство.  В моду даже входит «КИРПИЧНЫЙ СТИЛЬ».

 

Для поздней эклектики были свойственны новые качества — богатство и насыщенность декора, подчёркнутая изысканность форм, указывающие на благосостояние нового заказчика и потребителя — буржуазии. Теперь в соединялись элементы различных исторических стилей в одной композиции, на одном фасаде. Они произвольно воспроизводились в измельчённой и дробной штукатурной отделке, которая не была связана с внутренней структурой сооружения.

Широко внедрялись в строительство периода эклектики разнообразные инженерно-технические новшества — прежде всего металлические, а затем и железобетонные конструкции. Дома строили с водяным отоплением, водопроводом, вентиляцией и канализацией. Но они, как правило, не влияли на художественный образ и оставались «за кулисами» архитектуры. Благодаря металлической конструкции зданий, которые могли теперь выдерживать большую нагрузку, появляются витринные окна, эркеры, стеклянные крыши»фонари». Состоятельный жилец, который арендовывал или покупал квартиру в таком доме пользовался лифтом, телефоном и радио. Это была эра ДОХОДНЫХ домов.

 

07.04.2020

Энциклопедия искусства и народной культуры

Из энциклопедии искусства и народной культуры

гибрид, микс

Эклектизм — это концептуальный подход, который не придерживается строго одной парадигмы или набора предположений, а вместо этого опирается на несколько теорий, стилей или идей, чтобы получить дополнительное понимание предмета, или применяет разные теории в конкретных случаях .

Иногда это может показаться неэлегантным или непростым, а эклектики иногда критикуют за непоследовательность в их мышлении.Однако это распространено во многих областях обучения. Например, большинство психологов принимают определенные аспекты бихевиоризма, но не пытаются использовать теорию для объяснения всех аспектов человеческого поведения.

Этимология

С французского éclectique , с древнегреческого ἐκλεκτικός (eklektikos, «отборный»), от ἐκλέγω (eklegō, «Я выбираю, выбираю»), от ἐκ (эк, +, от » λέγω (legō, «выбираю, считаю»). Связать с , выбрать , что происходит с латыни, а не с древнегреческого, отсюда префикс e- (от ex), а не ἐκ (ek).

Происхождение

Впервые было зарегистрировано, что эклектизм практиковался группой древнегреческих и римских философов, которые не придерживались никакой реальной системы, но выбирали из существующих философских верований те доктрины, которые казались им наиболее разумными. На основе этого собранного материала они построили свою новую философскую систему. Термин происходит от греческого «ἐκλεκτικός» ( eklektikos ), буквально «выбирая лучшее», и от «ἐκλεκτός» ( eklektos ), «отобрать, выбрать».Хорошо известными эклектиками в греческой философии были стоики Панэций и Посидоний, а также «Новые академики Карнеады» и Филон из Ларисы. Среди римлян Цицерон был полностью эклектичным, поскольку он объединил перипатетические, стоические и новые академические доктрины. Среди других эклектиков были Варрон и Сенека.

Архитектура и искусство

Термин эклектизм используется для описания сочетания в одном произведении элементов различных исторических стилей, главным образом в архитектуре и, как следствие, в изобразительном и декоративном искусстве.Этот термин иногда также свободно применяется к общему стилистическому разнообразию архитектуры 19-го века после неоклассицизма (около 1820 г.), хотя возрождение стилей в этот период с 1970-х годов обычно называют аспектами историзма.

Эклектизм играет важную роль в критических дискуссиях и оценках, но каким-то образом далек от реальных форм артефактов, к которым он применяется, и поэтому его значение довольно расплывчато. Простейшее определение этого термина — каждое произведение искусства представляет собой комбинацию множества влияний — настолько базовое, что от него мало пользы.В некотором смысле эклектизм напоминает маньеризм в том смысле, что этот термин использовался уничижительно на протяжении большей части периода своего обращения, хотя, в отличие от маньеризма, эклектизм никогда не составлял движение или составлял определенный стиль: он характеризуется именно тем, что он не был особенным стилем.

Психология

Эклектизм признается в подходах к психологии, которые видят множество факторов, влияющих на поведение и психику, а также среди тех, кто рассматривает все точки зрения при идентификации, изменении, объяснении и определении поведения.

По филологии

В текстологической критике эклектизм — это практика изучения большого количества текстовых свидетелей и выбора варианта, который кажется лучшим. Результатом процесса является текст с показаниями многих свидетелей. При чисто эклектическом подходе теоретически не приветствуется ни один свидетель. Вместо этого критик формирует мнение об отдельных свидетелях, полагаясь как на внешние, так и на внутренние доказательства.

С середины XIX века эклектизм, в котором нет предубеждения a priori по отношению к одной рукописи, был доминирующим методом редактирования греческого текста Нового Завета (в настоящее время Объединенное библейское общество, 4-е изд. .и Nestle-Aland, 27-е изд.). Тем не менее, самые старые рукописи александрийского типа являются наиболее популярными, а критический текст имеет александрийский характер.

Философия

В философии эклектика использует элементы из множества философий, текстов, жизненного опыта и своих собственных философских идей. Эти идеи включают жизнь как связанную с существованием, знаниями, ценностями, разумом, разумом и языком.

Религия

В религии эклектики используют элементы множества религий, прикладных философий, личного опыта или других текстов и догм для формирования своих собственных убеждений и идей, отмечая сходство между существующими системами и практиками и признавая их действительными.Эти идеи включают жизнь, карму, загробную жизнь, Бога и Богиню, Землю и другие духовные идеи. Некоторые используют смесь авраамических, дхармических, неоязычных, шаманизма, даосских доктрин, нью-эйдж, религиозного плюрализма и синкретизма. Эклектикам больше всего интересно то, что действительно работает, как лично, так и в обществе.

См. Также

Энциклопедия искусства и народной культуры

Из энциклопедии искусства и народной культуры

гибрид, микс

Эклектизм — это концептуальный подход, который не придерживается строго одной парадигмы или набора предположений, а вместо этого опирается на несколько теорий, стилей или идей, чтобы получить дополнительное понимание предмета, или применяет разные теории в конкретных случаях .

Иногда это может показаться неэлегантным или непростым, а эклектики иногда критикуют за непоследовательность в их мышлении. Однако это распространено во многих областях обучения. Например, большинство психологов принимают определенные аспекты бихевиоризма, но не пытаются использовать теорию для объяснения всех аспектов человеческого поведения.

Этимология

С французского éclectique , с древнегреческого ἐκλεκτικός (eklektikos, «отборный»), от ἐκλέγω (eklegō, «Я выбираю, выбираю»), от ἐκ (эк, +, от » λέγω (legō, «выбираю, считаю»).Связать с , выбрать , что происходит с латыни, а не с древнегреческого, отсюда префикс e- (от ex), а не ἐκ (ek).

Происхождение

Впервые было зарегистрировано, что эклектизм практиковался группой древнегреческих и римских философов, которые не придерживались никакой реальной системы, но выбирали из существующих философских верований те доктрины, которые казались им наиболее разумными. На основе этого собранного материала они построили свою новую философскую систему.Термин происходит от греческого «ἐκλεκτικός» ( eklektikos ), буквально «выбирая лучшее», и от «ἐκλεκτός» ( eklektos ), «отобрать, выбрать». Хорошо известными эклектиками в греческой философии были стоики Панэций и Посидоний, а также «Новые академики Карнеады» и Филон из Ларисы. Среди римлян Цицерон был полностью эклектичным, поскольку он объединил перипатетические, стоические и новые академические доктрины. Среди других эклектиков были Варрон и Сенека.

Архитектура и искусство

Термин эклектизм используется для описания сочетания в одном произведении элементов различных исторических стилей, главным образом в архитектуре и, как следствие, в изобразительном и декоративном искусстве.Этот термин иногда также свободно применяется к общему стилистическому разнообразию архитектуры 19-го века после неоклассицизма (около 1820 г.), хотя возрождение стилей в этот период с 1970-х годов обычно называют аспектами историзма.

Эклектизм играет важную роль в критических дискуссиях и оценках, но каким-то образом далек от реальных форм артефактов, к которым он применяется, и поэтому его значение довольно расплывчато. Простейшее определение этого термина — каждое произведение искусства представляет собой комбинацию множества влияний — настолько базовое, что от него мало пользы.В некотором смысле эклектизм напоминает маньеризм в том смысле, что этот термин использовался уничижительно на протяжении большей части периода своего обращения, хотя, в отличие от маньеризма, эклектизм никогда не составлял движение или составлял определенный стиль: он характеризуется именно тем, что он не был особенным стилем.

Психология

Эклектизм признается в подходах к психологии, которые видят множество факторов, влияющих на поведение и психику, а также среди тех, кто рассматривает все точки зрения при идентификации, изменении, объяснении и определении поведения.

По филологии

В текстологической критике эклектизм — это практика изучения большого количества текстовых свидетелей и выбора варианта, который кажется лучшим. Результатом процесса является текст с показаниями многих свидетелей. При чисто эклектическом подходе теоретически не приветствуется ни один свидетель. Вместо этого критик формирует мнение об отдельных свидетелях, полагаясь как на внешние, так и на внутренние доказательства.

С середины XIX века эклектизм, в котором нет предубеждения a priori по отношению к одной рукописи, был доминирующим методом редактирования греческого текста Нового Завета (в настоящее время Объединенное библейское общество, 4-е изд. .и Nestle-Aland, 27-е изд.). Тем не менее, самые старые рукописи александрийского типа являются наиболее популярными, а критический текст имеет александрийский характер.

Философия

В философии эклектика использует элементы из множества философий, текстов, жизненного опыта и своих собственных философских идей. Эти идеи включают жизнь как связанную с существованием, знаниями, ценностями, разумом, разумом и языком.

Религия

В религии эклектики используют элементы множества религий, прикладных философий, личного опыта или других текстов и догм для формирования своих собственных убеждений и идей, отмечая сходство между существующими системами и практиками и признавая их действительными.Эти идеи включают жизнь, карму, загробную жизнь, Бога и Богиню, Землю и другие духовные идеи. Некоторые используют смесь авраамических, дхармических, неоязычных, шаманизма, даосских доктрин, нью-эйдж, религиозного плюрализма и синкретизма. Эклектикам больше всего интересно то, что действительно работает, как лично, так и в обществе.

См. Также

Энциклопедия искусства и народной культуры

Из энциклопедии искусства и народной культуры

гибрид, микс

Эклектизм — это концептуальный подход, который не придерживается строго одной парадигмы или набора предположений, а вместо этого опирается на несколько теорий, стилей или идей, чтобы получить дополнительное понимание предмета, или применяет разные теории в конкретных случаях .

Иногда это может показаться неэлегантным или непростым, а эклектики иногда критикуют за непоследовательность в их мышлении. Однако это распространено во многих областях обучения. Например, большинство психологов принимают определенные аспекты бихевиоризма, но не пытаются использовать теорию для объяснения всех аспектов человеческого поведения.

Этимология

С французского éclectique , с древнегреческого ἐκλεκτικός (eklektikos, «отборный»), от ἐκλέγω (eklegō, «Я выбираю, выбираю»), от ἐκ (эк, +, от » λέγω (legō, «выбираю, считаю»).Связать с , выбрать , что происходит с латыни, а не с древнегреческого, отсюда префикс e- (от ex), а не ἐκ (ek).

Происхождение

Впервые было зарегистрировано, что эклектизм практиковался группой древнегреческих и римских философов, которые не придерживались никакой реальной системы, но выбирали из существующих философских верований те доктрины, которые казались им наиболее разумными. На основе этого собранного материала они построили свою новую философскую систему.Термин происходит от греческого «ἐκλεκτικός» ( eklektikos ), буквально «выбирая лучшее», и от «ἐκλεκτός» ( eklektos ), «отобрать, выбрать». Хорошо известными эклектиками в греческой философии были стоики Панэций и Посидоний, а также «Новые академики Карнеады» и Филон из Ларисы. Среди римлян Цицерон был полностью эклектичным, поскольку он объединил перипатетические, стоические и новые академические доктрины. Среди других эклектиков были Варрон и Сенека.

Архитектура и искусство

Термин эклектизм используется для описания сочетания в одном произведении элементов различных исторических стилей, главным образом в архитектуре и, как следствие, в изобразительном и декоративном искусстве.Этот термин иногда также свободно применяется к общему стилистическому разнообразию архитектуры 19-го века после неоклассицизма (около 1820 г.), хотя возрождение стилей в этот период с 1970-х годов обычно называют аспектами историзма.

Эклектизм играет важную роль в критических дискуссиях и оценках, но каким-то образом далек от реальных форм артефактов, к которым он применяется, и поэтому его значение довольно расплывчато. Простейшее определение этого термина — каждое произведение искусства представляет собой комбинацию множества влияний — настолько базовое, что от него мало пользы.В некотором смысле эклектизм напоминает маньеризм в том смысле, что этот термин использовался уничижительно на протяжении большей части периода своего обращения, хотя, в отличие от маньеризма, эклектизм никогда не составлял движение или составлял определенный стиль: он характеризуется именно тем, что он не был особенным стилем.

Психология

Эклектизм признается в подходах к психологии, которые видят множество факторов, влияющих на поведение и психику, а также среди тех, кто рассматривает все точки зрения при идентификации, изменении, объяснении и определении поведения.

По филологии

В текстологической критике эклектизм — это практика изучения большого количества текстовых свидетелей и выбора варианта, который кажется лучшим. Результатом процесса является текст с показаниями многих свидетелей. При чисто эклектическом подходе теоретически не приветствуется ни один свидетель. Вместо этого критик формирует мнение об отдельных свидетелях, полагаясь как на внешние, так и на внутренние доказательства.

С середины XIX века эклектизм, в котором нет предубеждения a priori по отношению к одной рукописи, был доминирующим методом редактирования греческого текста Нового Завета (в настоящее время Объединенное библейское общество, 4-е изд. .и Nestle-Aland, 27-е изд.). Тем не менее, самые старые рукописи александрийского типа являются наиболее популярными, а критический текст имеет александрийский характер.

Философия

В философии эклектика использует элементы из множества философий, текстов, жизненного опыта и своих собственных философских идей. Эти идеи включают жизнь как связанную с существованием, знаниями, ценностями, разумом, разумом и языком.

Религия

В религии эклектики используют элементы множества религий, прикладных философий, личного опыта или других текстов и догм для формирования своих собственных убеждений и идей, отмечая сходство между существующими системами и практиками и признавая их действительными.Эти идеи включают жизнь, карму, загробную жизнь, Бога и Богиню, Землю и другие духовные идеи. Некоторые используют смесь авраамических, дхармических, неоязычных, шаманизма, даосских доктрин, нью-эйдж, религиозного плюрализма и синкретизма. Эклектикам больше всего интересно то, что действительно работает, как лично, так и в обществе.

См. Также

Эклектика (18-19 века) — iDesignWiki

Эклектизм характеризовался возрождением и смешением предыдущих стилей, включая: стиль Чиппендейл, стиль Хепплвайт, стиль Шератон, стиль бидермейер, стиль Луи-Филиппа, викторианский стиль, стиль Регентства и стиль Второй ампир.

Здание Капитолия США

Источник изображения: http://study.com/academy/lesson/eclecticism-in-architecture-definition-meaning.html

Искусство эклектики

Первым, кто использовал термин « эклектичный » в мире искусства, был Йохан Иоахим Винкельманн, немецкий историк искусства и археолог. Этот термин должен был использоваться для работ Карраччи , который задумал свою живопись, сочетающую классическую традицию с элементами Возрождения.

Аннибале Карраччи, Спящая Венера, 1602–1603, холст, масло, Musée Condé.

Источник изображения: https://en.wikipedia.org/wiki/Sleeping_Venus_(Carracci)

Эклектичный стиль — это не особый стиль. Все дело в заимствовании множества стилей и их объединении для создания единого проекта. Это больше, чем просто собрать все вместе, эклектичный дизайн объединяет все эти разные стили. Элементы продуманно связаны с остальными частями стиля в пространстве.Финиш, как правило, нейтральный, чтобы помочь этим различным чувствам объединиться и избежать хаотичного вида.

Дворец правосудия в Риме, спроектированный архитектором Перуджи Гульельмо Кальдерини и построенный между 1888 и 1910 годами.

Источник изображения: https://en.wikipedia.org/wiki/Palace_of_Justice,_Rome

Эклектика в искусстве

Эклектизм никогда не составлял особого стиля и в искусстве: он характеризуется сочетанием элементов, заимствованных из разных исторических стилей в архитектуре, живописи и декоративном искусстве.

Действительно, Агостино , Аннибале и Лодовико Карраччи пытались соединить в своем искусстве линию Микеланджело, цвет Тициана, светотень Корреджо и симметрию и грацию Рафаэля.

Святой Себастьян, брошенный в Cloaca Maxima, Лодовико Карраччи.

Источник изображения: https://it.wikipedia.org/wiki/File:Lodovico_Carracci_(Italian_-_St._Sebastian_Thrown_into_the_Cloaca_Maxima_-_Google_Art_Project.jpg

В 18 веке сэр Джошуа Рейнольдс , один из самых влиятельных защитников этого стиля.В шестой из своих знаменитых академических бесед он писал, что художник использовал работы своих предшественников как:

«Журнал общей собственности, всегда открытый для публики, откуда каждый имеет право брать те материалы, которые ему заблагорассудится» (Reynolds 1775).

Джошуа Рейнольдс, леди Кокберн и три ее старших сына, 1773, холст, масло.

Источник изображения: https://commons.wikimedia.org/wiki/Image:Lady_Cockburn_and_Her_Three_Eldest_Sons.jpg? uselang = en

Эклектическая архитектура

Этот стиль был представлен с использованием тем различных прошлых исторических стилей. архитекторы имели полную свободу выбора, работали с архитектурными и орнаментальными мотивами. эклектизм стремился к созданию крупных городских ансамблей в русском или европейском стиле. Фасады, выполненные в архитектурном стиле в стиле эклектики, придали фасадам здания огромный рельеф и шарм. Эти основные характеристики этого движения можно найти в следующем примере, несомненно, одной из самых известных церквей в мире.

Источник изображения: https://lasagradafamiliatickets.com/sagrada-familia-highlights/

Ла Саль, Иллинойс. Hegeler Carus Mansion — еще один полезный пример, позволяющий лучше понять этот стиль. Мансарда — ключевой элемент, который обычно позволяет идентифицировать. На верхнем этаже есть мансардные окна, через которые за мансардной крышей проникает свет. На плане этажа представлены павильоны, которые представляют собой внешние проекции центра или боковых сторон здания.

Пример Второй Империи

Источник изображения: https://architecturestyles.org/second-empire/

Эклектичный дизайн интерьера

Interior Design также был вовлечен в это художественное направление с очаровательными креативными линиями. Текстуры и формы — это основные принципы, которые, если их объединить, могут обозначить способ создания гармоничного эклектичного интерьера. Используемая мебель и аксессуары относятся к разным стилям и эпохам дизайна. Цвета обычно нейтральные.

Интерьер в стиле чиппендейл.

Источник изображения: https://it.pinterest.com/pin/41390

75440037/

Источник информации: https://www.britannica.com/topic/eclecticism

Эклектизм — Энциклопедия Нового Света

Эклектизм (от греч. Eklektikos, «выборочный» или «выбор лучшего») — концептуальный подход, который не придерживается строго какой-то одной парадигмы или набора предположений, а вместо этого опирается на несколько теорий, стилей или идей для дополнительного понимания предмета или применения разных теорий в конкретных случаях.В философии и теологии эклектизм — это практика отбора и составления доктрин из разных систем мышления без принятия всей исходной системы для каждой доктрины. Он отличается от синкретизма, попытки примирить или объединить системы, тем, что он не пытается разрешить противоречия между ними.

Термин «эклектика» впервые был использован в первом веке — г. до н. Э. для обозначения группы древних философов, включая стоика Панэция (150, г. до н. Э.). г. н.э.), Посидоний (75 г. до н.э. г.), Карнеады Новых академиков (155 г. до н.э. г.) и Филон Лариссский (75 г. до н. это казалось им наиболее разумным. Среди римлян Цицерон, Марк Теренций Варрон и Сенека были эклектичными. Многие современные философы были эклектиками. В девятнадцатом веке термин «эклектический» стал применяться, в частности, к ряду французских философов, которые значительно отличались друг от друга.Их позицию олицетворял Виктор Кузен (1792-1867), который выделил четыре великие системы, которые, по его мнению, выражали и суммировали все развитие человеческого умозрения: сенсизм, идеализм, скептицизм и мистицизм; и пришел к выводу, что в каждом из них есть часть истины, но ни одна из них не обладает всей правдой.

Древний эклектизм

Во втором веке до н. Э. г. начала проявляться замечательная тенденция к эклектике. Стремление прийти к единому объяснению всех вещей, вдохновлявшее старых философов, стало менее важным; философы начали сомневаться, что такое объяснение вполне достижимо.Вместо этого мыслители начали перенимать из всех систем доктрины, которые им больше всего нравились. Стоицизм и эпикуреизм отдавали достижению практической добродетели и счастья приоритет над поиском чистой истины, в то время как скептики отрицали возможность открытия чистой истины вообще. Эклектизм стремился приблизиться к абсолютной истине, выбирая доктрины, которые имели наивысшую степень вероятности.

Термин «эклектика» происходит от греческого eklektikos : «выбирать лучшее.Впервые он был использован в первом веке — г. до н. Э. для обозначения группы древних философов, которые не придерживались никакой реальной системы, но выбирали из существующих философских верований те доктрины, которые казались им наиболее разумными. На основе этого собранного материала они построили свою новую философскую систему. (см. Diogenes Laertius, 21). Одним из первых эклектиков был стоик Панэций (150– гг. До н.э., г. до н.э.), за ним последовал Посидоний (75– гг. До н.э., г.) и Карнеады новых академиков (155– гг. До н. Э.). г. до н. Э.) И Филон из Ларисы (75 г. до н. Э. г.). Среди римлян Цицерон был полностью эклектичным, объединяя перипатетические, стоические и новые академические доктрины. Другими римскими эклектиками были Марк Теренций Варрон и Сенека.

В поздний период греческой философии возникла эклектическая система, состоящая из компромисса между неопифагорейцами и различными платоническими сектами. Другой эклектической школой была школа Филона Иудея в Александрии в первом веке г.Э. , который интерпретировал Ветхий Завет аллегорически и пытался согласовать его с избранными доктринами греческой философии. Неоплатонизм, последний продукт греческих спекуляций, стремился установить правильные отношения между Богом и людьми посредством слияния греческой философии с восточной религией. Его главными представителями были Плотин (230 г. н.э., г.), Порфирий (275 г. г. н.э.), Ямвлих (300 г.Среди ранних христиан Климент Александрийский, Ориген и Синезий были эклектиками в философии.

По мере того, как естественные науки стали более сложными, и современные философы начали отказываться от возможности единой философской системы, которая могла бы объяснить всю истину, эклектизм стал скорее нормой, чем исключением.

В течение девятнадцатого века термин «эклектический» стал применяться, в частности, к ряду французских философов, которые значительно отличались друг от друга.Первыми из них были Пьер Поль Руайе-Коллар, который в основном был последователем Томаса Рида и Мэна де Бирана. Самыми выдающимися представителями этой школы были Виктор Кузен, Теодор Жуффруа, Ж. П. Дамирон, Бартелеми Сен-Илер, К. Ф. М. де Ремуса, Адольф Гамье и Равассон-Моллиен. Их позицию олицетворял Виктор Кузен (1792-1867) и его школа, которую иногда называют спиритуалистической школой. Начиная с чувственности, Кузен был привлечен учением Ройера Колларда к поиску основы метафизической, моральной и религиозной истины в шотландской школе.Когда это ему не удалось, он начал исследовать современные философские идеи под влиянием Мэна де Бирана, которого он назвал «величайшим метафизиком нашего времени», сочинениями Канта и личным общением с Шеллингом и Гегелем. Наконец, он обратился к произведениям Платона, Плотина и Прокла, затем вернулся к Декарту и Лейбницу. Наконец, он пришел к выводу, что последовательные философские системы, разработанные на протяжении веков истории, представляли собой полное развитие человеческой мысли, и что полная истина может быть найдена в системе, которая использует здравый смысл для сопоставления фрагментарных мыслей, выражаемых разными людьми. мыслители и школы всех возрастов.Он выделил четыре великие системы, которые, по его мнению, выражали и суммировали все развитие человеческого умозрения: сенсизм, идеализм, скептицизм и мистицизм. В каждом из них была часть правды, но ни одна не владела исключительно всей правдой. «Каждая система, — утверждал он, — не ложна, а неполна, и, воссоединив все неполные системы, мы должны иметь законченную философию, адекватную совокупности сознания». Эклектизм приобрел большую популярность во Франции и, отчасти из-за того, что Кузен занимал пост министра народного образования, стал стандартной системой во французских школах, где он вдохновил на изучение истории философии.

Многие итальянские философы были эклектиками, и среди немецких эклектиков были Вольф и его последователи, а также Моисей Мендельсон, Дж. А. Эберхард и Эрнст Платнер.

Критика эклектики

В сфере абстрактного мышления эклектизм открыт для возражений, что, поскольку каждая философская система должна быть целым, а ее различные доктрины являются неотъемлемыми частями, произвольное сочетание доктрин из разных систем, вероятно, приведет к фундаментальному непоследовательность.Однако в практических делах эклектизм эффективен, потому что он использует любую политику или доктрину, приводящую к желаемому результату, без поиска более глубокой согласованности.

Эклектизм иногда с презрением считают нелогичным и произвольным, возможно, потому, что многие эклектики были интеллектуальными дилетантами или скептиками. Тем не менее, эклектизм уходит корнями в отказ слепо принять один набор идей как истинный, в сочетании с решимостью признать и выбрать из всех источников те элементы, которые с наибольшей вероятностью будут истинными или наиболее эффективными в практических вопросах.Следовательно, это здравый философский метод.

Эклектизм может быть неизящным, и эклектиков иногда критикуют за непоследовательность в их мышлении, но это распространено во многих областях исследований. Например, большинство психологов принимают некоторые части бихевиоризма, но не пытаются использовать теорию для объяснения всех аспектов человеческого поведения. В одном случае статистик может использовать частотные методы, а в другом — байесовские. Примером эклектики в экономике является эклектическая теория международного производства Джона Даннинга .

Архитектура и искусство

Эклектика в архитектуре

В искусстве термин «эклектика» используется для описания сочетания в одном произведении элементов разных исторических стилей, главным образом в архитектуре и, как следствие, в изобразительном и декоративном искусстве. Когда-то его применяли к художникам из семьи Карраччи, которые соединили элементы эпохи Возрождения и классических традиций. Среди наиболее влиятельных сторонников эклектики были сэр Джошуа Рейнольдс и Джон Раскин.Этот термин иногда также свободно применяется к общему стилистическому разнообразию архитектуры девятнадцатого века после неоклассицизма (около 1820 года), хотя возрождение стилей в этот период с 1970-х годов обычно называют аспектами историзма.

Эклектизм играет важную роль в критических дискуссиях и оценках, но он каким-то образом далек от реальных форм артефактов, к которым он применяется, и поэтому его значение довольно расплывчато. Самое простое определение термина, что каждое произведение искусства представляет собой комбинацию множества влияний, настолько базовое, что от него мало пользы.Эклектика никогда не сводилась к движению и не составляла определенного стиля: для него характерно именно то, что это не был конкретный стиль.

Психология

Эклектизм признается в подходах к психологии, которые видят множество факторов, влияющих на поведение и психику, а также среди тех, кто учитывает все точки зрения при идентификации, изменении, объяснении и определении поведения.

Боевые искусства

Некоторые боевые искусства можно назвать эклектичными в том смысле, что они заимствуют приемы из множества других искусств.Система боевых искусств, разработанная Брюсом Ли под названием Джит Кун До, классифицируется как эклектическая система. Как и в случае с другими дисциплинами, включающими эклектизм, философия Джит Кун До не придерживается строго какой-то одной парадигмы или набора предположений или выводов, но побуждает ученика изучать то, что полезно для него самого.

Музыка

Эклектика также известна как новое популярное музыкальное направление на хаус-сцене. Голландские ди-джеи, такие как Дон Дьябло, Грегор Сальто и Эрик Э., активно используют эту музыку.Эклектизм популярен среди художников-экспериментаторов, таких как Алекс Росс-Айвер, Том Уэйтс и Лес Клейпул.

Робин Холлоуэй называет композиторов Бенджамина Бриттена, Дмитрия Шостаковича, Копленда, Пуленка и Типпета эклектичными композиторами «в соответствии с принципами, впервые смело изложенными Игорем Стравинским; они создают свою идиому из самых разных источников, ассимилируя и трансформируя их в себя ».

Список литературы

• Брюэр, Уолтер Вэнс. 1971. Виктор Кузен как педагог-сравнитель .Нью-Йорк: издательство Teachers College Press.
• Диллон, Джон М. и А.А. Длинный. 1988. Вопрос об «эклектике»: исследования поздней греческой философии . Эллинистическая культура и общество, 3. Беркли: Калифорнийский университет Press. ISBN 0520060083
• Маннс, Джеймс В. 1994. Рид и его французские ученики: эстетика и метафизика. Исследования Брилла по интеллектуальной истории, т. 45 . Лейден: Э.Дж. Брилл. ISBN 99425 ISBN 97899425
• Рипли, Джордж, Виктор Кузен, Теодор Саймон Жуффруа и Бенджамин Констант.1838. Сборники философии, переведенные с французского Кузена, Жуффруа и Б. Константа. Бостон: Хиллиард, Грей и Ко.
• Зеллер, Эдуард и Сара Фрэнсис Аллейн. 1883. История эклектики в греческой философии. Лондон: Longmans, Green, and Co.

Внешние ссылки

Все ссылки получены 25 сентября 2017 г.

Источники общей философии

Кредиты

New World Encyclopedia писателей и редакторов переписали и завершили статью Wikipedia в соответствии со стандартами New World Encyclopedia .Эта статья соответствует условиям лицензии Creative Commons CC-by-sa 3.0 (CC-by-sa), которая может использоваться и распространяться с указанием авторства. Кредит предоставляется в соответствии с условиями этой лицензии, которая может ссылаться как на участников New World Encyclopedia , так и на самоотверженных добровольцев Фонда Викимедиа. Чтобы процитировать эту статью, щелкните здесь, чтобы просмотреть список допустимых форматов цитирования. История более ранних публикаций википедистов доступна исследователям здесь:

История этой статьи с момента ее импорта в Энциклопедия Нового Света :

Примечание. Некоторые ограничения могут применяться к использованию отдельных изображений, на которые распространяется отдельная лицензия.

% PDF-1.3 % 1 0 объект > эндобдж 4 0 obj > поток 2009-07-24T10: 26: 12-04: 002009-07-24T10: 25: 05-04: 002009-07-24T10: 26: 12-04: 00uuid: db3e7c13-c417-4aa9-9608-b75852b8a807uuid: b94dc452- c427-4843-8784-9191111f2a63application / pdfCreo Normalizer JTP конечный поток эндобдж 2 0 obj > эндобдж 10350 0 объект > эндобдж 10349 0 объект > эндобдж 6126 0 объект > эндобдж 7168 0 объект > эндобдж 8237 0 объект > эндобдж 9266 0 объект > эндобдж 10307 0 объект > эндобдж 11349 0 объект > эндобдж 12418 0 объект > эндобдж 11518 0 объект > эндобдж 11740 0 объект > эндобдж 11955 0 объект > эндобдж 12161 0 объект > эндобдж 12376 0 объект > эндобдж 12160 0 объект > эндобдж 12202 0 объект > эндобдж 12252 0 объект > эндобдж 12293 0 объект > эндобдж 12334 0 объект > эндобдж 12375 0 объект > эндобдж 12417 0 объект > эндобдж 12459 0 объект > эндобдж 12500 0 объект > эндобдж 12519 0 объект > поток x \ rF} W` & * ɋl] qL & h`1

Новое определение эклектизма в ранней современной болонской живописи: идеология, практика и критика

Дэниел М.Новая монография Унгера об «эклектике» в ранней современной болонской живописи имеет неоспоримое достоинство, так как она привлекает внимание к сильно игнорируемой и основополагающей концепции в теории искусства барокко: «синтезу стилей», описанному Карло Чезаре Мальвазия (1616–1693). Прошло почти полвека с тех пор, как Чарльз Демпси опубликовал свой боевой «Аннибале Карраччи и начало стиля барокко » (1977). В этой короткой, но сильной книге Демпси опровергает влиятельное мнение Дениса Махона о том, что «эклектизм» семьи Карраччи — это историческое неверное толкование.Внимательно изучив Мальвазию, Демпси дал новое определение синтезу стилей Мальвазии, продемонстрировав его полную значимость для понимания ранних работ Аннибале. В выводах Демпси подразумевается предположение, что эклектизм — в его интерпретации начиная с XIX века — не соответствует представлению Мальвазии о синтетическом стиле. Как следствие, следует избегать термина «эклектизм» по отношению к Карраччи и их ученикам (в частности, Гвидо Рени, Доменикино, Гверчино и Франческо Альбани), чтобы смысл и масштаб их художественной реформы не были неправильно истолкованы и радикально обеднены.

Эклектика — хитрое слово. Знакомый с Мальвазией, Иоганн Иоахим Винкельманн в своей книге « Abhandlung von der Fähigkeit der Empfindung des Schönen in der Kunst » (1763 г.) был первым, кто назвал Людовико, Агостино и Аннибале Карраччи «эклектиками» — ярлык, который обычно оставляют за собой. Как указал Унгер, идея эклектики, которой придерживается Винкельман, скорее всего, обязана философии Просвещения. В 1755 году Дени Дидро охарактеризовал эклектика как «философа, попирающего предрассудки, традиции, древность, всеобщее согласие, авторитет.. . осмеливается думать самостоятельно, возвращается к наиболее ясным принципам, исследует их, обсуждает их, не допускает ничего, что не было бы основано на свидетельствах его опыта и его разума; и из всех философий, которые он проанализировал без уважения и предвзятости, он делает для себя особую и внутреннюю, принадлежащую ему »( Encyclopédie ou dictionnaire raisonné des Sciences, des arts et des métiers , ed. Diderot and Jean le Rond d. ‘Аламбер [Париж, 1755], 5: 270). Неудивительно, что Мальвазия в своей книге Felsina pittrice (1678) пробуждает и интерпретирует авангард Карраччи 1580-х и 1590-х годов в терминах, которые перекликаются с определением эклектики Дидро.Отойдя от «предрассудков, традиций, авторитета и [и] общего согласия», Карраччи подвергли сомнению и отвергли превосходство тоскано-римского канона (воплощенного Микеланджело и Рафаэлем), подчеркнув основополагающую, но обычно преуменьшаемую ценность цвета и мягкой телесности. (Тициан и Корреджо). На протяжении своих жизненных рисунков Карраччи испытывали, исследовали и обсуждали нефильтрованную природу, не доверяя всему понятию design (рисунок и дизайн), унаследованному от Джорджо Вазари.Высмеивая «идиотизм» Вазари, они ценили недооцененных художников (Франческо Приматиччо, Никколо дель Аббате, Пеллегрино Тибальди, Порденоне, Якопо Бассано) и с умом использовали живописные новинки, недавно представленные Паоло Веронезе и Тинторетто, не колеблясь, чтобы отправиться в путешествие. Венеция, где Тинторетто принял их с осмотрительностью, если не с откровенным скептицизмом. Несмотря на все свое сотрудничество (и несмотря на то, что нам трудно различить раннее мастерство Людовико и Аннибале), они сформировали уникальные, разнообразные, постоянно развивающиеся стили.Смешанная с гордостью и гневом, иногда граничащая с полным разочарованием, «независимость» пронизывает все их действия и слова, как записано или истолковано Мальвазией. И Мальвазия в конечном итоге прославляет их как яростных создателей стиля, заимствованного у всех мастеров, которых они так тщательно изучили и проанализировали на протяжении многих лет.

В то время как Винкельманн, проникнутый идеологией Дидро, правильно понял взгляды Мальвазии на Карраччи, Махон без колебаний принял идею эклектики девятнадцатого века, которая оказалась неподходящей для этих мастеров, отвергая в результате интерпретацию Мальвазии как просто неверную.В некотором смысле Унгер попадает в ту же ловушку, что и Махон, поддерживая термин «эклектизм», не решая вопроса о его герменевтической неадекватности. Что еще более тревожно, Унгер предлагает противоречивую концепцию «неассимилированного эклектизма» как специфическую для практики и теории Карраччи. Например, в книге Святые Майкл и Георгий (Santi Gregorio e Siro, Болонья) Людовико якобы использовал «разные стили». . . каждый сохраняет свои уникальные стилистические особенности »(52). По логике, эта смесь стилей должна быть очевидна сразу же, во многом таким же образом, как различные исторические и географические элементы в эклектической архитектуре девятнадцатого века объединяются, одновременно сохраняя часть своей самобытности.В предварительном определении этой концепции Унгер вместо этого указывает, что неассимилированный эклектизм — это «тщательно спланированное сочетание нескольких отдельных стилей в рамках одной картины, не относящихся к конкретному источнику влияния» (48). Другими словами, различные «стили», использованные Карраччи и их последователями, можно было бы и невозможно идентифицировать одновременно. Мальвазия, например, считает, что изящная принцесса Людовико в Святых Михаила и Георгия проникнута духом Рафаэля.В таком случае, как возможно, что упоминание Рафаэля не восходит к Рафаэлю как «конкретному источнику влияния»? Использование Унгером «стиля» явно неоднозначно и многозначно: оно обозначает разные вещи и неточно. Более того, синтез стилей Мальвазии основан на полной ассимиляции, что делает новую категорию неассимилированного эклектизма Унгером абсурдной по определению. Для Мальвазии конечный продукт в развитии синтетического стиля — это compendio , estratto или quintessenza .Таким образом, это алхимический процесс, посредством которого различные стили абсорбируются, перегоняются и сублимируются в чистый «экстракт» или «квинтэссенцию». Если в конце процесса выясняется, что конечный продукт содержит какие-либо видимые остатки, чистота дистиллята существенно ухудшается. Неассимиляция равносильна неудаче.

Алхимическая метафора, используемая Мальвазией (но также и Франческо Сканнелли в его 1657 Microcosmo della pittura ), применима не только к синтезу стилей Карраччи, но и к каноническому раннему современному принципу украшения природы.Греческий художник V века до н.э. Зевксис, воплотив потрясающе красивую модель Helen , синтезировал формы нескольких девушек в идеальное тело, не похожее ни на один из ее живых прототипов. В таких процессах, как этот, синтезированные источники выживают в модифицированном состоянии, в то время как фактическая стойкость их различных качеств ускользает от разума и чувств наблюдателя. Таким образом, источник остается в комплексе как послевкусие: призрачное восприятие. Утонченность Мальвазии в выявлении этих квазинепознаваемых «остаточных образов» отличает его от других теоретиков искусства семнадцатого века и, безусловно, берет свое начало в его представлении о стилистическом синтезе.В частности, эта изысканность отражает непревзойденную ловкость Карраччи и их последователей в точной настройке своей манеры письма в соответствии с изображенным предметом, моделировании анатомии «как» Микеланджело или изображении плоти «как» Тициана по желанию. «Подобное» в этом контексте имеет решающее значение: внимательно наблюдая за конечным синтезированным продуктом, было бы невозможно сопоставить какой-либо элемент в нем с точным эквивалентом в работе этих канонических мастеров. Чтобы осуществить этот трюк, Карраччи интегрировали все эти географические стили до степени почти незаметности — так удачно, то есть ссылаясь на источник только с мельчайшими изменениями режима.Термин «режим», более предпочтительный, чем «стиль», лучше передает специфику этой «синтетической» процедуры. Фактически, наиболее прочное нововведение реформы Карраччи можно с полным основанием отождествить с развитием графических приемов как стратегических средств расширения и преодоления внутреннего потенциала и ограничений отдельных стилей.

Хотя в этом есть свои достоинства, исследование Унгером стилистического синтеза Карраччи, тем не менее, затруднено несколькими факторами. Прежде всего, Унгер цитирует Мальвазию (и других итальянских авторов) только тогда, когда доступен английский перевод этих основных текстов.Поскольку большая часть «Мальвазии» остается непереведенной, Унгер игнорирует многие другие отрывки, в которых обсуждается и теоретизируется синтез стилей. К сожалению, Унгер полагается на заведомо ошибочный перевод Роберта Энгасса о жизни Рени (1990), включая его ошибки в важнейшие моменты своей аргументации. Не менее важное ограничение интерпретации Унгера проистекает из определенной грубости в описании и оценке стиля в более широком смысле. Утверждая, что Гверчино в своей книге «Иосиф и жена Потифара от 1649 года» (Национальная галерея искусств, Вашингтон, округ Колумбия) прибегает к неассимилированной эклектике, Унгер бегло отмечает, что «рука и кисть Джозефа нарисованы жирными мазками краски, а жена Потифара — классическим образом. изображен с изящной белой рукой »(153).Не говоря уже о лаконичности описания, что означает «классически изображенный»? Поэтому неудивительно, что стилистического анализа Унгера недостаточно, чтобы вызвать убеждение. Независимо от того, нравится это нам или нет, проза Мальвазии по своей сложности всегда функциональна, поскольку она стремится передать неисчислимую изысканность и оригинальность синтеза стилей Карраччи и их учеников. Это должно побудить нас пойти дальше и выйти за рамки простых стилистических формул в попытке раскрыть художественный интеллект этих мастеров.В монографии Унгера совершенно отсутствует существенный момент, связанный с связью между синтетическим стилем Карраччи и так называемым questione della lingua : — спором о достоинствах итальянских местных диалектов в определении панитальянского языка. Последнее замечание: Унгер утверждает, что формулировка неассимилированного эклектизма была ответом Карраччи на различие Габриэле Палеотти между истиной и природой, земным и небесным, которые, следовательно, должны быть четко разделены в живописи.Потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы продемонстрировать не только хрупкость этой гипотезы, но и то, как Унгер, похоже, неверно истолковывает ключевые концепции художественной теории Палеотти. Здесь я хотел бы вкратце указать, что имеющиеся в нашем распоряжении небольшие свидетельства указывают на то, что Палеотти полностью игнорировал Карраччи и что художники, которых он защищал, яростно выступали против этих мастеров, критикуя радикальное осуществление их художественной реформы.